Пернатые прятки. Глава 1. Манящий звон.

Боль­шой тор­го­вый го­род. Ули­цы пол­ны лю­дей сну­ющих по сво­им де­лам. Тор­говцы, ре­мес­ленни­ки, бо­гачи и бед­ня­ки, все с са­мого рас­све­та за­нима­лись сво­ими де­лами. Тор­го­вые ули­цы и центр го­рода бы­ли на­пол­не­ны днев­ным шу­мом. А по по­лупус­тым жи­лым ули­цам но­сились де­ти, иг­рая в свои лю­бимые иг­ры. Од­ной та­кой иг­рой бы­ли прят­ки. Все де­ти со­бира­лись боль­шой тол­пой и вы­бира­ли ули­цу, на ко­торой пря­тались. Од­нажды они ре­шили по­иг­рать на ста­рой ули­це. Там сто­яли по­косив­ши­еся и об­ветша­лые до­ма, в ко­торых уже дав­но ник­то не жил. Ули­цу эту зак­ры­ли для пе­рес­трой­ки, но имен­но эта ули­ца ка­залась иде­аль­ным мес­том для игр в прят­ки.

Иг­ра на­чалась! Все де­ти раз­бе­жались кто ку­да, по­ка "во­да", зак­рыв гла­за, вел счет. Толь­ко ма­лень­кий пя­тилет­ний Ми­хель не знал ку­да бе­жать, ведь вок­руг столь­ко мест, ку­да мож­но спря­тать­ся, но нуж­но най­ти са­мое луч­шее, что­бы его ник­то не на­шел. Маль­чик дол­го и рас­те­рян­но ог­ля­дывал­ся по сто­ронам, по­ка не за­метил стран­ный дом, от ко­торо­го ис­хо­дил стран­ный мяг­кий звон ко­локоль­чи­ков. Ско­рее все­го, это ве­тер зве­нел ко­локоль­чи­ками, и пос­те­пен­но звук стих. Вре­мя уже под­жи­мало, так что Ми­хель рва­нул к это­му до­му со всех ног. Под­бе­жав поб­ли­же, он уви­дел зда­ние, не­высо­кое, но очень кра­сивое, за­рос­шее вь­юном и по­хожее на цер­ковь. Но ни­каких опоз­на­ватель­ных зна­ков не бы­ло, слов­но зда­ние не дос­тро­или. Он ос­то­рож­но про­лез че­рез ме­тал­ли­чес­кие чер­ные прутья во­рот, ко­торые так же кра­сиво об­ви­вал вь­юн, и по ка­мен­ной, за­рос­шей мхом и кле­вером, до­рож­ке под­бе­жал к мас­сивным две­рям. Узор­ча­тые, мес­та­ми пок­ры­тые мхом и об­ви­тые вь­юном, две­ри из ис­сохше­го и пот­рескав­ше­гося де­рева мяг­ко скрип­ну­ли, ког­да Ми­хель при­от­крыл их, что­бы про­лезть внутрь. Внут­ри бы­ло очень прос­торно. Вид­но бы­ло, как пы­лин­ки ле­тали по за­лу в све­те сол­нечных лу­чей, что све­тили из вы­соких окон, а под кры­шей бы­ло слыш­но вор­ко­вание го­лубей и ще­бета­ние ма­лень­ких пти­чек. Пос­ре­ди за­ла сто­яли пь­едес­та­лы со ста­ту­ями раз­ных птиц. Од­ни бы­ли боль­шие, дру­гие ма­лень­кие, но все бы­ли так по­хожи на нас­то­ящих птиц, что маль­чик не сра­зу по­нял, что это ок­ра­шен­ные ка­мен­ные ста­туи. Ми­хель вспом­нил, что ему нуж­но спря­тать­ся и, отор­вав взгляд от мер­ца­ющих на сол­нце пы­линок и кра­сивых ста­туй птиц, ки­нул­ся ис­кать мес­то, ку­да мож­но бы­ло спря­тать­ся. В од­ной из стен он уви­дел не­боль­шую двер­цу, пок­ры­тую пылью. Ос­то­рож­но от­крыв её, он за­бежал в тем­ный ко­ридор, где уви­дел лес­тни­цу. Вин­то­вая ка­мен­ная лес­тни­ца ве­ла вверх и вниз. Вниз ма­лень­ко­му Ми­хелю бы­ло страш­но ид­ти, по­это­му он по­бежал вверх. Лес­тни­ца при­вела маль­чи­ка в не­боль­шую ба­шен­ку, от­ку­да бы­ло вид­но всю ули­цу, где ре­бята иг­ра­ли в прят­ки. Ми­хель при­от­крыл став­ни од­но­го из окон, что­бы уви­деть дру­гих ре­бят, но сза­ди из тем­но­ты пос­лы­шал­ся хрип­лый ше­пот.

