Эдип

                                               С Е Р Г Е Й   М О Г И Л Е В Ц Е В
 
 
 
 
                                                                    Э Д И П
 
                                                                      пьеса
 
 
                       Диалог слепой проститутки и инфантильного студента.
 
 
   С л е п а я   п р о с т и т у т к а.
   С т у д е н т.
 
   Набережная Москва – реки.  С л е п а я  п р о с т и т у т к а  с тростью в руке, облокотившись о бордюр, ждет клиента. Появляется  с т у д е н т.
 
   С л е п а я  п р о с т и т у т к а. Кто здесь?
   С т у д е н т. Это я.
   С л е п а я  п р о с т и т у т к а. Кто я?
   С т у д е н т. Прохожий.
   С л е п а я. Тебе нужна девочка?
   С т у д е н т. Нет. У меня есть мама.
   С л е п а я. Ты что, совсем дурак?
   С т у д е н т. Напротив, я очень умен. Я, между прочим, учусь в университете.
   С л е п а я. Ты студент?
   С т у д е н т. Да.
   С л е п а я. А кем ты будешь, когда получишь диплом?
   С т у д е н т. Биологом.
   С л е п а я. И всю жизнь будешь жить с матерью?
   С т у д е н т. Я не думал об этом, меня этот вопрос не очень волнует.
   С л е п а я. А что тебя волнует?
   С т у д е н т. Меня волнует, что я не успел покормить Матильду.
   С л е п а я. Кто такая Матильда?
   С т у д е н т. Моя черепаха.
   С л е п а я. У тебя есть черепаха?
   С т у д е н т. Да, Матильда, я ее очень люблю.
   С л е п а я. А мать любишь?
   С т у д е н т. Да.
   С л е п а я. А кого больше: мать, или Матильду?
   С т у д е н т. Это не корректный вопрос. Я, как ученый, протестую против такого вопроса!
   С л е п а я. Ты не ученый, ты дурак! И к тому же маменькин сынок. Господи, ну что за вечер сегодня, ни одного клиента, одни сплошные ботаники!
   С т у д е н т. Я не ботаник, я биолог!
   С л е п а я. Все равно дурак! Еще раз спрашиваю: тебе нужна девочка?
   С т у д е н т. Мне никто не нужен, кроме матери и Матильды!
   С л е п а я. Ты что, не мужчина?
   С т у д е н т. Я особь мужского пола.
   С л е п а я. В таком случае ты, я надеюсь, знаешь, чем отличается мужчина от женщины?
   С т у д е н т. Разумеется, знаю, ведь я биолог!
   С л е п а я. А о том, что их влечет друг к другу: мужчину к женщине, а женщину к мужчине, — ты, надеюсь, тоже знаешь?
   С т у д е н т. Само собой, знаю, мы изучали в университете спаривание разных особей еще на первом курсе, и даже ходили в зоопарк смотреть, как это делается в природе.
   С л е п а я. И тебе нравилось на это смотреть?
   С т у д е н т. В общем-то да, это было забавно.
   Л и з а. А на кого ты смотрел в зоопарке?
   С т у д е н т. Ну, на мартышек, на оленей, на львов, и еще, кажется, на слонов.
   С л е п а я. А тебе хотелось делать то же самое, что и они?
   С т у д е н т. Возможно, но мне еще рано думать об этом, я еще не получил диплом, и не стал полностью самостоятельным человеком!
   С л е п а я. А тебя никогда не посещают во сне запретные мысли?
   С т у д е н т. Возможно, что и посещают, но я стараюсь днем справиться с ними, занимаясь учебой и научной работой.
   С л е п а я. А ты спишь один?
   С т у д е н т. Нет, с мамой. И еще с Матильдой. В такой компании трудно думать о чем-то запретном.
   С л е п а я. А сколько тебе лет?
   С т у д е н т. Двадцать.
   С л е п а я. И ты до сих пор спишь с матерью?
   С т у д е н т. Она воспитала меня одна, без отца, который предал нас, уйдя к другой женщине. Ей было невероятно трудно, она работала на двух работах и мыла полы у соседей, но все равно подняла меня, и сделала человеком!
   С л е п а я. По – моему, она сделала тебя идиотом!
   С т у д е н т. Нет, человеком, который благодарен своей матери за ее материнский и гражданский подвиг, и готов всю жизнь платить ей преданностью и любовью!
   С л е п а я. То есть, спать с ней в одной постели до самой старости, пока она не умрет, а тебе не исполнится пятьдесят, или больше того?
   С т у д е н т. Моя мать очень крепкая, она доживет до ста лет!
   С л е п а я. Вот – вот, она доживет до ста лет, а ты до восьмидесяти. Представляешь эту картину: два старых трупа в одной постели, один из которых мать, а другой ее сын. А рядом ползает твоя черепаха Матильда, которой умирать еще рано, потому что черепахи живут до трехсот лет! Ничего более отвратительного в жизни своей не видела!
   С т у д е н т. Ты не можешь ничего видеть, ты слепая!
   С л е п а я. Я вижу внутренним зрением гораздо лучше, чем ты глазами! Я вообще вещая, и прозреваю будущее так же ясно, как настоящее! И я вижу, что ты полный кретин и болван, раз живешь с матерью и черепахой! Повторяю еще раз: твое будущее отвратительно и ужасно, лучше быть вором, или бандитом, чем таким несчастным глупцом, как ты! Прочь с моих глаз, а не то я отколочу тебя своей тростью так сильно, что мама родная перепутает тебя с черепахой!
 
