Диалог...

Ты, Господь, на Митрича шибко не серчай, на матершинника такова.
Чай, сам лепил то мене по образу своему и подобию, да, видно,
второпях.  На себе теперь и пеняй. Эвон, сколь пороков  присобачил.
А чтоб с себе отвествиннасть снять, десять заповедей оставил и
тю-тю… И ни слова, ни полслова в довес — все молчком, все молчком.
Хорош гусь!
У меня то к тебе третензиев куда боле, чем у тебе к мене.  Что?
Жисть подарил?                                          
Дык, нахрена мне твоя така жисть проклятушшая… Че в ней толку та?
Приют, две войны, да два лагеря — и вся недолга. Такой жисти — год за
тышшу! Может я и тебе ровесник, а то и старше буду. А я даже девку
голую с самой войны ни разу не видал. Хотя, вру. Видал на фотокарточке,
когда охотники журнал срамной у мене позабыли. А теперь вот, в глуши
лесной жду, когда к себе призовешь. Да, призовешь ли? Опять обманешь,
небось...
А с кем мне ешшо говорить то? Людей то кругом — на сто верст — крест,
да погост!  Мне нонеча, в одинокости моей, любой ведмедь — человек!
Да, ты вот...
Неее, людей то я люблю, токмо портятся оне, шельмы, дюжа скоро стали.
Как молоко сырое. Еще вчера был мил человек, добр, и весел. Сёньни -
раз и на сраной козе не подбересси.  А всего делов то — с нужника на
кресло пересел. А гонору и форсу… Тьфу!
Ты лучче мне растолкуй, какого рожна ты такую скотинку скомстралил  -
человека. Пользы в нем — одна вредность. Придет в энтот мир, напакостит,
нагадит и поминай, как звали. А тебе с того что за радость?  Разум зачем
человеку дал? Чтобы тебе всуе поминать?
Видно, ты тоже не без грешка. Любишь, когда тебе просють да, хвалють.
Хитер бобер!
К добру нас призываешь. А что такое добро?  Сам толком не знаешь. А
кому-то твое добро -  хужей лютого зла будет. Так, что это с какого
краю подойтить. Кому-то и черт — господь, да свет — потемки!
Ладно, заговорился я тут с тобой. Дело то к ночи. Спать пора. Не серчай,
Господь, на раба своего...
Через день охотники нашли Митрича у себя на заимке. Он лежал мирно на
топчане бездыханный, с открытыми глазами смотрящими в вечность, со
светлой, доброй улыбкой на устах.
Не обманул таки Господь, призвал к себе его, как положено. Не обманул...