— Зак­рой, — прох­ри­пел чей-то го­лос.

Маль­чик от ис­пу­га не мог из­дать ни зву­ка, а прос­то за­мер как ста­туя, изо всех сил сжи­мая ма­лень­кой руч­кой слег­ка при­от­кры­тые став­ни.

— Зак­рой, — хрип­лый спо­кой­ный го­лос заз­ву­чал чуть гром­че.

Ми­хель, не чувс­твуя ног, так и сел на ка­мен­ный пол, дер­жась од­ной ру­кой за став­ни. Он, пок­рывшись хо­лод­ным по­том, мед­ленно по­вора­чивал го­лову, что­бы уви­деть то­го, кто с ним го­ворил. Кра­ем гла­за он уви­дел два ог­ненных пят­на в тем­но­те. Ис­пу­гав­шись, он от­пустил став­ни и, ску­кожив­шись на по­лу, зак­рыв ли­цо руч­ка­ми, ти­хонь­ко зап­ла­кал. А из тем­но­ты пос­лы­шалось шур­ша­ние и крях­те­ние, за­тем что-то мяг­кое и теп­лое кос­ну­лось спи­ны маль­чи­ка, а спо­кой­ный хрип­лый го­лос, ус­мехнув­шись, ска­зал:

— Не бой­ся, ди­тя, я те­бя не тро­ну.

Ми­хель под­нял зап­ла­кан­ные гла­за и уви­дел те са­мые два ог­ненных пят­на, ко­торые ока­зались боль­ши­ми, круг­лы­ми жел­ты­ми гла­зами. Маль­чик про­тер гла­за от слез и на­чал прис­матри­вать­ся к об­ла­дате­лю этих глаз. Свет сол­нца мяг­ко стру­ил­ся че­рез щель не зак­ры­той став­ни и ос­ве­щал боль­шую, пок­ры­тую чер­ны­ми перь­ями, мор­ду с мощ­ным тем­но-се­рым изог­ну­тым клю­вом, над ко­торым све­тились жел­тые гла­за. Ми­хель ви­дел пе­ред со­бой ог­ромную, раз­ме­ром в не­го са­мого, со­виную го­лову. Маль­чон­ка за­метил, что мяг­кое и теп­лое на его спи­не — бы­ло кры­лом этой боль­шой со­вы.

— Как ты сю­да по­пал, маль­чик?

Со­виные жел­тые гла­за лю­бопыт­но изу­чали маль­чи­ка. Ми­хель, пы­та­ясь ус­по­ко­ит­ся, дро­жащим го­лосом от­ве­тил со­ве.

— Прос­ти­те, я слу­чай­но, мы иг­ра­ли в прят­ки с ре­бята­ми и я за­бежал сю­да, что­бы спря­тать­ся, — из глаз маль­чи­ка сно­ва по­лились сле­зы, — прос­ти­те, по­жалуй­ста, не ешь­те ме­ня, я боль­ше так не бу­ду.

