Вестник Чёрной Луны. ОТРЫВОК ТРИНАДЦАТЫЙ

Вестник  чёрной Луны.  ОТРЫВОК ТРИНАДЦАТЫЙ
(Согласно ортодоксальной трактовке Авестийской астрологической Школы, Черная Луна есть показатель темной кармы, всех злых дел и грехов человека. Черная Луна (апогей лунной орбиты) есть выход бессознательного, лунного начала в человеке, не поддающийся контролю ума.)
2010 год
Автор: Андрейко Александр Юрьевич
 
 
… небо на горизонте.  И корабль его утонул, но крысы, сошедшие в город  пошли в каждый дом и сеяли смерть, что подобно косарю собирала урожай на поле. Чума  прошла по городам и не было спасенья ни на море, ни на суше.  Миллионы погибли, но  ещё не конец это был.
 
ОТРЫВОК ТРИНАДЦАТЫЙ
 
                                   Глава 1
 
  — Вась! А Вась? Ты б не пил столько. Идти скоро, а ты никакой. Третий стакан уже приговорил. – затянула Лариса.  Лариса – жена местного шахтёра Василия. Если говорить по справедливости, то ей уже давно надо бы медаль давать за Лучшую жену столетия. Про таких говорят в пословицах самыми лестными словами, мол и с конём справиться, и в избу горящую если надо, и поесть приготовит и в остальном – лучше некуда. Кроме этого у Ларисы был потрясающий дар добиваться от Василия того, что она хотела без  искр от столкновения двух кремнелобых  характеров. Прерогативу упрямо высекать искры лбами, она без всякого сожаления об утерянном удовольствии оставила баранам и ослам, обитающим по окрестностям.
    Да Василий пил. Не раз и не два ей приходилось приводить домой его полубесчувственное тело, найденное под забором на другой стороне посёлка. Тем не менее в их семье подобные эксцессы, случались не так уж и часто. Казалось, что у Ларисы был какой – то особый потусторонний магнетизм, отклонявший мужа от бутылки. Судя по всему, здесь проявлялась совокупность её ума и тонкого понимания психологии. Стеснённому обстоятельствами Василию приходилось добирать «норму» на работе, но это было ещё сложнее, чем выносить осуждающий взгляд жены.
  — Сосед – то наш, Петруха уже неделю из запоя не выходит! – откликнулся Василий, добавляя в интонацию насмешливые нотки. Расчет был прост, как трусы за рубь  двадцать. Не напиваясь до беспамятства уже целую неделю, Василий считал себя в праве получить положенные дивиденды.  Тем не менее в глубине души он понимал, что  Ларису такая жалкая попытка не проймёт. Она  всё равно придумает сотню обоснованных причин, почему ему нельзя пить, причём не станет опускаться до банального — « пить  вредно».   Так случилось и на этот раз.
  — Начальник у тебя – та ещё скотина. Уволит и не на что водку тебе будет покупать. Дружки – то твои хоть и пьют, но на смену ходят трезвые и вкалывают  там  — будь здоров, а у тебя уже предупреждение на этом месяце. – спокойно отмахнулась  она.
  Поняв, что жена, как впрочем и обычно, чертовски права, Василий чуть шатаясь встал из – за стола, захватил с окна свою пыльную  оранжевую  каску с фонариком и побрёл на « любимую работу».
   Чёрная горка, была самым типичным во всей стране недроразрабатывающим посёлком. Две тысячи народу населения, из которых почти половина пропадали в недрах земли в три рабочие смены, не видя там солнечного света. Если же брать в общем и целом, то вся здешняя экономика держалась на угле, который казалось был повсюду. Его громадные, сверкающие новым антрацитом (Антрацит — самый древний из ископаемых углей, уголь наиболее высокой степени углефикации) горы и навалы выработанной породы закрывали собой весь вид на западный горизонт, отчего сумерки в части посёлка наступали пораньше. Он  хрустел чёрной крошкой на городских улицах и забивал легкие шахтёров не хуже сигарет навсегда оставаясь с тем, кто хоть раз спускался вниз.  Уголь воевал с Солнцем, которое покинуло его на добрые четыре сотни миллионов лет, мстительно сверкая своей полированной ночной  чернотой и отбирая у мирного населения целых полтора световых часа. Никто уже давно и не помнил умника, решившего поставить город восточнее выработок, но среди народа до сих пор ходили шутки в его адрес – «вот де учудил кто — то». Но на этом  местный колорит не кончался. Нигде на просторах всей необъятной Родины, не было таких глубоких шахт. Нигде нельзя было найти такого качественного угля. Именно из – за наличия антрацита высочайшего качества, добыча угля здесь и оставалась рентабельной. Шахтеры шутили, что он звенит, словно монеты в кармане, когда судьба заставляет кого – нибудь из них мчаться на всех парах в единственный на весь посёлок магазин и покупать очередной прохладный пузырь « Задушевной» (весьма неплохой и дешёвый сорт местной  водки). Ещё в окрестностях находился какой – то старый военный бункер. Он уже давно не функционировал, но вход в него ещё лет десять назад охранял караул, а потом калитку просто и незамысловато взорвали, причём так, что даже местные любители мародёрства не смогли докопаться до чего – то стоящего и несолоно хлебавши махнули на это дело своей загребущей рукой. Глушь, пустая степь на сотни километров вокруг. Ни телевидения, ни радио. Когда – то здесь хотели поставить радиовышку, но из –за какой – то местной аномалии электромагнитного поля, ничего не получилось. Народ ворчал, что всё это из — за военных, но на том и замолкал. Во – первых не докажешь, а во вторых даже если так… В общем я думаю вы поняли. Так и жили. В таких условиях особую ценность приобретали газеты, которые исправно доставлялись раз в неделю на грузовом поезде, приезжавшем за углём,  в почтовом вагоне. Ввиду данного обстоятельства посёлок Чёрная горка был, наверное, одним из самых читающих в стране.
    Василий тем временем, чуть шатаясь, добрёл до места работы, махнул вахтенному на входе и прошел во двор объекта, где уже собиралась шумная толпа очередной смены. Старший смены – пузатый мужик по имени Григорий Александрович, а в простонародье Гришка – жук проверял смену по списку, пытаясь переорать гул громадной толпы и временами советуясь с несколькими бригадирами. В ходе этого процесса, кто – то в толпе курил, кто –то пересказывал приятелям все бородатые анекдоты, какие он только слышал за всю свою жизнь, кто – то напряжённо пялился на Гришку, ожидая когда тот крикнет его имя, чтобы ответить и тут же присоединиться к болтающей массе.
  Незаметно, словно диверсант в тылу врага, Василий прокрался к своим – туда, где стояла его бригада.
— Васёк! Здорово! Ты как? Пошли тяпнем после смены? А ?  — полетело с всех сторон .
— Больно смотреть, как его Лариска  мордует. Помочь надо груз с души снять! – кричал Валерка – главный друг и собутыльник Василия.
   Прийти тихо не получилось и Василий с опасением заметил, как его бригадир – Денис Харченко, идёт в его сторону, очевидно желая убедиться в том, что непутёвый подчинённый достаточно трезв, чтобы обеспечить собственную безопасность на работе. Стремление похвальное, но все шахтёры – то уже давно знали, что правила безопасности писал какой – то мудак, который « ни черта не смыслит», поэтому  в шахте можно иногда и выпить. Непреложным табу, с которым соглашались все, всегда было и оставалось лишь курение. Уж  чего – чего, а взрыва метана всегда боялись, как самого огня.
    Сжавшись и внутренне приготовившись к очередному «выносу мозгов» Василий  стал ждать начала экзекуции, но в это время Гришка окликнул Дениса и тот, лишь  скользнув по Василию взглядом, пошёл обратно. Бригада была в сборе.
   Посовещавшись о чём – то, бригадиры повели смену на спуск. В который уже раз на памяти Василия под ногами знакомо затрещала   угольная крошка, знаменуя начало пути в недра Земли.
   Шахту номер три, в которой трудился Василий, в народе называли Чёртовой глоткой. Угольные пласты залегали на глубине без малого два километра под  углом в десять градусов и постепенно уходили ещё ниже. На глубине  ста метров начинался трещиноватый водоносный известняк и если бы не каскады мощных водоотливных насосов, то шахту со всем её содержимым могло затопить за трое суток. Ещё одной прелестью глубин была действительно чертовски адская температура, значение которой неминуемо перевалило бы за пятьдесят пять градусов, если бы человек разумный не постарался и тут. Мощнейшие и наишумнейшие механизмы вентилирования держали её в пределах курортных тридцати градусов.
    Громадная толща пород, постоянно нависающая над  головой всё ещё продолжала давить на сознание, но за прошедшие со дня первого знакомства с недрами три года, Василий научился держать эмоции под контролем. Главное не думать, что вся эта масса (два километра) вдруг ни с того ни с его может рухнуть на тебя, раздробив кости в муку… или основной ствол шахты рухнет и выхода назад не будет. От обвала выйдут из строя коммуникации водоосушеия или вентиляции и ты либо сваришься, либо утонешь… или метан взорвется….
— Бррррр! – Василий тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли  и ругая себя за то, что поддался внутренней слабости. Он уже и сам не помнил, почему выбрал именно эту профессию. Может была в этом постоянном риске какая – то великая романтика, которую  порой понимают все, читая про великих мореплавателей, рискующих  жизнью  ради географических открытий, играя в карты на последние деньги и заливая спиртным серую обыденность. Трудно полностью определённо сказать. Здесь было что -  то безотчётное. То, чего не понять прагматичной частью ума.
  Подъёмник тем временем  начал свой монотонный путь вниз, занимающий целых семь минут.
Харченко, ехавший со своей бригадой, время от времени бросал косые взгляды на Василия, а тот смотрел в пол и старался не дышать. Минуты тянулись бесконечно долго. И если бы не Валерка, постоянно отвлекавший внимание толпы  своими бесконечными разговорами, то бригадир точно спросил бы  что с Василием такое, а там и до второго предупреждения недалеко. Слава богу, что друган к нему с разговорами не пристал, видно понял, что сейчас не самое подходящее время.
  Послышался глухой  толчок и кабина лифта остановилась, тряхнув своих пассажиров. Решётчатая дверь открылась и народ шустро, чтобы не задерживать смену, повалил на выход в объятия черноты шахты, жидко разбавленной лампами низковольтного освещения. После восьми часов под землёй при температуре в три десятка градусов и в постоянном нервном напряжении за задержку могли и спросить, причём весьма серьёзно.
  В нижней части основного ствола шахты было оборудовано несколько помещений. В одном из них хранили (или всем говорили, что хранили) резервные самоспасатели. Самоспасатель – это такая штука, типа противогаза, только действующая по замкнутому циклу. Если что случиться – задымление или густая пыль от завала попрёт, то спасение только в нем. Во время смены их постоянно носят с собой, передавая сменщику, как защитный тотем от смерти. По правилам безопасности исправных аппаратов  должно быть больше, чем надо, но Василий, да и многие из шахтёров догадывались, что работающих дай бог половина, а из тех, что сработают дай Бог половина выдаст половину положенного срока регенерации кислорода. Такая вот рулетка жизни и смерти. Правда в данный момент Василий не задумывался об этом. Находясь в шахте он привык думать о совершенно отстранённых вещах: о своей лучшей зимней рыбалке, когда за утро вытащил аж четырех судаков от трех до пяти кило, о предстоящей через пять дней зарплате, о Лариске, и как самый сильный отвлекающий образ – тёща, Наталья Фёдоровна, приезжает к ним в гости и заводит свою эндомозговую  гипердестропилу.
— Брррррррррр! – в ужасе тряхнул головой Василий и вернулся в реальный мир. За своими размышлениями он совсем не заметил, как протопал всю основную штольню и свернул с бригадой в одну из боковых. Здесь кипела работа. Громадный угольный комбайн вгрызался в угольные пласты, поделывая проход в толще горных пород и кроша их на камни, величиной с два кулака. Хоть в чём – то технический прогресс облегчал труд  людей, тем не менее это было ещё далеко не всё. Раздробленный песчаник и уголь захламлял весь конец штольни, а около десяти шахтёров вывозили уголь и пустую породу с помощью тачанок  на конвейер основной штольни. В этом смысле процесс работы на этой шахте оставался  довольно допотопным, но рабочих это мало заботило. Ручной труд  создавал обилие рабочих мест, а чего ещё людям надо?
   В это время старая смена заметила приближение новой и работа ветки на некоторое время остановилась.
— Эй Харча! Вы на пять минут задержались! Бить вас сегодня будем, если не проставитесь. – крикнул Стопка – Степан Ваньков — бригадир первой смены пятой ветки, расплываясь в приветственной улыбке и выбрасывая вперед ладонь для рукопожатия.  Шутка, похоже удалась. Опоздание на пять минут по всем правилам не могло быть чем – то серьёзным и Харченко охотно ответил на подначку.
— Нет, нет, нет! У тебя же работа вредная, а ты хочешь, чтоб мы самолично вам почки сажали? Мы вам лучше что — нибудь полезное для здоровья купим  — лейкопластыря например…
— Медицинского спирта тогда хотя бы возьми. Им лучше мелкие царапинки врачевать. – усмехнулся Стёпа.
— Ну уж нет. Вы же даже применить правильно его не сумеете, а по сему – лейкопластырь и точка. Лучше с вас медицинский, а мы придём и вместе с вами разберёмся, какой метод  лечения наиболее прогрессивен. – не уступал Харченко.
— Значит как обычно – фифти – фифти. Жду вас со смены. – улыбнулся Степан и начал уводить своих шахтеров, похожих сейчас более всего на адских чертей.
— Ну чего встали белоснежки? Занимаем рабочие места, согласно купленным билетам! – крикнул Денис, выдавая подчинённым самоспасатели, оставленные предыдущей сменой. Себе, как водиться он взял самый последний.
  Забирая дыхалки, шахтёры расползались по своим рабочим местам. Валерка, как самый квалифицированный из смены, занял место у «руля» угольного комбайна. Остальные, в том числе и Василий, разобрали тачанки и лопаты и принялись, пока ещё бодро, возить уголь на конвейер.
— Стой. – притормозил Василия Денис, после того, как вручил ему самоспасатель. – Вижу опять синий на работу пришёл. Ещё в лифте заметил. Влепить бы тебе второе предупреждение и если не уволить, так тринадцатой лишить, да Валерка за тебя очень просил. Короче ещё раз поймаю – точно без тринахи будешь и плевать мне, какие у тебя в семье финансовые трудности. Понял, надеюсь? -  Харченко выразительно посмотрел на Василия и дождавшись кивка отпустил его, продолжив выдавать дыхалки.
  — Заметил, гад. –тем не менее  беззлобно,  подумал Василий. Внутренне он всё же был благодарен бригадиру за нежданную доброту и для себя зарёкся не пить перед сменой. Ситуация между тем складывалась интересная. Дома Василий пить не мог. Пьяным появляться тоже. Выносить немой укор Ларисиных глаз было не легче, чем выслушивать Дениса, хотя жена ему за всю жизнь не  сказала ни одного резкого слова. В этом – то и была загвоздка. Напиваясь в очередной раз и видя, как она молча тащит его домой было невыносимо. Хоть бы слово грубое сказала, а так… Василий неизменно чувствовал себя последней сволочью, и рука со стаканом замирала на пол пути.
— Теперь ещё один друг – благодеятель выискался. – удручённо думал он, в очередной раз повторяя свою карусель с тачанкой. Туда – обратно, туда – обратно. Единственное колесо древнего, как мир устройства, то жалобно скрипело под тяжестью породы, то убаюкивающее шуршало, вращаясь налегке. Конвейерная работа вообще очень способствует  уходу в себя. Мозг начинает, словно жить какой – то собственной жизнью, пока тело трудиться. Не замечаешь, как пролетает смена, но и к делам мирским возвращаешся не сразу. Это, как если бы кто – то работал за тебя, а ты в это время смотрел бы телевизор, а от телика как правило оторваться трудно…  
   Проходили часы. Смена перевалила за половину и начинала чувствоваться усталость.  Народ за тачанками ползал, как сонные мухи и даже Валерка уже не первый раз напряжённо вытирал пот со лба, размазывая угольную пыль по всему фэйсу и превращая её в грязевую крем – маску.  Уголь в этом месте  шёл особенно хорошо. Пласт был сильно трещиноватый, но совсем не содержал метан, что немного озадачивало Дениса, однако над ним висела норма выработки за смену да и знал он, что скажет инженер шахты. Денис на секунду смоделировал в голове этот разговор, ярко представив стоящего перед собой стодвадцатикилограммового Виктора Геннадьевича (это при росте в метр восемьдесят) – Дэн, ну ты чё дурак такое спрашивать? Нет метана, так и ладушки! Работайте на здоровье и радуйтесь. -  Ничего не оставалось, как продолжать делать своё дело.
  — Инициатива дело наказуемое. – подумал Денис, смотря, как Василий с непробиваемым видом везёт очередную тачанку породы, не обращая внимания на суету, начавшуюся возле угольного комбайна. Вся смена, кроме Василия, побросала работу и убежала в конец штольни.
— Интересно. Если бы тут взрыв случился, он бы заметил? – с интересом подумал Денис и пошёл к общему скоплению. Там действительно было куда как интереснее, чем за угольной тачанкой. Игорь – один из рабочих, махал руками Валерке – Мол – «сдай назад». Валерка орал на всех подряд, крича, чтоб расступились, но все упрямо лезли в конец штольни, будто там было мёдом намазано. Судя по всему комбайн наткнулся на какую – то пустоту и застрял в ней. На памяти Дениса, такое уже случалось.
  Подойдя к месту происшествия Денис увидел, что всё именно так как он предполагал .
— Вот невезуха, блин! – выругался он полушёпотом. Пустота могла оказаться чем угодно – от скопления газа до простой полости, которая ни к селу, ник городу. Если всё так, то продеться  идти к инженеру шахты, менять направление разработки и так далее… О выполнении нормы точно можно позабыть и о премии, конечно тоже.
— Расступись! Вы дадите ему выехать или нет? – заорал Денис.
   Народ нехотя начал расползаться врассыпную и Валерка, почувствовав свободу рванул агрегат назад. Во все стороны брызнуло чёрное крошево и  комбайн отполз обратно. Потолочные крепления тревожно затрещали, но выдержали.  Взглядам шахтеров открылся черный провал какой – то полости.  Денис  подошёл ближе и посветил внутрь фонариком. Все кто мог ринулись за ним и даже Василий крутился где – то позади толпы, выйдя из режима автоматического выполнения рутины.
  Это была пещера, образованная судя по всему подземной рекой. Песчаник и глина постепенно вымывались, образуя  полости в известняке, неизвестно почему соседствовавшим с  угольными залежами.  Видно в этом месте торфяное болото, в котором и суждено было родиться местному антрациту, заканчивалось. Возможно в него впадала река, которая со сменой геологических эпох стала подземной, а затем вся каверна, вместе с тектоническим пластом, ушла на глубину ниже грунтовых вод. Из своих скромных познаний Денис знал, что подобные пещеры называються карстовыми. Ещё он знал, что открывшие такой геологический памятник навсегда будут вписаны в  историю, а  Денис был совсем не из тех, кому чуждо честолюбие.
— Надо проверить  что там! – сказал Денис. Вы представляете себе, что там можно найти? – Он обвел взглядом присутствующих, ища  в их глазах понимания, но толпа лишь опасливо косилась на потрескивающий временами потолок. –Вот ты, Игорь! – обратился он к шахтеру, который первым подбежал к застрявшему комбайну. – Такой шанс один раз в жизни бывает, а то и реже! Уж на наш серый век точно.  Щас мы сообщим о ней – сюда толпа геологов набежит и нас в сторону ототрут. Приедет пресса. Им скажут – вот те нашли…  Они к нам, а мы и слова сказать о ней  не можем, а какой – нибудь  шут гороховый, который штаны протирал, навешает им лапши вместо нас и всё… Будет пещера не Имени Харченко и Сорокина, а Ботаническая! Ребята, ну вы чё? – распинался Харченко, отчаянно махая руками в сторону чернеющего прохода.
— Денис… Ты это… Прав, конечно, но я туда не пойду. Мы пласты потревожили, а подпорок ещё ни хрена нет. Ты извини, но мне ещё семью кормить…  — проговорил Игорь,  виновато разводя руками и отходя в сторону. Остальная масса народа, похоже разделяла его мнение. В гуще толпы все увереннее слышалось  :
— Та ну его…
— Без нас разберутся !
— И на хрена мне, чтоб моим именем пещеру какую – то называли? – слышалось то тут, то сям.
   Денис всё понял. Горное дело всегда было и будет одним из самых опасных занятий, из тех, что придумывал себе человек, но занятием имеющем конкретную и приземлённую цель.  Лишний раз рисковать здесь своей шеей никто не согласится. Местный народ ходит по твердой почве и ему нет нужды в крыльях, даруемых высокой мечтой. Таких людей, как Денис здесь было мало. Никто не ходит под землю, ради необъяснимого притяжения романтики риска…  или почти никто.
— Я пойду! – крикнул, пробившийся сквозь толпу Василий.
   Пару секунд все молчали, а потом со всех сторон полетели выкрики .
— Да ты чего, Вась? Завалит и поминай как звали! Бригадир у нас больно  рисковый, так ты хоть головой думай! – кричал Лёха, дом которого в городе, находился через дорогу от дома Василия.
— Не лазь Василий! Не нашего это ума дело! Наше дело деньги зарабатывать. Понимаешь? Уголь нагружать – возить, нагружать – возить. – забубнил в самое ухо Василию Инокентич – один из самых старых шахтёров. Возможно если бы не эта последняя фраза, то Василий послушался бы Лёху, но теперь в его сознании поднялась яростная волна противодействия. Он вспомнил свою работу – скрип тележки восемь часов подряд со сменой обстановки, только когда надо сходить по природной нужде, конвейер, от одного вида которого уже тошнило и решительно шагнул к Денису.
— Ну чё? Спускаемся? – спросил он у своего бригадира, который впервые смотрел на него не как на подчинённого, а как на равного себе, и понял – Конечно Да, дружище! – Правда вместо этого Денис бросил ему :
-Тащи канат! – после чего снова стал светить фонарём в темноту пещеры.
  Забравшись в кабину угольного комбайна, Василий стал ворошить кучи хлама, состоящего из  промасленных и просто грязных тряпок, пары пустых пластиковых бутылок  и, должно быть выпавших у Валерки из кармана, спичек, валявшихся на полу в полном беспорядке.  Канат нашёлся  за сиденьем водителя. Неизвестно зачем он там валялся, наверное, на всякий случай. Точно так же, порой, у русского человека не бывает каких — то совершенно необходимых вещей, вроде огнетушителя или гаечного ключа, видно в надежде на авось – выручалку, испокон веков спасавшую всех наших дураков. Тем не менее канат был найден и надёжно привязан всем заботливым коллективом  к  рабочей части угледобывающей машины. Василий стоял и смотрел, как верёвка улетела вниз, скрывшись в черноте.
— Ты вниз светил? Далеко до низа лезть? – поинтересовался Василий у подошедшего сбоку Дениса, который отходил, чтобы снять самоспасатель, с которым было бы неудобно лезть вниз.
— Не дрейфь! Не больше двадцати метров. – бросил Денис, позеленевшему от таких слов Василию, который прикинул, что это должно быть не менее семи этажей. Отступать, правда уже было некуда. Сам напросился.
— Я лезу первым, а потом подстрахую тебя снизу, если что. Ты тоже спасатель оставь, а то точно сорвешься.  – сказал Денис и начал спускаться, отдав Василию ручной фонарь. Самому ему вполне хватало для спуска фонарика на каске. Собравшаяся толпа напряжённо смотрела, как их бригадир болтается на канате на высоте пяти этажей. Тем не менее Денису было не занимать ловкости и уже через три минуты, он крикнул, что у него все нормально и можно спускаться второму человеку.
  Постояв немного у края и трижды перекрестившись, Василий полез вниз, перекинув ремень ручного фонаря через плечо так, что при спуске он раскачивался из стороны в сторону, и луч света мелькал в темноте, как семафор. Не будучи таким ловким, как бригадир, Василий несколько раз  чуть не сорвался с каната, когда подошвы сапог соскальзывали вниз по гладкому известняку. Тогда из его горла вырывался сдавленный крик, мешавшийся с восклицаниями сгрудившихся наверху коллег.
— Ну ты и акробат! – саркастически бросил Денис, когда Василий почувствовал под ногами твёрдую почву.
— Боюсь высоты. Просто… — ответил Василий. — Слава богу бригадир отвёл фонарик и не видит, какой у меня ошалелый взгляд. – подумал он про себя.
   Тем временем, забрав у Василия мощный ручной фонарь, Денис начал исследовать гигантский грот в который они попали.
    Карстовая ниша в которой они  находились, по всей видимости когда – то была подземным озером, о чём свидетельствовали горизонтальные полосы соляных наслоений, обозначавших кромку воды, менявшую свой уровень с течением времени. Из ниши бывшего озера  выходило три больших грота и ещё  один – маленький. С потолка, висевшего над головой двух шахтёров, свисали причудливые сталактиты гигантской величины, напоминавшие длинные пики. Казалось – чуть тронь их сбоку рукой и они отломятся и полетят вниз. Проведя лучом фонарика по полу пещеры,  Денис и вправду увидел несколько упавших каменных сосулек, раскрошившихся о каменный пол пещеры.
   За два часа Василий, вместе со своим бригадиром, осмотрел основной зал и начала всех выходов из него. Первый из них уходил ещё ниже, постепенно сужаясь и делаясь выше. Два других крупных грота шли вверх. Один из них в скором времени разделялся на два рукава, но дальше шахтёры идти не стали. Второй шёл вверх, но через сотню метров образовывал резкий порог, высотой в четыре метра, забраться на который было проблематично. И здесь пришлось отступить назад. Оставался лишь самый маленький проход, но в него можно было протиснуться только ползком.
— Эх! Красота –то какая! – воскликнул Денис. И добавил, повернувшись к Василию. – Ты знаешь, что во всём мире нет пещер, глубже двух с небольшим километров ?  Да это ж величайшее геологическое  открытие  за последние несколько десятков лет  точно !  Туристы в город попрут. Весь посёлок заживёт по — другому, а о нас с тобой будут в школьных учебниках писать. Весь мир узнает твоё имя! Слышь, Васян? А? – восторгу Дениса не было предела и мало помалу Василий тоже сбросил с себя оцепенение, которое у него поневоле  вызывала глубина и начал разделять радость своего бригадира.
— Это ж надо? А он ведь прав. – подумал он про себя. В его душе зашевелились ребяческие струны, которые умирают во взрослом человеке, когда он понимает, что ничего необычного и чудесного в его серой, как мышиная шкура жизни, уже не произойдёт, что надо работать, хороня своё время за повседневной рутиной изо дня в день. Нагружать – возить, нагружать – возить…
  — Брррр! – тряхнул головой спутник Дениса, разгоняя мысли, теснящиеся в голове, словно надоедливая мошкара.
— Ты чего? – спросил Денис.
— Да так. Мысли всякие лезут. – отмахнулся Василий, рассматривая вход в штольню, тускло светящийся на фоне сплошной стены пещеры.
— Ну если мысли думаешь, то  хорошо. Я вот тоже…   — договорить Денис не успел. Тишину пещеры разорвал оглушительный взрыв,  громкость которого в замкнутом помещении увеличилась в несколько раз. С потолка посыпались обломки камня, один из которых больно ударил Василия по плечу. Упав и схватившись за него рукой, он начал кататься по полу, но Денис рывком поднял его на ноги и заставил бежать в сторону двух больших гротов, уходивших наверх. Позади них неистово бушевал рёв каменного обвала. Исполинские своды, сотни миллионов лет державшие над собой двухкилометровую тяжесть пород ,  наконец отпустили свой груз и теперь их титанический расслабленный вздох означал, что пути назад уже нет.
 
