Рождественские истории

Маленький Назарчик своими еще по-детски округлыми ручками настойчиво оттирал снежок с заиндевевшего окна. Он забавно округлял губы, дул теплым дыханием на стекло, и быстро расчищал ручкой потемневшее пространство окна. Когда пятно стало достаточным, чтобы видеть улицу, Назарчик приложил обе руки к стеклу, закруглив ладошки, уперся на них своим личиком и стал разглядывать прилегающую улицу. Заплаканные глазки пытливо выискивали в темноте знакомую фигуру.
В коридор вышла воспитательница. Увидев Назара у окна, она тяжело вздохнула и направилась к мальчику.
- Назарчик, пойдем в группу, - она потянула его за плечи. Но мальчик дернулся и снова прильнул к стеклу. – Пойдем, будем играть. Там тебя ребята ждут. – Назар хлюпнул носом и еще сильнее вжался в стекло. – Назарчик, ну идем, чего ты тут сидишь?
- Я жду, тетя Валя.
- Кого?
- Маму.
- Назарчик, какую маму?
- Тетя Валя, я жду тетю Оксану Петровну.
- Но она ведь тебе не мама.
- Мама! Она обещала придти!
- Назарчик, пойдем, если придет, она найдет тебя в группе.
- Нет, я буду ждать здесь, чтобы она меня не пропустила.
- А если она не придет? Ты же знаешь, что так бывает.
- Но она же обещала, - Назарчик даже оторвался от окна и удивленно посмотрел на воспитательницу. – Обещала!
- Но, может быть, не получилось, не доехала, заболела, - уговаривала мальчика тетя Валя, а сама думала: «Черт бы их побрал, этих новоявленных мамаш!» - Пойдем, поиграем!
Наконец, Назарчик сдался на уговоры, но играть у него не получалось, он все время поглядывал на двери и вздыхал.
Оксана бежала впереди мужа, все время оглядываясь и подгоняя его. Оксане не хотелось одной ехать в детдом, она ждала мужа, чтобы вместе, чтобы как семья… Но из-за сильного снегопада задержали посадку самолета, пока расчищали полосу, и добраться из аэропорта в город, а потом в детдом было катастрофически трудно, всюду были ужасные заторы, поэтому Оксана вышла из такси и бежала теперь через парк, чтобы успеть скорее.
- Володя, ну поторопись же ты, - возмущалась Оксана.
- Ксюша, солнышко, я спешу, как могу, но всякое бывает, ну задержался самолет.
- Володя, нет, ты не понимаешь, там же он нас ждет!!!
- Да понимаю я, только раньше, чем мы будем, мы не успеем.
- А вдруг он решил, что я за ним не приду?!
- Ну что ты терзаешься, он еще ребенок, играет, наверное…
- Как ты не понимаешь, я же обещала, что заберу его на Рождество! А если я начну наши отношения с того, что не выполню обещанное, как же он потом будет мне доверять?!
- Ксюшенька, будет, мы ему все объясним, он же умный мальчик, все поймет.
- Как подумаю, что он там сидит, ждет и плачет, сердце разрывается.
- Мы уже почти на месте.
Дверь в группу стремительно распахнулась, и Назарчик увидел ее! Волосы у Оксаны растрепались и выбились из-под съехавшей на бок шапки, ворот пальто был расстегнут и из него свисал один конец шарфа. За ней стоял высокий раскрасневшийся мужчина.
- Мама! – закричал Назар.
- Назарчик, - и Оксана кинулась к мальчику.
Она присела на корточки, а он обхватил своими ручонками ее за шею и уткнулся, глотая слезы, в ворот пальто.
- Назарчик, не плачь, сынок. Прости нас, пожалуйста, но задержали папин рейс, самолет не мог сесть, поэтому мы опоздали.
- Я думал, ты не придешь!
- Что ты, мальчик, мой, я бежала к тебе, как могла. Вот и папу привела с собой. - Назарчик из-под насупленных бровей глянул на мужчину. – Ты прощаешь нас?
