Новая жизнь

Что, забыли родственники, друзья, коллеги? 
Ерунда, дружище! На похороны слетятся все! 
А если ещё и есть что поделить, то и побочные дети найдутся. 
Так что, Старик, ты не одинок, лежи себе и не дрыгайся. 
Это просто время дует уже не в твои дудки. 

Стопка водки, накрытая ломтиком чернушки, будет лучшим 
украшнием в твоем доме и как бы скажет за всех, мол, нам 
тебя так не хватает. Твоего старческого брюзжания, маразма, 
легочного кашля, шарканья суконными тапками по коридору, 
запаха древности и одиночества... 

Как же мы без всего этого теперь будем? 

Что? Гений? Талантище? 
Вздор! Мы же русские!!! 
В нас течет свёрнутая кровь, которая вскипает только в военное   
время и на похоронах. 

Похороны, это наш фаст фуд навынос — в упаковке, всем доступно, 
быстро и не дорого. 

Ну, любим мы это дело! 

Кому ты живой был нужен? 
К живым у нас стойкий иммунитет. 

Не верь в те слёзы, которые льются сейчас, это слёзы радости. 
Гляди, вон сколько поналетело. Любо дорого смотреть. Нарядные 
все, с цветами. Ты при жизни смог бы собрать их всех в одно 
время, в одном месте? То-то и оно. 

Теперь для тебя выкрик: — Чтоб ты сдох!, будет звучать пошло. 

Похороны — наша национальная забава. Никто так не умеет 
ценить покойников, как мы. 

На проводы людоедов нас приходит тьма. Ничего страшного, что 
в давке растопчут сотню-другую, зато все будут знать, где после 
отплясывать. 

Отпрыск лет четырёх, дёргает папашу за парчину с вопросом: 
— Па, а этому дяденьке плохо? 
— Нет, сынок. Этому дяденьке уже хорошо. 
— А кому тогда плохо? 
— А никому не плохо! 

Кто-то из новых русских старых друзей громко басит в мобильник: 
— Да, я тут к другу заскочил, у него торжесво. Скоро буду. 

Красотка его с глубоким декольте, целуя тебя в лоб, засветит 
стоящим напротив свои прелести, от чего само мероприятие отойдёт 
на второй план. 

На панихиде абсолютно все завистники признают твой талант, все 
сверстницы, начхав на склероз, припомнят, как в тебя были влюблены 
в юности. Тебе простят всё — от ошибок до долгов. Ты станешь 
белый и безукоризненный, как рафинированный сахар и к тебе 
захотят приложиться все, включая деабетиков. Вот тут то к тебе 
придёт и признание, и любовь, и известность, и Родина, наконец- 
то, заметит тебя... 

Скажи, тебе сейчас что-нибудь нужно? Нет? Значит у тебя всё есть! 

А то, что ты подыхал пять лет в одиночестве от тоски и голода - 
ерунда. Не верь этому. Это было не с тобой. 

Зато сейчас у тебя начинается новая жизнь. 

Так что, старик, выше нос! 

Глянь, красотища то какая! Россея, простор, мать её! помирай, 
где хошь... 

Жаль, вот только, жить негде! 

Ну, не томите же, выносите скорей. 

Народ ждёт! 

      * * * * *           

И только беззубая старуха у крематория прошамкает: 

— Виш, как дымок то идеть, колечкими. 
Вядать, колобродить любил, шельма.