Когда-нибудь я себя убью окончательно,
Нервы в лохмотья красные растрепав.
Ты здесь и готов слушать? Замечательно.
Здесь море эмоций, а я не умею вплавь.
Здесь небо свободы, а крылья в свече сгорели,
Поставленной для тебя и за тебя.
Я пыталась рисовать акварелью,
Но не выходило ничего, кроме дождя.
Но выходил ты из маленькой комнаты,
И всё внутри замирало, не дыша,
Душой чуть надтреснуто-расколотой,
Я слушала каждый шаг.
Каждое эхо твоей прихожей
Маленького мирка,
В котором диван всегда разложен,
И тело в твоих руках.
Да, именно тело, душа где-то между
Восьмым кругом ада и
Небом седьмым в облаках снежных,
Всё равно далеко от земли.
И я танцую, как дикая вакханка,
Бегущая на Парнас,
Не стройте вне воздушные зАмки,
ЗамкИ всегда внутри нас.
Смотри, как играет солнце, сквозь шторы
Над зеркалами склонясь,
Помни, сворачивая горы,
Горизонты всегда в нас.
В нас всё, что нужно и всё, что лишне,
Во мне голос твой, в тебе...
Моя боль, бессонницы, маски, крыши,
Впрочем давай без...
Без истерик, скандалов и нервотрёпок.
Мне коты проскребли брешь,
Подкрепляемую весёлостью правых скобок)
Моя сказка готова, ешь.
Жили были как-то, взяли и сдохли,
Так шутила девочка девяти лет.
Ты — одиночка, а я рохля,
Про нас такой сказки нет...
Наслушался сказок? Замечательно.
Тебе заварить чайкУ?
Когда-нибудь я убью себя окончательно,
Зарядом в одну строку.
Комментарии
Бабушку обманул,
И вот проявляются строки,
Похожие, в Софье Манул.
Спасибо Вам, Игорь Сынковский за это.