Наша Маша

-  Ну ты представляешь, что мы будем делать с этим медведем, когда он вырастит? — спросила мама у отца чуть не плача. 
– Что -то придумаем, я буду искать зоопарк или цирк где ее возьмут, а пока ни в Ухте, ни в Сыктывкаре – нигде, куда мы  дозвонились, медведей не берут. Я три часа в конторе искал куда ее пристроить. Мы прямо с охоты заехали в контору и кумекали, что с ней делать. В это время Машка, так прозвали ее мы с отцом, смешно зарычала и начала завывать.            
– Есть хочет, давай ей манную кашу сварим что ли, — отец погладил ее и она замолчала .
– А я ее покормлю ,- впервые вставил я свои пять копеек .
– Я тебе покормлю ,- почти закричала мама ,- она хоть и маленькая, а руку или пальцы откусит легко. Ты соображаешь ,-мама кивнула на меня и повернулась к отцу ,- ему 11лет, он же не сможет не лезть к ней, а потом друзья придут – обязательно что- то да случиться .
Мама встала и пошла на кухню, наверно готовить кашу. Отец сидел растерянный, еще даже не раздевшись после охоты. Я подошел к Машке и потихоньку стал ее гладить. В ответ она стала лизать щекотно мне руку. Отец стал раздеваться .
— Черт, как же мы не увидели, что там был медвежонок. Хорошо, что мясо убитого медведя домой не принесли, тогда бы нам точно досталось от матери ,- только он это сказал в дверь постучались. Это были дядя Сережа с дядей Витей – папиным водителем.
– Андреич, мы это, разделали, вот ляжка и хребта чуток, шкуру содрали, завтра доделаем. Как Томка, рычит? – отец кивнул ,- Ладно, мы побежали, сегодня не до ста граммов. Дверь захлопнулась, отец понес мясо в холодильник .
Через месяц все улеглось.Машку поселили в сарае, который стоял на улице, возле склада с углем, посадили на цепь и кормили отходами со столовой, которая была от дома метрах в ста. Надо сказать, что жили мы в отдельном вагончике, на самом берегу Печоры. В метрах десяти от сарая начинался большой обрыв прямо до реки. Кругом стояли ели и кедры. Вообще Вуктыл мне нравился.Еще 3 месяца назад решали как будем жить – отец получил назначение на Вуктыл, а мы жили в Ухте, по нынешним меркам расстояние не большое, но тогда нужно было переезжать. Естественно мама не хотела менять уютную трехкомнатную квартиру на отапливаемый углем вагончик без особых удобств, но, как я уже сейчас понимаю, финансовая сторона перевесила. Платили на Вуктыле больше, ну а мне, пацану, тут было полное раздолье. Под « домом», как я уже стал называть наш вагончик, отличная рыбалка, грибы росли в трех метрах от порога, ну а охотиться было вообще красота, дичи было вдоволь, а меня уже отпускали одного в лес с моей одностволкой – как ни как с семи лет уже охотился с отцом .
Машка росла, я ее постоянно подкармливал сгущенкой. Ребята по секрету приходили ко мне после школы, когда родителей не было и тоже давали ей сгущенку с пробитыми дырками в крышке, а после хохотали, как она смешно пила его. К весне Машка уже подросла и я уже к ней на территорию не заходил, боялся. Когда отец ее кормил или убирал за ней, она игралась с ним и часто валила его на землю, а затем лизала его лицо. Первый тревожный звоночек прозвенел в начале мая. Мы с семьей на майские праздники полетели на вертолете в Ухту – как же было пропустить демонстрацию. Там пробыли три дня. За Машкой смотрел дядя Юра – отцовский товарищ. На третий день дядя Юра ее не покормил ( хорошо гулял 1-е и 2-е ) и наша Маша, зная, откуда ей носят кушать ( столовая ей очень хорошо была видна ) рванула туда, разорвав цепь.В это обеденное время людей было много, все толпились возле раздачи, как тут вошла наша Маша. Как рассказывали потом – люди через окна вылетали словно пробки, и хотя все были уверены, что Маша не тронет, тем не менее кушала она в гордом одиночестве, после чего пошла спокойно спать в свой сарай.Прибежавший на крики людей дядя Юра не дал разгоряченным мужикам ее пристрелить. Отец получил втык, и опять начались поиски зоопарка, но – медведей не брали. Второй и последний звонок прозвенел через два месяца, когда я решил пойти на рыбалку. Я уже не раз ходил на речку ловить рыбу и всякий раз, когда возвращался первым делом нес Машке рыбу. В этот раз она меня не дождалась. Цепь выдержала, а вот столб к которому она была привязана – нет. Надо сказать, что на севере в июле жара доходит до 25 и 30 градусов, поэтому весь берег был усыпан отдыхающими, которые загорали ( ветерок сдувал комаров ), а самые смелые купались, хотя вода и была холодная. В общем тут появляется Маша. Паника была страшная – купались все, причем многие били мировые рекорды не только в беге, но и в плавании. Я увидел это все после того, как услышал крики. Машка накупавшись убежала в лес. Отцу опять досталось. но все надеялись, что она ушла навсегда. Нет, через дней семь она вернулась и стала бить лапой в окно. Хорошо, что отец был дома.Он ее покормил и, вдвоем с прибежавшим дядей Юрой привязали ее. Этой же ночью, когда я уже спал, ее погрузили в машину и отвезли в лес. Застрелил ее из пистолета начальник местного отделения милиции. Мне сказали, что ночью ее забрали в Ленинградский зоопарк. Так бы я и не узнал правды, если бы не случай на охоте через год. Случайно в отца попала пуля, когда они охотились зимой на медведя шатуна, который не спал и пугал людей в близлежащих поселках. Рана оказалась серьезной, пуля вошла в тазовую область. Когда отца везли в больницу он потерял много крови и, уже в больнице, теряя сознание, сказал дяде Вите: « Быстро домой, вези желчь, Тома знает». Отца прооперировали и после выписки дома был банкет. Подвыпив произнесли тост за нашу Машу, которая дала желчь, которая очень помогла выздороветь отцу.Потом уже я узнал, что до сих пор она ценится на вес золота и обладает уникальными свойствами. Ну а я, проревев двое суток и осознав произошедшее, до сих пор запомнил бедную Машу, нашу Машу ….