               Глава 2
 
   — Как завалило? – глаза Ларисы сделались круглыми, словно две монеты. Она  молча села и минуты две просто вникала в смысл слов, сказанных Валеркой.
  — Так вот завалило!  Уж не знаю как, но через два часа после того, как они в какую – то пещеру  полезли, вокруг образовалось человек пятнадцать спецназа. Нас всех выгнали из штольни, а потом вообще забрали куда – то к ним на базу. Допросили всех,  чем – то обработали,  осмотрели, на какой – то хреновине просветили и начали отпускать. Меня с Лёхой – первого. Там у них ещё половина наших сидит. С меня неразглашение взяли, так  что если что, я тебе ничего не говорил. Лады? Тока не реви пожалуйста. У самого душа не на месте. Давай…  Прости. Мне ещё дома хоть надо показаться, а то во всём посёлке паника. Как бы мои там с ума не сошли, а то со смены надо было вернуться семь часов назад.  – Валера  в нерешительности постоял на месте и пошёл к выходу. – Если что – сразу звони – добавил он, обернувшись перед порогом.
    В это время Лариса впервые снова подняла на него глаза.
— Ты думаешь их не откопают ?  Даже не будут пытаться ?  – тихо спросила она.
   Валера ничего не ответил, а просто молча стоял .
— Не знаю. – наконец нашел, что соврать он, не сильно надеясь на успех. Лариса распознает ложь, даже если стараться её обмануть.  Затем он вышел, тихонько прикрыв за собой дверь. На душе у него было плохо. Даже очень плохо.
 
                            ***********
 
      Фонарь светил всё хуже и хуже. Казалось, что набегающая со всех сторон тьма поглощает твой личный мир. Пространство, в пределах которого ты можешь  чувствовать, существовать, просто находиться.  Денис  отключил свой фонарик на каске и сказал тоже самое сделать Василию, чтобы не расходовать все батареи сразу, тем не менее нехватка освещения была не самой страшной проблемой, которая вырисовывалась на горизонте. Василий с ужасом думал о том, что у них нет ни капли воды, нехватка которой уже начинала чувствоваться. Стояла ужаснейшая жара, и от неё тела обоих шахтёров покрылись испариной, а ведь это тоже потеря воды.  О таких отдалённых перспективах, как найти еду и  выбраться на поверхность, он даже боялся помыслить. Их перспективы на жизнь,  из радужных и оптимистических в одночасье превратились в бесплотные и почти неощутимые, словно дым от потухшей спички.
   Денис молчал. Василий знал, что он считает себя виновным в произошедшем с ними, но настроение было таким поганым, что уже не хотелось кого – то утешать. Кроме того никто его в пещеру не тянул.
  — Сам пошёл, да ещё как! Вприпрыжку! Неужели бригадир этого не понимает? Их вина равнозначна и каждый должен нести лишь свой собственный крест, но Денис, кажется  другого мнения на этот счёт. – мысли в голове Василия уже не образовывали стройного хоровода, как раньше. Переживания не позволяли им полностью завладеть  вниманием своего хозяина и тот шёл вперёд, напряжённо всматриваясь во тьму простирающегося перед ним подземного хода, созданного ему на беду великой природной силой. Хорошо, ещё, что этот рукав пещеры пока – что не дробился на несколько более мелких разветвлений.
— Тогда вообще труба. – безотчётно прошептал он. В голове возникали картины того, как они с Денисом протискиваются в проход не шире входа в собачью конуру, как земля и стены давят на них со всех сторон, как замирает дрожащее дыхание и ноют уставшие мышцы. У них третьи сутки нет воды и совершенно нет сил…
— Нееет. – прошептал Василий, отбивая новую атаку безнадёги.
— Да что это с тобой? – впервые за несколько часов подал голос Денис. – идёшь, бормочешь себе под нос всякую околесицу. Ты не псих часом? – кажется возможность кого – то отчитать вернула ему способность привычно мыслить. Василий облегчённо вздохнул, сбросив груз неопределенности, висевший над ними обоими последние несколько часов. Теперь он понимал, что первый шок от пережитого уже прошёл, а значит над положением в котором они оказались можно думать вместе.
   Странно, но Денис гораздо хуже походил начальную стадию осознания происходящего. Буквально вытащив Василия из  под падающих камней, он некоторое время тупо смотрел на завал, отделявший их обоих от внешнего мира, а потом сел на каменный пол и тупо уставился в одну точку. На предложение пойти посмотреть, нет ли где другого выхода, он монотонно отвечал, что надо ждать спасателей.  Ушло несколько часов, прежде чем Василий смог объяснить и доказать своему бригадиру, что учитывая кубатуру завала громадной галереи, возможное продолжение оседания пород  и имеющихся в шахте технических средства, их откопают самое лучшее через две недели, что в условии отсутствия воды означало бы верную смерть. Потом  Денис всю дорогу молчал.  До этого момента… 
— Вроде не был психом, но теперь я не стал бы ручаться на все сто. – пошутил с мрачной улыбкой  Василий.
— Сколько мы прошли уже? А то я чего – то выпал из реального мира ненадолго. – поинтересовался Денис.
— Ну… Идём часов шесть уже. – откликнулся Василий.
— Шесть? Ну ничего себе… Короче скорость движения у нас – километра два в час, учитывая все колдобины и ямы. – наморщил лоб Денис, рассматривая причудливые неровности пещерного хода. Вверх наклон – градусов пять. Грот шёл параллельно шахте… Значит мы ушли километров на десять – пятнадцать на восток и поднялись где – то на один километр вверх, а чтобы выйти на поверхность при том же характере наклона прохода, нам потребуется пройти ровно ещё столько же. – торжественно изрёк Денис.
— Это если по прямой линии, а так в пещерах никогда не бывает. У нас нет ни одного шанса. – прошептал Василий, чувствуя, как к горлу подступает противный липкий ком.
— Знаешь? Я шесть часов грузился такими мыслями. Во мне боролись два стремления. Первое – послать всё к чертям и тихо умереть не издеваясь над собой.   Второе – Попробовать сбить масло в крынке с молоком.
— Масло в крынке..? – недоумённо переспросил Василий, ища в глазах Дениса искру безумия.
— Да не смотри ты так! Ты что, вообще народных мудростей не знаешь? – воскликнул бригадир.
— Про молоко ещё не приходилось слышать, кроме «обжегшись на молоке…» — Василий припомнил какую – то пословицу ,  но Денис его перебил.
— Да не про то! Про лягушек, что попали в крынки с молоком. Одна сложила лапки и утонула, а вторая барахталась и сбила из молока масло, а потом выпрыгнула. Так же и мы сейчас.
— Жаль, что лягушки не владеют речью, а то бы вторая лягушка дала первой хороший совет. – попробовал пошутить Василий.
— Ну да… Хорошо, что ты владеешь речью. – улыбнулся Денис своему подчиненному, ловя себя на мысли, что ещё недавно они и парой слов бы врядли перекинулись, а теперь болтают о всякой околесице, словно лучшие друзья.
— Смотри – фонарь уже почти совсем потух. – уныло констатировал Василий. Надо чью – нибудь каску зажигать.
— Погоди. Дай сюда. – Денис ловко разобрал фонарь, достал батарейки и начал стучать ими о каменный выступ, сминая внешнюю оболочку. – Надо растрясти активные поверхности, тогда реакция бодрее пойдёт. – пояснил он, засовывая мятые батарейки обратно внутрь фонаря. Затем Денис щёлкнул выключателем и из фонарика полился свет, ставший гораздо более ярким.
— Ну ты молодец! – воскликнул Василий. – Я бы никогда не додумался.
— Жить бы захотел, а меня рядом нет – додумался бы. – усмехнулся на это бригадир, смахивая со лба пот, выступавший из  – за подземной жары.
   Пещера,  между  тем, стала забирать вверх несколько круче, что немало обрадовало обоих невольных спелеологов. Её ход всё больше стал напоминать треугольник с острой вершиной.  Было видно, как с течением времени поток промывал себе путь дальше – сначала небольшую трубку русла, а потом растекался всё шире, вымывая легкорастворимые и разрушаемые породы.
   Два раза Денису с Василием приходилось  преодолевать высохшие водопады, имеющие в высоту около трёх метров. Всякий раз в таких местах находилось расширение грота, вымытое падавшей с высоты водой.  Когда – то пересыхавшее русло тащило грязь остатками воды. А затем за дело взялись обычные процессы образования сталактитов, поэтому казалось, что воды подземного водопада каким – то чудом обратились в камень, словно узрев своими хрустальными глазами мифическую Медузу – Горгону.
   Через два часа, после своей реанимации, основной фонарь всё же сел. Ничего не оставалось, как выбросить его и включить фонарик на каске у Василия. Свой фонарь Денис благоразумно оставил на потом. Наклон  пола пещеры  теперь сошёл на нет. Всё чаще на их пути попадались причудливые галереи со свисавшими, подобно каменным занавесам сталактитам. Некоторые из них доставали до земли, образуя сталагмиты, стоявшие в галерее, словно колонны римских построек. Однако красота подземных залов не волновала двух измученных за десять часов на жаре в сорок градусов человек. Денис  благодарил судьбу за то что та  дала им уйти с нижних – самых горячих глубин, однако его и Василия заботило, что ходы начали всё больше дробиться и мельчать. В таких ситуациях они оба не раздумывая выбирали самый широкий и уходящий вверх, к свету и жизни, ход.  Между тем, тьма давила на них со всех сторон, заставляя нервно водить лучом  фонаря из стороны в сторону, словно в её тёмных глубинах могло скрываться  что – то страшное, дающее начало нашим кошмарам и подсознательным страхам, оставшимся со времён далёкого прошлого от предков, которые тогда, ещё возможно даже не стали людьми.
 
