Ангелочек

Глава 1. Говорящий свет.

 
В то врмя, я с родителя жила в маленьком провинциальном городке в восточной Германии. Мне было пять лет, когда  произошел этот странный случай. Мой отец работал днем и ночью выполняя свой патриотический долг и возвращался домой только на выходные. Эти дни я всякий раз ждала с большим нетерпением, воображала как мы проведем время.  В ожидании мне всегда казалось, что время идет очень медленно, что стрелка часов специально замедляет темп чтобы  наказать меня за мое нетерпение.
 
Взрослые говрят, что детство это золотое время. Я не могу сказать, что мое детство не удалось, но я как и все дети мечтала быстрее вырости и делать то, что мне хочеться, а не то что меня засталяют. С самого рождения, я чувствовала неудержимое стремление к свободе, словно за спиной росли крылья. Я мучительно переносила все то, чему меня пытались научить. Взрослые как правило, быстро забывают что были детьми и запрещают своим детям много того, что им позволено.
 
В семье моим воспитанием занималась мать.  Моя мать, в сущности была не злой женщиной, но я не помню, чтобы она говорила мне ласковые слова или улыбалась. Её непроницаемое всегда серьезное лицо не лишенно красоты, свидетельствовало о твердом, решительном характере. Её холодный, испытывающий,  взгляд черных, маленьких глаз, скрывающие затаенный огонь, тонкие, сжатые  губы, высоко поднятые  брови, повелительный, нервной голос,  внушал мне страх. Но кроме неё я больше никого не боялась.
 
Надо отметить, что мать с трудом справлялась с моим невыносимым характером. Дружила я только с мальчиками, и вела себя соответственно.  С девочками с нашего двора я не находила взаимопонимания. Они приходили ябидничать на меня моей матери, потому что я их обижала и ругала матерными словами. 
 
Отец баловал меня и покупал  много красивых  кукол, игрушки для девочек моего возраста, но я обменивала их на машинки, сабли и пистолеты. Одевалась я тоже  как мальчишка. Не знаю почему, но мать до пяти лет каждый год брила мне голову. Видимо она очень хотели сына,  а родилась я.  Я была той противоположностью которой она не ждала. Наверное поэтому мы с матерью никогда не понимали друг друга словно чужие люди. 
 
Я никогда не слушала что мне говорили, творила глупости и часто врала чтобы избежать наказания, Несмотря на это, мой  отец даже в гневе никогда не поднимал на меня руку. Эту миссию взяла на себя мать, видимо она считала, что это самый лучший метод воспитания. Часто выбившись из сил, поколотив меня отцовским ремнем, мать  спрашивала  в кого я, монстр такая уродилась. На что, захлебываясь в  соленых слезах я отвечала  совершенно не задумываясь, что уродилась в неё. 
 
После боевых сражений, обычно я укрывалась у соседий, потому что они меня любили. Я  чувствовала там, как у себя  дома. Очень часто я оставалась у них на ужин и возвращалась домой с подарками. У соседий был сын Валерик который был старше меня на десять лет, и он мне безумно нравился. Валерик научил меня играть в шашки, угощал сладеньким, читал мне сказки, а я кокетничала с ним и мешала  делать уроки.
 
В выходные дни мы с отцом проводили часто вдвоем. Отец одевал гражданскую одежду и мы шли с ним в зоопарк или в кино,  гуляли по улицам разглядывая ветрины магазинов.  Затем, отец вел меня в бар, покупал мне большую шоколадку или мороженное а себе литровую кружку пиво, и часто не одну. Каждый раз он  просил меня не говорить матери о том, что и сколько выпил. Это было нашим секретом. Подобных секретов у нас с отцом было много. Я клятвенно обещала, что буду держать язык за зубами, но  матери не обязательно было говорить. Будучи проницательной женщиной,  она сражу же видела мое довольное лицо в школаде и чувствовала запах алкоголя от отца, тогда давала нам взбучку обоим.
 
Иногда по воскресеньям, если отцу не давали выходной, он брал меня с собой на стрельбища, где проводил боевые занятия с салдатами.  Это тоже было нашим секретом, потому что посторонним запрещено присутствовать на таким занятиях, тем более маленьким девочкам.  С горящими глазами я смотрела на боевые действия и мечтала быстрее вырости, научиться держать в руках автомат и хорошо стрелять. Меня завораживали огненные автоматные очереди. Я не знаю как можно обьяснить такое влечение к оружию. Может потому что я была любимой дочерью своего отца?
 
В этот день, отец решил научить меня собирать грибы. Взяв  с собой соседа Валерика, на большой военной машине, отец повез нас в лес. Я всегда ощущала себя среди мужчин лучше чем среди женщин. В  этот день, я чувствовала себя очень счастливой, потому что со мной были только любимые мужчины.
 
Лес прекрасен в сентябре. Каждое дерево имеет свой собственный красочный наряд, но некоторые из них уже избавились от одежды. Прохладный воздух насыщен сыростью, пахнет прелыми листьями и мхом. Я шла по ковру сухих листьев, и слушала как они шуршат. Отец выбрал себе посох из  упавших от ветра веток, и велел нам с Валерим сделать тоже самое.  Он шел впереди  и ворошил концом посоха бугорки из листьев. Когда отец находил гриб  я радостно подбегала к нему, восхищаясь  срезая  гриб ножом, и ложила его в корзинку отца. Моя была пуста. Вскоре я начинала злиться, что все грибы достаються отцу. Тогда, отец мне сказал, что чтобы найти гриб нужно найти свою дорогу, остаться наедине с природой и научиться её слушать.  А  если я буду следовать за другими, то ничего не найду. Лучший способ достичь чего-то это идти своим путем. Я была сообразительной девочкой и пошла искать свои грибы.
 
Очень скоре я тоже нашла грибы и наполнила свою корзинку. Но, увлекшись этим занятием я не заметила как осталась одна. Оглянувшись  вокруг я поняла что заблудилась. Старые, очень высокие ели и сосны, тесно посаженные кустарники как сговорились, стояли  плотно друг к другу, образуя грозную тень. Они выстроились вокруг словно стража из великанов, которая не хотели меня отпускать.
 
