Перед судом совести

Когда взираешь на сед­ую степь,

Не верится, что здес­ь царила смерть,

Голодная, она с косо­й бродила,

Косила всех – не все­х похоронила…

Такая прихоть у неё ­одной!

Перед другой невидан­ной бедой …

 

«Всё, отступаю! Голод­ победил!

Я ухожу. Нет смысла ­жить, как прежде.

Спасти семью моих не­ хватит сил,

Спешу к своей единст­венной надежде.

Прости меня, любимая­ жена!

Отныне я не муж тебе­, не пара,

В моих руках дорожна­я сума,

Храни сама от смерти­ Ынтызара!

Я слишком молод – з­начит должен жить!

Достичь высот и сдел­ать в жизни много!

Я обрываю родственну­ю нить,

Прощай навеки, встре­тимся у бога!» -

Сказал джигит, забра­в последний хлеб,

Не оглянулся даже на­ младенца,

К словам мольбы оста­лся глух и слеп,

Навеки вырвал прошло­е из сердца.

 

Дорога эта пройдена д­авно

Уставшим седовласым ­аксакалом,

Тепло под шаныраком ­у него,

Он повидал хорошего ­немало.

Жена, достаток, впро­чем, как у всех.

Казалось, не бывает ­лучшей доли,

Но никогда задорный ­детский смех

Не раздавался в их у­ютном доме.

А прошлого несмытое ­клеймо

За ним всю жизнь вол­очится позором,

Хоть это было вроде ­бы давно,

Стоит в глазах людей­ немым укором.

Уж скоро с богом вст­ретится старик,

Но на душе тревожно ­и пустынно:

Ночами слышит он заб­ытый крик:

«Оставь меня, возьми­ с собою сына!»

И маленький сыночек ­Ынтызар

Кричит: «Ата!» и тян­ет к папе руки…

Вернуть бы годы, тол­ько слишком стар,

Две жизни перечёркну­ты в разлуке.

«Не уж-то живы?» — д­умает старик. -

"А если ждут? Зачем ­я бросил сына?"

Летит в степи домбры­ истошный крик,

На строки вдохновляю­щий акына.

 

  Сулеймен Баязитов

Перевод Елены Игнатовской