Рыцарский орден - Том 1 - Чёрный - Глава 4

Глава 4 «Договор с Дьяволом»
Больничная палата была наполнена едким ароматом хлорки, видимо недавно пол был вымыт, и теперь это традиционное для больницы амбре вызывает неприятное ощущение в области носа. И наверное, это одна из причин не любить больницу.
Но любишь — не любишь, а в больницу нас заставляет ходить необходимость.
Уже долгое время эту трёхместную палату обживает девушка. Ещё слишком молодая для долгого лежания. И всё же прикованная к кровати, без возможности пошевелится, не реагирующая на какие-либо изменения неважно с чем связанные.
Исхудавшее тело от еды передаваемой по трубочке, прямиком в организм. Тело бы не выглядело столь печально, если бы пища перемалывалась зубами и питала организм естественным путём. Тонкие руки неизменно лежали вдоль тела, глаза закрыты, дыхание почти не уловимо, пульс сильно замедлен, но ещё жизнеспособен. Влажные от пота волосы сладко-шоколадного оттенка рассыпались по подушке, лицо бледное, а выражение можно определить как страдальческое. Однако, неизвестно, чувствует ли она вообще что-либо, сложно сказать страдает ли она на самом деле. Вот если бы она хоть какие-то вырабатывала звуки, например постанывала, а так это просто манекен с неприятной мимикой лица.
Каждый день, ровно в пять вечера, к ней заходит проведать всего лишь один человек, судя по внешности родственник. Долговязый, и в хорошей спортивной форме, обычно высокие парни склонны к худобе. Волосы светлые с рыжинкой, уже просящие о стрижке, начинали закрывать глаза. Глаза не большие не маленькие, обычные — коричневого цвета, но при ярком свете они кажутся рыжими. Нос прямой с маленькой горбинкой как и у лежавшей девушки, и губы у него такие же тонкие и бледные.
Он зашёл тихо, уставшим взглядом проверяя на месте ли девушка.
На месте.
Пожалуй только в его снах она встречает его своей задорной и заразительной улыбкой в тридцать один зуб ( тридцать второй ей удалили ещё в шестнадцать лет). И как всегда гиперактивная, это сейчас она лежит солдатиком, а в обычном состоянии вертлява и неумолкаема.
Парень, имя которого она сократила до «Кира», сел на соседние койку. Смотрел на неё минут восемь и только после этого решился поздороваться.
-Ну, здравствуй, сестрёнка. — снова замолчал. Может подбирает слова, а может просто не мог говорить. Взгляд уставший, почти сонный. Сделав шумный выдох Кира продолжил. — У меня закончились все ресурсы. На годовщину маминой смерти я снова ходил один, думал хоть в этом году ты со мной сходишь. Отец тоже умер, вчера год был. Хотя не знаю важна ли тебе это информация, тебе же он был отчимом. Посмотри на меня, видишь до чего докатился уже и не помню как ты к нему относилась. — Снова пауза.
В этот раз для передышки потребовалось больше времени. Во время монолога голос иногда подрагивал, эмоции давили на горло. Очередной выдох. Кира запрокинул голову назад, кадык выпирал так сильно, что казалось шея переломлена, глубокий вдох и голова вернулась в прежнее положение.
-В принципе тебе не за что было ненавидеть отчима, ты вроде всегда улыбалась. Наверно ты всё-таки расстроена его кончиной, прости что сказал только сейчас. Прости… Уж не знаю какой твой настоящий отец, может он достоин твоей улыбки гораздо больше чем мы, а может не заслуживает даже посмотреть на тебя, но всё же… Блин… Куда-то меня не в ту степь понесло.
Кира отвернулся к окну. Кроме пышных зелёных веток сосны там и не видно ничего, разве что закатный лучик солнца пробивался сквозь иголки. Прикрыв ладонью рот, упираясь локтём в колено закинутое на другую ногу Кира просидел так ещё минут десять. Одному тяжело.
-Твоюж налево, просто открой глаза и толкни меня как ты обычно делаешь. — Громко, но без крика произнёс он не отводя глаз от оконного пейзажа. Ещё чуть чуть и он сорвётся и скорее всего даже резко ударится в истерику. Но дыхательные упражнения помогли стабилизироваться.
