ОПЛОШНОСТЬ

                         У Августина Блаженного, когда он только откинулся, вышла довольно неприятная беседа с чертом.
                         Августин, признаться, полагал, что за дела свои праведные он сразу попадет в рай. А тут, на тебе, прямо как в страшилках, которые он рассказывал простодушным прихожанам, будучи молодым священником в Тоскане: медный котел с кипящей смолой, рогатые придурки с трезубцами, змей-искуситель, лопающий яблоки, не пережевывая.
                        Было жарко и обидно.
                        — Как же так? — сказал Августин. — Какого черта? Это явная ошибка. Мне семью этажами выше.
                        — Э, нет, братец! — сказал черт и сверился на всякий случай со списком. — Ты по нашему ведомству проходишь.
                        — Но это же ад! — возмутился Августин.
                        — Да! — сказал черт. — Тебе не нравится?
                        — За что? — сказал Августин. — Я славил Господа нашего денно и нощно, не жалея живота своего...
                        — Мне не объяснили, — сказал черт, — Но умишком своим скудным я понимаю следующее: славил ты не Господа, а себя. И крестил, в целях ускорения прогресса, огнем и мечом и лишь иногда словом и милосердием. Ты создал веру страха, то есть воплотил в жизнь свои юношеские представления об ужасе. Так что, полезай-ка ты в котел.
                         Черт махнул хвостом и двое рогатиков забросили Августина в кипящую смолу.
                         "Благими намерениями вымощена дорога в ад!" — утвердительно подумал черт. — "Хорошо сформулированно!".
                         И он задним числом подкинул эту фразу Иоанну Крестителю.
                         Так и пошло-поехало…