                        Глава 3
 
      Василий готов был поклясться, что тьма разумна, что её жадные глаза сейчас устремлены на них. Она не нападает, потому – что их запах ей не знаком. Тьма не знает, чего  от них ждать и поэтому выжидает, слепо ворочая своей аморфной мордой,  принюхиваясь и улавливая вибрацию каменного тоннеля. Она  словно жирная  уродливая гусеница, что пожирает  зелёные листья, которые не в силах от неё убежать. Тьма голодна, но она имеет бесконечное терпение. Её липкий рот дождётся, пока сила покинет  измученные тела ,  чтобы  без помех поглотить свою пищу,  сполна насладившись их бессилием перед смертью.  – Обернись. Она за твоей спиной! – прошелестел чей – то голос.
— Проснись, а то буду пинать ногой! – Василий с трудом разобрал сквозь пелену своего тяжкого сна голос Дениса. Тот светил ему в лицо своей каской. Склеенные веки послушались не сразу. Василий, вдвоём с Денисом, провёл в пещере уже около суток без воды и пищи. Ныли ноги, спина, а в желудок и горло, словно насыпали песку. Настроение бывшее и так до невозможности поганым, стало ещё хуже. Половину суток они с Денисом бродили по бесконечным переходам и гротам, не сразу заметив, что те вновь спускаются вниз. Несколько раз  ходы заворачивали в сторону, но это было уже не так важно. Василий, как и его бригадир уже давно потерял чувство направления. Ими обоими владело лишь слепое желание подняться выше. Вверх. Туда где была жизнь, вода и свежий воздух. Вода и тьма снилась им во время короткого сна, который они решили устроить для себя, чтобы совсем не свалиться от свинцовой усталости, которая  неумолимо наваливалась, не считаясь даже с неистовым желанием выбраться наружу. Надежды, правда ( чего греха таить) уже  почти не было.  Последний фонарь догорел до середины, словно последняя треть их надежды.
  Василий с трудом поднялся на четвереньки. Встать в полный рост им мешал потолок, который с комфортных трех метров опустился в этом переходе до одного.  Теперь он с Денисом  не мог бы вернуться назад, даже если бы хотел. Галереи пещер переходили в гроты. Гроты  разделялись и снова переходили в пещеры, которые уводили во все возможные направления. В голове Дениса не укладывалось, как могло образоваться настолько сложное геологическое образование. Почему оно не подчиняется обычным законам геологии и как понять куда здесь идти.  Сил между тем оставалось всё меньше и меньше. В голову лезла всякая жуть, граничившая порой с неприкрытым бредом и Денис на этот раз не был уверен,  что Василий, просто по своей дурацкой привычке, начинал бормотать какие – то слова про тьму, которая ждёт их обоих. Не поддаваться панике было невероятно трудно, и твёрдость характера Дениса держалась лишь на  подспудном чувстве вины за произошедшее. Он не мог сейчас быть слабым. Не имел права. Он вытащит их обоих наверх. Должен суметь …
 
                   ***********
 
    Заплаканная  женщина осторожно преступила  порог  тёмной  часовенки, сиротливо пристроившейся на окраине посёлка. Торопливо достав две свечи, она поставила одну у иконы Святого Ангела Хранителя, а вторую около изображения  Пресвятой Богородицы. Их тусклый свет не мог разогнать густые сумерки, поселившиеся внутри, лишь сгустив тьму по углам, сделав её совершенно непроницаемой на фоне освещенного участка помещения. Быстро перекрестившись, прихожанка стала торопливо шептать слова молитвы, временами осматриваясь по сторонам.
— Примет ли Бог твои молитвы? – раздался усталый голос, сила которого ощущалась не физически, а чем – то иным. Тем, что скрыто от понимания рассудка, заставляя мурашки бегать по спине всякий раз, когда ты слышишь его снова. Он шёл откуда – то из неосвещённой части часовни, не позволяя рассмотреть свой источник.
— Так ты был здесь всё это время? – тихо проговорила женщина.
— Ты даже не заметила. Ты стала совсем слаба…  Всё это случилось от отсутствия веры в душе твоей, да и ладно просто веры, хотя греховно говорить так, но Бог простит меня, ради твоего блага. Ты потеряла твёрдую духовную почву под ногами и стала, словно заблудшая овца, отбившаяся от стада.
— Хватит! Я ушла именно потому, что мне не хотелось быть какой  — то безмозглой овцой в чьём – то стаде, пастух которого, порой допускает в него волков!  — воскликнула женщина.
— И тем не менее, ты пришла искать помощи здесь…  Я не хочу, чтобы ты снова совершила ошибку, ведь отчаяние не придаст искренности . Если  уж ты решила творить свою судьбу сама, не полагаясь на помощников  с  небес, то продолжай идти своим путём. Я верю, что у тебя хватит на это сил, потому, что иначе – милость даруется лишь через искупление. – проговорил невидимый монах.
— Я не могу сама… Здесь происходит  что – то,  чего мне не изменить в одиночку. — Прошептала  прихожанка, чувствуя, как с её подбородка падает капля солёной воды.
— Тогда Бог не забудет тебя и впредь…  — ответил невидимый.
    Круто развернувшись на каблуках,  словно  пребывание  в  церкви было для неё мучительно, женщина выбежала наружу.  Её руки дрожали.
 
           **************
 
   — Ну вот и всё. – тихо проговорил Василий, отчаянно стукая батарейками о каменный пол.
  Их последний фонарик  приказал долго жить, а это значило, что темнота  только – что получила их со всеми потрохами.  Бесконечный лабиринт переходов, галерей, залов и разветвлений одержал победу.
  Раньше Василий не задумывался о том, что значит оказаться в незнакомом месте без  возможности видеть.  Ощущение того, что ты постоянно, порой даже во сне, что – то видишь, имеешь какие – то ориентиры на местности, всегда придаёт  уверенности. Зрение всегда выступает  гарантом  твоей защищённости, всегда готово предупредить о приближении опасности. Теперь же, сидя в темноте вместе с Денисом, который тоже молчал, измученный жаждой и усталостью, он словно самой кожей почувствовал свою полную беззащитность перед вязкими прикосновениями тьмы.  Идти куда – то не хотелось. Тянулись  минуты.  Мысли поневоле сползали на замогильные темы.
    — Скоро своему придёт конец и, наступит долгожданный покой. Смирись с неизбежным. Ты сделал всё, что мог… — шептал предательский голосок где – то внутри. Он пел в унисон с чувствами Василия, которые яснее ясного говорили, что организм на пределе. Почти двое суток скитания по жаркой, словно печка пещере, практически сделали своё дело. Денису наверняка было не лучше. Он уже часов шесть не произносил ни слова, но шёл всё вперёд и вперёд, поднимая Василия, когда тот падал без сил, чтобы совершить очередную серию шагов вперёд, и эти усилия говорили красноречивее всяких слов. Правда температура постепенно шла на убыль, что говорило о уменьшении глубины на котором залегает пещера, а то им обоим точно уже пришел конец.
    Денис хотел жить. Хотел этого отчаянно и безоглядно, отдавая все силы, какие у него были и которых не было. Он не мог умереть так… Не мог умереть виноватым и поэтому шёл и шёл вперёд, когда другой бы уже упал.
   Василий снова почувствовал, как бригадир тянет его дальше. Неуклюже упав на бок, Василий прохрипел Денису:
— Всё. Не могу дальше. Оставь меня тут. Оставь… — его слова вырывались с трудом. Язык высох и с трудом ворочался во рту.
   Денис  и не собирался слушать  этих слов, упрямо пытаясь утянуть Василия за собой.
— Пошли  дальше! Пошли! – в отчаянии хрипел Денис, пытаясь стронуть с места обмякшее тело. Внезапно его рука соскользнула  с одежды Василия, и тот окончательно упал куда – то в объятья непроглядного мрака, не признававшего понятия «рядом». Тьма разделила их. Падая, Денис   услышал, как  где – то во тьме о камни  шмякнулось  невидимое тело Василия, издав такой похожий звук…
— Спички!!! – воскликнул Денис так громко, что мёртвое эхо каменного лабиринта ещё долго не могло утихнуть.  – Спички. У тебя где – то есть спички. Поройся в карманах! – повторял он, шаря в темноте в поисках Василия.
  — Какие ещё спички? – прохрипел Василий, начав тем не менее шарить по  карманам штанов. Подползший Денис стал помогать ему в этом. Тем не менее Василий нашёл спички первый и удивлённо потряс коробком возле своего уха. Они были в правом кармане.
— Оба – на! Наверное я их машинально в кабине комбайна, когда канат брал… — растерянно прошептал он.
— Неважно! – воскликнул Денис, на слух выхватывая  у  него коробок . – Ах чёрт! Мы выкинули ватники! – причитал он, проверяя на ощупь сколько спичек в коробке. Сняв рубашку он с трудом оторвал от неё рукав. Рвать её на лоскуты не было сил. Чиркнула спичка. Огонёк на её кончике затрепетал и едва не погас, но оживший Василий прикрыл его руками и, скоро мрак пещеры боязливо отполз подальше.
— Ты видишь это? – прошептал Василий Денису, смотревшему в другую сторону.
— Да ну. Показалось наверное. Здесь никого не может быть. – очень тихо ответил Денис.
— Ты о чём? – Василий почувствовал, как холодок пробежал по его спине.
— Да так… Показалось, что какая –то тень шевелиться. А ты о чём? – бросил Денис, продолжая всматриваться в окружающую их черноту, состоявшую из теней от сталактитов и моря тьмы там, куда не доставал свет.
— Я о том, что здесь тяга есть. –  медленно проговорил Василий.
— Тяга! – Воскликнул Денис, и Василия как – то неприятно поразило то обстоятельство, что он сделал это шёпотом, словно  боясь  сказать это в голос. Из опыта совместной работы, измеряемого десятками литров выпитой друг у друга крови, Василий знал, что бригадира невозможно чем – то напугать, однако сейчас он боялся. Василий отметил то, как нервно бегали глаза Дениса.
— Что за бред! Что – то сидит в темноте? Рядом с тобой…  Смотрит… Стоп! Мне же не пять лет, чтобы бояться темноты! – попытался отрезвить свои мысли Василий.
  Постепенно огонёк уводил их всё дальше и дальше, помогая выбрать правильный путь. Поток горячего воздуха, идущего с глубины стелился под потолком, выбирая наикратчайший путь наверх. Путь наименьшего сопротивления. Наименьшего для себя. Он не был живым и не думал о том, что по его следам идут двое людей. Он тянул свою ниточку вверх, сквозь узости, в которых можно застрять и задохнуться в темноте. Он нырял в галереи и там терялся. Он предательски устраивал петли, и тогда двое человек в отчаянии ходили по заколдованному кругу снова и снова. Однако он вёл их вверх так же верно, как компас ведёт путешественников на север. Прошло ещё немного времени, и Денис своим обострившимся во тьме слухом уловил звук падающих капель. Последним невероятным усилием, он бросился вперёд, забыв о собственных неявных тревогах и увлекая за собой Василия, а подбежав к небольшой лужице в полу, принялся пить вместе с ним. Он пил и, казалось, что влага наполняет его, как губку, растекается по венам, разжижая кровь и лечит раны во рту. Вода была жизнью миллиарды лет назад. Таковой она осталась и поныне.  Денис с Василием пили и не обращали внимания на погасшие остатки последней рубахи, на тьму, снова отобравшую власть над пространством вокруг них. Сейчас ничего не имело значения. Ничего, кроме воды и жажды.  Напившись, они долго лежали без сил, слушая своё хриплое дыхание. Потом пришёл  сон.
 
           Глава 4
 
  Денис проснулся от  ощущения легкого дискомфорта. Всё тело, словно саднило мелкими царапинками.  Его это ничуть не удивило. После всех пройденных ими обоими препятствий, он не рассчитывал на что – то другое.
   Растолкав Василия, который не стал легче на подъём. Денис  полёз в карман за спичками, но его рука натолкнулась на какой – то осклизлый комочек, зацепившийся за его одежду.
   Брезгливо отбросив его в сторону, Денис  зажег спичку  и она тут же выпала из его рук, погаснув в воде. Вид, открывшийся его взору, мог присниться только в кошмарном сне. Всё тело Василия, и как догадывался Денис,  его собственное, покрывали чёрные слизняки. Когда свет спички упал на их тельца, они начали  извиваться и опадать с тела Василия, а тот с криком животного ужаса, начал кататься по полу шаря руками по своему телу и одного за другим отрывая слизняков, плотно присосавшихся  к коже.
— Да не ори ты так, идиот! – крикнул Денис, с трудом справившись с приступом паники. Дрожащей рукой он нашарил остатки  полусгоревшей  рубашки, валявшейся на полу.
— Проклятье! Намокла. – процедил он сквозь зубы. Он уже не понимал, что удерживало его от безумия. Нехватка сил, вызванная голодом, или собственная твёрдость духа. Денис, чувствовал всей кожей, как на его коже шевелились невидимые гады. – Что они делают там? Пьют кровь, а может чего похуже? – думал он, слушая своё дрожащее в темноте дыхание.
   Чиркнула ещё одна спичка. Взору Дениса открылся Василий, отчаянно копошащийся на полу пещеры.  Чёрные черви, попавшие на свет, тут же отцеплялись от его тела и  шустро спешили в темноту, словно свет причинял им боль. Денис посмотрел на свою руку. Там происходила та же картина.
— Как ты можешь так просто стоять !? Ты же весь в них! Господи! – орал Василий Денису, который отрывал кусок материи от внутренней части карманов. При скудном свете этого  пропитанного углём кусочка тоненькой ткани, они торопливо стянули с себя одежду, тщательно протряхнули её и осмотрели друг друга, однако даже потом, когда по настоянию Дениса они ушли подальше от воды, Василию казалось, что где – то на его теле ещё сидят чёрные черви. Денис же тем временем рассказывал о том,  что в детстве он с отцом часто ловил раков.
— Когда вылазишь из тины, то нередко весь в этих тварях бываешь. Сначала  коробило, а потом привык. Правда когда я их сразу увидел, то тоже от страха, чуть в штаны не наложил. Другой вопрос – откуда в пещере пиявки…  — сказал Денис.
— Ты хочешь сказать, что мы недалеко от выхода и они попали сюда с поверхности? – оживился Василий.
— Надеюсь… Правда в пещерах часто обитают эндемики… Ну… виды которые пробыли здесь без влияния окружающей среды миллионы лет.  То, что здесь есть черви, ещё не значит, что где – то есть выход. – сказал Денис, внимательно посмотрев в глаза Василию.
— То есть они здесь всегда были? – Василий помотал  головой  из стороны в сторону, словно стряхивая наваждение. – Нет! Не может такого быть! Выход  есть. – он умоляюще посмотрел на Дениса, словно хотел, чтобы тот своим веским аргументированным словом вселил в него уверенность в том, что они останутся в живых.
   Денис, кажется понял свою ошибку.
— Да есть выход! Есть! Ты не переживай. Найдем, а если не найдём, то зубами прогрызём, но выберемся наружу. Держись меня. Воду – то нашли? Нашли. Помнишь – ты ещё умирать хотел, а я тебя вперёд тянул? Ведь я прав был? – говорил Денис, теребя Василия за плечо и стараясь, чтобы его голос звучал увереннее. – Ползём дальше, а то огонёк скоро топить нечем будет. У меня вторая подкладка кармана уже ушла.  Давай свою. – затараторил он опять.
  Денис  без  пререканий  вырвал у себя обе подкладки и отдал бригадиру.
— Знаешь… — задумчиво протянул Денис. – Мы уже давно ничего не ели. Скоро совсем ослабнем и не сможем продолжать ралли Париж – Дакар. Давай немного вернёмся…
— Ты же не собираешься… Нет! – воскликнул Василий, но Денис крепко схватил его за плечо.
— Мы умрем, если не поедим чего – нибудь. Мне уже всё равно. Хоть пиявки, хоть сам чёрт лысый! Пошли! – с этими словами Денис развернулся назад к воде и пополз, унося источник света всё дальше и дальше.
— Стой! – закричал Василий, напуганный темнотой. Ему  показалось, что тьма вновь забирает его в свои мерзкие  объятия, в которых копошатся сотни пиявок, ползущих к нему со всех сторон. Представив это, он бросился за Денисом что было сил. Тот уже почти подползал к воде.
— Вот они – родимые. – злобно шептал бригадир шахтеров, хватая одну из уползающих тварей. Та немедленно и слишком проворно для простой пиявки присосалась к его большому пальцу, но Денис  раздражённо откусил ей голову – присоску, понюхал и принялся жевать.
— А вдруг они ядовитые? – спросил Василий, который стал свидетелем всей этой сцены.
— Ты спал несколько часов весь в этих тварях и ничего, кроме – того пиявка не отдаёт никаким  резким запахом, не имеет горькой слизи или какого – то подобия жала… Я убедил Ваше высочество? Или они сожрут нас, или мы их.  Выбирай, Вася. – ухмыльнулся Денис. Ухмылка получилась какой – то диковатой, словно у людоеда.
— А кто мы теперь? Дикари? Робинзоны  Хреновы? Он прав. Снова прав… — подумал Василий и со вздохом  заставил себя отправить пиявку в рот.
   Оторваться от еды они смогли только через несколько минут,  заметив, что второй карман Василия догорает.
— Пошли от воды подальше, а то без света они опять набросятся на нас. – сказал Денис  и пополз туда, куда шёл поток горячего воздуха тянувший под низким сводом пещерного хода. Василий понял, что спичек больше нет.
     Они  сумели отползти от воды метров на пятьдесят, прежде чем последние лоскутки догорели и  пространство вокруг них снова заполнил  мрак. Страх навалился, но теперь он был терпим. Окружавшие их существа показались, а значит стали обычными знакомыми тварями, которых любой шахтёр в этой пещере пробовал на зуб.  Василий даже мысленно усмехнулся  своему нежданному, но такому  точному  шуточному обороту. Сидеть в темноте, когда рядом товарищ – не так уж и страшно, особенно, когда этот товарищ  –  Денис. Василий благодарил Бога за то, что  судьба свела его с таким человеком.  Двое суток под землёй  плечом к плечу, шагая по лезвию ножа погрязшего в неизвестности,  перевесили все доводы обыденной жизни. Василий вдруг осознал, как она непрозрачна и лжива. Начальник, требовавший от него на работе выполнения норм безопасности и казавшийся сволочью, оказывается человеком  чести  -   тем, кто трясётся не только за собственную  шкуру, но и за того, кому ничем не обязан, просто видя, что ему нужна помощь. Медленно тянулись минуты. Василий не хотел отвлекать Дениса, который без сомнения придумывал очередной план действий.
— Скажете нет таких людей, которые помогают другим? Чепуха! – думал Василий, улыбаясь в темноте.
  — Денис. – наконец, тихонько позвал он, однако ответа не последовало.
   Погруженный в свои мысли, он не сразу осознал, что его глаза адаптировались к темноте. Вдруг его сознание царапнул коготок страха. Тьма, недалеко от него, была не совсем тьмой. Скорее это было похоже на свечение слабенького фосфора, лишь на мгновенье увидевшего Солнце и тут же унесённого обратно во тьму.  Видение стало медленно уплывать, не издавая ни единого  звука. Василий понял, почему молчал Денис.  Никто из них точно не знал, что прошло рядом с ними тогда, но подсознательно обоим стало  ясно, что это было нечто страшное. Нечто, с чем нельзя в темноте сталкиваться человеку.  Для них тогда так и осталось загадкой, почему оно не стало нападать.  Минут десять они сидели не шелохнувшись,  а потом Василий не выдержал и спросил у Дениса   шёпотом, неслышным, словно  тихий ветер.
— Что это было? А? Денис, ты меня слышишь ?
— Тихо. Не шуми. Пошли отсюда. – ответил тот.
  Слово «пошли» было здесь слишком громким. Согнувшись в три погибели под  метровым потолком, они двинулись в сторону, в которую им раньше указывало пламя. Осторожно чуть переставляя ноги они ползли вперёд, пока не наткнулись на стену. Рука  Василия  очень осторожно скользила по стенке, словно боясь нащупать на ней влажное тельце пиявки, перед которыми они были практически беззащитны…  Даже перед  этими тварями, величиной с палец, но живших здесь изначально… Это их территория и они диктовали здесь правила жизни и смерти задолго до того, как появились двое слепых и неуклюжих гиганта.
— Денис… Ты видишь это? Тихо! Кажется  опять оно! – испуганно зашептал Василий, отчаянно дёргая Дениса за рукав.
  Впереди них снова показалось пятно фосфоресцирующего света, правда на этот раз оно было куда  ярче и не двигалось.
— Ты думаешь это оно? – снова зашептал Василий.
— Не знаю… Наверное оно. Засело в засаде и ждёт… — Денису не нравилось то, как нервно вёл себя Василий. Дрожь его дыхания, наверное была слышна на всю пещеру. Кроме того нервозность попутчика постепенно передавалась и Денису. Раньше с ним такого не было.
— Давай уйдём, Денис. – продолжал причитать Василий.
— Да тихо ты! – не сдержался Бригадир, продолжая разглядывать свечение. – Не может быть. – пошептал он и подался вперёд, не обращая внимания на отговорки Василия. – Эй трусиха! Подь сюды. Смотри… — Денис почти –что ткнул Василия носом в светлое пятно. – Ничего не напоминает? – спросил он, и Василий даже в полной темноте понял, что бригадир улыбается.
— Н-н-на стрелку направления похоже. – заикнулся от волнения Василий -  Только, хренли она светиться? – удивлённо пробормотал он.
— Вот именно, мой друг Ватсон! Это стрелка, указывающая путь через пещеру, причем указывает она наверх. Теперь – можешь надеяться! Выход  есть! Здесь были люди.
 