Володя присел рядом и протянул руку мальчику.
- Ну здравствуй, сын!
Назарчик замешкался лишь на секунду, а потом протянул свою ручку в ответ и улыбнулся. Маленькая ручонка мальчика утонула в большой ладони мужчины, и ему стало так тепло от этого пожатия, словно что-то разлилось по телу, стало светло в душе и защемило сердце. Подчиняясь порыву, мужчина обнял и жену и маленького Назарчика.
- Сын! – он подхватил Назара на руки и закружил по комнате.
Сначала засмеялся мальчик, заливаясь детским непосредственным смехом, за ним засмеялся его отец, потом подхватила Оксана, заулыбались в углу воспитательницы, и только сбившиеся в кучку дети в углу комнаты не улыбались…


+++

Петр нервно ходил по коридору, пять шагов в одну сторону, пять шагов обратно, упершись взглядом в носки своих ботинок и с опаской поглядывая на белую дверь. Он боялся поднять глаза, боялся встретиться взглядом с детьми, которые сидели на скамье у стены и следили за ним испуганными глазами. Там, за белыми дверьми, решалась их судьба. Там сейчас лежала женщина, от которой зависело их счастье. Мама и жена. Их Берегиня, лучшая в мире! Она была там, за белыми дверьми, и они не знали, будет ли она еще с ними или нет. Им было так страшно! А вдруг не получится, вдруг врач скажет, что все, дальше пути нет?
Анна долго боролась с болезнью. Когда врачи вынесли ей неутешительный вердикт, это было ударом. Как? За что? Почему? Она же так молода еще! У нее двое детей! Как же они без нее? Она не готова к такому! Что же делать? Последний вопрос стал главным! Они кинулись по врачам в поисках способов лечения. А вдруг? Вдруг ошиблись, вдруг можно все исправить? Но результат был тем же. Затем искали методы лечения, затем средства на их осуществление. После первой фазы лечения Анна перестала бояться. Ей было так плохо, что она уже не знала, что ей хочется больше: улететь и никогда не чувствовать такой боли или жить. Но было то, что ее держало на земле: ее дети. Она помнила их взгляд, когда ее увозили в больницу, и в самые трудные мгновения она словно видела их снова, словно они смотрели на нее из ниоткуда и кричали: мама, не уходи! И она просыпалась, приходила в себя, чтобы снова и снова мучительно бороться с волнами боли и отчаянья, которые топили ее в этой пучине болезни. Были и минуты прояснения, когда казалось, что все, она победила, болезнь отступила, но через некоторое время снова впадала в отчаянье, когда все наваливалось с новой силой. Иногда к ней пускали мужа или детей. В эти драгоценные минуты, она старалась улыбаться, чтобы не напугать их, старалась казаться бодрой и говорила, что ей лучше. Она видела, как муж испуганно прятал свои слезы от детей, как дрожал его голос. Дети радовались от встречи с мамой, но их личики снова становились растерянными, когда их уводили домой.
Петр, шагая вдоль коридора, вспоминал всю их жизнь, от первой встречи, свиданий, свадьбы, до рождения первого ребенка, потом второго, до юбилея их свадьбы, который они отпраздновали не так давно. Сколько радости и счастья принесла в его жизнь эта женщина, какие сладкие мгновения пережил он рядом с ней. И в одночасье все рухнула из-за вердикта врачей. Почему она? Почему это происходит с ними? Он отдал бы свою жизнь, только бы она жила!
Конечно, рядом у них всегда была надежда, никто не верит в печальный финал до последнего. Не верили и они. Даже когда Анне стало хуже, даже когда врачи развели руками. Петр боролся, он искал, всюду и везде, не гнушался ничего. Правда поддержку получал отовсюду, даже просто знание того, что за его жену молятся чужие незнакомые люди, и их немало, помогало им все это перенести. И он нашел последний лучик надежды. В одной клинике взялись за операцию. И вот сейчас в эти минуты в операционной решалась их судьба. Судьба нескольких человек находилась в руках незнакомого доктора. Час, два, три… Петр молился, отчаянно и требовательно: «Господи, прошу тебя, ты можешь, нет, ты должен, сделай все, что в твоих силах, не дай этим детям остаться сиротами, не дай мне потерять смысл в жизни, ты не можешь сделать нас несчастными, ты не можешь забрать ее у нас!»
