заскорузлость трепета

челиковский рассказ
 
рассказ о жисти возник из зацепки воспоминаний о ряд отвлеченных ассоциаций.
впрочем, их поиск никогда не начинался и, надеюсь, он никогда и не закончится. 
хотя, вранье енто, всему приходит конец, и ентому поиску, тем паче, многократно.
записаны ужо были толстые мудрые книги, прославляющие шефа, его творения, и 
музыка была положена на его ноты, и картинки, и фотокопии его дел всюду ужо были 
распространены опосредовано. да, тоды, кншно, и порядок был, дисциплинированны 
были фсе, по уставному уложению во фрунт и глазами начальства пожирали-с. но 
социум флуктуировал, проявлялись маньяки и мутанты, границы нравственного 
поведения становились почти условностями, которыми походя пренебрегали. а
монстр фсе плескался в фальшивых улыбках, лживом веселье, неестественном смехе,
телодвижениях, выставленных напоказ. метаморфозы тщедушного времяпрепровождения 
обрамляли картинки на его стенках завитушками морали в стиле старушонки-процентщицы.
тоды и не панятна было, что лучшее будить — банда, убивающая десятки челиков, или 
ихнии правители-предатели, убивающие десятки миллионов челиков зараз. кншно, вроде 
бы одной топографической исторической географической картой пользовались, в одних 
школах, вроде бы, учились, но почему-то в разных местах временного потока оказывались, 
нипанятно фсе. попытки осмыслить сознание челика бесперспективны, енто фсе равно, шо 
бесконечности заставить играть на ограниченном подпространстве.
 
хде ж оне мильоны
марсистов ленинистов,
университетов народных
чаяниями обескураженных?
 
смиюшки ихнии втирали в сознание челика полузабытые общие места совместного благородного
использования нечестно нажитого и прожитого капитала соцыальнаго.
 
пенс, на тибе
пенс, пенсионэрь
отседова, мы тибя не
любим, ты есть попрошайк
 
ставленником вдруг став, противопоставлял челик уставы наставлениям, постановления 
представлениям, заставлял, подставляя. да, в ентой информационной войне одержать победу 
непросто челику ничтожному, слабому в вере, этим и пользовались мозгоплюи шефа куража.
 
укради мешок
картошки — получишь
срок, укради мешок денег -
получишь благодарность и почет
 
а карибы-то, ваще, чуть ли не стали нулевой точкой геополитической истории, но авантюристы 
продолжения жаждали, прорабатывая сценарии очередного уничтожения. и чо возражать-то, в 
политику идут челы мафиозные, с компроматом на всех и на вся, шоб манипулировать тамо, мнение 
свое материализовывать. упраждняются оне в подчинении, коды одному, а коды и фсей системе, 
любют оне енто залихватское, нестяжаюсчее блюдооблизывание. кншно, енти хенералы от политики 
ужо больно затрапезны будуть, чванливы и охочи до пустопорожней болтовни.
 
первый на первом,
как чмо сосательное,
жизненные соки высасывал,
ссыкливо-беспардонно прогибаясь
 
пропагандистская машинка доходчиво разъясняла плюсы и минусы нынешнего положения индивидуйчика, 
выделяя среди приоритетов ентой жисти имущественный ценз. и почти раздевали, прорекламировав, 
красавиц, почти одевали манекенчики ихнии вышитым шмотьем, почти гламурчиком заменяли азы 
гражданственности толейрантненько.
 
настроения в построениях,
оккупация перлюстрации,
домогательство обывателя
в зачарованной трескотне
 
а чо, хрундели-мундели, замутили бы коловращеньицем обязательность предположений, стрептоцит 
беленый на ваши головы. в режиме реалити-шоу за жабры взяли бы чинушу высоко поставленного, 
яйцами звенящего, со шкурой скоропортящейся.
 
режиссер снисходительно позволял отследить сюжетную бюджетную линию героев поучительно, 
не выеживаясь и не злоупотребляя, так сказать, положением. сложенное действие в попытках повторить 
его так и оставалось недоступным дерзающим, ибо планка находилась чрезмерно возвышенно. нарезал бы 
файликов, заправил бы смайликами, обнаружил бы дурновкусие, замесил бы недвусмысленность. вернувшись 
в мир фантастических приложений, змий прихватил птичку с ветвей души челика, придушил еенную для 
собственного удовольствия. победитель торжествовал победу, новое поколение, частью
осчастливленное, жаждало превратить свою жизнь в эквиваленты позволительности:
потрепаться, поболтать, волну погнать, замусолить, перетереть, простодушничать, откровенничать.
постановка на остановке, как пристани перестановка постановлением на восстановление станции обновления.
колко, ни колко, в ентом пушистом мире вонзаются иглы дикобраза, защищающегося от посягательств. тиоритичность 
скрупулезно благоволила модернизации модулированности нанопроцессов виртуальности монстра-социума.
 
ценилось выставленное
напоказ, обсуждалось не 
огорчительно распаляемое в
туне, домысленное и изощренное
 
психотест показывал профнепригодность, аднакоси, чого-й-то тамо подправил челик незаметненько и 
понудил принять животрепесчусчее за должное. тяни-толкай удерживал равновесие тока благодаря, но 
не вопреки, чему и противоречивость натуры поспособствовала. игра со словами требовала концентрацию 
внимания и сосредоточенность, мотивированность и расположенность.
 
ну было и было,
чого-й-то ужо типеря
вспоминать да пережевывать,
было — уплыло, прогудело далеко
 
молодые были, кншно, азартнее и энергичнее старых, они хотели жить, как им вздумается, но старые, 
почему-то, обламывали с них спесь. кншно, позавидуешь тута, коды нету сил содержать весь этот бедлам 
в относительном покое, бессодержательном и ненатуральном. впрочим, промблема как эмблема, была 
исключительно в акцентах, не в пациентах или процентах, а тока в них, правильных до безобразия скушности.
 
чур миня, нет тибя,
хто ты есть, нет тибя,
ты, дружбан, шо похож на
жбан, ручка ты, обделенная
 
услышанный челиковский рассказ об жисти, о забивающей голове картинки в стенку, 
вызывал желание перепроверить фсе расчетом
 
употреби, не
злоупотребляя,
пригуби, смакуя,
шамкая с удовольствием
 
можно ли словами расщепить сознание челика? шо за идиот, подумаете вы, быть можит, но, увы, когда-то 
подобное ужо случалось. синхронизация мыслеуловителей откровенно не удавалась, кто в лес, кто по дрова, 
сбой в передаче данных привел к разладу с сетью, и смысл исчез вместе с правдоподобностью. не нужны ужо 
были и слова, и мысли окаменевшему телу, тока желание поскорее закончить енту самую земную жисть, а тамо 
пусть оно будит, как и должно быть. разнообразие слов не радовало мысль, хотелось
ей нечто иного, чем красочные пятна на холсте настроения, диагональю с десяток дюймов.