Было тихо, лишь изредко доносиля крик филина. Пахло  хвоей и мохом. Я не знала откуда  пришла и в какую сторону идти. Я попыталась звать папу и Валерика но они не откликнулись на мой зов, видимо я ушла довольно на приличное расстояние.  
 
Сгущались сумерки. На вершинах сосен кое-где дрожал золотой свет уходящего солнца, переливаясь радугой в сетях паука.   Постепенно, меня окутала тьма. Мне вдруг стало не на шутку страшно. Перспектива  быть сьеденной волками меня не обнадеживала.
 
Холодный воздух пробрался под куртку и я чувствовала, как ноги и руки постепенно превращаються в лед. Потеряв всякую надежду на спасение и чувство времени, я сидела неподвижно, словно деревянный пень, закрыв глаза чтобы не было страшно. А что мне оставалось делать?
 
Внезапно, я  почувствовала  приятное тепло разливающееся по всему телу и открыв глаза увидела удивительный свет, как северное сияние. Не знаю, может это был свет луны? Но я видела только далекие, тусклые звезды на черном небе. Узкий столб света, словно лучь маяка указывающий путь кораблям, проникнув во все мои внутренности до самых костей, говорил со мной.
 
Этот необычный, живой свет, ласково, как  отец шептал мне: «не бойся,  иди на свет».   Как закoлдованная, я послушно встала и пошла  по  световой дорожке разрезающий мрак ночи. Вскоре я услышала знакомые голоса и увидела отца с Валериком. Они шли с фонариками в моем направлении.
 
Отец, стиснув меня в обьятиях, заплакал и сказал, что очень счастлив найти меня. Я никогда не видела как плачут мужчины,  но глядя на него,  я вдруг почувствовала себя виноватой. Мне хотелось разделить свою тайну с ним, но я догадывалась, что он скажет у меня буйное воображение. Взрослые никогда не верят когда дети говорят им правду, как буд-то сами никогда не были детьми. На его месте, я бы тоже не поверила. Вероятно, что мой отец никогда не встречал говорящий свет.
 

Глава 2. Раздвоенный мир

 
С тех пор как я потерялась в лесу, о чем моя мать так и не узнала, я стала видеть мир другими глазами. Сначала мне казалось, что у меня испортилось зрение.  Все  люди которых я видела стали двоиться в моих глазах. Первой раздвоилась мама.
 
На следующее утро, после лесной прогулки я очень долго спала. Меня разбудила мама, она звала меня завтракать. С кухни доносился запах моих любимых блинов. Растрепанная, в пижаме, я вышла на кухню, и  вдруг застыла на месте, когда увидела как изменился образ моей мамы.
— Доброе утро. Садись, завтракай. Не проснулась еще или привидение увидела?- спросила мама заметив мое замешательство.
 
Я не знаю как выглядит приведение, но то, что окружало  силует моей мамы было похоже на слегка заметную прозрачную облолочку. И еще, я заметила, что это оболочка меняет цвет. Когда мама была в хорошем настроении она сияла и переливалось всеми цветами радуги, а когда  сердилась, оболочка наливалось грозовым, чернильным цветом.
 
Я думала, что такое раздвоение произошло только с моей мамой. Но  когда после завтрака, я спустилась во двор и увидела своих приятелей, которые тоже были окутаны в прозрачные оболочки,  я поняла, что со мной явно твориться что-то неладное. В полной расстерянности и недоумении я вернулась довой. Увидив  меня мать очень удивилась. Обычно она часами зовет и ищит меня во дворе, а я когда слышу ее голос  прячусь, убегаю куда подальше, чтобы только не идти домой.
 
Однажды, я украла у матери с кошелька пять марок и купила пять пачек моего любимого мороженного. Из-за  частых ангин, мать не разрешала мне кушать мороженное. Но какой ребенок не любит его? Вот  я и решила исправить такую несправедливость.
 
Был летний жаркий день. Я была одета в лекгое, раскошное ситцевое платье. Спрятавшись под балконом нашего дома, я смаковала пломбир. Я решила ни с кем не делиться таким сокровищем.  Первые две пачки прошли с удовольствием, третья уже текла по щекам и платью, а две последнии растаяли у меня в руках. В этот момент на балкон вышла мама и позвала меня домой обедать. Долго звала меня моя бедная мать, волновалась наверное, что я потерялась. Я  вернулась домой только когда стемнело, недеясь что никто не заметит следов шоколада на платье. Но разве можно от мамы что-нибудь скрыть? За мою своевольность и кражу меня жестоко наказали. С тех пор, я ненавижу мороженное.
 
В  этот раз, мне нечего было скрывать от матери, ибо я сама  не знала что со мной происходит.
-         Что так рано? Опять с ребятами подралась?
-         Нет.
-         Ты не заболела?- мама подошла и потрогала мой лоб.
-         Не знаю. – ответила я. Что я могла ответить? Если рассказать ей что я вижу её в оболочке, то наверняка она потащит меня к доктору.
-         Ну раз пришла, то пойдеш со мной в магазин. Только сними эти рваные брюки и одень платье, ты же девочка. – сказала она строгим голосом и её оболочка налилось серым цветом.
 
Я послушна пошла в свою комнату и подошла к зеркалу. Какой ужас! Я  тоже была в оболочке!  Хотя моя облочка была не такая уж и страшная, но настроение от этого у меня не прибавилось. Как же мне теперь жить с этими оболочками? Получаеться, что я не такая как все? Бракованная!? Моего детского сознания не хватало чтобы обьяснить это явление. Кого я могла спросить и  поделиться секретом? Ведь взрослые все равно ничего не понимают, а приятили просто засмеют. Можно было бы рассказать Валерику,  но он называет меня фантазеркой, говорит, что фантазия родилась раньше меня. Наверняка он примет мою историю за сказку.
 
