О родителях

                      
 
      Родители мои для меня всегда очень много значили, и не только в ранние детские годы.
      Конечно, я ведь никогда не воспитывалась у других людей, и как там они воспитывают своих детей, и как они бы относились ко мне, будь я их дочерью − не могу сказать.
      Этого не скажет никто.
      Но с моими родителями мне явно повезло.
      Даже в детстве я уже понимала это.
      Видела других людей, слушала рассказы соседских детей, одноклассников, кое-что подмечала сама, и, поколебавшись порой, при какой-то очередной "обостренной" ситуации, все же делала выводы в пользу своих мамы и папы. Правда, иногда мне казалось, что чья-то мама или чей-то папа добрее моих, но мне было ясно, что это только на первый взгляд, а что там у них дома творится − неизвестно. А у нас − все давно известно, и так было в детстве, так было в юности, так было все те годы, что мы провели в нашей семье. Своих родителей я выучила наизусть и точно знала, что и в каком случае они сделают или скажут, то есть знала заранее, что они сочтут хорошим, а что плохим.
    Наверняка в каждой семье дети с раннего детства чувствуют все тонкости родственных отношений, подстраиваются к родительским установкам или уклоняются от них. У нас уклоняться было нельзя, да и незачем. С возрастом мне становилось все более ясным, что движет людьми вообще, что при этом важно для становления каждого человека в жизни. Куда и зачем двигаться было очень важным − особенно для папы. Он всегда акцентировал мое внимание именно на этом. Для мамы это тоже было важно, но не менее важным было и предупреждать лишние или не нужные пока движения каждого члена нашей семьи − то есть оберегать мужа, воспитывать детей. И все мое постижение житейской мудрости происходило не за горами и облаками, не только и не столько в обществе, а прежде всего дома, в семье. Я понимала уже тогда: важнее семьи для человека ничего нет. А в семье нашей почти никогда ничего не подвергалось коренным переменам, «выкорчевыванию» старых понятий и усвоением новых, несмотря на всевозможные изменения вокруг.
     Когда я уже уехала из родительского дома к мужу в Москву, там, у родителей, все равно ничего не менялось. Все оставалось по-прежнему. И приезжая в мой Новгород Великий, отрадно было отмечать то постоянство отношений родителей друг к другу, ту же атмосферу дома, обнаруживать то тепло, что осталось в душе с детских дней. Мои родители, Виктор Николаевич и Нина Евсеевна Кудиновы, были интересной, красивой парой, очень во многом похожими друг на друга людьми. Конечно, трудные времена и жесткие обстоятельства часто не давали им жить спокойно, и это очень мешало мне в свое время осознать их достоинства. С болью и нежностью отметаю теперь все мелкое и незначительное, что не давало мне в молодые мои годы по-настоящему оценить моих замечательных родителей, которые сделали для меня все то, что оказалось самым важным и нужным в моей последующей жизни.   
      Когда мне приходилось знакомиться с другими людьми и узнавать их ближе, я невольно давала им оценку с точки зрения папы: стоящий ли человек?
      Порядочный ли?
      Можно ли ему доверять?
      Не подведет ли в трудный час?
      Умеет ли, любит ли трудиться?
      Мама посмотрела бы немного по-другому, но примерно − так же…
      Этим-то они и были мне одинаково дороги.
      Очень сочувствую тем семьям, в которых скандалы и ругань приводят к разводам и другим трагедиям, губительным для детей и взрослых. У нас − тоже бывало, и ругали, и ругались, и папа наказывал нас с братом здорово, но основа семьи была крепкая.
      Это оказалось как раз тем, что глубоко запечатлелось в моей памяти о нашей семье.
      Оно же и было постоянным жизненным ориентиром в дальнейшей моей жизни.
 
           КАРЕТНЫЕ ЧАСЫ
 
Посвящаю моим дорогим родителям,
                которых уже нет.
                                Они прожили вместе пятьдесят лет;
                                                   и все эти годы – в Великом Новгороде
 
Часы из моего родительского дома!
Их мягкий, томный звон запомнил прошлый век.
…Я записала их на том листке альбома,
Который сохранит и мой неровный бег
 
Или уже не мой… Альбом вместил былое:
Историю семьи, родителей моих,
Их дедов и отцов присутствие живое,
Их время, их часы − все лучшее о них.
 
…Каретные часы! Минули дни и годы.
С тех пор уже прошли составы грузных лет,
Как папа их купил, решившись на расходы,
Какие не всегда выдерживал бюджет.
 
Однажды увидал их в руках у антиквара
И сразу − полюбил. А я − почти как он −
Их до сих пор люблю, хранительница дара
Родительской любви и прожитых времен.
 
Они у нас всегда на видном месте были,
А рядом пела скрипка, дремал "Девятый вал",
Когда горели свечи и в старинном стиле
Фарфоровый балет мазурку танцевал!
 
Когда-то по утрам они меня будили,
И папочку, и маму, и брата… Кто куда
Стремились каждый день, а вечером спешили
К уютному теплу семейного гнезда. 
 
Здесь пироги пекли и гладью вышивали,
Одолевали массу хозяйственных работ,
Ну, разве что из скал огня не добывали
И слушали часы. Любили их. И вот…
 
                 *      *      *
 
Мне грустно и легко − я не одна на свете,
Когда мой срок часы секундам отдают.
Каретные часы − уже в моей карете.
Бьют полночь.
              Бьют рассвет.
                          И вечность мне пробьют…
 
6 ноября 2000 года, в годовщину смерти моей мамы,
в день празднования иконе Божией Матери, именуемой
"Всех скорбящих радость"