- Папа, я пить хочу, - Петр не сразу осознал, что это младшая дочь обращается к нему. Сколько времени прошло? А они, бедные, так, молча, и просидели.
- Да, солнышко, идем, найдем, что попить.
- Папа, а вдруг доктор выйдет, - так по-взрослому забеспокоилась старшая. – Я тут посижу.
- Посиди, дорогая, а мы тебе принесем что-нибудь.
Возвращаясь, минут через пять, Петр увидел доктора, сидящего рядом с их старшей дочерью. У него так задрожали колени, что он с трудом смог сделать следующие два шага. Что их ждет? Через секунду Петр встретился взглядом с доктором. Лицо у того было уставшее, глаза запали и серьезно смотрели на Петра. Ну, говори же!
- Операция была очень тяжелая. Мы сделали все, что могли.
Петр пошатнулся.
- К счастью обошлось без осложнений. Но главная борьба у вас впереди.
Петр полным слез взглядом посмотрел на врача.
- Да, да, голубчик, борьба продолжается. Кто знает, может, и победим, - и доктор улыбнулся.
- Спасибо, доктор! Спасибо! Я! Мы!
- Да не благодарите меня, жене скажете спасибо, она у вас очень сильная, или что-то крепко держит ее на этом свете, вы все, наверное, - доктор устало потер лоб. – Молитесь, а я пойду, отдохну. Завтра зайдете, теперь главное, чтобы она эти сутки пережила.
Они стояли на коленях в маленькой часовне на первом этаже больницы и молились, каждый как мог, дети трогательно сложили ручки и подняли свои личики к иконе Девы Марии, а по лицу Петра струились слезы облегчения.
- Спасибо тебе, Господи! Прости и помоги нам!
На утро Петр был первым посетителем в больнице, он дождался сначала прихода врачей, потом обхода, потом совещания. Наконец доктора разошлись и его позвали в кабинет.
- Что ж, голубчик, ночь прошла неплохо, реакция на операцию положительная. Если так пойдет, то через недельку назначим новый курс лечения и будем добивать эту заразу.
- Доктор…
Петр вышел на больничное крыльцо, солнечный луч ослепил его, он зажмурился, а когда открыл глаза, ему показалось, что мир изменился. Впервые за многие месяцы он заметил что-то вокруг, и как сияет солнце, и как блестит рождественский снег. Он улыбнулся. Есть надежда!