Переодевшись в мое любимое платье, которое мне купил папа,  я пошла с мамой в магазин. Я не любила ходить с ней  в магазины после одного случая. В тот день у  меня было отвратительное настроение, потому что мама заставила утром сьесть манную кашу которую я ненавидела. То, что  я любила мне не разрешалось, а то что я не любила, меня заставляли есть. Как же мне надоело это детство, в котором нет никакой свободы!
 
Когда мы вошли в продуктовый магазин, я уловила момет, когда мама выбирала продукты и вырвавшись из под её наблюдения пошла гулять по отделам. Очень быстро я нашла то, что любила больше всего на свете  – шоколад. От шоколада у меня был диатез и мама запрещала мне его есть. Говорят, что от шоколада бывает хорошее настроение. Наверное это правда, потому что когда набив карманы шоколадными конфетами, я вышла незамеченной из магазина и с удовольствием уплетала их одну за одной, у меня сразу поднялось настроение. Правда не надолго.
 
Выйдя из магазина мать сразу все поняла, когда увидела меня довольную, выпачканную до ушей в шоколаде. Она наказала меня публично тутже, у дверей магазина. Затем, отобрав у меня остатки недоеденного шоколада, пошла в кассу чтобы расплатиться. Я же не знала, что дети тоже должны платить.  С тех пор, в магазин мама меня не брала, оставляла у дверей.
 
И вот, сегодня, я стояла у дверей обувного магазина, словно привязанная  сoбачка. День выдался  солнечным и теплым для этого сезона. Я люблю осень потому что природа раскрашивает деревья в яркие краски и еще, потому что осенью  у меня  день рождение, которого я каждый раз ждала с большим нетерпением.
 
Удобно устроившись на ступеньках магазина и задрав голову к небу.  Я  наблюдала, как ветер играет с пушистыми облаками и птицы парят в свободном полете. Почему люди не летают? Какая несправедливость!
 
На улице было не многолюдно и я придалась фантазиям, как это часто бывает когда я остаюсь наедине с собой. Вдруг, прямо передо мной возникла тень и я увидела светловолосого  мальчика лет шести в круглых очках. Он в упор смотрел на меня своими голыбыми как небо глазищами.
-         Тебе чего? – спросила я.
Мальчик не отвечал а только  улыбался. Обалочка  вокруг него была такая яркая и красивая, что я невольно залюбовалась этим зрелищем.
-         Ты что глухой?   Ты  тоже маму ждешь?- я уже начинала злиться, а он по прежнему молчал и улыбался своей идиотской улыбкой.
-         Ну и дурак! Ты что немец?
-         Я, я – ответил наконец мальчик
-         А! ну тогда все понятно. Тебя как звать? Меня зовут Ангелина- сказала я.
 
Мальчика звали Клаусом, он не знал ни одного слова по-русски, а я не говорила еще по-немецки.И почему лиди говорят на разных языках? Представьте, каково будет жить в мире, когда всё люди будут говорить на одном языке, языке понимания. Клаус мне говорил по-немецки, я ему отвечала по-русски. Несмотря на это,  мы с Клаусом каким-то образом понимали друг друга. Мы взялись за руки, словно влюбленные и пошли по улице, забыв про своих мам в магазине.
 
Клаус привел меня к себе домой и угостил моими любимыми шоколадными эклерами. Бывают  же в жизни такие счастливые моменты! Так оказываеться просто найти взаимопонимание, когда две души находят друг друга и сливаються в одну единую. Я словно слышала его внутренний голос который был мне понятен а он слышал мой.
 
Родители Клауса держали булочную на нашей улице. Это оказалась та самая булочная, где моя мама каждый день покупает хлеб, а мы с мальчишками воровали только что испеченые булки в его дворе. Если бы раньше я знала, что у булочника есть такой замечательный сын, наверное я бы не стала воровать у него булочки. Мы же воровали не потому что были голодные, а потому что нам было нечего делать.
 
Наше  исчезновение с Клаусом не прошло  бесследно. Наши мамы  вскоре нашли нас и посадили под домашний арест на целую неделю. Несмотря на то, что эта неделя тянулась очень, очень долго,  это не помешало нам с Клаусом забыть друг друга. Когда закончилось наше наказание, все свободное время мы проводили вместе.
 
Я перестала обижать девочек во дворе, лазить с мальчишками по деревьям и делать дырки в брюках, и конечно же я больше не воровала булочки. Моя мама смотря на нас удивлялась, как я измелилась. Она не понимала как мы с Клаусом  общаемся на разных языках?  Она спрашивала меня что у нас с Клаусом  может быть общего? А общего у нас было много. Мы оба любили пироженное эклеры. Всякий раз, когда я заходила в булочную, его мать угощала меня пироженным. Мы  любили животных которых у нас не было и о которых мы мечтали, поэтому часто пропадали в зоопарке. На выходные, когда отец возил меня на рыбалку, в лес, или на стрельбища, я брала с собой Клауса. Он стал для моих родителей вторым ребенком.
 
У нас с Клаусом не было секретов друг от друга. Я рассказала ему то что вижу, как все люди одеты в прозрачную оболочку и что я понимаю их внутренний голос. Клаус ничуть не удивился такому явлению. Он с большим восторгом слушал меня  и задавал вопросы.
Постепенно  я стала привыкать к моему новому состоянию. Не знаю дар это или проклятие, но оно помогло мне познакомиться с Клаусом и найти с ним общий язык, чему я была черезвычайно рада. Как же здорово иметь настоящего друга, который все понимает!
 
Во дворе, мальчишки и девченки дразнили нас « жених и невеста тили тили тесто». А нам было не стадно, мы просто не обращали на них никакого внимания.  Мы даже хотели пожениться, когда вырастим, но до свадьбы дело так и  не дошло. Вскоре моего отца перевели на новое место службы за десять тысяч киллометров от Германии.  Нам  предстояла долгая дорога в холодную Сибирь и расстование с друзьями. Ненавижу расстования. Перед отьездом Клаус сказал мне, что где бы я не жила он обязательно найдет меня когда вырастет, и мы поженимся. Конечно же я искренне верила обещанию моего друга. Ведь вера это источник жизни. Но, я не могла знать как сложиться моя судьба в дальнейшем. Наверное это здорово не знать будущего. Жить и надеяться, ждать и верить, с нетерпением встречать новый день и новые встречи.