                  Глава 5
 
     На что похожа надежда, если попытаться её материализовать? У Василия она ассоциировалась с тусклой лампой, обрамлённой красивым старомодным  абажуром белого цвета, плавающей на границе поля зрения, словно играя в прятки со своим обладателем. Оп! И нет её. Ещё одно неловкое движение, и пропадает даже намек на надежду, но вот ты сел, успокоился, обдумал своё положение, а лампа с белым абажуром снова где – то рядом, и её свет снова освещает тебе дорогу дальше.  Вот и теперь, глядя на фосфоресцирующие стрелки, так  кстати оставленные кем – то на стенке, Василию казалось, что это отблески белой лампы, которую трудно увидеть, но которая всегда где – то рядом  рядом  с тобой.
    Светящиеся пометки были расставлены  с  большим  пониманием дела.  Даже в темноте, ползя по стеночке, Денис с Василием легко  находили дорогу дальше.  Кто бы ни был тот, кто оставил эти  пометки на стенах, но  шахтёры были ему благодарны от всего своего сердца, которое колотилось в груди до сих пор, лишь по какому – то невероятному стечению обстоятельств. В самом деле…  Василий, а вероятно и Денис, часто задумывался о том, что послужило причиной обвала штольни. Взрыв метана, несчастный случай? А может кто – то специально взорвал проход? Он не знал ни про военных, которые сейчас шерстили всю третью шахту, ни про то, как там Лариса, ни про то что будет с ним и Денисом дальше.
— А спички? – вдруг вспомнил про себя Василий. – Разве я брал их? Точно нет! Я брал канат и только. Спички валялись в кабине, но на кой чёрт мне их брать? – его  мысли носились от одного события к другому, выстраивая одну легенду за другой. Когда Василий отчаялся  собрать  картину воедино, его мысли вернулись к Ларисе. Как они познакомились? Чистая романтика, да и только…
               *************
 
   Шёл проливной весенний  ливень, рассекавший черное полотно ночи. Косые струи  капель, словно пулемётные  очереди,  поливали  старую «семёрку»   Василия. Разбитая  дорога до посёлка уже сама давно позабыла, что сделана из асфальта, о котором нынче свидетельствовали лишь бесконечные колдобины, перемежавшие  непролазную грязь, нанесенную дождями.
-  Урожай видать будет. Благовещение, блин! – бормотал себе под нос Василий, выкручивая руль в попытках найти наилучший фарватер через дорожную грязь. Задние колёса то и дело пробуксовывали, поднимая позади авто настоящую грязевую феерию, на лету мешавшуюся с феерией водяной. Сверкнула молния и сбоку автострады он увидел её. Нельзя сказать, что Василий был особенно поражён…  Он был  шокирован. Проливной дождь на богом забытой дороге к их богом забытому городку. Тридцать  километров до города! Непролазная грязь и тёмная ночь, украшенная прекрасной незнакомкой в мокрой одежде. 
   Особо думать здесь не приходилось.  Тут же остановив машину,  Василий начал кричать, что – то насчёт погоды, простуды и ещё чего – то.  Сейчас уже он не помнил чего, но но помнил упругую грудь под мокрой белой блузкой, от которой долго не мог отвести взгляда. Помнил каштановые волосы, убранные за уши, белозубую улыбку, её красивые руки, на которых не было и следа маникюра и зелёные глаза, мелькнувшие в свете лампочки, когда она открывала дверь. Вскоре оказалось, что машина безнадёжно заглохла посреди  бушующей стихии, что произошло по вине Василия, но он признался Ларисе в этом лишь на свадьбе, которую гуляли, как и положено – всем селом.  Тогда он  поверил, что Бог  совсем  не  забыл об этом  месте, раз направляет сюда своих ангелов…  
 
      **************
 
   — Ау! Вася! Ты где? Приеееоом! – Денис, как всегда вторгся в грёзы Василия самым бессовестным образом, заставляя обратить на себя внимание. – Ты чего не откликаешься с первого раза? Неужто так устал? – продолжал Денис.
— И откуда у него силы подкалывать остаются? – подумал Василий и вздохнул.
  Денис  меж  тем, кажется нашел что – то действительно интересное.
— Слышь, Васян? А металлические трубы в пещере – это нормально? – задал риторический вопрос Денис и несильно постучал по предмету своих исследований. Обострённое темнотой чувство слуха напряженно проводило удаляющееся металлическое эхо, а затем в воздухе повисла тишина. Денис многое бы дал сейчас, чтобы посмотреть на выражение лица Василия, но как говорится – «сэ ля ви»  -  Воздух тянется туда.  Хочешь – не хочешь, а придётся нам в эту кишку лезть  – задумчиво произнёс Денис.  Василий даже не стал спорить. За время совместного путешествия с  Денисом, он привык к тому, что бригадир не допускает ошибок.
   В месте,  куда уходила воздушная  тяга, труба была разворочена обвалом породы. Очевидно, что это были какие – то коммуникации, а все коммуникации, как  водится, рано или поздно выходят наверх.  По крайней мере так светила лампа с белым абажуром в сознании Василия.
   Коммуникации, как скоро  установил  Денис, были скорее всего вентиляционные. Труба не несла в себе признаков ржавчины или нефтепродуктов. Даже на ощупь, можно было определить, что её стенки были гладкими, словно изделие недавно сошло с конвейера, но трубы точно не были новыми.
   Денис лез впереди Василия, прощупывая дорогу.  Звуки  их движения гулко усиливались в металлическом брюхе воздушного тоннеля, улетая вперёд и назад и не встречая на своём пути  никакого сопротивления и нагоняя жути, хотя казалось, что жути уже некуда приходить. Все вакансии заполнил мрак.  Слышно было только, как воздух шипя обтекал тела шахтёров, создававших пробку на его устоявшемся пути. Воздух нёс наверх запах пещеры  -  сухой песок, пыль, летающая в воздухе, немного сырости и слабую червоточинку  кислинки. Темнота по прежнему обволакивала тела  двух  путешественников  в  неизвестность. Если задуматься, хотя это не самая хорошая идея, то в самом деле  –   что там дальше спрятано в темноте? Спасение? Самые жуткие твои кошмары? А может  и не то, и не другое…
   За время пути труба несколько раз изгибалась. Через пятнадцать томительных  минут,  когда  Денис уже начал бояться, что трубе не будет конца, впереди забрезжил слабый свет. Шикнув Василию, Денис начал приближаться к его источнику, стараясь издавать как можно меньше шума.
   Осторожно переставляя ноги, он продвинулся вперёд ещё метров на  тридцать, однако свет оказался не фосфоресцирующим. Привыкшие к темноте  глаза Дениса издали распознали, что это далёкие отблески электрического света. Того самого, что означает  присутствие людей.
  Начав быстрее перебирать ногами и руками, Денис  с Василием  поползли  вперёд. Жажда поскорее выбраться на свет оказалась такой сильной, что они просто пролетели последние  метры, остававшиеся до его источника. Припав к вентиляционной решётке они оба некоторое время заворожено смотрели на  лампочку тускло освещавшую переход  бетонного коридора, открывшегося их взгляду. Не выдержав, Василий что есть мочи врезал плечом по решетке и не рассчитав силу,  мешком полетел на бетонный пол, едва не сломав ключицу.  Вслед за ним в коридор мягко спрыгнул  Денис и тут же начал осматриваться по сторонам, словно какой – нибудь заправский   десантник  из боевика.  Увидев эту картину,  Василия едва не разобрал смех, но  посмеяться ему помешало свежеушибленное плечо. 
— Вставай. Пошли. Нечего тут разлёживаться бросил Василию бригадир, стараясь скрыть вздох облегчения после освобождения  из цепких  лап тьмы.  Василий же, в отличие от него,  даже не пытался держать себя в руках. Его била нервная дрожь.  Временами он  закатывался в приступе беззвучного истерического смеха, и Денису пришлось отвесить своему товарищу несколько смачных пощечин. Только тогда тот смог взять себя в руки.
— Да что с тобой такое? Маленький что ли? Темноты он испугался видите ли. Ты мужик или  баба сопливая? – надрывался Денис, видя, что если и дальше так пойдёт, то  далеко они не продвинутся.
   Дело, между тем, было ещё ох как далеко до завершения.  Василий  знал, что единственными подземными переходами в округе являются угольные шахты или…  подземные ярусы военного бункера.  Если они в бункере, а это процентов девяносто девять  -  он, то шансов почти никаких. Выходы из него завалены  уже, как лет десять  назад. Могут быть резервные выходы, но вряд ли военные настолько глупы. Скорее всего, наверх нет ни одной лазейки. Денис меж  тем всё продолжал внушать Василию какую – то жажду борьбы. кричал, надрывая голос и нервы. Зачем? Василием овладела странная апатия. Он понял, что все старания последних дней были тщетны.  Тщетно спасение от смерти без воды, тщетно то, что они выбрались из пещеры. Василий зло сплюнул на землю.
— Угораздило же выбраться в бункере. В бункере! Который наглухо завален. – думал он, не обращаяя внимания на Дениса, суетящегося вокруг. А потом он увидел Это.
 
      *************
 
    Красивая женщина с белыми крыльями смотрела на  двух мужчин, стоящих в полутёмном коридоре в ста метрах от неё. Один из них что – то объяснял другому, отчаянно размахивая руками. Лица обоих собеседников покрывала трёхдневная щетина, а из одежды оставались только штаны да ботинки. Острым, словно у орла зрением, она разглядела у них на локтях, спине и плечах множество мелких царапин и ссадин, говоривших о нелёгком пути, который они оба одолели.
  — Надо помочь им… Нужно, чтобы они меня заметили, а то так и не найдут дороги.  — пронеслось в её голове.
 
         ***************
 
  — Ты видел это? – прошептал Василий, но Денис и так смотрел туда же. Не прошло и пяти секунд, как они бежали туда, где мигнул свет.
— Это похоже на ручой фонарь. Ей богу – это он. – сказал Денис.
— Да ну! Фонарь? Здесь? Да мы же в заваленных катакомбах. Здесь никого не может быть. А вдруг это монстр какой? – Василий говорил сбивчиво, задыхаясь от быстрого бега.
— Точно говорю – фонарь! Я чё? Фонарь от чего – то другого не отличу? – отвечал Денис.
— Давай покричим им…  Эй!!! Мы здесь !!!  — заорал Василий, но ему никто не отозвался.
   Пролёт коридора мелькал за  пролётом.  Целые лампы  стали попадаться всё реже и постепенно становилось всё темнее. На очередном перекрёстке Денис увидел очередную вспышку и свернул направо, ещё через два перекрёстка  -  налево. Света стало совсем  мало. Пару раз Василий в полутьме спотыкался о какой – то мусор: ящики, панели, кабели, валявшиеся на полу и торчавшие из стен, но Денис быстро бежал вперёд.  И когда  Василий, задыхаясь от усталости, уже готов  был  схватить  Дениса  за  рукав, чтобы тот остановился, впереди них зажёгся яркий слепящий  прожектор.
  — Стой!!! Кто идёт !? – эхом раскатилось  в бетонном коридоре подземелья.
 
                   Глава  6
 
    Бывает в жизни всякое…  Никто не застрахован от случайностей  и  глупых неурядиц,  которыми  полна окружающая  действительность.  Яркое  Солнце и  холодное  пиво с быстротой молнии  сменяется  порывистым  стволом  Калашникова  в лицо, приправленным  самой отмороженной  бранью (примерно  минус  30 по шкале Ай – кью).  Прекрасно – утонченное  уступает место  грубому  и  уродливо – целесообразному…  Такие вот  нерациональные, относительно  происходящих событий,  мысли  наполняли  такую  же  нерациональную голову  Василия,  пока Денис  вёл  переговоры  с подземным  блокпостом  неизвестных  подземных  сил.  – Ад они, что ли охраняют ??  -  пронеслось в голове Василия  перед  тем,  как он услышал  сухой треск передёргиваемых  затворов…
 -  Парни, вы чего? Мы шахтёры с поверхности…  -  повторял Денис, стоя с поднятыми руками. Он словно кожей чувствовал, куда сейчас направлен ствол, кончик которого отчётливо торчал из – за баррикады, сложенной поперёк прохода и состоящей из  какого –то монтажного мусора, панелей и металлических катушек из – под кабеля.  Тёмный силуэт стрелка, засевшего за ней, не спешил поднимать оружие.  Был слышен какой – то тихий разговор, но слов было не разобрать.
   Человек, издававший шёпот, был не на шутку озадачен ситуацией, причём имел на это аж несколько веских причин.
— Ну чё там, Петро? – не скрывал нетерпения в голосе командир поста. Петро или, для близких друзей,  Пэдро, что – то уж больно долго  возился с информацией относительно двух новоприбывших объектов.  -  Ну не томи! Ты понял кто они такие, а то я сейчас скажу Тёме, чтоб ложил их прям тут, пока не вышло чего…
— Не торопись…  Тут вот какие дела. Они сто процентов люди, но регистратор  чего – то показывает. Чего – не пойму. Слабенько так и не всегда… время от времени. Нельзя их мочить, ведь живые  люди все же. А вдруг просто шатались  абы где и нахватались излучения? Знаешь сколько мне по ночам сниться? А у тебя сколько, Василич? -  Петро посмотрел командиру в глаза, и тот не удержавшись, отвёл взгляд.
— Эй вы, двое! Сюда идите, только медленно. Тёма! Глаз с них не спускай! – на сей раз во весь голос  крикнул командир.
   Его палец снова нервно погладил курок, притаившийся под брюхом ударно –спускового механизма, а вторая рука обхватила цевьё. Петро за его спиной, похоже сделал то же самое. Двое непонятных  туристов,  невесть как  зашедших  в  эти неприветливые края  осторожно начали приближаться к  посту. Тридцать метров… 
— Где это они умудрились  кафтаны потерять? Говорят с поверхности пришли… Чудики – не иначе. – думал Василич. До двоих гостей оставалось двадцать метров. Командир, меж  тем, продолжал изучать  гостей.  –  Рожи, так  ну точно, как у шахтёров… или  чёртей. Может  всё же тёмные ходоки? Нееет.  Те не разговаривают, а сразу  бросаются, хотя чего не бывает… -  пятнадцать метров…
— Василич! Поле растёт! – заорал Петро.
   Командир даже сам не успел понять, как  автомат  очутился на уровне его глаз, а курок  ушёл  к рукояти. Тёма пока – что не стрелял, видно дожидаясь командира. Василич надеялся, что он поймёт, что делать. Тишину подземелья  расколол  оглушительный грохот очереди…
 
              *************
 
— Да шахтёры мы! Пришли с поверхности. У нас нет оружия. Мы хотим поговорить. –  продолжал свой  монолог  Денис.
   Тёмная фигура за баррикадой продолжала сидеть неподвижно, словно и не слышала его слов. Из — за прожектора продолжал доноситься  приглушенный гул разговора, отлично слышный в подземной тишине, даже на таком расстоянии, но всё такой же неразборчивый.
— Совещаются о чем – то. – также тихо проговорил Василий.
— Дай угадаю. Мочить нас сразу, или потом? – ответил Денис.
— Да брось ты. Это же военные…  Бункер не заброшен, как всем внушили… — начал было Василий, но был прерван Денисом.
— И именно поэтому мы с тобой и не жильцы теперь. – сквозь зубы  прошипел он.
— Эй вы, двое! Сюда идите, только медленно. Тёма! Глаз с них не спускай! – долетело до них из – за прожектора, слепящего глаза.
— Ну вот видишь? Я же говорил. – торжествующе  прошептал  Василий, начав движение к  посту. Денис шёл сзади. Ему не нравилась заминка с принятием решения. Парни явно сомневались, а тот, что вышел их встречать был явно на нервах.
-  Во как за цевьё схватился, и глаза бегают. Форма военная… – отметил про себя  Денис.
   До поста  оставалось  всего пятнадцать метров, когда из – за прожектора раздался панический крик
— Василич! Поле растёт !
    Он, словно взорвал наэлектризованную атмосферу, сорвав с цепи все механизмы, дрожавшие от напряжения все эти томительные минуты.  Время бешено понеслось вперёд, похожее на ударенную по загривку лошадь...
    Денис  молниеносно, словно его восприятие в этот момент было озарено фотовспышкой, увидел, как метнулось вверх дуло автомата встречающего. Со всей быстротой на каторую был способен, он выбросил вперёд  руку и начал падать на землю, увлекая Василия за собой вниз.
 