                            С т у д е н т  с опаской отодвигается от нее. После паузы.
 
   С т у д е н т. Ты опять говоришь про свои глаза. Скажи, а это не трудно – быть слепой проституткой?
   С л е п а я. Не более трудно, чем быть двадцатилетним кретином!
   С т у д е н т. И все же, не мешает ли это заниматься любовью?
   С л е п а я. Нет, это не мешает заниматься любовью, потому что я чувствую клиента всеми клеточками своего тела, которое точно такое же, как и у остальных женщин, только более изощренное и более любвеобильное. Со мной переспать гораздо приятней, чем с обычными женщинами. И уж, во всяком случае, неизмеримо приятней, чем лежать, как бревно, в постели со старухой и черепахой, думая при этом о своих сокурсницах, до которых ты наяву не смеешь даже дотронуться!
   С т у д е н т. Откуда ты знаешь о сокурсницах?
   С л е п а я. Я многое чего знаю. Я изощренная гетера, которая изучает жизнь, общаясь со своими клиентами, и которая наблюдает такие картины падения и взлета современного человека, что попеременно хочется или смеяться, или лить жгучие слезы!
   С т у д е н т. Наблюдает с незрячими глазами?
   С л е п а я. Я же тебе уже говорила, что вижу гораздо глубже и тоньше, чем многие остальные. Моя слепота – это всего лишь обман зрения, который вводит в заблуждение неопытных юношей, вроде тебя, или чересчур самоуверенных клиентов, решивших позабавиться со слепой проституткой. Кстати, не хочешь ли сделать то же самое, тебе, как студенту, я уступлю за половину цены!
   С т у д е н т. А можно бесплатно?
   С л е п а я. Бесплатно нельзя. За все в жизни, дружок, надо платить, в том числе и за секс со слепой шлюхой, после которого ты или от жалости сам выколешь себе глаза, или прилепишься ко мне навсегда, и будешь таскаться следом, как уличная побитая собачонка!
   С т у д е н т. И много уже было таких?
   С л е п а я. Каких?
   С т у д е н т. Которые от жалости к тебе выкололи себе глаза?
   С л е п а я. К счастью, ни одного. Любовь со мною приводила их в такой восторг, и открывала такие неведомые глубины, что они скорее жалели себя, чем меня.
   С т у д е н т. А тех, кто таскался после за тобой, как побитая собачонка?
   С л е п а я. Таких хватало, а после сегодняшнего вечера, думаю, будет еще больше хватать.
   С т у д е н т. На что ты намекаешь?
   С л е п а я. Ни на что. Посмотри, нет ли вокруг клиентов?
   С т у д е н т. Клиентов нет. И все же, на что ты намекаешь?
   С л е п а я. Всего лишь на историю о греческом царе Эдипе, который неожиданно выяснил, что женат на собственной матери, и от ужаса и горя выколол себе глаза золотой булавкой, взятой из ее царской прически. Не боишься ли ты, воспитанный матерью мальчик, что в одно прекрасное утро, проснувшись, вдруг сообразишь, что женат на собственной матери? Советую тебе заранее подарить ей золотую булавку, чтобы было чем выколоть собственные глаза! После этого роль жалкой побитой собачонки, таскающейся по городу за слепой проституткой, покажется тебе наилучшим выходом!
   С т у д е н т. Ты говоришь, как пророчица. Или как вещунья.
   С л е п а я. А я и есть и то, и другое, я это тебе уже объясняла. Ну как, не передумал еще, не хочешь ли девочку за половину цены?
   С т у д е н т. Может быть, и хочу, но для начала я должен кое-что сделать. Правда, после того, как я это сделаю, девочка мне будет уже не нужна.
   С л е п а я. Почему?
   С т у д е н т. Потому, что меня не будет в живых.
 