+++

Кристина давно перестала верить в чудеса. Считала, что жизнь такая. Какое уж там чудо, когда можно полагаться только на себя, на свои силы. Если и случались чудеса в ее жизни, то только те, которые она творила сама. В юности сама себе шила платье и мастерила подарки брату и сестре, потому что отец пропивал все деньги, а мать работала, пытаясь прокормить всю семью. Затем на первые заработанные деньги повела мать с детьми в кафе. Потом отдала всю свою любовь ему, самому первому и единственному, дышала с ним в унисон, но он же и преподал ей урок, убедив, что чудесной любви не бывает, когда она застала его с ее подругой в постели, вернувшись раньше с работы. Чудом было то, что она все-таки решилась оставить ребенка и не делать аборт, чудом было его рождение, но одновременно и развенчанием всех чудес стали бессонные ночи и безденежье во время декрета, пока сынок не пошел в садик. С тех пор чудеса она творила для него, своего сыночка. Были, конечно, в ее жизни мужчины, которые обещали и луну с неба, но на уровне обещаний все и оставалось. Кристина была цельной натурой, никогда не унывала, общалась в основном по работе, конечно пару подруг у нее было, а еще помогала родителям, брат уже вырос, стал самостоятельным, а вот сестре тоже надо было помогать. Сынуля радовал ее своими успехами, талантливый мальчик, послушный, и Кристина считала свою жизнь очень даже удавшейся и счастливой. Поэтому, оказавшись одна на Новый год, она даже не расстроилась. Сын праздновал Новый год у своего друга, у которого родители заказали целую программу для детей. Кристина много готовить не стала, открыла баночку любимых ананасов в собственном соку, приготовила бутылку шампанского и коробочку конфет. Переодеваться и краситься не стала, но глянув на себя в зеркало, осталась довольна своим отражением. Она и правда была как юная девушка в своем коротком халатик и светлыми волосами, завязанными в конский хвост. Молодой ее делали глаза – яркие, синие, сияющие. «Прямо Снегурочка», - улыбнулась своему отражению Кристина. Она в очередной раз посмотрела свой любимый фильм «Ирония судьбы, или с легким паром». Часы пробили одиннадцать. Кристина решила было открыть шампанское, чтобы проводить старый год, но потом передумала: «Лучше открою под бой курантов». Она достала большой кусочек ананаса и с удовольствием отправила его себе в рот, когда в этот момент раздался настойчивый звонок в дверь. Кристина чуть не поперхнулась и с полным ртом, пытаясь быстрее пережевать ананас, открыла дверь, да так и замерла. На пороге стоял Дед Мороз. Она даже забыла жевать. «Я же еще не пила», - мелькнуло у нее в голове.
- Здравствуй, красавица! – пробасил Дед Мороз, заходя в коридор. – Деда Мороза заказывали, - зашептал он, - подпишите заявку, и протянул Кристине какую-то бумажку.
- Нет, - Кристина мотала головой.
- Как нет? – чуть громче возмутился Дед Мороз. – Вот же адрес Проспект Победы, 38а.
- Правильно! Нет! Адрес не тот.
- Так правильно или адрес не тот?
- Вы ошиблись, это Проспект Победы, 38, а вам нужен: 38 а!
- А-а-а! – протянул Дед Мороз.
- Бе-е! – не удержалась Кристина.
- Вы еще и дразнитесь! А меня там дети ждут!
- Так идите…
- Иду, - но Дед Мороз мешкал. - А вы что одна?
- Да, а это имеет значение?
- В Новый Год одна? – удивленно переспросил Дед Мороз.
- Да, а что здесь такого?
- Ну, Новый Год же?! – недоумевал Дед Мороз.
- Я знаю! И что?
- Так не положено встречать Новый Год в одиночку!
- Кому не положено? Вы, дедушка, куда-то шли? Вот и идите, вас там дети ждут, как вы говорили.
- И что никто не придет?
- Послушайте, какое ваше дело? Что вы выясняете? Вы что маньяк или грабитель?
- Я?! Я – Дед Мороз!
- Ага! Еще скажите, что настоящий!
- Ну, ряженный, но с подарками! – и Дед Мороз махнул рукой на мешок.
- А, может, вы в этом мешке жертвы прячете или добро награбленное, - пошутила Кристина.
- Да ты что?! Смотри, - и Дед Мороз открыл мешок, - у меня там детям подарки!
- Да я пошутила, - рассмеялась Кристина, - и вдруг совсем по-детски спросила, - а мне подарка нет?
- Нет, - растерялся Дед Мороз, - только под заказ.
- Жаль, - вздохнула Кристина, - вот так всегда, никакого чуда.
- Извини, - Дед Мороз почесал в раздумье затылок. – Слушай, а пошли со мной, а?
- Куда?
- На праздник!
- Ну, пошли, что будешь одна сидеть?
- Да не могу я! Что я там буду делать? В качестве кого приду?
- Снегурочки!
- Я? Да нет, я не могу! И костюма у меня нет.
- Сейчас придумаем. Пойдешь?
- Я слов не знаю.
- Да ничего особенного, будешь импровизировать.
