99.999

     99.999 из всего сущего мы не знаем и… никогда не узнаем.
     Эйнштейн, конечно, далеко не первый, кто отозвался столь нелицеприятно о таланте homo sapiens к познанию окружающего мира. Сократ, правда, был скромнее, он не брал, не взял на себя смелости высказаться от лица всего человечества (плебса), а говорил лишь, мол: Я знаю, что ничего не знаю. Старик Кант писал о вовсе невозможности трансцендентального понимания метафизического мира, вообще не приписывая это утверждение ни себе, ни всем прочим, похоже, намекая на априорную божественность данной дефиниции (во, завернул-то, простите болтуна, впрочем, завернул на Канта и глядя). Говоря о богах?.. Такие мыслители, к примеру, как Пифагор или Ньютон, всерьез считали себя богами, познавшими суть мироздания: один -  через понимание числа, как альфы и омеги бытия; другой – через открытый им закон всемирного тяготения.

     Открытый… В том-то и дело, что открытый. Тут больше бы подошла формулировка Оскара Уайльда: не открытый, а лишь обнаруженный. Ученые обнаруживают законы случайно, как мы с вами рубль на тротуаре, ну или (ученые все-таки в постоянном целенаправленном поиске) грибы в лесу. Однако, если мы натыкаемся на какой-нибудь, пусть самый большой и красивый на земле подосиновик, нам же не приходит в голову нелепая мысль назвать его своим именем? С учеными не то. Тщеславие настолько бежит впереди них, настолько важна, вожделенна Нобелевская, что если кто еще яйцеголовее, чем он и опровергнет через пару десятков лет (лучше, чтобы после смерти автора, дабы не видеть своего позора), закон его имени, то и черт бы с ним, лишь бы теперь все как-то работало (и зарабатывало). Взять хоть Дарвина с его глупостями или, скажем, волновая и квантовая теории настолько бесконечно будут пихаться задницами своими над стулом истины, покуда на него не сядет кем-то обнаруженная третья, которая, ну хотя бы по индуктивности истории науки, конечно же в итоге окажется ошибочной. Однако, отдать им должное, все выглядит (хотя бы на людях) поистине благородно. Ученик Платона, Аристотель, еще при жизни учителя говорит: Amicus Plato, sed magis arnica veritas (Платон друг мне, но истина дороже), утверждая, притом (среди прочих бесчисленных своих заблуждений), что тело падает вниз со скоростью тем большей, чем больше его масса. Впрочем, все вышеперечисленное сути проблемы не меняет. Да не проблемы даже, а беды…, беды под названием 99.999.


     Так чем же может быть заполнена и неизбежно заполняется эта пустота неведения? Пустота, мгла, столь терзающая душу всякого смертного, вне зависимости от уровня его, лично его знаний? Да каким угодно мусором. Даже странно, что полушарие мозга, отвечающего за интеллект, равно по объему своему полушарию, контролирующему эмоции (хотя, это тоже всего лишь околонаучные предположения). Странно потому, что именно эмоции и есть все остальное, против 00.001 знаний. Эмоции и инстинкты, от самосохранения, размножения, набить желудок, до власти денег и просто власти вообще.

     Самосохранение, начавшись мирно и свято, как защита дома, приводит нас к захвату, к войне, взаимному и, в конце, самопожиранию. Размножение, начавшись с безобидной цели продления рода, приобретает формы, порой, весьма причудливые и заканчивается оголтелым, циничным развратом. Невинное желание, потребность поесть, и даже просто не помереть с голоду оборачивается чревоугодием и излишествами такими, что для получения, к примеру, максимально вкусной мраморной говядины, коровам делают ежедневный массаж и проигрывают Генделя. Надо всеми этими помоями витает дух денег, ибо без них вся эта паранойя просто невозможна, бессмысленна и, конечно, дух власти, без которой невозможно держать в струне нищее человечество, как раз и обеспечивающее этот приток денег.

     Искусство… Музыка, живопись, литература, конечно же, есть тоже немаловажные, весьма ощутимые «заполнители» объема 99.999. Это тоже потребность. Здесь даже не о высоком искусстве…, а просто в каждой деревне мира поют песни, режут по дереву, раскрашивают горшки и пересказывают предания. Все это прекрасно…, но только до тех пор, пока не снес ты горшок свой на рынок, а там, гляди ты – спрос… А спросу бы еще добавить рекламки – вот уж и здесь бизнес. Это внизу, а на верху? Christie`s, Sotheby`s – вот уж где пляски Вита. За немереные тысячи проданная в Париже картина, нарисованная ослом (его хвостом) в 1910 году, была лишь началом. Теперь же можно продать картину, нарисованную, простите, созданную собственными экскрементами.

     Ну и…, разве можно тут обойти…, – религия. Емкость 99.999 столь необъятна, что все, что еще не успели зас…, заполнить, заполняет бог. Потребность человека в боге гораздо труднее изъяснима, нежели потребность в еде или сексе, но она есть, была всегда. Древние люди садились кружком вкруг костра и молились богу за урожай, за здоровье, за просто тихое счастье… Ну чего бы еще? Еда, дети, кров — есть, душа внемлет богу – Эдем. Нет же. Всегда найдется теоретик, что сотворит из веры религию. Та напишет «божественные тексты», построит храмы, затребует (от имени бога, конечно) жертв, а то и просто денег. Так как бога не потрогать, для пущей верности даст прикоснуться к святыням: Стена Плача, Черный камень Каабы, Туринская плащаница…  

     В общем… К чему только ни притронулся бы всякий из нас сын божий, все-то под его дланью обращается в нечто такое, чему и названия другого нет, как только ЧЕЛОВЕК. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо число это человеческое; число его 99.999.