   ***********
 
Василий шёл вперёд. подняв руки вверх, как и положено примерному  гражданскому, случайно попавшему  по своей природной глупости не туда куда следовало.
— Парни — вроде ничего. Сразу не стали стрелять, так значит и не станут. Надо только без резких движений…  — думал он.
   Внезапно что –то ударило его сзади, сбив с ног на пол. Падая он успел заметить, как над ним мелькнула  чёрная, словно  антрацитовый  уголь  тень. Раздался  оглушительный  грохот очереди. Секунда и тень исчезла, а затем  материализовалась ( другого слова Василий не мог подобрать ) в метре от  военного стоявшего впереди всех.  Даже  против света прожектора, освещавшего  эту жуткую картину  Василий видел, как дико расширились  от  ужаса его глаза.
— Они привели двумерника!!! – заорал кто – то за баррикадой, но для стоящего впереди было уже поздно. Тварь легко, словно нож масло начала кромсать тело военного. Во все стороны летела кровяная пыль, словно на венах стояли маленькие сифоны, ясно выделяясь в луче прожектора. Человекообразная тень  как – то странно изогнулась и Василий с ужасом понял, что она совершенно плоская. Плоские руки, плоское тело и красные глаза. Эти глаза ещё долго снились ему ночами. Уже позже. После того, как Тёма и Петро отправили двумерника  туда, откуда он явился – в Ад.
— Откуда такому, как он ещё прийти? – наивно думал тогда Василий. Оказывается было откуда…
 
                 Глава 7 
 
  Лёха устало открыл глаза. Громкий стук в дверь бил по мозгам не хуже дубины. С тех пор, как третью шахту закрыли на  время расследования, (как всем сказали, согласно официальной версии) Лёха не мог найти себе занятия. По этой причине он беспросветно пил уже три дня, хотя это была не совсем правда… На вторые сутки он всё – таки  капитально вырубился, вследствие чего немного проспался.  В этот просвет, приправленный сильнейшим похмельем и головной болью, умудрился втиснуться Валерка, стоявший на его пороге и продолжавший тарабанить в Лёхину дверь.
— Ты чего так поздно – то? – спросил всклокоченный хозяин дома, окатив Валерку облаком крепкого перегара.
— Так три часа дня вообще — то … Не важно в общем. Ты Ларису не видел? Второй день захожу – нет дома. Я уж беспокоиться начал. Ещё учудит чего… В шахту там полезет или чего похуже. Я уже у половины посёлка спросил. Только тебя не нашёл, видать тоже дома не было. Ничего не видел? Может  чего знаешь? Она не говорила о своих планах? -  спросил Валера, переминаясь с ноги на ногу на пороге.
— Да был я дома… — начал Лёха.
— А-а-ааааааа! – понимающе протянул Валерка.
— Так вот. Она не заходила. Да чё ты на пороге – то трёшся? Заходи. Поговорим пообстоятельнее. – с этими словами, Лёха затянул Валерку к себе. Похмелье должно было скоро пройти…
 
        **************
 
      Новая  смена  пришла  точно в срок. Петро  даже  сплюнул  от  такой  пунктуальности.  Душу  переполняла  злость,  которая  искала  выхода. Если бы  смена  задержалась,  то можно было бы на неё поорать …  Стало бы легче,  а  так…  Двое  из  ларца тоже  сидели  смирно,  как  мыши.  Один  из  них,  правда  пытался  спросить, по типу того  « что тут  у  вас происходит?», но получил  увесистый  удар прикладом  в  зубы. Петро сам не ожидал от себя  такой жестокости в отношении  двух безоружных людей,  но ярость  тогда била просто ключом.
— Вы хоть понимаете, что он из – за вас первую очередь выше пустил? Боялся вас, олухов, зацепить !?  — орал  Петро,  метаясь  по посту, словно  тигр в клетке. – Какого хрена  эта  чёртова образина вас не тронула !? Вы с ними за одно !? – ствол калаша  смотрел  в  лицо одного из пришлых, но тот  сидел спокойно.
— Слыш Петро? Ты чего? С кем они заодно? С безмозглыми ходоками  и  двумерниками? А может быть с крысами — мутантами? Остынь уже. Они не виноваты в его смерти. – бросил ему Тёма, но Петро даже не подал вида, что услышал.
   Полазив вокруг  шахтёров с приставленным  к ним вплотную регистратором,  он немного успокоился,  правда от зуботычины  одному не в меру  любопытному  пришельцу  не удержался. С тех пор  обстановка на посту оставалась тихой… До прихода новой смены.
— В самом деле? В чём они виноваты? В том, что не лежат там с распоротым брюхом? Между тем, Василич за них жизнь положил.  –мелькнула в  голове  мысль.
 -  Привет Пэдро, а где Василич? У вас фон какой  — то странный. Всё нор…?  — фраза Беркута застыла  в  воздухе, когда  его взгляд упал  на  брызги крови на стене и  двух чужих на посту. – Что сучилось? – моментально спросил он.
— Пойди сам глянь. – мрачно кивнул в сторону другой стороны баррикады тот.
  Подойдя к краю баррикады, Беркут и двое его спутников почувствовали, как кровь стынет у них в жилах. Тяжёлый бронник, в который был одет Василич, был разрезан  на клочья и висел на одном плече, из которого торчала разрубленная кость. Сам Василич лежал лицом вверх. На его лице застыла гримаса предсмертного ужаса, которую дополнял ровный, словно это было сделано острейшим  скальпелем, разрез, разваливший надвое нижнюю челюсть. Всё вокруг было в крови, а рядом, словно гротесковая тень человека на полу, валялся дохлый  двумерник, сверкая своими красными, выпученными, словно у насекомого глазами.
— Мы ничего не трогали. Хотели, чтобы вы сами посмотрели, чтобы не было лишних разговоров. – сказал Петро, подошедший сзади.
— Ммм –да! Хороший мужик был…- только и смог сказать Беркут и лишь потом спросил. – А это что за туристы у вас ?
— Бежали к нам. Мы их остановили. Василич сам пошёл проверять их, а двумерник выпрыгнул из –за спины одного из них, когда до поста оставалось не больше пятнадцати метров. Никто бы не успел среагировать, тем более, что этих обормотов боялись зацепить. – мрачно отвечал Петро.
— Ты их допрашивал? Откуда они вообще здесь взялись. – продолжал интересоваться Беркут.
— Бред какой – то несут. Говорят, что пришли с поверхности. Ну – типа шахтёры они. – ответил Петро.
— Веди их в штаб. Если наружу отсюда есть лазейка, то ты сам понимаешь – это очень важно. – глаза Беркута сузились и изучающе пробежались по Денису с Василием. – Отмойте их от угля… Если не врут, то должны быть хоть чуть – чуть загорелыми. Июль вроде, как – никак. И ещё кое что… Василича пока сами несите, а эти … Как вас там? – крикнул Беркут двум гостям.
— Меня Василием звать – откликнулся тот, что сидел слева.
— Денис. – представился  второй.  
— Так вот. Денис и Василий пусть  захватят  тварь. Бросите где – нибудь подальше, а то от него излучение фонит. Так можно и прозевать  кого – нибудь. – взгляд Беркута упал на  чёрную безротую фигуру, застывшую на полу и его  снова внутренне перекоробило, но он не подал виду.
— Слышали, что делать? – крикнул Петро.
   Делать было нечего и Денис с Василием, поднявшись с места, пошли  туда, где лежало чудовище. Подойдя к нему поближе, Василий рассмотрел, что контурами  эта тварь была похожа на человека, правда пальцы на руках были для человека не в меру  длинные. В «груди» монстра, виднелось около десятка отверстий от пуль.  Крови видно не было.   С опаской  прикоснувшись к чёрной коже существа, он обнаружил, что она была, словно покрыта бархатом. Очевидно это были волоски, покрывавшие всё тело монстра. Неосторожно схватив тварь за подобие руки, Василий почувствовал, что порезался. Края пальцев оказались необычайно острыми, а сами пальцы поворачивались на девяносто градусов вокруг своей оси. Самым же странным обстоятельством, было то, что тело монстра в толщину не превышало и половины сантиметра.
— Ты когда – нибудь видел такое? – спросил Василий у Дениса, который рассматривал тварь с не меньшим интересом.
— Да… То есть я хотел сказать, что есть такой способ маскировки… Морские рыбы, обитающие в  экосистемах коралловых рифов, имеют плоское тело, что делает их практически невидимыми в  одной из плоскостей, относительно  наблюдателя. Есть ещё камбалы и скаты. Я думаю, что в темноте наш друг не брезгует и такой маскировкой… В общем. – Денис внимательно посмотрел на Василия. – Это существо может быть в шаге от тебя, а ты его и не заметишь.
  Один из длинных чёрных  пальцев вдруг конвульсивно задёргался. Василий с криком отскочил от чёрного тела.
Чего вы там возитесь? Вам тут что? Музей? – крикнул Петро, теряя терпение.
— Как его нести – то? – воскликнул Василий, которого всё ещё била нервная дрожь.
— В рулон сверни и неси! – крикнул Беркут и загоготал.
    Преодолев  страх,  Василий  помог Денису закинуть тварь на две доски, после чего сложил руки твари на её плоской  груди и понёс, взявшись с Денисом за доски с противоположных  краёв.
— Слушай, Дэн… Откуда ты столько всёй этой научной муры знаешь? Ты где учился? – решился наконец спросить Василий.
— Я даже в школу не  ходил. – бросил тот.
— Тогда как же…
— Потом как – нибудь. – отрезал бригадир. 
   Пожелав удачи новой смене, Петро с Тёмой за неимением носилок, погрузили тело Василича на какую – то здоровую панель и понесли прочь от поста, замыкая процессию.  Все молчали. Каждый переваривал собственных демонов, живущих в глубинах души. 
  Василий смотрел на тёмный коридор, тянущийся вперёд и назад, насколько позволял рассмотреть что – либо окружающий полумрак.  В каменном лабиринте гулял странный могильный сквозняк, протягивающий до дрожи  даже полностью одетого Петро и Тёму. Что уж было говорить о полураздетых Дениса с Василием.
  — Ну и видок у нас обоих сейчас. Видела бы меня Лариса. – думал Василий, во всей красе представив двух чумазых, небритых, по пояс раздетых и замёрзших человек, несущих мёртвого двумерника на досках, в сопровождении конвоя двух военных, несущих растерзанный труп товарища.
— Так! Здесь направо. – послышался сзади голос Петро.
   Свернув, куда сказали,  Василий снова  начал  рассматривать каменные стены, которые могли кого угодно отвратить от себя своим полнейшим однообразием, но только не Василия. Он не хотел. Ни за что не хотел смотреть на дохлую тварь, пальцы  -  когти которой, как нарочно бряцали прямо перед его носом, словно кошмарные разболтанные садовые ножницы, при каждом новом шаге. Как он не пытался, но не думать о жутком трупе не мог. Мысли вновь и вновь прокручивали в голове последние секунды жизни Василича, его расширенные в ужасе глаза, кровь, летящую в свете прожектора, словно на манеже амфитеатра, оскаленный  рот, раскрытый в немом крике, в то время, когда двумерник кромсал его лёгкие…
— Кто мог создать такое? Дьявол? Бог? – Василий пока  –  что не находил ответа.
   Коридор тем временем ощутимо стал забирать правее.
— Теперь налево – по лестнице. – услышал Василий.
   Слева находилась массивная герметичная металлическая дверь, закрытая на поворотные зажимы. Положив доски с тварью на пол, он принялся одну за другой поворачивать четыре зажима по краям двери.  С трудом оторвав, прилипшую к проёму из –за небольшой разницы давлений  дверь, Василий с Денисом  подняли свою жуткую ношу  и первыми вступили во мрак лестницы, ведущей вниз. Вниз. Вниз. Вниз. Снова вниз. К горлу Василия подкатил знакомый ком, смешанный на этот раз с чувством обиды. Ему так часто за последние дни приходилось обходиться без света, так часто приходилось уходить от него всё дальше вниз… Он не знал, что бы он дал сейчас за глоток свежего воздуха с поверхности, за возможность подставить лицо Солнцу. Наверное очень многое… 
— Бросайте гада здесь. – подал голос Петро.
   Чёрный зёв лестничных пролётов  уходил  в  густую  темноту, в которую даже не пытались проникнуть лампы стационарного  освещения.  Подойдя к краю,  Василий и Денис  на счёт три  бросили  свою ношу вниз. Падая взмахнув на прощанье руками, словно  артист  по  окончании  хорошей пьесы,  двумерник скрылся в породившей его тьме. Постояв у края пролёта пару минут, процессия  двинулась  дальше.  Звука падения тела они так и не услышали.
— Ну! Господа вельможи.  Вам нести гроб. – без тени веселья  усмехнулся Петро.
    Петро с Тёмой  пошли сзади. Василий слышал, как их автоматы стукают по пластинам броника. Ток –ток. Ток – ток. Постепенно Их стук стал похож на тиканье часов. Часов проведённых под землёй. Тик – так, тик – так. Василий не знал, сколько он провёл в таком состоянии, когда впереди замаячила дверь с мощным  электронным замком.
— Стоямба народ. Пришли! – устало возвестил Петро.
 
               Глава 8   
 
  Содержание  у  местных вояк  оказалось очень неплохое.  Василий, вместе с Денисом,  впервые за несколько дней смог нормально поесть. Их помыли и выдали чистую одежду (военную), дали место, где они оба могли бы поспать.
    Василий лежал на своей металлической  шконке, которая по прошествии четырёх  сумасшедших суток, казалась сделанной из пуха. Сон не шёл, несмотря на все попытки Василия заснуть. Голову  посещали самые разные мысли. Он вспоминал штаб, куда его привёл Петро через день после того, как  они пришли в « Осиное гнездо». Там было сумрачно и прохладно. Впрочем, подобная атмосфера царила на всём протяжении  подземелий бункера. Теперь — то  Василий точно знал, что это именно бункер. Седой вояка лет шестидесяти с небольшим сидел за отсыревшим от подземной слякоти письменным столом, изучая какие – то документы. С того расстояния на котором им сказали остановиться, документы были похожи на планы каких – то коммуникаций.  Во многих  местах  бумага была испещрена какими — то пометками. Время от времени вояка сверялся с какой – то бумажкой и ставил новые пометки или подправлял старые. На погонах Василий разглядел три крупные звезды, образовывавшие треугольник .
— Генерал что ли? – шепнул Денису Василий.
— Полковник. – тихонько шепнул в ответ тот.
   В это время полковник наконец оторвался от своего занятия и изучающе посмотрел  на  двоих послов с поверхности.
— Так вы говорите, что пришли с поверхности. Мне правильно доложили относительно ваших показаний? – размеренно проговорил он.
   Василий поёжился то слова «показаний». Создавалось впечатление, что они на приёме у следователя.
— Да всё правильно, товарищ полковник. – ответил за обоих Денис.
   Очевидно решив, что в их компании Денис главный полкан повернулся к нему и продолжил расспрос, сильно смахивавший на допрос.
— Как вы проникли в систему бункера ?
— Проводя разработку угольных пластов в третьей шахте, недалеко от посёлка Чёрная горка, мы натолкнулись на карстовую пещеру. При нашей попытке её исследовать, произошёл громадный обвал и мы оказались наглухо отрезанными от поверхности. Пришлось идти по системе пещерных тоннелей, в надежде, что те ведут на поверхность. Выхода наверх мы не нашли, но нашли место, откуда можно попасть из пещеры  в сеть воздуховодов вашего бункера. Забрались внутрь, потом натолкнулись на пост. – выдал Денис.
— Сколько времени вы  шли сюда? – задал следующий вопрос полкан.
— Чуть больше трёх суток. – сказал Денис, стукнув пальцем по наручным часам.
— По пути вам попадалось что – нибудь странное? – снова спросил полкан и Денису показалось, что тот слегка напрягся. Слишком уж пристально он вглядывался в их с Василием лица.
— Нет. Не попадалось. – ответил Денис  снова опередив Василия.
— Ну что же? – задумчиво проговорил полковник. – Вы точно уверены, что обвал невозможно разобрать ?
— Точно нельзя. В том месте идёт просадка грунта, да и если бы не это… Я уверен, что его не разберут. – слегка  неопределённо  ответил  Денис.
— Что вы имеете ввиду ?- оживился полковник.
— Перед обвалом  я и мой спутник слышали сильный взрыв. Я думаю, что  на поверхности знают о том, что твориться под землёй и так этого бояться, что приложат все усилия, чтобы это не вышло за пределы бункера и пещер. – ответил на это Денис.
      Полковник улыбнулся, впервые с начала допроса.
— Я думаю вы поняли КУДА попали? – усмехнулся он. – Добро пожаловать  в «Осиное гнездо» проклятых. Теперь вы наши товарищи по несчастью, а следовательно и по оружию. Пэдро. Ты их нашёл? Ну так тебе в отряд их и отдам. Разберешься  короче, а теперь не отвлекайте. Мне ещё всю новую  систему аномалий на плане отмечать.
   Видение рассеялось. Василий  снова помотал головой, словно пытаясь проснуться. Сон не уходил. Пещера, чёрные пиявки, двумерник, какие – то аномалии… Всё это было на самом деле.
      В тёмном помещении, даже полном спящими людьми было неуютно. Василий  всматривался  в темноту при каждом новом шорохе. Ему казалась дикой мысль снова спать  в темноте. Слишком свежи были кошмары прошедших дней. Как он ещё не рехнулся? Чудеса да и только, а он Василиса в стране чудес…. От бреда, творившегося в голове стало даже немного смешно. Успокоив себя дикой мыслью, что теперь – то он нашёл приключений на задницу по гробовую доску,  и его жизнь теперь точно не будет серой, Василий посмотрел на Дениса, который  храпел как ни в чём не бывало, мысленно махнул на всё рукой и крепко заснул.
 