Ми­хель, рас­пла­кав­шись, сно­ва спря­тал ли­цо ру­ками и сжал­ся на ка­мен­ном по­лу в стра­хе пе­ред гроз­но­го ви­да пти­цей. А ог­ромная со­ва, рас­сме­яв­шись, ска­зала:

— Я не ем ма­лень­ких де­ток, да и лю­дей во­об­ще, так что не нуж­но ме­ня бо­ять­ся, — маль­чик нем­но­го ус­по­ко­ил­ся от этих слов и при­под­нял го­лову. — А ты мо­жешь рас­ска­зать, что за иг­ра та­кая — "прят­ки"?

— Ну, мы со­бира­ем­ся вмес­те, вы­бира­ем "во­ду", и пря­чем­ся, по­ка "во­да" счи­та­ет до ста с зак­ры­тыми гла­зами, а по­том "во­да" идет ис­кать ос­таль­ных, — Ми­хель го­ворил ти­хо, но со­ва с ин­те­ресом его слу­шала и не пе­реби­вала. — Ко­го пер­во­го най­дут, тот и во­дит, а ко­го са­мого пос­ледне­го най­дут, то­го счи­та­ют луч­шим в этой иг­ре.

Ми­хель за­тих, а со­ва, зак­рыв гла­за, о чем-то за­дума­лась. В этой ти­шине они про­сиде­ли око­ло ми­нуты, и всю эту ми­нуту он бо­ял­ся, не толь­ко по­шеве­лит­ся, но и отор­вать взгляд от мас­сивно­го клю­ва со­вы. На­конец-то перья пти­цы дрог­ну­ли, боль­шие жел­тые гла­за от­кры­лись и со­виный хрип­лый го­лос про­из­нес:

— Я те­бя не съ­ем, но мо­гу прев­ра­тить в пти­цу. — Ми­хель вздрог­нул, и из глаз сно­ва по­лились сле­зы. — Но, — про­дол­жи­ла со­ва, пос­ле не­боль­шой па­узы, — я хо­чу с то­бой по­иг­рать в твою иг­ру. Ес­ли ты ме­ня най­дешь до за­ката, то я те­бя от­пу­щу, ес­ли нет, то я прев­ра­щу те­бя в пти­цу. А ес­ли ты по­пыта­ешь­ся сбе­жать, то прев­ра­щу в ста­тую для сво­ей кол­лекции.

Ма­лень­кий маль­чик ис­пу­ган­но, но сог­ласно за­кивал го­ловой.

— Счи­тай, ди­тя.

Ми­хель от­вернул­ся к сте­не, зак­рыл ли­цо ру­ками и на­чал гром­ко и мед­ленно счи­тать до ста. Ог­ромная со­ва, за­цепив­шись ког­тисты­ми ла­пами за пе­рила вин­то­вой лес­тни­цы, съ­еха­ла по ним вниз и ис­чезла из ви­ду.