 

Глава 3. Любовь приносит одни страдания.

 
Маленький деревянный домик, где поселилась я с родителями, располагался в глухой тайге в десяти километрах от города Иркуцка. Кругом домика зубчатой стеной стоял вечнозеленый хвойный лес. Чтобы понять в каких условиях мне пришлось жить, необходимо сказать несколько слов, о том что собой представляет сибирская тайга. Трудно представить место более девственное, дикое, не доступное для человека, богатое природными ресурсами и далекое от цивилизации.
 
Нетронутая природа с суровым климатом завораживает и пугает одновременно, своим неизмеримым пространством, пьянящим ароматом, шумом горных рек, криками диких зверей и птиц. Этот край славится не только своими природными богатствами и суровым климатом. Он  скрывает множе­ство тайн, начиная от людей живущих здесь, старинных кла­дов, которые еще не отыскали  золотоискатели, необычными природными явлениями и народными легендами.
 
В этом таёжном мире, человек занимает второстепенное место. Людей здесь встретишь не часто. Когда попадаешь в это гигантское пространство чувствуешь себя совсем незначительным, маленьким и беззащитным существом. Не просто выжить здесь человеку в условиях вечного холода, тем более, когда привык к мягкому климату и конфортным европейским увловиям жизни.
 
Наше жилье представляло собой одну большую комнату, которая служила нам спальней, столовой, ванной комнатой и кухней одновременно. Посреди дома стояла массивная русская печь, которую топили двровами, где мать варила еду и стирала белье. В  комнате стол обеденный стол и три салдатские железные кровати. Питались мы восновном консервами, мясом дикимх животных, которых отстреливал отец во время охоты. Пироженное и шоколад можно было забыть. Вообщем, главное, у нас было тепло, вода и еда.
 
Папа теперь приходил домой каждый день, потому как казарма находилась совсем рядом, но мы попрежнему видeлись только по выходным. Когда он возвращался домой c работы я уже спала, и когда я уходила в школу, его уже не было дома. Иногда, его даже   ночью вызывали на работу, и я слышала противный вой сирены, которая нарушала спящую тишину.
 
По  воскресеньям, в хорошую погоду,  мы с отцом ходили  в лес собирать березовый сок,  ягоды и грибы. Зимой, он возил меня на санках, мы лепили снежного человека,  снежные замки, и играли в снежки. Но больше всего, я любила запираться с отцом в кладовке, где он организовал ателье, с красным фонарем, и смотреть как он печатает фотографии. Как по волшебству на белой бумаге постепенно проявляеться фрагмент из прошлого. Изображение людей, их чувства, гримассы, улыбки, жесты, запечатлялись на бумаге вызывая воспоминания. Это фантастическое зрелище, которое увлекло меня на всю жизнь.
 
Поменяв место жительство, мое состояние ничуть  не изменилось, я попрежнему видела людей одетых в прозрачные оболочки.  Больше того, мне казалось что я чувствую то же самое что испытывает человек в те моменты, когда его оболочка меняет цвет. Только я никак не могла  обьяснение, что это значит. Никто не догадывался о моей бракованности, даже папа, который тоже раздвоился и ходил в белой оболочке, словно ежик в тумане. Мне ужасно хотелось поделиться с кем нибудь моим секретом, но  друзей у меня не было, если не считать собаку и кошку.
 
После того, как я потерялась в лесу, я больше не боялась его. Я чувствовала уверенность в том, что меня оберегает какая-то сила, и что со мной не может случиться плохого. В  сопровождении Дины я часто ходила гулять в лес. А где еще гулять если вокруг только сосны и ели?  Дина, верная подруга, была очень умной немецкой овчаркой, она понимала все, что я ей говорила, только не могла мне ответить, совсем как Клаус. Ей я доверяла все свои тайны. Да и не так уж трудно понять, что хочет сказать собака, достаточно просто её любить. Ведь язык  любьви понятен всем. Дину, как и все живые существа, я тоже видела в прозрачной оболочке.
 
Здесь, я ощущала себя отшельником. Будучи единственным ребенком в семье, окруженная только взрослыми, лесом и животными, я чувствовала себя ужасно одинокой. Я привыкла разговаривать сама с собой, рассуждать вслух, задавать вопросы, и мне казалось что рядом со мной, находиться невидимое существо которое, мне отвечает.
 
Взрослые вечно твердят, как хорошо быть ребенком, но клянусь вам, я с нетерпением ждала когда наконец вырасту и стану взрослой. Трудно быть счастливым, когда тебе только шесть лет и у тебя нет ни друзей, ни телевизора, ни интернета.
 
Временами, когда на улице было холодно, лил дождь или мела метель,  я любила приходить в казарму. Разумееться в то время, когда она была пуста,  исключая дежурного на посту.  Я обожала запах мастики от начищенного паркета,  скрип железных кроватей, когда я прыгала на  до самого потолка, представляя себя клоуном в цирке. Когда я усердно безобразничала, дежурный, словно не замечал меня, смирно стоял на посту как статуя, даже не улыбался. Хороший солдат на посту не улыбается. Не положено. Это единственное что забавляло меня от души.
 
И вот однажды, в один из таких деней, я пришла в казарму, где всегда  тепло и чисто, а салдатика на посту нет. Удивившись, я пошла на поиски. Заглянула в столовую, выпила стаканчик  компота, затем заглянула в курилку, на склад, обошла все знакомые мне места, но так и не нашла дежурного. Тогда я пошла к отцу и доложила, что дежурного на посту нет. В армии это считаеться серьезным нарушением, тогда папа обьявил поиск.
 
