Абсурд молчания природы

                                                  С Е Р Г Е Й   М О Г И Л Е В Ц Е В
 
 
 
                                    А Б С У Р Д   М О Л Ч А Н И Я   П Р И Р О Д Ы
 
 
 
                                                                                      И пусть у гробового входа
                                                                                      Младая будет жизнь играть,
                                                                                      И равнодушная природа
                                                                                      Красою вечною сиять.
 
                                                                                                                  А.С. Пушкин
 
   Пожалуй, самое странное свойство природы поражает нас больше всего – это ее молчание. Множество других свойств природы также поражают нас и вдохновляют на что угодно: на великие творения искусства, посвященные красотам природы, которые воспеваем мы в живописи, в стихах или в прозе. На борьбу с покорением природы, которая часто представляется нам враждебной, и требующей с нашей стороны физических и нравственных усилий по противодействию ей. Некоторые природные явления, такие, как страшные бездны, стремительные водопады, или необъятные потоки в теснинах гор способны внушить нам ужас. Другие же, напротив, необыкновенное умиление и умиротворение, граничащие с помешательством. В этой безмерной небесной синеве, в этих бескрайних снежных просторах, в это шуме дубрав, звоне ручьев, влажности зеленых долин  мы чувствуем себя приобщившимися к неким небесным тайнам. Само чувство прекрасного рождается из созерцания природы. Сначала мы понимаем, что прекрасна природа, а уже потом, что и мы сами, и что необходимо философски осмысливать такую категорию, как прекрасное. И не только чувство прекрасного приходит к нам в моменты созерцания природы, но и чувство возвышенного. Да и что бы мы были без природы, и где бы мы были вообще? Жили бы в хижине посреди голой пустыни, а не в домах и дворцах, построенных в возведенных посреди природы многочисленных городов. Городов, отделенных один от другого реками, морями, лесами, равнинами, океанами. Накрытых сверху переполненными всевозможными красками небесами, и наполненными воздухом, вмещающим в себя щебет и крики бесчисленных небесных птиц. Да и где была бы наша наука без природы, которую мы изучаем, и над которой ставим наши порой чрезвычайно жестокие опыты? И за сохранение чего, как не природы, выступаем мы, выходя на демонстрации и протесты? И что губим мы самым нещадным образом, понимая, что ответить нам не сможет никто? И не потому, что она такая бесчувственная: о нет, мы понимаем, что она все чувствует. Чувствует, но молчит. Молчит потому, что она вроде бы и есть, и вроде бы ее нет. Что она вроде бы как слишком давно присутствует в нашем человеческом существовании, а с другой стороны вроде бы как иллюзорна. То есть вроде бы она и есть, и временами ее даже слишком много. И в то же время она молчит, как будто ее вообще не существует. Как будто она всего лишь иллюзия, данная нам для того, чтобы скрасить наше одиночество в этом чуждом и враждебном нам мире. В котором без природы выжить бы мы не смогли. Вечно холодная иллюзия, заставляющая нас забывать об ужасах ада, и воображать себя существующими в бесконечном прекрасном раю. Иллюзия, данная нам, возможно, из жалости, ибо из чего иного могла она быть нам дана?
   Но  в таком случае, если природа иллюзия, то иллюзия и мы сами, ибо связь наша с природой настолько сильна, что, убери от нас существование природы, сразу же исчезло бы и существование человека.
   Молчание природы, говорящее о том, что она, скорее всего, лишь иллюзия, говорит также  о том, что, скорее всего, иллюзия и мы сами. Молчание природы говорит о том, что, скорее всего, мы сами в большей степени не существуем, чем существуем.
   Абсурд молчания природы говорит о том, что молчание это наполнено одновременно множеством звуков и множеством смыслов.
   Абсурд молчания природы в том, что она разговаривает с нами на языке своего вечного молчания.
 
   2018