              Глава  9
 
      На следующий день Петро уже озадачил своих новых подчинённых работой.
  -  Итак, ребята. Начнём. – начал свою речь он. – Вы теперь с нами, так –что наши интересы – это ваши интересы. Наши неудачи – это ваша неудачи.
— Так чего делать то надо? – спросил Василий. Глупых вопросов, вроде « Так кто же вы такие?» или  « и давно вы здесь?» или «и неужели отсюда нет выхода?» или «что за чертовщина здесь твориться?» он уже не задавал. После нескольких часов объяснений, Петро отмахнулся от Василия  неприкрытым матом, после чего тот понял, что любопытство хорошо лишь  в меру.
  В целом картина вырисовывалась такая. Около двенадцати лет назад  в этом подземном бункере  находилась и работала  крупнейшая в стране секретная научно – исследовательская лаборатория.  Если  Василий правильно помнил слова Петро, то она называлась Х -2. Василий помнил ещё несколько из своих глупых вопросов.
— А почему не Х – 1? – удивился он тогда. Педро, помнится долго ещё хохотал после их с Василием разговора. 
  Х – 1,, как он всё же объяснил,  оказалась расположена в Москве. Там её заложил в далёкие седые времена сам батюшка Сталин, соединив с системой тоннелей своего секретного метро. Он же лично курировал  первые разработки. Под его железным контролем, в этих мрачных стенах лучшие умы страны изучали чертежи НЛО,  захваченные у нацистов, и строили их образцы, проводили разработки новых типов вооружения, которое должно было в будущем  показать Кузькину мать западным буржуям, исследовали и создавали новые яды и  мутагены, изобретали  свои компьютеры, шифры и секретные коды, изобретали новые, никому ещё не известные средства связи и обнаружения  и ещё  многое – многое другое.
    Вскоре, однако оказалось, что производить некоторые исследования слишком рискованно вблизи такого большого и важного города, поэтому вторую лабораторию решили соорудить на севере Украины, замаскировав  колоссальные земляные работы под  поиски каменного угля.
    Лаборатория строилась  около шести лет  с помощью  техники и  зэков  конечно, причем потом этих зэков никто никогда не видел. Как сказал Петро, здесь находился крупный центр по исследованию  влияния на пространство и время магнитных, электрических и гравитационных полей. Занимались здесь и генетикой, и микробиологией, и селекцией, и много ещё чем…  Как  мрачно  шутил рассказчик – «результат в виде лучших образцов — налицо», потому – что  в  86 – ом  что – то у учёных пошло не так…
— Эту часть разговора Василий помнил особенно хорошо, потому – что собеседник не жалел красок, для того чтобы описать то, чего не пожелал бы и врагу.
— Короче, в конце апреля… Я уже не помню точно когда, поступила команда  номер семь. Ну это значит,  вроде как «сиди на месте». Перекрываются  выходные проёмы и никто не имеет возможности выхода или входа в лабораторию, до ввода кода деактивации команды. Я то  ешё  тогда понял, что дело труба. Нам говорили, что «седьмая» – это если только микробиологи. Если проще, то общее заражение. С жизнью попрощался. Думал, что ЦЛ – 17 склянку  разбили.
— ЦЛ – 17? Это ещё чего за чудо? – снова невпопад перебил Василий.
— Это, Вася, плотоядная  плесень. Очень секретная. Я случайно узнал…  Короче неважно… Знай, что в таких местах стоят магниевые пиропатроны. Если что у микробиологов  чего, то и пепла не останется, потому – что такую заразу, что у них хранилась,  вообще нельзя создавать, но я тогда об этом не знал и думал они виноваты. – не показал раздражения  командир отряда.
— А там же всё герметично. Зачем… — промямлил пораженный Василий.
— Ты думаешь я имею понятие, зачем всё это сделали? Зачем было людей жечь? Зачем нас запирать, ведь выскочить  могли? Миллион «зачем», а  ответов –нет.  Кто виноват – неизвестно, да и мертвы они все. Все, кто ниже двенадцатого уровня был просто…  просто умерли и всё, правда не совсем… Одна охрана осталась. Мы выше всех жили.
— Что значит не совсем? – упорно не хотел понимать Василий.
— Людей они теперь едят. Понял? Мы их теневыми ходоками называем. Ещё есть двумерники – те куда как страшнее, а еще  крысы – мутанты, споровики  и  черные пиявки. Всё это, вместе с аномалиями, легко можно встретить  на глубине до  десятого уровня. Дальше – больше, но туда без специальной маски лучше не соваться.  В лёгких поселяется  какой – то грибок, и привет, Вася! Да расслабься! Мы  сначала наверх будем ходить, выше нашего — шестого уровня. Не дрейфь! Ко всему привыкаешь. – Петро ободряюще похлопал Василия по плечу.
— Погоди. Я не успеваю… Аномалии? Это те, что полковник ваш на карту наносил? Какие тут могут быть ещё аномалии, кроме вообще всего, на что не посмотри? – снова округлил глаза Василий.
-  Времени и пространства – вот какие. Молнии появляются  в отключенных от напряжения секциях, неизвестно почему, сплющить в блин или ногу открутить может, ещё есть… Как их… А! Пространственно – деструкционые. Зелёная дрянь на полу. Наступишь в неё  и вуаля! Ноги нет. Исчезла! Волшебство — не иначе. – от мрачных шуток Петро уже тошнило. Петро от тупых вопросов Василия тоже был не в восторге, поэтому разговор после этого момента долго не продлился…
   Грёзы снова рассеялись.
— Так что от нас требуется? – повторил вопрос  Василия Денис.
— От нас  требуется  не больше, чем то выпускников  детского сада. Идём за продуктами. – торжественно  возвестил Петро.
  «Сходить за продуктами» у  местных вояк значило подняться на два уровня вверх и добыть на продуктовом складе  достаточное количество годных в пищу сухих пайков, банок тушёнки и  даже бутылок  вина.
— Вроде дело нетрудное. – бросил Василий, услышав суть дела. Денис, как обычно больше слушал, чем говорил.
— Я и говорю! – подтвердил Петро, но в глазах Тёмы Василий уловил едва заметный хитрый огонёк.
— Им бы оружие подобрать. – впервые с начала  разговора подал голос Тёма. Он вообще, как и Денис, мало разговаривал.
— Пошли за мной. – Петро кивнул, чтобы все шли за ним и свернул из комнаты  в тёмный коридор. Пройдя по  нему  около ста метров  вперёд, он свернул в дверь налево. Там, возле ещё одной двери, забранной железной решёткой, стояли  две караульных. Кивнув им,  Петро провёл всех своих спутников внутрь арсенала. Пройдя  мимо нескольких пирамид с оружием он открыл четвёртую справа.
— Что там? – спросил Василий.
— АК – 74Н. Бери – не ошибешься. – улыбнулся Тёма.
— Н? Я ни хрена в них не смыслю, конечно, но они же вроде «М» на конце? Кроме того может тут ещё чего есть. – не унимался Василий, но видя как Петро в изнеможении проводит рукой по лицу сдался и взял что посоветовали плюс  три рожка патронов.
— Мож пускай «Обувку» прихватит? – поинтересовался у Петро Тёма.
— Неееееееет! Нет! Нет Нет! Живыми не вернёмся! Не стоит пока. – замахал руками Петро.
— Ну как знаешь. – сдался Тёма и принялся разглядывать  Дениса, который под шумок  облазил уже половину  оружейных пирамид .
— А это я могу взять? – наконец крикнул он. Подойдя поближе, Петро аж присвистнул.
— На хрена тебе «Абакан»? Их  ещё даже в проекте на массовку нет и долго ещё не будет. Только у нас пару образцов. Вовек  не разберешься. Сам голову на разборке – сборке сломал. А «Обувка» тебе зачем? Она там только через кронштейн идёт специ… — Петро удивлённо уставился на Дениса, ловко пристроившего к диковинному оружию  ГП-30. – короче ладно – бери. Снаряды к пушке вон там.
  Через  некоторое время  все были готовы. Денис  убрал  с  «Абакана» коллиматор и пристроил ночник, как у Василия. Кроме этого он не поленился   прихватить с собой несколько ручных гранат со взрывателем ударного действия и два лёгких кевларовых  броника (себе и другу). Петро остался верен  родимому  калашу  с таким же инфракрасным ночником  и подствольником.  Тёма в плане экипировки скопировал  командира, но  как самый умный, таскал с собой ещё и ПМ.
— Ну чего? Теперь можно и за продуктами идти. – сказал Петро, проверив исправность  регистратора  аномальных полей.
    Покидая тёмный арсенал,  все двинулись за ним, а эхо шагов по бетонному полу, ещё долго металось в большом гулком помещении.
 
                     Глава 10
 
     Освещение  лестницы  лаборатории  уже  давно приказало  долго  жить, поэтому  здесь  было  довольно опасно,  несмотря на соседство с ротой «Осиного гнезда», кроме того, это был путь на нижние уровни. Ввиду этого лестницу всегда старались проскочить поскорее и потише, словно боясь разбудить дремлющее в глубине зло.  Редкие конвульсивные всполохи  отдельных ламп не  могли уберечь от внезапного нападения, а лишь затрудняли работу ночной оптики.
                      Осторожно  переступая  по железным ступенькам,  которые подобно гигантской металлической змее обвивали непроглядную черноту глубин  лестничной шахты, Петро  смотрел на показания регистратора. Для стародавних времён, в которых был собран и придуман  этот замечательный аппарат,  он  был настоящим чудом техники, а простота, компактность и надёжность сделали из него неотъемлемую составляющую снаряжения  любого  отряда. Отряда, потому – что не было дураков, готовых бродить по  Х – 2 в одиночку. Люди, выживавшие в катакомбах уже целое десятилетие, прекрасно понимали, что одиночка – цель номер один для тех, кто скрывается  во тьме, практически безраздельно властвовавшей в этом адском рассаднике.
                     На регистраторе,  экран которого был выставлен на самый маленький уровень яркости, мягко дрожали две шкалы. Одна из них показывала  статическую   составляющую  излучения, чаще всего по этому показателю  определяли наличие поблизости аномалий, потому – что они давали более – менее ровное поле, возрастание которого и отражалось на первой шкале. Вторую шкалу использовали для определения наличия рядом с собой мутировавшей  живности, которая тоже давала излучение, но более слабое и  неровное. К счастью всего неопытного отряда, вторая шкала проявляла сейчас  практически нулевую активность, только иногда  чуть вздрагивая. У Петро, тем не менее, не отлегло от сердца. Что ни говори, а сколько не привыкай ко мраку, родным он так  и  не становиться. Он укрывает, но укрывает подло. Пугает своей  чёрной неизвестностью. Даже по прошествии десятка лет, соседствуя с самим адом во плоти, командир отряда не мог ходить во тьме абсолютно хладнокровно. Вот и  сейчас, вглядываясь в показания регистратора, он отчётливо понимал, насколько он  зависим от этой маленькой  машины, которая  была единственным залогом того, что группу не застанет  врасплох  что – то,  питающееся  свежим  мясом. В роли мяса, меж тем выступал не кто – то там, а он со своим отрядом.  Было от чего находиться  в напряжении.
     Пройдя четыре лестничных пролёта группа оказалась на пятом этаже.
     Здесь находились склады питания. Они тянулись от третьего до  пятого, но до третьего было далеко, а о пятом ходили мрачные слухи. Говорили, что там пропало уже два отряда. Ниже пятого был шестой уровень, который был полностью очищен от всех  тварей и всегда запирался на герметичную дверь. Там находился арсенал и «Осиное гнездо» число членов которого вместе с новоприбывшими составляло двадцать три человека, бывших когда – то охраной объекта, а теперь превратившихся в заключенных, ждущих своего часа, но слепо надеющихся на спасение. Лампа с белым абажуром, как знал Василий, никогда не гаснет…
    Ниже – от седьмого до девятого жили сами учёные, но во время катастрофы, они все находились на работе… — ниже двенадцатого уровня. Десятый и одиннадцатый уровни были нежилые. Там располагались механизмы жизнеобеспечения жилой части лаборатории, включавшие системы отбора, очистки  и подачи на питьевую воду грунтовых вод, фильтры и регенераторы воздуха, рассчитанные на годы эксплуатации и  аккумуляторы аварийного  питания. Неизвестно по какой причине, но они, как и все батарейки приборов в лаборатории, теперь не разряжались.
     Двенадцатый уровень был даже не уровнем. Это была толстенная бетонно – свинцовая плита, отделявшая Зону риска от поверхности… Что было ниже – никто в «осином гнезде» точно не знал.
— Не нравиться мне всё это. – прошептал Петро, впервые с начала операции подав голос.
— Чего не так? Тихо же всё! Иди, да бери что хочешь  без проблем. – откликнулся на это Тёма.
— Не бывает без проблем. Я по опыту знаю, что если сейчас всё отлично, то потом  будет очень плохо. Если проблемы не приходят по одной и всё хорошо, то потом они набрасываются  всем скопом. – возразил на это Петро.
— Не знаю. Как по мне, то если нет проблем, значит пользуйся. – решил вставить слово Василий.
— Пользуйся? Может  на поверхности и так, а тут…  -  свет ламп дневного света снова мигнул и Петро вдруг примолк.
— Ты чего? – прошептал  Василий, внутренне  холодея. Однажды в тёмной пещере, такое молчание Дениса уже коё что означало. – На  индикаторе чего – то? – тревожно спросил он.
— Тссссссссс. – еле слышно произнёс Петро. – Идём вперёд, как будто ничего не случилось.
    Эта фраза заставила сердце Василия сделать кульбит и приземлиться в желудок. Стало понятно,    что Петро  видел то, чего не видели другие. Что – то было рядом с ними. Теперь стал понятен необычайно низкий уровень  аномального поля на второй шкале.  Вся живность разбежалась кто куда, чтобы не попасться на обед к тому кто был рядом с отрядом.
— Давно Оно рядом с отрядом? – спросил Василий, прокрутив всё в голове  и нервно сглотнув слюну.
— С самого начала. – откликнулся Петро.
— С начала? – ужаснулся Василий.
— Да. Теперь ещё кое – что… Ты… видишь впереди нас то же, что и я? – спросил командир отряда.
— Я вижу. – откликнулся Денис.
— Я тоже вроде вижу. – шепнул Тёма.
      Василий всматривался в темноту несколько секунд, прежде чем  при очередной вспышке ламп разглядел тонкую тёмную полоску, как — то  неестественно висевшую в поле обзора впереди них.
— Да. – наконец  сказал он.
— Понял что это ?- спросил Петро.
— Да. – ответил бывший шахтёр, сжимая цевьё.
— Сейчас на повороте исчезнет, а когда по прямой пойдём – снова появится. Не нападает, потому – что нас слишком много. Любит нападать со спины, так – что смотрим вперёд, но так, чтобы оно не поняло, что мы его видим. – снова зашептал Петро.
   Василий почувствовал, как его ладони покрылись потом. Автомат стал вдруг скользким и неудобным.
— А чего мы его сейчас не убьём? – прошептал он.
— Здесь лестница – одно из самых опасных мест. На шум сбегутся  твари с глубоких  уровней. Они уже твёрдо усвоили, что выстрелов не надо бояться. Выстрелы – это пожива, а там такое обитает… — Петро сделал небольшую паузу и продолжил. – Идём поближе ко входу на четвёртый и мочим тварь, а потом… — договорить Петро не успел. В очёредной вспышке лампы он увидел, как  тёмная полоска  расправляется, словно крылья бабочки и впереди него вырастает  чёрная гротесковая человекообразная фигура. Словно подслушав его, двумерник напал раньше.
     Петро не ожидал такого поворота событий, но тем не менее попытался вскинуть автомат. Он не успевал. Чёрная рука уже летела, направленная ему в грудь. Такая же чёрная рука совсем недавно выпотрошила Василича… Петро успел  лишь зажмуриться, когда…  раздался двойной выстрел Абакана. Петро  рефлекторно нажал на спуск и калаш  выплюнул в двумерника, которому выстрелом Дениса разнесло уродливую плоскую голову, ещё одну  порцию свинца. Пребывавший в напряжении Тёма сделал то же, и лишь Василий каким — то чудом смог не потратить патронов впустую. Отлетев к дальней стене, чёрное тело упало на ступени.
— Бежим на четвёртый! – заорал Петро.
    Никого не пришлось уговаривать. Снизу доносились звуки, которые бы привели в дрожь любого смертного. Не чувствуя под собой ног, Петро одолел последний гигантский лестничный пролёт пятого этажа и начал отворачивать зажимы на герметичной двери. Подбежавшие Денис, Василий и Тёма начали ему помогать, что есть сил.
— Да чё  за идиот  ходил за едой в прошлый раз! – в бешенстве заорал Петро, пыхтя над зажатой, словно газовым ключом, закруткой. Остальные закрутки вращались не лучше.
— Они уже на восьмом уровне! – заорал Тёма, слыша как хлюпают на лестнице полусгнившие ноги теневых ходоков и часто лязгает металл под  подошвами двумерников. 
— Я всё! Пойду задержу их! – заорал Денис.
   Подбежав к краю лестничной площадки, он взглянул вниз в ночную оптику автомата.
— Какие же вы шустрые! – прошептал он и выхватив в прицел бегущего первым теневого ходока нажал на спуск, а потом ещё и ещё. Прицел был не пристрелян, но Денис быстро приноровился брать  чуть выше и левее. После этого твари  на лестницах седьмого, шестого, а потом и пятого этажей падали один за другим. Денису нравился Абакан. Выстрел двумя пулями сразу,  существенно повышал шансы поражения цели, а при меткости Дениса разрывал на части. Применять же подствольник или ручные гранаты он побоялся. Вся лестница, подточенная за дюжину лет сыростью, могла рухнуть вниз… Тем  временем  Петро ,  Василий и Тёма открыли дверь.
— Давай внутрь!!! – заорал командир, махая  Денису.
     Не мешкая ни секунды, Денис  бросился в дверь и налёг на неё со всей силы, закручивая замок. Остальные делали то же самое. Тут же с натужней  стороны  раздался страшный удар. Петли заходили ходуном, но выдержали. Посыпалась ржавчина и песок. Василий и остальные с ужасом слушали, как воинство тьмы билось в металлическую преграду. Раздавался жуткий рёв, скрежет когтей по металлу, жуткие вздохи больного курильщика в темноте, но  дверь оказалась неодолимым препятствием.  Злорадно усмехнувшись и вытерев выступивший пот, Петро смачно плюнул на металлическую преграду.
— Что съели, твари поганые? Не по зубам мы вам и никогда по зубам не будем! И жить будем дальше, несмотря ни на что, и выйдем когда – нибудь на поверхность, а вы тут сгниете! – издевался он. – Пошли дальше. Они через пол часа угомоняться. Уже не первый раз, хотя такой массовки если честно не припомню за всю дюжину лет. -  быстро  сменил приоритеты он, зашагав вглубь складского этажа. Все последовали за ним. Наступала вторая фаза работы.
   Пройдя прямо  по коридору, Петро достал  регистратор.
— Поле в норме, но не расслабляйтесь. Мы конечно чистили этот этаж, но тут неистребимое  море крыс – мутантов. От них помехи отовсюду  идут, да и двумерники, как вы знаете почти не засекаются… Всякое бывает… Короче держаться друг у друга на виду. Автоматы наготове. Порченные крысами пайки не брать. Найдите целые. Они чаще всего сверху. – закончив инструктаж, Петро сам  пошёл на промысел. Тёма пошёл к правым полкам. Василий к левым. Денис  же  всё время крутился неподалёку от Василия.
   Дело шло медленно. Из десяти нужных пайков, Василий нашёл лишь шесть. На полках было очень много прогрызенных ящиков, мусора и крысиного помёта. Временами мелькали и сами его производители. Они были размером с крупную домашнюю кошку, но были очень трусливы. После встреч с двумерниками и теневыми ходоками, Василий уже не боялся таких «милых зверушек» и ходил среди полок, чуть не пиная здоровенных крыс, шуршащих среди нагромождений картонных коробок на полу, ногами. Он не знал на что способна стая голодных крыс, почувствовавших запах крови раненного человека…
  Внезапно, с той стороны где был Тёма, раздалась автоматная очередь. Василий успел заметить, как  Денис, побросав пайки,  молниеносно бросился к правой стороне склада. Решив сделать то же самое  он сорвал с  плеча автомат и бросился за ним, но тут, словно возникнув из его ночного кошмара, перед  Василием возник двумерник. Гротесковая чёрная фигура с длинными уродливыми руками, не которых топорщились пальцы – ножи. Тварь медленно, словно наслаждаясь ужасом, сковавшим тело  Василия  стала приближаться к нему. Её красные выпученные, словно у мухи глаза  едва заметно поворачивались, фокусируясь на цели.
— Щелк! Щёлк! – палец рефлекторно попытался вдавить курок, но выстрела не последовало. По спине пробежал мороз. В этот момент двумерник ринулся на Василия и наступила темнота…
 
                 *************
 
   — Ну чего там у тебя такое, что стоило палить? На теневого ходока напоролся что ли?  — орал Петро Тёме.
-  Да не! Крысы твари хотели живьём сожрать. Пришлось шугануть маломерков. – крикнул Тёма командиру  в ответ.
— Сам ты маломерок! Они впятеро  крупнее  нормы! – не уступал Петро.
— Ну и что? Я всё равно больше. – не сдавался под натиском Петро Тёма.
    Услышав, что ничего страшного не произошло, Денис побежал назад, на ходу ругая себя за излишнюю суету.
— Надеюсь, что с этим попандопуло ничего за три минуты не случилось. – подумал он. Однако Василия нигде не было.
— Вася! Ты где? — крикнул Денис, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Ты где? Ау! – уже в голос начал орать он.
   Поняв, что  что  – то произошло, Петро с Тёмой тоже начали его искать. В темноте сделать это было очень трудно, но  Денис без устали  бегал между полок,  ищя хоть какие – то следы друга.
— Денис! Петро! Идите сюда. – Крикнул Тёма.
    Услышав это, Денис что было сил побежал к нему, а добежав встал, как вкопанный…  Тут не было никаких следов борьбы, а только лишь сиротливо лежал калаш Василия. Подняв его Денис  сплюнул от злости. Автомат стоял на предохранителе, словно его и не выносили из оружейки…
— Когда придём в «Осиное гнездо» тебе не придётся ничего объяснять, Петро. У меня есть, что сказать полкану…  Всем вам… — сказал Денис, глядя  командиру в глаза.
 