Как потом выяснилось, дежурным оказался папин шофер Вильям, который решил повеситься. В момент, когда  его обнаружили, он только спрыгнул с табуретки. Повезло дураку! Я хорошо знала Вильяма, потому что он возил меня со школы.  Родом Вильям был из Вильнюса, высокий блондин с голубыми глазами, c тонкой, прозрачной кожей, и очаровательной улыбкой.
 
Валдес был внешне похож на Клауса, только взрослого и без очков. Когда  я увидела его в первый раз, не знаю почему, но у меня сразу возникло к ниму доверие.  Его оболочка переливалась всеми цветами рудуги. Я  слышала певучий голос его души, которая была безумно влюблена. Вильям всегда был добр со мной. Он разрешал мне сидеть за рулем и все время шутил, называя меня ангелочком.
 
Но в одно время, я стала замечать, его грустный взгляд  и его прозрачную оболочку  которая превращалась в чернильный цвет.  Мне  было  жаль Валдеса, но я не знала причины этой грусти. Да и что может сделать маленькая девочка? Я же не волшебница и у меня нет волшебной палочки.
 
Потом, Вильям рассказал мне свою печальную историю любви. Я слушала  его молча с открытыми лазами. Что маленькая девочка может  понимать в любви? По мнению Вильяма, все войны и несчастья происходят в мире от женщин. Его  невеста сообщила в письме, что выходит замуж за другого мужчину. Вильям мне признался, что страдает от ревности, и разочарования, от бессилия что-то изменить  и  желает быстрее покинуть этот мир.
 
Внимательно выслушав эту грустную историю, я совершенно  как взрослая его спросила:
-         Ты знаешь, я иногда выдумываю всякие истории. Может быть твоя девушка просто выдумала все это?
-         Зачем?
-         Чтобы на меня обратили внимание. Может быть она как и я чувствует себя одинокой?
-         Что же я могу зделать, если я за десять тысяч киллометров от дома?
-         А почему бы тебе не взять отпуск и поехать домой? Сам  все увидишь, узнаешь правду. Наверняка мой отец тебя отпустит, ты хороший салдат.
Услышав мои слова Вильям просиял и радостно воскликлул:
-         Ну конечно, ты права! Ты просто ангелочек! Почему  я сразу об этом не подумал?!
-         Ну и дурак же ты Вильям. Ты что совсем потерял голову?
-         Любовь — самая сильная из всех страстей. Когда  она живет в твоем сердце, ты не только голову теряешь, но и связь с миром. Ты словно живешь на другой планете. Но тебе пока не понять этого, детка. Любовь – это желание жить!
-         Тогда почему ты хотел покончить с ней?
-         Потому что без любьви нет жизни. Когда приходит любовь, душа наполняется неземным блаженством. А знаешь почему, от чего это ощущение огромного счастья? От того,  что пришел конец одиночеству.
-         Я тебя понимаю. Одному плохо. Я только не понимаю, зачем терять голову из-за этой любьви?
-         Вот когда ты вырастeшь, влюбишься, тогда и поймешь.
-         Нет. Я не хочу терять голову. От любьви одни страдания.
 
 

Глава 4. Первый класс.

 
В семь лет, я пошла в первый класс в городскую школу города Иркуцка. Я  была  очень счастлива тем, что наконец  иду в школу. С большим нетерпением я ждала когда одену школьную форму, мама завяжет мне белые, пышные банты и у меня наконец появятся  друзья. Но  после первого учебного дня я отчетливо поняла, что детство кончилось, оно осталось там, в Германии с Клаусом, что школа это каторга и друзей здесь быть не может. 
 
В классе я была самой маленькой и меня посадили на первую парту прямо напротив учительского стола. С первого дня, учительница меня невзлюбила. Первый день в школе, я никогда не забуду. Учительница поставила мне единицу за поведение и написала замечание в дневник. Прийдя домой, моя мать жестоко наказала меня отцовским ремнем. Только за что? Я так и не поняла.
 
Как и большинство нормальных детей в моем возрасте, я была любопытной и весьма энергичной девочкой.  Все было новым и интересным для меня. В школе, я увидела чернильницу  с пером в первый раз. Мне захотелось узнать как устроено перо и  попробывать чернила на вкус. Я ободрала у пера перья и сунула палец в чернила. Потом, я конечно постаралась скрыть следы преступления, которые красовались на руках, моем белом переднике, парте и на тетрадке. Но  подлые пятна не хотели уходить. Многие ученики последовали моему примеру. Учительнице  это очень не понравилось.  Не знаю почему, но наказали только меня одну. Ну где же спрашиваеться справедливость на свете?
 
Моя  первая учительница Светлана Ивановна, пожилая, большая женщина с выпученными как у черепахи глазами, ставя мне двойки в дневник всегда говорила: « умеешь ты выделиться, Ангелина».  При этом, оболочка вокруг неё темнела и хмурилась,  как цвет чернил.  Мои одноклассники до ужаса боялись только одного её взгляда. Но мне не было страшно, моя мать, когда злиться еще страшнее.
 
Светлана, так называли мы её между собой, никогда не улыбалась. На  уроках, она ходила между рядами парт с длинной указкой, как индеец на посту, бросая остные, как стрелы взгляды на учеников. Если  кто-то из учеников попробует списать у соседа или даже пошевелиться, она тут же била его указкой по голове. В классе всегда стояла  идеальная тишина как на кладбище. Когда я видела ее такой грозной в своем чернильном облаке, я  почему-то испытывала к ней жалось. Должно быть она и сама страдала от своей строгости, потому что вид у неё был очень несчастный. Видимо эта работа, доставляет ей только мучения.
 
Каждое  утро, я с тяжелым сердцем и ранцем за спиной,   садилась в папину машину которая везла меня в школу. По дороге, я смотрела в лобовое стекло и мачтала о том, что однажды, наконец кончатся мои мучения, я вырасту и стану доброй учительницей. 
 
Самые счастливые дни в моей жизни были когда наступала зима.  Надо  признать, что зимы в Сибирии снежные, очень суровые и долгие. Зима вступает в свои права в конце октября и только в апреле, медленно сдаеться под горячими лучами солнца. В то время, когда температура опускаеться до сорока градусов, школьные заведения закрывают. Для меня это было время дополнительных каникул.
 