- Не знаю, - засомневалась Кристина. С одной стороны дома одной не хотелось сидеть, а с другой стороны страшно было идти. – Я вас совсем не знаю.
- Меня? Я же Дед Мороз!
- Да не вас.
- Понял, я, понял. Разрешите представиться, Светлов Василий Иванович, я могу и паспорт показать, - и он полез в нагрудный карман.
- Не нужно, я вам и так верю, - смутилась Кристина.
- Правда? - хитро улыбаясь, переспросил Дед Мороз. – Тогда пошли костюм быстро придумаем.
Кристина надела голубую водолазку, которая так шла к ее глазам, и старое синее пальто. Они прицепили на рукава, подол и ворот пальто мишуру, и такую же гирлянду повязали ей на голову. Кристина заплела волосы в косу и мазнула блеском по губам.
- Я готова, - и она вышла к ожидавшему Деду Морозу.
- Ух ты, - восхищенно присвистнул она, - настоящая Снегурочка! Пошли?
Праздник удался на славу! Кристине было легко с Василием, словно они всегда выступали вместе. Он, как истинный профессионал, подавал ей реплики, чтобы она могла продолжить. Все получилось естественно и гармонично. И дети, и взрослые были счастливы! Они открыли шампанское под бой курантов, кричали «ура», танцевали вокруг елочки, устраивали конкурсы. Кристине было так весело и хорошо, что она даже расстроилась, когда праздник закончился. Дед Мороз проводил ее домой. Кристина остановилась у подъезда.
- Спасибо тебе! Если бы не ты, я бы встречала Новый Год одна дома.
- Это тебе спасибо, мне куда было легче и веселее с такой Снегурочкой.
- Да ладно тебе, без твоей помощи я бы и слова не произнесла.
- Зато ты была так хороша, что от тебя глаз все не отрывали.
- Я?!
- Точно говорю!
- Спасибо за комплимент, - смутилась Кристина. – Я пошла.
- Это правда! Может, пригласишь на чашечку шампанского?
- Не думаю, что это хорошая идея, Дед Мороз, я же тебе во внучки гожусь! – засмеялась Кристина.
- А не грустно одной?
- Я привыкла. Да и к тому же Новый Год я же встретила не одна! Благодаря тебе! Так что еще раз спасибо, - и Кристина закрыла входную дверь перед носом растерявшегося Деда Мороза.
Дома она заулыбалась: «Как же хорошо начался этот год», - и абсолютно счастливая улеглась спать, - « жалко только подарок никто не подарил».
Дребезжащий звонок разбудил ее рано утром. Спросонья, Кристина схватила трубку телефона, но по коротким гудкам поняла, что звонят в дверь. Кто там в такую рань, и потирая глаза, Кристина открыла дверь. На пороге стояла огромная коробка, перевязанная бантом, но никого не было. На карточке, привязанной к банту, было написано: «Лучшей Снегурочке!» Абсолютно ошарашенная Кристина опустилась на корточки и стала распаковывать коробку. В большой коробке оказалась еще одна, а потом еще, и еще, пока, открыв маленькую коробочку, Кристина не увидела чудо: внутри стеклянного шара на подставке падал снег, а посередине под снегопадом кружились Дед Мороз и Снегурочка.
- Это тебе, от Деда Мороза, - заглянул с лестничного пролета молодой человек.
- Вася?
- Я, кто же еще…
- Вася, спасибо тебе, - со слезами на глазах прошептала Кристина.
- Ты что?! Ты почему плачешь? – и Василий обнял ее за плечи.
- Мне так давно никто не дарил подарков.
- Так ты бы Деду Морозу написала, сразу бы подарок получила, - и он стал вытирать слезинки с ее щек. – Улыбнись, Снегурочка!
И с этого момента Кристина поняла, что в ее жизни все-таки есть место чуду. Ведь только чудо могло привести на порог ее дома Деда Мороза, который подарил ей сказку на всю оставшуюся жизнь, сказку под названием: любовь!