              Глава 11
 
            Погода над северной частью Украины стояла отменная. Везде, но только не здесь… Район Припяти должно быть притягивал к себе непогоду. Низкие тучи,  словно траурная вуаль отгремевшей трагедии  нависали нал городом, изредка  порождая нудные моросящие дожди, тщетно  поливавшие жухлую траву. В окрестностях разгуливал рьяный ветерок, который так и норовил сорвать с головы кепку, лихо натянутую на голову красивой женщины, черты лица которой выражали мрачную сосредоточенность, а зелёные глаза несгибаемую решимость.  Ветер гулял между брошенных построек, свистел в ржавых каркасах брошенной техники и заставлял трепетать растительность, год за годом упорно завоёвывавшую бетонноё царство, созданное людьми.  На плече противно трещал дозиметр, напоминая женщине допотопное ненастроенное радио.
       Раньше она часто задавала себе вопрос – Зачем всё это ей нужно? Зачем  пытаться что – то изменить там, где ничего невозможно изменить по определению, располагая лишь собственными  человеческими силами? Нужно ли изображать из себя муху, упрямо бьющуюся в стекло и надеяться на чудо? На чудо… Как это глупо – надеяться на милость Божию, которой никогда не будет … — Рано или поздно размышления такого рода заводят в логический тупик, но оказывается именно в этом тупике кроется что – то так похожее на свет истины… По этой причине  женщина и шла вперёд.  Дозиметр стал  трещать слишком громко, и его пришлось выключить. Его шум свербил в ушах, а женщина не любила этого. Проведя в обдуманном  и безопасном бездействии бессмысленные годы, она научилась ценить тишину и главную жемчужину жизни — само действие. Всё в жизни всегда было предельно просто. Есть цель – ты добиваешься её, а значит живёшь. Нет цели  — ты существуешь. Хуже этого может быть только иметь цель, но не добиваться её, а это и есть логический тупик движения жизни. Порой, правда и его необходимо пройти…
      Контуры четвёртого энергоблока всё четче прорисовывались на фоне пасмурного неба. Теперь можно было даже разглядеть кое – какие детали потрёпанной временем и обстоятельствами постройки.
— Тут даже птиц нет. Интересно, сколько здесь микрорентген? Шестьсот рентген в час – верная могила.  – подумала женщина, но потом равнодушно махнула рукой  — Какая мне разница? Я всё равно уже мертва. Радиационная защита? Зачем? Всё равно во время выброса придётся быть там, чтобы настраивать параметры под ситуацию, а это ещё более верная смерть… Хотя если всё получится, то в истории не будет этой смерти… Бред.
     Сняв рюкзак она ещё раз проверила оборудование. Такого «железа» нигде не сыскать сейчас, даже на всех просторах Земного шарика.
— Вот бы местные военные,  лениво охранявшие Зону заражения от  экстремалов – туристов, задержали её и нашли всё это…  — не без иронии  подумала она. – Хотя нет. Это плохая идея. — Цель её миссии тогда не была бы достигнута, а значит всё было бы зря…
      Женщина вспомнила свой инструктаж Там – ещё до скачка. Её накачали препаратами и  напичкали какими – то имплантами, которые должны были помочь добиться выполнения задачи. Какие – то содержали информацию по эксплуатации резонансных щитов, общую теорию активации и деактивации пространственных «ожёгов», несметную кучу всякой научнй ерунды по математике, физике, биологии и другим наукам и даже навыки боевых искусств  и владения оружием. Некоторые повышали силу и регенерацию. Это не говоря о дающих способности, сильно смахивавших на экстрасенсорику. Было не совсем ясно как все эти прибамбасы работали, но женщина подозревала, что большинство имплантов были сделаны на основе изучения артефактов. Затем был скачёк…
    Выход состоялся на несколько лет раньше, чем надо, но в Центре всё рассчитали правильно. В решающий момент она, конечно же, не сумела послать всё к чертям собачьим… Просто не могла… Проведя несколько счастливых лет в этом мире, в котором  под приветливым Солнцем и лазурным небом  беспечно и счастливо жили люди, она не могла не пойти на безумие… У неё появилась цель, причём не корыстная эгоистическая задача, а что- то настоящее. Что – то  позволяющее гордо расправить хрупкие плечи и идти на смерть, не прося о искуплении грехов, словно о подачке, а беря спокойствие своей души по праву… Она поставит щиты, чего бы ей это не стоило, и тогда этой треклятой Зоны никогда не будет. Она не разрастётся и не изменит этот прекрасный мир. Людям ещё рано для Искупления грехов. Пусть грешат дальше…
    Если бы дозиметр сейчас работал, то её ушам бы не сдобровать.  Слава Богу, что вокруг такая тишина… — подумала женщина и улыбнулась. В глубине саркофага  четвёртого энергоблока она должна найти турбогенератор и поставить рядом резонансные щиты. Они погасят поле, которое скоро придет со стороны лаборатории, если там ничего не получится, и не дадут пространству окончательно разойтись по швам. Это если в идеале… В глубине души она понимала, что согласно теории, события времени неизменяемы и вся эта затея – сущий бред, но… Может  всё — таки существует добрая воля Божья? Может он даже, от своей всевечной скуки поможет горстке своих творений ?  Если верить хронометру, то на это у него осталось пять часов…
    Снова надев рюкзак,  женщина  ещё раз посмотрела на силуэт ЧАЭС, словно приветствуя соперника на дуэли, и зашагала вперёд. Она знала, что ничто не помешает ей осуществить свой план. Сняв кепку, она стряхнула с неё капли дождя, и ветер тут же разметал ей волосы. Противник ответил на приветствие… 
 
             ******************
 
— Вы же понимаете, что это довольно невероятная история. – размеренно проговорил полковник, стуча карандашом по своему отсыревшему столу.
— Честно говоря, Денис, мне тоже с трудом верится в то, что ты говоришь. Гораздо проще предположить, что у тебя с башкой разлад от местных ужасов случился. Сам подумай! Конец Света, который наступит через  пол века, Зона отчуждения о которой ты нам рассказываешь… Это всё ещё более – менее реалистично, но то, что «Василий – предвестник катастрофы, который спустит с цепи трансформацию всего мира, превратив его в ад …» — Петро театрально закатил глаза, словно готовясь упасть в обморок. Несколько человек даже подумали подхватить его.
    Полковник же был настроен более серьёзно. Жизнь научила его не отметать ничего поспешно.
— Так ты говоришь, что ты из будущего… — всё так же размеренно произнёс он. Было непонятно согласился он с этим фактом или переспросил. Денис  всё же решил снова подтвердить свои слова.
— Да. Из 2054 года.
— Тогда ты точно  сможешь объяснить нам, что случилось тут в 86- ом? Не так ли? – улыбнулся полковник.
— Если это вас убедит. – на лице Дениса не дрогнул не один мускул. – В тот год на объекте, который известен вам как Х – 2 проводился сложнейший эксперимент по генерации пространственных сдвигов. Проще говоря, стояла задача создания управляемых пространственных  порталов, позволивших бы в будущем перемещать любые предметы в любую точку окружающего пространства. Цели были практические – мгновенная  переброска ракет, живой силы и техники, дала бы стране преимущество над США, рядом с которым померкло бы само ядерное оружие. Мне известно, что для производства эксперимента был выделен целый энергоблок  ближайшей ядерной электростанции. У них было указание любой ценой обеспечить необходимый уровень энергии. Эксперимент  оказался вдвое более энергозатратным, чем указывалось по расчетным данным.  В результате,  для повышения мощности турбины был допущен слишком  сильный разгон реактора и он взорвался образовав крупнейшую зону радиоактивного заражения за всю историю человечества. Установка лаборатории оставшаяся без питания не сумела сгенерировать ровное поле в результате чего образовался так называемый пространственный «ожёг». Это когда пространство скукоживается, как подогретый целлофан, и теряет свою первоначальную форму под действием очень высокочастотных электромагнитных волн. Если интересно, то подобными вещами ещё раньше занимался один мужик  по фамилии Тесла. Говорят у него даже что – то получалось… К счастью в те времена ещё не существовало энергий способных пробить пространственные дыры или вызвать аномалии. Теперь же всё куда хуже. Если Василий отключит резонансные щиты, а он уж поверьте сделает это, то образуются две дыры. Одна здесь, а вторая на месте турбогенератора  4 – го энергоблока, связанного с установкой подземными шинами. Произойдёт чудовищный вырос энергии, который уничтожит всё живое на пятьсот километров вокруг. Диаметр Зоны составит сначала тысячу километров, но за последующие пятьдесят лет она разрастётся на весь земной шар. Чтобы предотвратить всё  это, у нас осталось пять часов.
     Повисла тишина. Про себя Денис отметил, как вытянулись лица слушателей.
— Так! Всё ясно! У тебя с башкой нелады! – воскликнул Петро, отворачиваясь в сторону.
— Нет. Нет. Погодите.  Его версия неплохо объясняет кое – что.  –  остановил общий гул собравшихся полковник. 
— Как по мне, так бред бредом! – воскликнул Петро.
— Я тоже не верю. – пробасил сидевший рядом Беркут. Несколько человек рядом согласно закивали.
— Послушайте! Зачем  вы охраняете свои чёртовы посты? Боитесь, что твари заполонят верхние этажи? Скоро так будет и наверху. Всё это время вы не задумывались о том, зачем судьба обрекла вас на бессмысленное существование в аду? Ради чего вы жили? Не для этого ли момента? – спросил Денис, обведя взглядом присутствующих.
— Чего ты хочешь? – задал прямой вопрос Беркут, постукивая прикладом калаша по полу.
— Штурмом дойти до двадцатого уровня и не дать Василию  снять защиту. Для этого потребуются все члены «Осиного гнезда». – не стал темнить Денис. Послышались смешки. Народ переглядывался друг с другом. Отовсюду слышались фразы – « да он точно псих», «уже на пятнадцатом поляжем, если даже попытаться.  Это полный бред!». Кто – то даже стал предлагать отправить Дениса самого и посмотреть, что будет с человеком из будущего, если на него нападёт двадцать двумерников и десять теневых ходоков. Ситуация накалялась. Денис уже подумал, что всё пропало. Его безалаберность  привела к провалу операции.  Будущее не изменить.
  И в этот критический для Дениса момент в комнате появилась она… Её внешний вид поражал всякое воображение. Белая, словно снег кожа, ярко – зелёные глаза и красивые каштановые волосы, спадавшие ниже плеч. Её платье было словно сделано из молочного тумана, ослепляющего своей  снежной белизной. Позади плеч мягко струились такие же яркие, но с синим отливом, крылья. Ноги прекрасной незнакомки не доставали до земли, но опора им судя по всему не была нужна. Реакция присутствующих была разной. Кто – то спешно передёрнул затворную раму, кто – то просто раскрыл рот, а кто – то начал читать молитвы.
— Ты? – впервые за всё время своего подземного путешествия изумился Денис.
 Она обвела взглядом присутствующих, задержала его не Денисе и заговорила.
— У меня мало времени, поэтому слушайте. Этот человек сказал вам правду. Через пять часов мир, каким вы знали его раньше, перестанет существовать. Близкие вам люди, которые остались у вас на поверхности, примут этот удар на себя. Разве хотите вы, чтобы они жили в том же мире, что и вы все эти годы? Я думаю нет. Тогда спрошу – есть ли те кто сомневается во мне или моей искренности перед вами? Я вижу таких тоже нет. Тогда что мешает вам, проверенным в бою людям, помочь этому человеку в том, что вы как защитники Родины, должны делать сами? Я и теперь вижу ответ – ничего. Тогда я спокойна. Моё время кончается и я ухожу, но ухожу от вас с надеждой. Не подведите всех нас.
   Видение растаяло, но все так и стояли с раскрытыми ртами. Даже Беркут  теперь ошарашено смотрел в пол.
— Знаешь. – Сказал он. – Я в детстве слышал много притч о том, что нужно, чтобы поверить человеку. Если ты ещё нуждаешься во мне, то я с тобой, хотя понимаю, что это верная смерть. -  он вышел из толпы и присоединился к Денису.
— Ты мой друг, а друзей я в беде не бросаю. Слишком остро я научился чувствовать, что значит потерять кого – либо. Одного  я тебя не отпущу, раз не отговорил. – пожал плечами Петро и встал около Беркута.
    Тёма ничего не сказал, а просто встал рядом с добровольцами. Это действие, словно послужило неким условным сигналом  и все, даже полковник, окружили Дениса.
— Ну что же. На поверхности у меня дочь. Если есть хоть один процент, что ты прав, то я с тобой. – старый военный твердо и открыто смотрел в глаза Дениса.
 -  Я думаю нам всем надо в арсенал. — высказал мнение  Денис  так, чтобы его услышали и его услышали.
     Через несколько минут в арсенале стояла молчаливая суета. Опытные вояки, не раз в упор лицезревшие смерть, деловито рассовывали по карманам рожки с патронами, цепляли подствольные гранатомёты и всячески готовились к своему последнему бою. Никто не лелеял напрасных иллюзий. Более трёх тысяч живых мертвецов, голодных, быстрых и прекрасно ориентирующихся в темноте на слух и инфракрасное излучение плюс  в добавок к этому хищные споровики, двумерники, мутировавшие крысы, чёрные пиявки, аномалии и не Бог весть ещё что, таится во тьме нижних уровней. Всё это образует свою неизвестную, даже по самым гибким меркам дикую, экосистему, обитатели которой постоянно пожирают друг друга, растут и размножаются.  Появление там такого раздражителя, как две дюжины человек, вызовет эффект  домино. Все любители сырого мяса, кто способен  хоть чуть – чуть видеть и слышать ринутся к ним. Это будет буря.
   Денис понимал это, внутренне ёжась от мандража. Он понимал, как ему повезло в том, что с ним идут люди, закалённые в горниле самого Чистилища. Они не боятся уже ничего – ни темноты,  ни смерти и лишь благодарят судьбу за возможность умереть во имя чего – то великого.
— Как мушкетёры прям. – поймал себя на мысли Денис, прихватывая противогаз, который был жизненно важной составляющей на глубине ниже десятого уровня.
    Пройдя чуть дальше он остановился. Перед ним стояла одна из пирамид, закрытая висячим замком. Достав штык – нож, Денис легко сковырнул одну из петель и распахнул створки.
— Ну и ну! – только и смог сказать он.
   Внутри нежданной сокровищницы в рядок, словно на выставке, лежало несколько пистолет – пулемётов системы «Каштан».  Денис  не понаслышке знал это оружие. Протянув руку он с радостью ощутил, как в руку легли знакомые «чуть больше полутора кило». Преимуществом этого аппарата была высокая (около 900 выстрелов в минуту) скорострельность и использование стандартных ПМ – овских патронов, с нахождением которых само – собой проблем быть не могло. Магазин вмещал три десятка таких патронов, что делало «Каштан» незаменимым дополнением не позволяющим застать стрелка врасплох при перезарядке.
— Чего нашёл? – подошёл к Денису Петро.
— Да вот. Друзья из будущего стоят тут, как нив чём не бывало. – ухмыльнулся Денис.
— Аааааа! Ты про него? У нас всегда так. Ружьишко ещё годы в массовку не пойдёт, а у нас уже есть. Спецотдел как – никак. – Петро похлопал Дениса по плечу и тоже прихватил себе новинку.
 