Я обожала, когда дорогу заваливало снегом и машины не могли выехать из леса. Тогда, я могла остаться дома в тепле, до тех пор пока солдаты в течение несколько дней  расчистят дорогу.  Мне не нужно было вставать когда на улице темень, не нужно было  умываться и чистить зубы холодной водой, в которой плавают тоненькие пластинки льда, не надо было одевать на себя столько слоев одежды сколько листьев у капусты. Ведь  всегда приятно, лёжа под тёплым одеялом, представлять себе, как холодно на улице, как снежная буря заметает дорогу и стонут от ветра деревья. В такие дни, я любила сидеть у печи смотреь на огонь, лопать мамины блины, шить моим куклам одежды или просто мечтать.
 
В этой школе, я так и не нашла себе друзей. Мальчикам  я грубила и била ранцем по голове, за то что они дергали меня за косички. Девочкам я рвала тетрадки и волосы за то, что они говорили и писали всякие глупости.  Я не знаю почему я воевала в сумрачных коридорах этой школы, наверное  это наследственное. За мои боевые сражения, меня каждый раз  меня вызывали к директору.  В моем дневнике появлялась длинная запись красными чернилами, эти записи моя мать плохо переносила, за что  воспитывала меня своим безнадежным методом. На время, пока болели синяки, я конечно  вела себя прилично, но потом, очень скоро все повторялась сначало. Это была постоянная война,  прекращающаяся только на каникулах.
 
Часто, я слышала как мать жаловалась на меня отцу, говорила что не знает что со мною делать, что растёт просто бандитка, монстр. Отец только отмахивался и говорил «молодец дочь, не дает себя в обиду». Конечно такие слова отца давали мне еще больше увененности в себе.
 
 

Глава 5. Мрачная сказка

Не знаю чем бы закончилась школьная война, если бы моего отца снова не перевели на другое место службы.  На  этот раз мы переехали на самую границу с Китаем. Пейзаж здесь, совершенно иной. Нас окружала безкрайняя степь и голые сопки, где цивилизация остановилась в своем развитии. В  округе на триста киллометров ни озера ни реки ни деревьев ни населения, кроме баранов и пастухов. Куда бы не кинул глаз повсюду виден голый горизонт.
 
Природа здесь дикая и суровая. Лето  очень жаркое и короткое а зимы длинные и суровые. В летние дни, воздух наполнен неумолчным жужжанием бесчисленного количества пчел и других насекомых, посещающих цветки. То  и дело кричат перепела, посвистывают суслики  в высокой траве. Грозы здесь настолько сильные, что становиться страшно, особенно ночью, когда молния освещает окна и кажеться, что весь дом дрожит и трескается на части.
 
Степь  очень красивая, особенно осенью. Это необозримое пространство, покрытое пестрым ковром всевозможных цветов. Природа словно складывает причудливую мозаику из отдельных пучков синего, желтого, красного, белого оттенков. Иногда растительный ковер  степи настолько красочен, настолько ярок, что начинает рябить в глазах и взор ищет успокоения в далекой линии горизонт.
 
Зимой, степь тоже очеровательна, вся белая и пушистая мирно покоиться под снежным одеялом. Огромную радость приносит снег детям. Какое удовольствие играть в снежки, лепить снежную бабу, строить  ледяные замки, кататься на санках, играть в хоккей.  Порой, снежная буря воет несколько дней, заметет дома до самых крыш и только когда успокоиться, когда выглянeт солнышко, можно выходить из дома и разгребать снег.
 
В этом убогом, забытом Богом краe, было построено два деревянных дома, где живут cемьи офицеров Cоветской армии. В  связи с отсутствием в домах водопровода, воду нам привозили в больших цисцернах один раз в неделю, которую мы хранили в железных бочках на застекленной веранде. Зимой, когда температура падала до сорока градусов, вода в бочке замерзала полностью и приходилось колоть лед, затем топить его на печке в железном ведре. Но, когда  тебе десять лет, разве тебя волнуют такие мелочи?
 
В доме стояла огромная русская печь, служившая нам отоплением,  на которой моя мать готовила еду. Туалет общий для всех, построенный из деревянных досок, находился на улице в открытой степи.  Мылись  мы один раз в неделю в бане для солдат. Но, хуже всего приходилось зимой. Я ненавижу одевать на себя много одежды, потому что потом нужно все это снимать. Каждый раз, чтобы выйти на улицу, моя бедная мать со скандалом заставляла меня одевать, свитера, колготки, шапки, платки, носки, перчатки шубу и валенки. Это было для меня сущим мучением! 
 
В этой зоне, семь километрах от нас, находилось маленькое селение, обитатели которого состояли исключительно из военных и их семей. Здесь, был построен магизин, в котором мы покупали хлеб, и дом культуры, где проводились торжественные церемонии и праздники. Тут же построена и школа для детей военных.
 
Тем, кто часто менял школы, знакомо такое чувство, когда от волнения, стараешься проглотить комок в горле. Когда не знаешь, что тебя ждет, впервые входя в новый класс. Меня, ничего хорошего  не ждало в новой школе.
 
Отношения с одноклассниками и учителями складывались не лучшим образом. Дети  чувствовали во мне чужака, а учителя пытались поставить на праведный путь, делая записи красными чернилами в моем дневнике для моей матери. Директор, вызывая мою мать в школу, всегда говорил ей, что я девочка способная, но использую мои способности не в том направлении, все время летаю где-то в облаках. Если бы они знали, что уметь летать это  моя самая большая мечта, может быть не стали бы меня закрывать в душном классе?!
 
Учиться мне было легко, потому что домашнее задания я никогда не делала дома, всегда списывала их до уроков. Мне было скучно в школе. На уроках, я часто слушала «затылком» как говорила моя классная учительница. Я конечно понимаю, каково это, когда тебя не слушают. Но тогда, мне казалось, что все чему меня пытаються научить учителя, мне вовсе не нужно.
 
