"3ачерпни мне ночь"(окончание)

АЛЛА ОВСЕЙЧИК
И она грязно выругалась.
— Не верю ни одному вашему слову. Мы любим друг друга, и Сережа только мой… — обиделась Инна.
А однажды Сергей пришел в три часа ночи. Сказал, что машина поломалась в дороге. Инна приготовила ему теплую воду, чтобы он помылся, накрыла на стол. А когда он снял брюки, она увидела, что цветные плавки надеты наизнанку. Бытовки и душа на работе у него не было, переодеваться ему было негде. Она все поняла и почувствовала, что у нее сейчас разорвется сердце. Из последних сил проронила:
— Зажигай свет, когда одеваешься.
Сергей увидел себя в зеркале на кухне и залился краской. Инна уронила на пол ковш с водой и ушла в комнату. До утра не сомкнула глаз, слышала, как Сергей, хлопая входной дверью, выходил курить на улицу. Это была для них страшная ночь, последняя ночь в их доме…
Утром он зашел в комнату с запавшими глазами, бескровными губами и попытался что-то объяснить. Она, убитая, раздавленная тем, что произошло, вымолвила:
—  Ты с такой легкостью растоптал все, что было между нами за эти годы. Слишком я любила тебя, чтобы простить…
Как резануло его по сердцу это "любила". Инна собирала свои вещи, бросала в сумку, а он сидел и тупо глядел на происходящее, понимая весь непоправимый ужас того, что случилось. Казалось, мир исчез, исчез навсегда. Да, он скотина, животное, он поддался зову плоти, но то, что было с другими, совсем не то, что он испытывал к ней. Он онемел, оглох, все внутри окаменело. Он готов был ползать на коленях перед женой, вымаливая прощение, но сидел, оцепенев, не в силах пошевелиться.
Собравшись, стараясь не смотреть на Сергея, мертвенно-бледная Инна тихо сказала срывающимся голосом:
— Прощай… Может, с ней ты будешь счастливее, чем был со мной…
Когда за ней закрылась дверь, стало невыносимо пусто в его сердце и в доме, хранившем еще её присутствие, её тепло… Свет померк, и страшная бездна разверзлась перед Сергеем…
  VII
Инна приехала на развод почерневшая от горя, осунувшаяся, поникшая. Еще один неожиданный и жестокий удар уготовила ей судьба: она только что похоронила маму.
Они с Сергеем расстались, как думали, навсегда. Инна жила у себя дома, а Сергей женился через год, но, видимо, жизнь не заладилась. Он все чаще стал звонить Инне, приезжал в город, где она жила, просил выйти на остановку у ее дома, чтобы посмотреть на нее. Она выходила, они перебрасывались ничего не значившими фразами. Самое главное боялась сказать ему Инна. Она страшно скучала по нему, по его глазам, губам, рукам… Было очень тяжело видеть его рядом, чувствовать, как с каждым разом он отдаляется, живя новой для себя жизнью — без нее.
Медленно-медленно пробуждалась Инна к жизни после разрыва с Сергеем.
Однажды вечером после того, как Инна долго не виделась с ним, в доме у нее раздался звонок. К тому времени она была уже замужем. Муж Инны был рядом. Звонил Сергей. Услышав ее голос, он закричал исступленно, боясь, что она положит трубку:
— Инночка! Любимая! Я звоню тебе из аэропорта. Утром улетаю на север. Я очень виноват перед тобой, но постарайся все забыть. Я люблю и любил только тебя! Вспоминаю наши встречи там, в колонии, наши дни и ночи у нас дома. Я жду тебя, закажу тебе билет. Приезжай.
— Спасибо за приглашение, — как можно спокойнее сказала Инна. — У меня муж, я не стану делать подлости близкому человеку.
И положила трубку.
С того дня прошло больше тридцати лет. Сергей, устроившись на работу там, в северном крае, никак не мог забыть Инну. Так далеко была она теперь от него и так хотелось её снова увидеть. Однажды он позвонил по старому номеру ее телефона. Пока ждал ответа, сердце затрепыхалось аж в горле. Незнакомый женский голос ответил ему, что Инна с семьёй уехала давно, а куда — неизвестно.
Так он жил без неё все эти годы, только воспоминания о том, что было между ними, терзали душу, ее незаживающую рану. Тягостное чувство вины перед ней не оставляло его. Хотелось ещё раз попросить у неё прощения. Где она? Где её искать?
А тут её звонок, неожиданный, перевернувший все вверх тормашками. Живёт одна. А где муж, дети? Через два дня он её увидит. Он не мог в это поверить. Две ночи Сергей не спал, курил.
— Зачем я ей такой? — думал он. — Зачем усложнять ей жизнь? Я и так когда-то испоганил самое дорогое, что у нас было. Неужели она могла такое простить?
Днем Сергей решил привести свою комнату в порядок. Мыл, скреб с таким остервенением, будто от этого зависела вся его дальнейшая судьба.
В день ее приезда сходил в душ, надел все самое нарядное и с утра сел ждать у окна. Как все преобразилось за окном! Как он раньше не замечал этой красоты?! Метель играла, сдувая с крыш снежную пыль. Мир вокруг был другим — радостным, праздничным, солнечным. Он всё думал об Инне и вспомнил вдруг фразу, где-то услышанную: "Какое неземное слово любовь! Сколько ада и прелести в нем!".
Сергей не спускал глаз с троллейбусной остановки. Когда приезжал очередной троллейбус, он вглядывался в каждую женщину, выходящую из дверей, стараясь угадать в ней Инну. Он прождал до самых сумерек, но Инны не было. А когда было уже хотел сползти с подоконника и закрыть занавеску, увидел подъехавшее к подъезду общежития такси. Из него вышла Инна. Сергей не узнал ее, а почувствовал. В белой шубке, пушистой шапке, с большой дорожной сумкой.
Сергея от волнения затрясло, он чуть не уронил костыли. Стал прислушиваться к шагам в коридоре, слышал, как она говорила с вахтёром, и, замирая, угадал её лёгкие шаги у двери. Не дожидаясь стука, открыл.
На пороге стояла Инна. Она внесла с собой чистый запах снега, морозную свежесть. Постарела, но глаза прежние — родные. Увидев его на костылях, она уронила сумку на пол и, зарыдав, опустилась перед ним на колени, обняла его ноги...
Он бережно поднял её, снял с неё шапку, шубку, долго целовал и грел холодные ладони… А она смотрела на него, гладила его седую голову, утирала ладонью слёзы… Они всё катились и катились, крупные, прозрачные...
Утром Сергей проснулся от чистого звона колоколов, далеко отдававшегося в морозном воздухе. Он открыл глаза: комнату озарял нежно-золотистый свет зимнего солнца, играя алмазами на оконном стекле, зарисованном причудливыми узорами. Рядом с Сергеем, крепко прижавшись к нему, спала Инна. На столе лежала та самая ручка, которую он когда-то ей подарил. Она хранила её все эти годы.
"Я поставлю тебя на ноги и буду с тобой рядом всегда", — вспомнил он сказанные ею вчера слова и впервые за последние годы улыбнулся свалившемуся на него счастью.
(Окончание. )