Дос­чи­тав до ста, Ми­хель, нем­но­го ус­по­ко­ив­шись, взгля­нул на слег­ка ры­жева­тое не­бо. Сол­нце уже на­чало са­дит­ся и по­тому маль­чик вто­ропях спус­тился по лес­тни­це к ма­лень­кой двер­це, ве­дущей в зал. Толь­ко он схва­тил­ся сво­ей ма­лень­кой ру­кой за пыль­ную двер­ную руч­ку, как тут же оду­мал­ся. За­чем ог­ромной чер­ной со­ве пря­тать­ся в за­ле? Там же нег­де пря­тать­ся. Ми­хель с опас­кой пос­мотрел на ве­дущую в тем­ный под­вал вин­то­вую лес­тни­цу и, прог­ла­тывая сле­зы, по­тихонь­ку на­чал спус­кать­ся. Од­на­ко, спус­тившись в под­вал, он уви­дел не­боль­шой ке­роси­новый фо­нарик, ви­сящий на длин­ном гвоз­де воз­ле ма­лень­кой двер­ки, по­хожей на ту, что ве­ла в зал. Он снял лам­пу с гвоз­дя и по­тянул на се­бя дверь, та с лег­ким скри­пом от­кры­лась. Ма­лень­ко­му Ми­хелю бы­ло очень страш­но за­ходить в эту не­из­вес­тную тем­но­ту, но он так силь­но хо­тел вер­нуть­ся к ма­ме и па­пе, что на ка­кой-то миг за­был о стра­хе. Пер­вое, что уви­дел Ми­хель в све­те лам­пы это ог­ромный шкаф, на­пол­ненный тол­сты­ми кни­гами, свит­ка­ми и ки­пами бу­маг. Прой­дя чуть даль­ше, маль­чик уви­дел ещё один та­кой же шкаф, и ещё один, и ещё. Вы­сокие длин­ные шка­фы сто­яли по все­му за­лу, на­поми­ная зал биб­ли­оте­ки. Прой­дя па­ру де­сят­ков мет­ров, маль­чик уви­дел пись­мен­ный стол в цен­тре за­ла. Он по­дошел поб­ли­же и уви­дел на сто­ле ки­пы бу­маг, ис­пи­сан­ных тон­ким ви­ти­ева­тым по­чер­ком. К со­жале­нию, ма­лень­кий Ми­хель чи­тать ещё не умел, по­это­му его вни­мание прив­лекло боль­шое чер­ное пе­ро, ле­жащее на этом сто­ле ря­дом с бан­кой чер­нил. По­хоже, что этим пе­ром и пи­сали, но оно бы­ло по­хоже на пе­ро той со­вы. Ми­хель взял его в ру­ки и по­чувс­тво­вал мяг­кое теп­ло. Он с ин­те­ресом раз­гля­дывал это боль­шое чер­ное пе­ро, как из дру­гого кон­ца за­ла, из тем­но­ты пос­лы­шал­ся скре­жет. Слов­но что-то тя­желое и ме­тал­ли­чес­кое во­лок­ли по по­лу. Ми­хель в стра­хе пы­тал­ся всмот­реть­ся в тем­но­ту, на­де­ясь, что это та боль­шая со­ва, но он ни­чего, кро­ме тем­но­ты не ви­дел. Скре­жет ста­новил­ся всё гром­че и гром­че, что-то яв­но приб­ли­жалось. Ма­лень­кий маль­чик сто­ял в оце­пене­нии воз­ле сто­ла, сжи­мая в од­ной ру­ке фо­нарь, а в дру­гой пе­ро. Тут что-то свис­тну­ло, и в стол пря­мо пе­ред ним вон­зился боль­шой то­пор. Пос­лы­шал­ся лязг це­пей и стол, скри­пя по ка­мен­но­му по­лу, по­полз в тем­но­ту. Ми­хель в ужа­се рва­нул со всех ног к две­ри. До­бежав, он зах­лопнул дверь, пос­та­вил пе­ред ней фо­нарь и бро­сил­ся вверх по лес­тни­це, дро­жа от ужа­са. Он вле­тел в зал, тя­жело ды­ша и об­ли­ва­ясь хо­лод­ным по­том, упал на ко­лени на пыль­ный ка­мен­ный пол и зап­ла­кал.

Спус­тя ка­кое-то вре­мя, Ми­хель вспом­нил, что ес­ли не най­дет боль­шую чер­ную со­ву, то не вер­нется до­мой уже ни­ког­да, по­это­му он вы­тер сле­зы и за­метил, что в ру­ке всё ещё дер­жит то стран­ное чер­ное пе­ро. Пе­ро ис­то­чало теп­ло, буд­то его толь­ко что вы­дер­ну­ли из кры­ла пти­цы. Маль­чик встал на всё ещё дро­жащие но­ги и ре­шил пов­ни­матель­ней ос­мотреть зал, на­де­ясь, что со­ва мог­ла спря­тать­ся где-то здесь. Лу­чи сол­нца бы­ли не та­кими яр­ки­ми, а пти­цы пе­ли уже не так гром­ко. Бли­зил­ся за­кат.

