Палач

Уже в который раз Шарль Орли Сансон ехал в этой повозке палача с очередной жертвой. Кого только не приходилось ему в этой повозке отправлять в последний путь…Совсем недавно это был король Людовик XVI. На этот раз его подопечная- Шарлотта Корде, в красном облачении бандитов и убийц, которая специально купленным для этой цели кухонным ножом, в ванной комнате убила друга народа Марата.
       1 июля 1793 она прибыла в Париж, колеблясь еще в выборе между Робеспьером и Маратом;
она остановилась на последнем, когда прочла в его газете: "Ami du peuple",
что для упрочения завоеваний революции нужно убить еще 200000 человек.

     "Вы знаете ужасную новость, и Ваше сердце, как и моё, трепещет от возмущения; вот она, наша добрая Франция, отданная во власть людям, причинившим нам столько зла! Я содрогаюсь от ужаса и негодования. Будущее, подготовленное настоящими событиями, грозит ужасами, которые только можно себе представить. Совершенно очевидно, что самое большое несчастье уже случилось. Люди, обещавшие нам свободу, убили её, они всего лишь палачи.
О, Франция! Твой покой зависит от исполнения законов; Убивая Марата, я не нарушаю законов; осуждённый вселенной он стоит вне закона. О, моя родина! Твои несчастья разрывают мне сердце; я могу отдать тебе только свою жизнь! И я благодарна небу, что я могу свободно распорядиться ею; никто ничего не потеряет с моей смертью; но я не стану сама убивать себя. Я хочу, чтобы мой последний вздох принёс пользу моим согражданам, чтобы моя голова, сложенная в Париже, послужила бы знаменем объединения всех друзей закона!…"

Она дважды и безрезультатно пыталась добиться аудиенции и вот теперь, с третьей попытки это удалось!
Марат спасался в ванной от разъедающей кожу экземы. Шарлотта протянула ему записку о якобы готовящемся заговоре жирондистов. Когда Марат углубился в чтение, она достала из складок платья нож и вонзила его в сердце Марата…


— Совсем ещё юная особа и довольно привлекательная… Как ей удалось уговорить меня не сбривать волосы на голове… Даже Марии – Антуанетте это не было позволено…
Привычный шум толпы, крики, оскорбления… И совсем по- другому ведёте вы себя, людишки, когда я в тёмном плаще с капюшоном просто иду по улице…
Обходите меня стороной, почтительно раскланиваетесь, а в булочной, или в мясном ряду- мне только самое лучшее, самое свежее!
И отец мой был палачом, и дед, и прадед… Совсем не плохая профессия, да и не нужна мне никакая другая…
И топор, который передавался по наследству, и который перед казнью точили и доводили до остроты бритвы- теперь не у дел… Машина инженера Гильотена пришла ему на смену.
А вот и она, гильотина…Чтобы сразу не напугать Шарлотту этим сооружением, Сансон собой загородил от неё гильотину. Однако Шарлотта сама попросила его отойти в сторону, чтобы как следует разглядеть её.
Она спокойно и уверенно поднялась по ступеням и взошла на эшафот. Толпа ревела и гудела. Этот шум заглушила барабанная дробь. Шарлотта с сожалением и обидой смотрела на эту толпу, на этих парижан, ради которых она идёт на смерть…Сансон кивком головы дал понять, что пора…Шарлотта сама легла под нож гильотины…
Смолкла барабанная дробь, затихла площадь. Сансон привычным жестом выдернул чеку. Тяжелый нож гильотины ухнул вниз. Толпа ахнула разом, как один организм.
Сансон за волосы поднял голову Шарлотты Корде, чтобы, как всегда, показать её толпе…Но что это? Ему показалось, что глаза смотрят на него… Он пытался отвернуть голову, но ловил себя на мысли, что они продолжали смотреть на него…Сансон выругался и нанёс ей пощёчину.

За «оскорбление личности», за нарушение провозглашенного революцией закона «наказывать не унижая» он был отстранён от должности. Казнить он мог, как казнили двести лет до этого палачи Парижа из династии Сансонов.
Казнить, но не оскорблять!