От природы наделенная наблюдательностью и чувством справедливости, я остро чувствую двойственность явлений.  Тем более сейчас, с моей бракованностью я стала более нетерпеливой ко лжи. Не  взирая на личности я говорю о человеке то, что думаю и знаю. Надо отметить, что многим это не нравиться. Очень часто, сама не знаю откуда я знаю, просто вижу их лож на губах, гнусные замыслы, групые интриги, все отражает  прозрачная оболочка, которая загорается  как сигнал светофора ярким светом.
 
Выступая  на борьбу за справедливость, я часто оставалась одна на «поле боя». Однажды, в классе произошла история с кражей.  Наша   классная руководительница обвинила в этом Таню Манаеву, без всяких доказательств. Таня была из цыганской, многодетной семьи. Видимо в глазах нашей учительныцы все цигани – воры.
 
 
 
Я встала с места и сказала, что Таня не виновна, что обвинять без доказательств она не имеет права. Не знаю, что на меня нашло и где я нашла смелость заявить такое, словно это вовсе не я говорила, а какая то внутреняя сила, мой внутренний голос.
 
Учительница странно себя повела. От  неожиданности, она не нашла что ответить, заплакала и вышла из класса. В результате, все ученики от жалости к ней обьявили мне бoйкот, требовали, чтобы я извинилась перед учительницей, чего конечно же я  не стала делать. Они не разговаривали со мной, до тех пор пока не выяснилось, что я оказалась права. Таня как и все одноклассники, тоже со мной не разговаривала, боялась. Никто не мог меня понять, или я их не понимала, мне трудно судить об этом.
 
Так много свалилось на мою бедную голову. Несмотря на то, что я уже привыкла к своему необычному состоянию,  всеже так тяжело, знать что чувствуют другие. Я так устала от этих знаний. Стараясь  не вступать в контак с людьми, чтобы поменьше знать, на уроках, я садилась на самую последнюю парту одна, а на  переменах старалась держаться отдельно от всех, делая вид что зубрю.
 
Пятница была худшим днем в недели, потому что нужно было показывать дневник маме. Это  не предвещало ничего хорошего. Если по основным предметам мои оценки были простительны, то поведение оставалось из ряда вон выходящим. Мой школьный дневник представлял собой опасный, красный свет светофора. Безусловно маме это не нравилось и она продолжала применять  свой воспитательный метод. Видимо по другому она не могла?
 
Но однажды,  я сумела победить свой страх перед ней. Папа мне всегда говорил, что если хочешь победить страх, посмотри ему в лицо. В этот день, в пятницу, я показала свой дневник и мать как обычно, нахмурилась, запыхтела словно бык на красную тряпку, и как только она подняла на меня руку, чтобы ударить, я перехватила ее.  Другой  рукой я вцепилась ей в горло, крепко сжала и сказала смотря прямо в глаза: « ты больше никогда этого не будишь делать, иначе я тебя задушу». Не  знаю что на меня нашло, и какая сила мной овладела в этот момент, но с тех пор, она больше никогда ко мне не прикосалась.
 
Всякий раз, когда я делала глупости или получала плохую отметку в школе, мать извергала поток обидных, и на мой взгляд, незаслуженных упреков. Судорожно  сжимая свои  сухие кулачки, стиснув тонкие губы, сощурив маленькие черные глазки истерично изливала свой гнев на меня. Но я больше не боялась её, и она, замечая мое хладнокровие,  вскоре утешалась, накапав себе в стакан валерьянки.
 
Мой отец, так много работал, что я практически его не видела.  Не знаю, был ли он осведомлен о наших отношениях с матерью, но я никогда не жаловалась ему. Мы  больше не проводили время вместе, как раньше. Мы редко разговаривали и у нас больше не было секретов. Мне этого ужасно не хватало, ведь отец был единственный близким мне по душе человек.
 
Последний раз, когда у нас с отцом был общий секрет, мне было лет двеннадцать. В то время, отец купил мотоцикл и я попросила его научить меня управлять им. Это совсем не сложно. И вот однажды, мы помчались по голой степи на всех скоростях, не жалея железного коня. Ветер трепал наши волосы, и я чувствовала восторженное умеление и единство с этим  миром.
 
Мы навестили знакомого пастуха и отец заказал ему барашка на шашлык к празднику. Я уже не помню какой это был праздник, отец часто их устраивал. Он любил жизнь и людей. Очень часто, после напряженного дня или недели, ему хотелось праздника, вот он его и устраивал. Приглашал друзей, которых у него было много, угощал бараниной с водкой, и когда напряжение проходило, они пели песни или выходили в поле, пострелять зайцев.
 
В этот день, отец выпил немного с пастухом и на обратном пути дал мне вести мотоцикл. На улице уже стемнело. Я выбрала не верный маршрут, стала взбираться на сопку и не справилась с управлением. Мы упали на бок, мотоцикл упал на нас и мы стремительно покотились вниз. Слава Богу, что мы не сломали себе шеи, только поцарапались и порвали брюки. Как  обычно, маме не стали сообщать о нашем очередном подвиге.  Но увидив наш патрёпанный вид, мать обо всем догадалась и строго сказала отцу, чтобы он, старый дурак, больше никогда не брал меня с собой. Мой отец вовсе  не старый, и умер еще совсем молодым в пятьдесят лет. Никак не могла я понять свою мать
 
Мои родители до самой смерти прожили вместе. Что их связывало вместе — я не знаю. Сколько себя помню,между ними шла постоянная безжалостная война. Разные темпераменты, разные жизненные установки провоцировали постоянные скандалы в доме. Отец всегда приходил домой очень позно, и часто выпивший. Я любила отца даже пьяным. Но похоже что моя мать ненавидела, когда отец приходил в таком состоянии. Она ругалась и кричала на него, так же как и на меня. Не знаю, почему пил мой отец? Может ему тоже как и мне надоели скандалы? Помню как они дрались! Как папа швырял маму, а она отбивалась чем под руку попадется. Что я чувствовала в те моменты?  Я испытывала жалость к матери. Мне было нестерпимо тяжело на сердце и хотелось все время куда-то бежать, подальше от дома. Вообщем, это была мрачная сказка.
 