                 Глава 12
 
        Спустя пятнадцать минут, все собрались возле выходной двери, ведущей с территории «Осиного гнезда» во тьму кишащих тварями катакомб. Каждый прихватил с собой противогаз, чтобы не задохнуться на глубине. Тусклая туалетная лампочка еле – еле освещала окружающую обстановку. Глаза всех присутствующих были прикованы к Денису. Все ждали что он скажет.
— Если будем действовать как всегда, то ничего не получиться. – начал он.
— Тогда что ты предлагаешь? – послышались голоса.
— Будем работать нагло. Как только откроется дверь, сразу же бежим вниз сколько получится. Прорываемся на ходу. Я единственный знаю куда бежать, так – что все следуют за мной и никуда не отходят. Петро с регистратором аномального поля и Беркут -  со мной впереди всех. Если кто – то отстаёт, то  ждать не будем. – закончил Денис.
    Услышав эти слова, все понимающе закивали. Любая задержка  продвижения отряда может стоить гораздо дороже одной  жизни и даже запороть всё  дело. Со всех сторон послышались щёлкающие звуки передёргиваемых затворных рам.
— Пошли. – произнёс  Денис, открывая дверь.
    Услышав эти слова, отряд  ринулся в черноту лестничной шахты. Военные работали слаженно,  словно тайком уже давно репетировали этот день. Никто никого не толкал. Никто не громыхал ботинками  на лестнице. Тихо и бесшумно группа стала спускаться вниз. Лестница вмещала ширину трёх человек, поэтому шли по трое, осматривая всё вокруг в ночные прицелы и прикрывая друг друга. При этом все почти бежали.
— Активность – ноль. – в очередной раз огласил Петро, следивший за уровнем аномального поля.
— Движение – ноль. – доложил Беркут, осматривая нижние пролёты лестниц.
   Ситуация складывалась на редкость благоприятная. Не встретив никакого сопротивления, группа спустилась до восьмого уровня.
— Не нравиться мне такое начало. И это отнюдь не потому, что я такой уж  пессимист. – высказался Петро.
    Никто ничего на это не ответил. Все напряженно смотрели вокруг себя. Ночные прицелы позволяли просматривать очень небольшой участок пространства  перед собой, поэтому большая величина отряда становилась громадным плюсом.  Минусом было то, что время от времени лампы освещения лестницы загорались в непосредственной близости  и  били через ночную оптику по глазам стрелков.  Это на некоторое время снижало внимание. Быть может поэтому, а может потому – что живой труп стоял на переходе с уровня на лестницу его и проморгали.
      С поистине живейшим проворством  тварь выбежала из неосвещенного прохода и  вцепилась в  горло бойца, шедшего сзади. Здоровый детина ничего не успел поделать до того, как громко хрустнули его шейные позвонки.
   Услышав шум, шедший перед ним круто развернулся и всадил в голову  теневому ходоку очередь из трёх патронов. Во все стороны брызнула противно пахнущая  кровь и два тела рухнули на пол. Эхо выстрелов, словно перезвон обеденного колокольчика ушло вверх и вниз по лестничной шахте  тут же вернулось, сопровождаемое совсем другими звуками. Сначала тихими, но затем всё более настойчивыми и громкими.  До ушей  присутствующих  в этот неурочный час в этом недобром  месте, долетало рычание, хриплый рёв, шипение, громкие вздохи и ещё какая – то звуковая   сумятица, порождённая причудливым смешением звуков. Стало слышно, как привлеченные  звуком твари  гулко  шлёпают и шуршат ногами  по лестнице, словно муравьи в муравейнике  в который ткнули палкой.
— Скрытность накрылась! Прорываемся на бегу! – закричал Денис, устремляясь дальше.
— А такое начало тебе нравиться? – На ходу бросил Беркут в сторону  Петро, на бегу стрелявшего в  теневого ходока, вылезшего из прохода.  Секунда и  очередь калашникова  раздробила тому голову.
— Да. Это по мне! – не оборачиваясь  крикнул  бывший начальник Дениса, беря на мушку очередную цель.
     Шедшие в центре атакующей группы  усиленно работали  по нижним ярусам  из подствольников, отчего лестница  дрожала,  вселяя  опасения  насчёт  своей прочности.  В пылу боя, правда на это  мало кто обращал много внимания.
   Особенного труда отряду стоило  выбить монстров из перехода между одиннадцатым и тринадцатым уровнем, где находился вертикальный так и не закрывшийся переходд в экспериментальную зону. Надетые на лицо противогазы снижали обзор, что не могло не увеличить количества потерь, причём если теневые ходки были просто проворными зомби, то двумерники являлись чем – то особенным. Кровожадные  незаметные тени  раз за разом проникали незамеченными, в суете грандиозной битвы, возникая порой у самого носа отряда.  На месте эти твари стояли только когда добирались до кого – нибудь. Повсюду слышались крики. Временами кто – то попадал в аномалии за которыми уже никто не следил.  Денис в ужасе смотрел, как двумерник  в метре от него протыкал  какому – то мужику лёгкие. Глаза вояки умоляюще посмотрели на  Дениса. Раздалась очередь и двумерник упал, словно лёжа со  свей последней жертвой в обнимку.
    С громадным трудом  пробившись до пятнадцатого уровня, отряд  остановился.
-  Заходим на уровень! – заорал Денис, хотя видел, что заходить на уровень уже почти некому.  В живых остались  пятеро. В том числе Петро, нёсший  регистратор, сильно раненный Беркут, сам Денис  и ещё  двое каких – то очень удачливых  вояк, которых Денис в лицо не знал.
   По полу уровня змеились какие  то толстенные  кабели. Местами они были порваны либо перегорели, но где – то до сих пор жужжало электричество. Освещение на уровне было того же уровня, что и лестничное. Полумрак, изредка разбавляемый вспышками отдельных ламп – идеальное место для нападения двумерников. К счастью вместо них было слышно лишь попискивание  мутировавших крыс.
   План состоял в том, чтобы добраться до грузового лифта, который вёл вниз до двадцать шестого уровня и служил для переброски тяжёлого оборудования. Правда спланировать это было гораздо проще, чем сделать. Регистратор вдруг показал высокую активность аномального поля.
— А я то думал всё – чего это на этом уровне так спокойно. – проворчал про себя Петро, исследуя границы перегородившей путь аномалии. Над ухом строчило несколько автоматов, но это не мешало ему сосредоточиться. – Сейчас! Ещё пару минут! – крикнул он, изучая показания регистратора.
— Нет у нас пары минут! – крикнул Денис, бросая в место, где предполагаемо находилась аномалия какой – то кусок строительного мусора. Ничего не произошло. Кусок бетона улетел в  полутьму. Мигнула лампа освещения, а когда снова загорелась, то ничего уже не было.
     Двое везунчиков, видя что путь свободен запаниковали и бросились бежать вперёд по коридору. Видно у них всё же сдали нервы.
— Стойте! Заорал Петро, но было уже поздно. С едва слышным плеском их тела погрузились во что – то внешне напоминающее жидкий бетон. Ужасный двойной крик разорвал и без того шумную атмосферу и они исчезли, словно их и не было. Только лёгкое облачко вонючего дыма свидетельствовало, что всё это было на самом деле.
— Бетонная ванна! – крикнул Денис.
— И что делать? – Петро выпустил в толпу напиравших тварей последнюю  гранату из подствольника.
— Надо прыгать по кочкам на полу, пока не переберёмся. Дальше – на лифт. – ответил Денис, осматривая пол. В некоторых местах  он был действительно чуть темнее и выше.
— Идите! Я остаюсь. – крикнул Денису и Петро Беркут. Выглядел он не важно. Опираясь одним плечом о стену, он  как – то очень неловко для себя менял магазин. Денис понял, что долго Беркут не протянет. Рана на боку и ноге выглядела просто ужасно. Непонятно было  как он вообще сюда дошёл.
— Встретимся в Вальхалле! – крикнул ему Денис, бросая в коридор пару ручных гранат и прыгая в аномалию. Нога опустилась на тёмное пятно на полу и… ничего, только край подошвы задымился. Воздавая мысленные почести толстим Советским ботинкам, он двинулся дальше.  Осторожный Петро ступал за ним след в след. Они преодолели уже двадцать метров огромной аномалии, когда  калаш за их спинами внезапно затих.
— Вина и баб тебе Там, Беркут… — прошептал Денис и не оборачиваясь двинулся дальше. Никто из тварей не рискнул броситься за ними.
   Аномалия оказалась такой большой, что Денис уже начал опасаться, что рано или поздно подошвы прогорят и  аномальная дрянь, плескавшаяся в ванне обожжёт ему ноги. Тем не менее ещё через двадцать  метров регистратор Петро прекратил бесноваться. Ноги Дениса встали на твёрдую почву.
— Ну вот почти и всё. – сказал он Петро, отойдя от Бетонной ванны на десяток шагов.
   Краем глаза Денис успел уловить предостерегающий жест Петро. Схватившись за автомат он  успел заметить лишь  росчерк  чего – то чёрного, а затем почувствовал острую нарастающую боль  в  груди.  Автомат как – то слишком гулко стукнулся об бетонный пол. Словно во сне он услышал свой  хлюпающий кашель. Из уголка рта потекла струйка крови, падая на тонкую скрюченную  руку  двумерника, торчащую из его груди. Раздались выстрелы калашникова.  Денис почувствовал новый  приступ уже более тупой боли, и тело твари отшвырнуло в сторону. Ноги сами собой стали ватными и подкосились, но Денис даже не почувствовал удара о землю. На бесконечное мгновение он потерял сознание, а когда очнулся, Петро на плече тащил его к лифту .  Кровь из  груди падала на ботинки, а дышал Денис вообще лишь каким – то чудом. Лифт работал и оказался открыт. Петро втащил Дениса внутрь.
— Всё  бу…т …ошо. Дер…сь! Смот…ч… я наш…л! – слова Петро долетали До Дениса, как сквозь вату. Он умирал. Повернув голову, он успел заметить, как Петро нажал на панели управления лифтом цифру  20. Потом  свет вокруг стал гаснуть – всё быстрее и быстрее…
 
   ***************
 
   Василий почувствовал себя  сидящим на стуле. Голова ныла  так, словно  в неё забили гвоздь. Он попытался пошевелиться, но не сумел. Не сумел даже глазами пошевелить. Его тело словно стало чужим. Руки и ноги превратились в такие же безучастные детали обстановки, как  электронная панель, мерцавшая прямо перед его носом.  Сбоку  неё  красным цветом мигала лампочка «Блок 7 степени».
— Ты должен помочь  нам, Вестник. – послышался шепоток  медленно, словно змея, вползавший в сознание.
— Кому вам? – так же мысленно спросил Денис.
— Странникам.  Волей таких как ты,  нас тянет в ваш мир. Вы разрушили  барьер, но только в одном направлении и слишком слабо. Мы не можем вернуться. Теперь мы затянем ваш мир к себе целиком. Ваш мир хороший… — ответил шепоток.
— При чём тут я? – спросил Василий.
— Оооооооо! Поверь. Ты сможешь нам помочь. -  пришёл ответ.
— Нет! Ни за что! – внутренне взорвался Василий. Внезапно  перед его глазами  возникло серое маленькое лицо с громадной головой. В эту же секунду мозг взорвался адской болью. Взор заполнился сине — зелёным туманом и рука Василия поднялась над панелью управления.
 
         ***********
 
   Всё было, словно во сне. Беркут, Петро, двумерник. Смерть….
— Где я? Если я умер, то почему я думаю? – подумал Денис. Внезапно его лёгкие сами собой сделали резкий вдох и Денис открыл глаза. Его раздирало в приступе дикого кашля, но боли не было. Из лёгких вылетали последние капли крови. Руку что – то кололо. Раскрыв кулак, Денис увидел Колобок. Этот артефакт был способен в считанные минуты залечить любые раны. Часть артефакта распалась пеплом. Теперь он непригоден.
— Минуты? – мелькнула в голове  мысль. – Значит я лежал здесь уже несколько минут? А где же Петро? — Повернув голову на бок Денис увидел его… Точнее то, что им было.
   Петро лежал на полу, раскинув руки. Рядом валялся более бесполезный для него автомат, а на стене лифта, вцепившись ему в шею, словно  появившись из ночного кошмара, сидела гигантская чёрная пиявка. Очевидно они не заметили её в темноте царившей в кабине лифта. Временами по её телу пробегала волна, словно очередная порция крови расталкивала её горло изнутри. Достав «Каштан» Денис высадил в тварь всю обойму. Все тридцать патронов. Больше обойм не было. Во все стороны, словно из опрокинутого ведра, брызнула кровь. В темноте её цвет был таким же чёрным, как и цвет тела отвратительной твари. Пощупав руку Петро Денис опустил глаза. Она была холодная. Пульса не было.
     Вот она – ирония судьбы. Теперь все члены «Осиного  гнезда» были мертвы. Остаётся лишь стараться, чтобы их жертвы не были напрасными.
    До главной лаборатории оставалось всего – ничего. В воздухе нарастал какой – то шум. Денис понял, что Это случилось. Он бросился бежать вперёд.
-  Неужели этот организм  хренов отключил резонансные щиты? – подумал Денис.
   Сто метров. Пятьдесят. Тридцать. Вынырнув из коридора в главное помещение, Денис увидел Василия. Он, как пьяный, сидел за пультом управления и слепо тыкал кнопки. Панель блокировки светилась зелёным. Рядом с Василием стоял маленький серенький человечек. Денис сразу узнал контроллера. Мелкие твари – пришельцы из параллельной реальности, где нет места людям.
    Контроллер плавно  повернул свою громадную голову в сторону Дениса. В голову словно вонзились  тысячи раскалённых игл.  Денис упал на землю, загребая руками пыль и корчась в страшных судорогах. Контроллер неспешно, словно на казни, подошёл к нему, пустив ещё одну пси – волну, но гораздо мощнее. Денис дернулся и перестал корчиться. На его лице играла ухмылка. Быстрым движением он перевернулся и лёгким махом ножа полоснул серое существо по тонкому горлу…
— У меня  есть пси – имплант специально от таких, как ты. А дохнете вы вроде, так же как мы… — сказал он в лицо контроллера и загнал лезвие в серый череп по рукоять.
    Тут же Василий со стоном упал со стула рядом с основанием пульта. Оставив дохлого контроллера, Денис подбежал к другу. Тем временем, установка пространственных сдвигов, висевшая под потолком, окуталась сетью молний. Они сплетались друг с другом, переливаясь всеми цветами радуги. Пол лаборатории стал ощутимо подрагивать.
— Я всё испортил, Денис. Он заставил меня. Я не хотел. – из глаз Василия текли слёзы. Денис сел рядом, схватил Василия за руку и рывком поднял на ноги.
— Ещё не поздно. Ты Вестник чёрной Луны… Апокалипсиса… Тебе даровано творить будущее в отличие от меня. Сейчас я скажу тебе что надо делать… – Денис  мысленно сосредоточился, с помощью пси  — импланта ища напарницу.  Через секунду перед  ним возникло  яркое изображение красивой женщины стоящей возле какой – то установки. – Турбогенератор! Настя! У тебя получилось! – радостно воскликнул Денис.
— Какая Настя? Это же Лариса! Где она? – Василий судя по всему тоже мог наблюдать пси – картину.
— Дедушка! Я не Лариса. – сказала на это женщина с лёгкой улыбкой.
-Не говори ничего! Он сейчас не поймёт. – замахал на неё руками Денис.
— Но как же? –  сбитый с толку Денис  тупо смотрел в пустоту в то время, как Денис о чем – то договаривался с женщиной очень похожей на Ларису.
— Шиты отключены. Установка уже работает. Её питает  межпространственное напряжение, так что можно сделать только одно. В момент максимального напряжения перед выбросом, я ставлю щиты опять. Это приведёт к схлопыванию дыры внутри себя. Поле пойдёт на антиэнергию в обратную сторону.
— Это верная гибель. – ответила на это Настя.
— А получить четыреста рентген, а потом стоять возле резонансного антиполя во время выброса – это совершенно безопасно. – подколол напарницу Денис. Та лишь улыбнулась.
— Что мне делать? – спросила она.
— Когда остаточное поле пойдёт по шинам поставь расхождение в пять процентов. Пространство выдержит. Время от времени будет пробивать, но так надо, а то энергия будет копится и рано или поздно рванёт как следует. Если сделаешь все верно, то до первого выброса лет восемь пройдёт. – сказал Денис. Настя согласно закивала в ответ.
— Слушай. Ты веришь, что получится ?  Если мы делали это раньше, то почему мы сейчас здесь?- задала она Денису ещё один вопрос.
— Потому – что раньше это делал я, а теперь это сделает тот, кто может творить судьбу… Знаешь… Я столько всего знаю, но понимаю, что не знаю ни хрена…Может есть Он… Бог на небе. Увидимся в другой жизни. – шум вращающейся установки и треск молний почти заглушили его последние слова.
— Слушай, Денис. Если от меня столько проблем, то почему ты не убил меня ещё раньше? Глядишь – столько народу было бы живо… — прошептал Василий.
— Потом когда – нибудь поймёшь, а теперь поставь на этом параметре 180, а тут 55,73. Так. – Денис убедился, что Василий сделал всё правильно. – Теперь ты пойдёшь и ляжешь на тот пятачок под установкой. Это называется  слепой фокус потока. Там тебя не заденет. В конце процесса этот пятачок переносится  в пространстве. Я же обещал, что вытащу тебя наверх? – улыбнулся Денис.
— А ты? Там же место максимум на одного. – Василий вдруг всё понял. Денис жертвовал для него последним шансом на спасение.
— Вот – вот! Для одного, поэтому тебе придётся лежать очень смирно, чтобы руку или ногу не оторвало. – с этими словами Денис зарядил Василию классический правый хук и тот мешком повалился на пол. Оттащив  его тело под  мерцающую машину  и  громко матерясь по поводу того, что Вася, сволочь, такой тяжёлый, Денис  сел  на кресло  оператора, достал пачку Беломора, невесть как оказавшуюся в кармане и закурил. Терпкий  дым обволакивал его лицо. На панели загорелась красная лампочка «КРИТИЧЕСКИЙ МАКСИМУМ»  и Денис вдавил кнопку. В ту же секунду всё пространство вокруг него на какую – то микросекунду озарил ярчайший, словно при ядерном взрыве свет, а потом ни стало ничего. 
 
            Глава 13
 
         Старая  видавшая виды «семёрка» Василия подъехала к дому в тот момент, когда похмельный Валерка вместе с  Лёхой  ссали в огороде. Валерка не  знал почему, но там всегда это было делать куда как приятней, чем в сортире. Сейчас ему правда было не до этого.  Из машины вылезла Лариса, которой не было несколько дней. Но самое интересное было ещё впереди вслед за ней появился  не кто то там, а Василий собственной персоной. Вследствие запоя Валерка точно не помнил сколько дней их не было. Застегнув штаны,  Он побежал к объявившейся парочке .
-Привет Лариса!  Привет Вась … — промямлил последние слова Валерка, который сейчас мог бы  потягаться по пучеглазости  со всеми раками и лягушками мира вместе взятыми.
— Так ты стало быть жив? Выбрался? Как ?- посыпались вопросы.
— Я то хорошо, а вот Денис – не очень. – отозвался  Василий.
— Какой Денис? Вась, ты о ком это? – на лице друга было написано полнейшее непонимание.
— То есть как о ком? Бригадир твой. Я те дам его не помнить! – чуть не полез с кулаками на Валерку Василий.
— Да ты не смотри. Он мне про него тоже говорил. Ещё говорил, что ни то я – ни то моя внучка, которая вылитая я, умерла и планету спасла. Не обращай внимания. – махнула рукой она.
— Аааааа! Посттравматический шок! Я понял! Всё понял! Ухожу! Ты уж ухаживай за ним. – с этими словами Валерка ушёл.
    Лариса убедила Василия никому не болтать про конец Света, Дениса и бункер, а вскоре приехали военные комиссары. Василий сказал им, что нашёл выход из пещеры, но от шока забыл где он. Те посидели, обмеряли его  какой – то аппаратурой, выпили Ларисиного чая и уехали.
   Василий сидел и молчал.  Сколько лет там говорил Денис? Лет восемь до первого выброса… 2006 год значит. Вот тогда и проверим, кто посттравматический псих.
       Из Черной горки Василий уехал  на юг – к морю. В шахту он так  больше никогда и не вернулся. Лариса осталась с ним. Нужен же вестнику  ангел – хранитель, чтобы он дальше ничего не учудил ?  Через два года у них родился ребёнок.
 
      Есть ли бог? Есть ли Рай, Вальхалла, Чистилище? Я сам до сих пор не знаю, как не знаю и всех законов мироздания. Я думаю, что лишь вера в себя является истинной, но не возбраняется питать ею своих Богов, если не верите, что собственных  сил хватит. Помните лишь, что их сила идёт от вас. Вам, а не им она нужна постоянно, потому – что опять нет конца у истории Земли…
 
                                                                            Из записи Невидимого монаха от ТРИНАДЦАТОЙ ГЛАВЫ
 
                                                                           Конец книги