-Знаешь, ты уже долго спишь, не пора ли проснуться? У меня появилась девушка, хочет с тобой познакомиться. И помнишь ещё моих друзей, ну Ян и Толик, должна же помнить, это Ян тебе каждую неделю цветы таскает, с сада своей мамани. Всё ещё не просыпаешься? А ещё — вчера — я умер. Ну, если только продажу души можно расценивать как смерть. Так хочется услышать тебя, хотя бы твоё презрительное «Дурак!». Скажи же...

Перед глазами чёрная пелена, веки такие тяжёлые. Ни сил, ни желания для такой обыденной вещи как их поднятие просто нет. Тело стало подрагивать, слишком холодно и сыро. А воздух-то стал таким тяжёлым, что-то давило на живот, из-за чего приходилось чаще вдыхать. Длина вдохов и видов была хаотична, начались головные боли, которые так и сверлили в области затылка и левого виска.
«Дурак ты и есть» — голос сестрёнки, или ему хочется что бы чтобы это был её голос. Доносился он почему-то откуда-то из глубины, можно сказать из головы. Таким темпом пора подыскивать психиатра. Однако этот внутренний голос, похожий на голос сестры, смог заставить его растопить черноту перед глазами.
Кира проснулся в ванной, заполненной остывшей водой. Он быстро поднялся, почти что выскочил, всё-таки закаливаться нужно уметь, или хотя бы осознано это делать, а не сопли под носом выращивать.
-Уснул что-ли? — Просопел Кира встретившись с многочисленным отражением себя самого в разбитом зеркале. Треснувшееся зеркало стоит в ванной уже как полгода, если не больше. У парня всё руки не дотягиваются его поменять, а между делом разбил-то он его сам, значит и менять ему, но этот процесс всё оттягивается и оттягивается.
Суеверия о разбитом зеркале всё время где-то всплывают. Что вроде как разобьёшь его и семь лет несчастья просто обеспечены, и если посмотреться в такое зеркало можно смело ставить крест на будущее. Что-то вроде этого он всё время слышит от своей девушки-трещотке. Но до всех этих суеверных сказок ему плевать, да с самой высокой колокольни, хуже чем есть сейчас Кира уже и представить-то не может. Похоже когда началась чёрная полоса он повернул на девяносто градусов, и теперь идти ему по чёрной-чёрной дорожке пока ума у него не хватит повернуть ещё на девяносто градусов.
Прикрывшись полотенцем Кира вышел, наконец, из ванны, уж слишком внимательно и долго он разглядывал себя. Быстрым шагом добрался до шкафа, со скрипом растворив дверцы, достал тёплую толстовку и брюки. Комната недавно проветривалась и ощущение прохлады было гораздо ощутимее после пусть и холодной, но ванной. Закончив с переодеванием Кира закрыл дверь старого шкафа, но и без того беспокойное выражение лица сменилось ещё большим удивлением. В доме был незваный гость.
Однако в комнате никого не наблюдал. Но Кира чувствовал, помимо его самого в комнате ещё кто-то есть. Не иначе тот дьявол, которому он продал свою душу.
Передать душу дьяволу за возможность вернуть свою любимую сестру… Именно вернуть, он знал или вернее сердцем чувствовал — где то бродит её душа, где-то не рядом.
«Интересно, чтобы она сказала на это? Одно из двух, либо это величайшая глупость, либо героическая судьба мученика. Ведь как бы банально это не звучало: «продать душу», это не грех — это смерть во всех смыслах. Моя жизнь после твоей комы стала сродни Аду. Моя душа и без чертей горит»
Кира немного ссутулился, приоткрыл рот для большего кислорода и стал всматривался в пространство комнаты. Из-под носа никак не выветривался запах гнили, для него это стало не оспоримым присутствием кого-либо из чёртовой породы. Каждая клеточка организма напряглась, на шеи и руках проступили жилы. В попытке обнаружить цель бегающие глаза залились кровью, будто все капилляры лопнули в раз и заполняли всё свободное пространство. Остекленевший взгляд нащупал нарушителя спокойствия.
Он стал испытывать жажду. Волнами накатывал гнев. От такого напряжения разболелась голова.
