Ветер

Однажды, мне в лесу, в капкан, попался ветер -
Хвостом полупрозрачным застрял в стальных тисках.
Бедняга весь извелся. Вдали меня заметив,
Припал, оскалясь, к снегу, сокрыть пытаясь страх.

Коснулась красной лужи, не вымолвив ни слова -
Та липко в рукавицах по пальцам расползлась.
Но, раньше мне казалось, что нет у ветра крови,
А на снегу алела руническая вязь.

  — И что с тобою делать, бродяга, не подскажешь?
А ветру словно нравилось царапать молча лед -
Оскалившись, лежал в кроваво-красной каше:
Клыки у ветра зыбкие, но больно как грызет!

  — С тебя ни меха теплого, ни мяса, ни костей,
Тебя бы отпустила я, но злой ты, словно рысь.
Быть может, шрам останется на пойманном хвосте -
Не на тебя ловушка ведь! Уж, братец, не сердись…

Клыки, через мгновение, в усы седые спрятав,
В сторонку  ветер сдвинулся, давая мне пройти.
Ему ещё свезло: за хвост,  а не за лапу.
В глазах немой укор на дне, и шелест: « — Отпусти!..»

Бродягу обойдя, клыки разжав из стали,
Мне думалось: в мгновение сорвется с места ввысь,
А он, вдруг, тихим голосом, непуганно-хрустальным:
  — От боли свет не виден был, что ж, сразу, «злой, как рысь»?

Уж думал – с позвоночником расстаться час настал,
А гнался за поземкой, по снегу, да по льду.
Про эти вот ловушки хоть прежде точно знал -
Забыл про все на свете. Как видно, на беду.

Решил уж, что убьешь. Спасибо, не забуду.
Теперь в лесу нельзя бесстрашно нам летать -
Внизу хозяева вы, бессовестные люди…
Как мне, девица, долг тебе теперь отдать?

В груди затрепетало. Что может ветер Божий?
Чего мне попросить? Чего ему ответить?
Чтоб он не испугался. Как знать, а вдруг поможет?
  — Молись за мертвецов моих, бродяга-ветер…

Хвостом  помятым руны из крови зачеркнувши,
Взлетевши вверх большой, испуганною птицей,
Он крикнул мне:
  — Ну ладно, коль так тебе то нужно,
Ведь мне не тяжело за вас, людей, молиться…

Однажды мне, в лесу, в капкан попался ветер,
И до сих пор мне чудится, как с неба он кричит.
Из всех, кто это слышал, поверили лишь дети,
Да пара чьих-то призраков, сидевших на печи…