                     С л е п а я  некоторое время изучающе смотрит на него.
 
   С л е п а я. Ты пришел сюда, чтобы утопиться в реке?
   С т у д е н т. Да.
   С л е п а я. Из-за матери?
   С т у д е н т. Из-за нее.
   С л е п а я. Она тебя так сильно достала?
   С т у д е н т. Да.
   С л е п а я. Так сильно, что ты не можешь больше жить на земле?
   С т у д е н т. Да, да, да!
   С л е п а я. Так сильно, что тебе хочется выколоть себе глаза золотой булавкой, вытащенной из ее царской прически, а потом пойти, и утопиться в реке?
   С т у д е н т. Примерно так, только еще хуже.
   С л е п а я. Потому что, проснувшись однажды утром, ты вдруг понял, что женат на собственной матери, которая воспитала тебя одна без отца, совершив этим гражданский и материнский подвиг? И не имеет значения, женат ли ты на ней действительно, или тебе это всего лишь кажется? Своре всего, это тебе всего лишь кажется, и на самом деле ничего такого не было. Но спать до двадцати лет в одной кровати с матерью и черепахой не менее преступно, чем быть мужем собственной матери, и наказанием за такое преступление может быть только немедленная слепота, и изгнание, как у царя Эдипа.
   С т у д е н т. Я понял, что не выдержу изгнания, и поэтому решил утопиться.
   С л е п а я. Считай, что ты уже это сделал. Выколол себе глаза золотой булавкой, а потом отправился в изгнание, и случайно свалился в реку. Теперь мы с тобой одинаковы: двое слепцов, соединенные одной общей тростью
 
                               Протягивает ему второй конец трости.
                С т у д е н т  хватается за нее, как утопающий за соломинку.
 
   С т у д е н т. Ты будешь теперь моим поводырем?
   С л е п а я. Да, слепец, ведущий на поводке слепого! Забавная картина, не правда — ли?
   С т у д е н т. Какая нам разница, что подумают о нас другие? Я буду теперь твоей собачонкой, жалкой побитой дворняжкой, следующей за своей хозяйкой хоть на конец света!
   С л е п а я. И не обидишься, если выяснится, что ты не одна такая дворняжка, что до тебя у меня были другие?
   С т у д е н т. Тому, кто умер, грех обижаться на того, кто еще жив!
   С л е п а я. И будешь терпеть все попреки и унижения, какими бы несправедливыми они ни были?
   С т у д е н т. И буду терпеливо, как преданный пес, сносить все попреки и унижения!
   С л е п а я. И будешь находить мне клиентов, сообщая об их появлении радостным лаем?
   С т у д е н т. И буду находить тебе клиентов, делая охотничью стойку, и лая от радости, что доставил тебе удовольствие!
   С л е п а я. Очень хорошо. Кстати, посмотри, не видно ли на горизонте клиентов?
   С т у д е н т. Сегодня не твой день, не видно ни одного.
   С л е п а я. Сегодня твой день. Раз никого нет, моим клиентом сегодня будешь именно ты.
   С т у д е н т. И мне достанутся все твои ласки и поцелуи?
   С л е п а я. И тебе достанутся все мои ласки поцелуи!    
   С т у д е н т. И та неизъяснимая глубина, которую может подарить лишь слепая гетера?
   С л е п а я. И та неизъяснимая глубина, которую может подарить лишь слепая гетера!  
   С т у д е н т. А скидка в пятьдесят процентов сегодня еще действует?
   С л е п а я. Действует. Пойдем, не будем терять времени, все равно до утра здесь больше никто не появится!          
 
                          Уходят, соединенные двумя концами одной трости.       
 
   К о н е ц.
 
   2013           
 
   e-mail: [email protected]