мой бомж

Сзади кто-то громко и радостно икал. Я оглянулась. В темноте не
сразу заметила человека около трубы отопления. «С…с Новым годом!» Явно
пьяный голос, но отчего-то он заставил подойти к нему на безопасное
расстояние. Резкий запах перегара, мочи и немытого долго тела так ударил
в нос, что тошнота немедленно подступила к горлу. Немудрено – второе
января и организм с трудом справляется с радостями наступившего Нового
года. «С Новым годом, барышня!» «Барышня» примирила меня с
действительностью. Я сдавлено проговорила «Подожди здесь» и быстро
направилась в магазин, куда и шла изначально за кофе и сигаретами.

Я вполне состоятельная женщина, у меня прекрасная квартира, свое
дело, собака, попугай, мне, не скажу сколько, за сорок, две норковые
шубы и любовник по пятницам. Что еще нужно женщине для ощущения полноты
жизни? Купить киевскую котлету бомжу, как оказалось. Что я и сделала.
Подумав немного, купила еще маленькую бутылочку коньяка.

Он ждал. «Вот, возьми, с Новым годом» Я поставила на трубу коньяк и
положила котлету и развернулась уходить.

«Ну ты… Ну вы… спаси Бог» Не в силах выразить благодарность словами,
он качнулся в полупоклоне и я, стараясь не дышать, зачем-то стала его
рассматривать. Заросший бородой и длинными волосами, в куртке с помойки,
но в длинном элегантном полосатом шарфе (такой красивый шарф выкинули!))
он был странен и интересен. Но вонь! Жаль респиратора нет. «Меня Вова
зовут». «Ну, пока, Вова» Я бросилась домой.

Приняла ванну, как будто он мог меня испачкать. С удовольствием
выпила кофе, выкурила сигарету и завалилась с книжкой на любимую
кровать. Как-то незаметно уснула, и снился мне элегантный, прекрасно
одетый мужчина с сигарой и кейсом, который почему-то долго уверял меня,
что он – мой личный бомж.

Утром с отличным настроением от чудного заснеженного вида из окна,
я вышла гулять со своим лабрадором Лаки. Только высунув нос из подъезда,
Лаки угрожающе рыкнул на кого-то. Я на всякий случай взяла его на
короткий поводок. У подъезда с еловой лапой в руках стоял мой новый
вчерашний знакомый и явно ждал меня. Лаки от страха разразился такой
бранью, что я вынуждена была оттащить его на безопасное расстояние от
бомжа, опасаясь больше за собачью психику, чем за безопасность этого
безобразного чудища с елкой в руках. Вова ничуть не испугавшись стоял,
широко улыбаясь беззубым ртом и слегка покачивался на давно неверных
ногах. «Вы, эта, дама, вот дома поставьте, - он протянул елку. – Красиво
будет»

У него были такие огромные, искренние, синие глаза, что я подумала – вот бы убрать всю эту фигуру, оставить одни глаза,
как улыбку Чеширского кота. Можно было бы разговаривать с этими глазами,
доверять им свои маленькие и большие огорчения, страхи и радости,
молчать с этими глазами и даже, даже… сама себя испугалась, даже спать с
ними.

Вдруг подумалось, что я давным-давно забыла, как это –
чувствовать то, что чувствовалось давно, двадцать лет назад, когда
переворачивается мир от одной только мысли, что ты смеешь кого-то ТАК
любить. Просто так, без надежды на взаимность (нет, это я, наверное,
завралась, надежда-то была, была), так радостно и горько, так печально и
весело, и душно и светло, просто наслаждаться всей этой яркой и
абсолютно бессмысленной суетой чувств… Правда, понимаешь, что ты в
сущности наслаждалась сама собой гораздо позже, много лет спустя, а
тогда, тогда казалось, конец жизни, вот он, так близко, ну, молчит же,
молчит телефон! А ты готова повеситься на телефонном шнуре, если это
понадобится любимому, к примеру, если прихоть у него такая. Все для
тебя, все к твоим ногам, я живу ради тебя, я дышу для тебя, пусть ты не
замечаешь, но когда-нибудь, пусть не скоро, ты вспомнишь мои синие глаза
и все перевернется в тебе, но будет поздно, меня уже не будет для тебя.
Но, кажется, Жан Кокто уже исчерпал эту тему. Или она неисчерпаема? И
живешь, пока любишь? Или живешь только тогда, когда никого не любишь?
Или две норковые шубы, бизнес и яркий любовник
и есть счастливая жизнь? И тебе будут завидовать даже твои вроде бы
самые искренние подруги, и поджимать губы одновозрастные соседки, тихо
надеясь на такой же финал? Нет, я хочу туда, назад, или чтоб все это
сейчас. И не надо мне ничего, подайте только те страдания и муки, дайте
пережить заново, дайте полет, унижение, дайте все то, что отобрало
время. Мне не надо ничего материального, я хочу быть нищей и чувствовать
себя самой богатой, хочу, как тогда, знать, что все вокруг обездолены,
кроме меня, потому что я – единственная, кто может так любить!

БАМС! Это я спустилась на землю. Собака лаяла, бомж стоял и улыбался, и
как оказалось, на все эти мысли ушло секунды две, не больше. Может,
«Мастер» приснился Булгакову за несколько секунд до просыпания?
«Спасибо. Положите на скамейку» Я развернулась и пошла с Лаки в парк. И
мне было так легко и просто, до слез радостно, что у меня есть квартира,
дело, собака и любовник по пятницам.