Наконец, тот кого он выискивал объявился или он даже не прятался, просто глаз обычного человека так за просто чертей не увидит. Кире потребовалось больше времени чем он думал. Возможно это из-за его ранга, в дом пробрался демон.
Он сидел на корточках прямо на подоконнике. С виду ничего не обычного — ну сидит человек на подоконнике пусть и на корточках почти в собачий позе, ничего необычного в его внешности не было. Если только не раздражающий и головокружительный запах гнили. До тошноты сильный.
Лицо демона закрыто сальными волосами с чёрно-зелёным блеском, но даже сквозь эти патлы можно встретится с его животным взглядом. Дикий, сводящий с ума взгляд в союзе с широкой улыбкой заставляет покрыться холодным потом. Словно страх передаётся воздушно-капельным путём, попадает в кровь, задерживается в сердце и оседает дрожью в пальцах.
-Как настроение? — шипел его голос. Демон решил проверить готов ли он сейчас общаться, вдруг его страхосоздающая аура через чур сильно повлияла на его мозг. Может от страха у него язык отнялся или сейчас сердце остановится. Но это всё ерунда, состояние Организма Киры его вообще не интересует, гораздо больше интересно в своём ли он уме.
-Пить хочу… — сглотнул Кира.
-А что водичка уже не помогает? — с издёвкой произнёс он, оголяя зубы в улыбке ещё шире. С таким намеком, что вряд ли он сможет упокоить жажду водой. Кира стал взаимно улыбаться даже хихикать словно понял какую-то шутку, но уже в следующее мгновение он оказался слишком близко рядом с демоном. Широкий замах и прицельный удар безусловно достигший цели вышвырнул обнаглевшего гостя наружу сквозь открытое окно, прямо с четвертого этажа. Кира заглянул вниз, хотел проследить траекторию чудесного полёта и порадоваться несложному экзорцизму, но никого не обнаружил — ни на земле, ни в воздухе.
Неужели плод воображения? Галлюцинация? Да не может быть, он до сих пор ощущает эту гниль в лёгких.
-А силушка чёртовой крови уже срастается с тобой. — голос демона раздался позади.
Кира мгновенно развернулся и уже снова хотел сойтись в ближний бой.
-Твоя сестра… — продолжил демон, и только эти слова заставили его остановиться, голова начала снова соображать. — Она рядом, но ещё не здесь. В мире, что стоит на перекрёстке миров. Лотта уже в Прежденебесье, разыскивает её.
-Эй! Контрактник! — тяжёлый мужской бас доносился под окнами. Кира развернулся, ведь это обращались именно к нему. Тот с кем был заключён договор — дьявол.
Прямо под окнами стоял мужчина на вид лет тридцати пяти, но бог знает сколько ему лет на самом деле. Дьявол был крепкого телосложения — коренастый с широкой спиной и плечами, в красной одежде — плащ, брюки, приталенный жилет, даже рубашка — всё красное, густая абсолютно седая шевелюра колыхалась ветром. Глаза узкие, цвет не то серый, не то голубой, возможно и тот и другой разом(один глаз серый, другой голубой). И подбородок кажется таким большим что запросто может занять номинацию «самый волевой подбородок мира».
-Ты чего там делаешь? — спросил Дьявол. В ту же секунду демон, что навестил Киру оказался по левую руку от своего непосредственного начальника.
-Проверяешь границы моего дара? — риторический вопрос дьявола заставил Киру делать вещи на которые в обычном состоянии он бы делать никогда не решился. Кира встал на подоконник и резко, ни секунды не мешкая спрыгнул вниз. Приземление оказалось прям таки кошачьим, почти на четыре лапы. Ни какой боли от соприкосновения с землёй не испытал, а значит смог легко подняться так и не заговорив ни одним из них.
-Она ждёт. Пошли. — Сказал дьявол не отводя глаз от своей новой игрушки, он махнул рукой тем самым открыв врата в Прежденебесье. Врата появились по одной только воле. Ставни широко раскрылись, оттуда сквозило. — если хочешь что-то — бери, не стесняйся.
Глаза Киры осоловели, внутренний диалог притих — по всему телу гудело лишь одно желание. Ноги сами повели его внутрь другого мира. Дьявол пошёл следом подмурлыкивая песенку под нос:
-Лишь вокруг тебя вертится земля. Это всё для тебя.