Про­ходя ми­мо ста­туй, Ми­хель за­метил в уг­лу ста­тую, по­хожую на боль­шую чер­ную со­ву. Вок­руг бы­ли ста­туи эк­зо­тичес­ких птиц с яр­ким и кра­сивым опе­рени­ем, так от­ку­да здесь ста­туя ог­ромной чер­ной со­вы? Ми­хель по­дошел к этой ста­туи и дол­го на неё смот­рел. Ус­по­ко­ив дрожь в те­ле, он ос­то­рож­но про­тянул ру­ку к со­ве. Это бы­ли мяг­кие, теп­лые перья, а не хо­лод­ный рез­ной ка­мень. Со­ва от­кры­ла свои жел­тые боль­шие гла­за и пос­мотре­ла на маль­чи­ка.

— А ты хо­рошо иг­ра­ешь, быс­тро ме­ня на­шел.

Ми­хель ис­пы­тал нас­толь­ко силь­ное об­легче­ние, что в го­лове всё по­мут­не­ло и он осел на пол, не в си­лах из­дать и зву­ка.

— Мне пон­ра­вилось с то­бой иг­рать. Те­перь ты мо­жешь ид­ти до­мой.

Пос­ле этих слов Ми­хель, пол­ный ра­дос­ти и об­легче­ния по­бежал к вы­ходу, но пе­ред ог­ромны­ми две­рями ос­та­новил­ся и по­вер­нулся к со­ве.

— Прос­ти­те, по­жалуй­ста, это ведь ва­ше, — он про­тянул ог­ромное чер­ное пе­ро со­ве.

— Ос­тавь се­бе на па­мять, ди­тя, у ме­ня их ещё мно­го — чер­ная со­ва рас­пусти­ла свои ог­ромные крылья, по­казы­вая свои кра­сивые перья, а ог­ромные жел­тые гла­за, ка­залось, до­воль­но улы­бались маль­чи­ку.

Ма­лень­кий Ми­хель выб­рался из зда­ния, про­лез че­рез во­рота и по­бежал до­мой, пла­ча от счастья. На пол­пу­ти он обер­нулся пос­мотреть на цер­квуш­ку, но уви­дел лишь пус­тырь пок­ры­тый сор­ня­ками, да ко­лючи­ми кус­та­ми. От все­го прик­лю­чения ос­та­лось толь­ко боль­шое чер­ное пе­ро, ко­торое он дер­жал в ру­ке. Оно всё так же из­лу­чало стран­ное теп­ло, от че­го ка­залось ма­лень­ко­му маль­чи­ку вол­шебным. Это по­каза­лось маль­чи­ку стран­ным, но он ре­шил, что со­ва и не со­бира­лась его прев­ра­щать в пти­цу или ста­тую, а прос­то хо­тела по­иг­рать и бы­ла очень доб­рой, раз спря­талась так лег­ко. Од­на­ко у не­го ос­та­лось к со­ве ещё па­ру воп­ро­сов, и по­тому ещё дол­гое вре­мя Ми­хель при­ходил на пус­тырь в на­деж­де сно­ва уви­деть эту со­ву. Вре­мя шло, маль­чик рос, а рай­он со ста­рыми до­мами снес­ли. Часть зас­тро­или но­выми, бо­лее вы­соки­ми и креп­ки­ми до­мами, а часть прев­ра­тили в парк, но он всё ещё про­дол­жал ждать, по­ка од­нажды не ус­лы­шал зна­комый мяг­кий звон ко­локоль­чи­ков, до­нося­щий­ся из пар­ка.