Глава 6. Странное знакомство

 
В свои пятнадцать лет, я выглядела как цапля на длинных ножках. Тоненькая, хрупкая с черными косичками, большими зелеными, выразительными глазами и прелесной бархатной, как персик кожей.
Прошло то время, когда меня считали самой маленькой в классе. В это период, жизнь представлялась мне бездонным колодцем печали. Я заметила, что чем  старше становишься, тем больше  возникает самых разных вопросов.  Зачем люди влюбляются? Почему страдают? Почему не понимают друг друга?  Почему я не такая как все? Кто может ответить мне на эти вопросы? В школе эти вопросы мы не рассматривали. Жизнь такая сложная штука!
 
В этой «дыре» так называла мама то место где мы жили, я очень часто болела. Не знаю почему одни дети болеют, другие не очень. Может быть потому что одни слушают родителей а другие не очень? Но я переболела здесь всеми болезнями которые существуют на свете. Меня часто приходилось возить в военный госпиталь, который распологался за сто километров от нас. Ненавижу больницы. Белые палаты, белые халаты, синие коридоры, уколы, таблетки, невыносимый запах спирта и хлора. Гадасть какая! Два раза я болела воспалением легких, желтухой, ветрянкой, свинкой, ангина вообще была моя самая лучшая подруга, которая навещала меня регулярно. Мне даже вырезали гланды, чтобы мама со мной не мучилась. Чем старше я становилась, тем меньше болела, но послушания во мне нисколько не прибавилось.
 
Атмосфера  в доме, все больше угнетала меня. В  школе, друзей у меня не было, а соседские  дети были еще малы для серьезных разговоров.  Только на едине с собой я находила утешение. Я  все чаще уходила в степь в сопровождении моих верных  собак.  Язык  степи мне стал очень близким и понятным. Мне нравилось расжигать костер,  жарить кусочки хлеба надев его на кусок проволоки или палку, печь картошку в золе. Я любила сидеть  до самой глубокой ночи, смотреть на красные языки пламени, любоваться звездами и слушать шорохи ночи.
 
В один из таких вечеров, когда мне было грустно и одиноко, сидя у костра, со мной произошло неожиданное и весьма странное знакомство. Неожиданно залаяли собаки, нарушая тишину ночи. Я встала, огляделась вокруг но никого не увидела. Степь уже спала во мраке ночи. Я успокоила собак и приказала им молчать. Но вдруг, тишину нарушил мужской властный и звонкий, не знакомый мне голос:
-         Скучаешь, Ангелина?
По другую сторону костра я увидела силуэт, с ног до головы окутанный мраком. Черты лица его, скрываемые покровом ночи, были похожее на непроницаемую, безжизненную маску с улыбкой человека перед ожидающими его ужасными муками. Всё его существо источало безупречную уверенность, словно он повелитель мира. 
 
 
Я почувствовала на себе его пылающий, колючий взгляд, как горящие искры костра, и мое тело покрылось гусиной кожей. Сердце застучало так,  словно его сжимала чья-то железная рука, выжимая последнюю каплю крови.
 
Для меня было полной неожиданностю такое появление. В степи слышны  малейшие шорохи на большом расстоянии. Почему же я не услышала его приближения? Я  нашла это странным. Я заметила, что у него нет той оболочки, которую я уже привыкла видеть в других людях.
-         Как ты здесь оказался? – спросила я воинственным голосом.
-         Да ты не бойся, детка я не причиню тебе зла. У тебя вон сколько ангелов хранителей!- кивнул он в сторону насторожившихся собак.
-         А я и не боюсь! Как ты узнал мое имя?
-         Мне известно многое о тебе, Ангелина. Я пришел чтобы помочь тебе.
-         Кто ты? Я знаю здесь всех. Ты не из этих мест?
-         Я живу там, где мне захочеться. Я свободный человек. Хочешь, пойдем со мной?.. Ты здесь всё равно никому не нужна. Другие дети, уже давно в кроватях, видят сны, а о тебе никто и не вспомнил.
-         Завтра воскресенье, рано вставать не надо. Мама наверняка меня уже ищет, но я не хочу идти домой. Они с папой все время ругаются.
-         Ну  вот видишь, они совсем не любят тебя. – сказал он пристально смотря на меня блестящим, пронизывающим до костей взглядом.
-         Родителей не выбирают.
-         Ты не заслуживаешь такого к себе обращения. Зачем тебе такие родители? Что они тебе могут дать, кроме страданий? Я освобожу тебя от мучений. Со мной ты увидишь весь мир, я дам все, что будет угодно твоей душе.
-         Так уж и все?
-         Абсолютно всё. И при этом тебе не надо ходить в школу, ты сможешь делать все, что захочешь.
 
Конечно над таким лестным предложением, наверное стоило бы задуматься, но в этот момент, опять вмешался мой внутренний голос, который словно нашептывал в ухо: «это враг».
-          А что вы хотите взамен?
-          Да что ты мне можешь дать детка, кроме своей чистой души?- сказал он ехидно
-         Знаете что, идите к черту? – сказала я, решительно вскочив с места. Сама не ожидая от себя такой дерзости добавила – сейчас натравлю на вас собак.
 
Тут, я услышала оглушительный смех, словно гром и молния раскатившийся по степи, и человек исчез. Я затушила костер и  вернулась домой с таким чувством, словно видела дурной сон. На следующий день, я забыла об этом происшедствии, словно его никогда и не было. Все мои мысли были заняты совсем другим, гараздо более приятными явлением. В  этот день, в наш городок, если можно его так назвать, приехала новая семья. Разумееться, для нас всех это было большим событием, для меня в особенности, потому что в этой семье, был ребенок моего возраста.
 

Глава 7. Настоящяя дружба.

 
Представьте себе юношу среднего роста, хорошо сложенного шатена, с тонкими четами лица, голубыми глазами, и очень приятной улыбкок. У Андрея был легкий, веселый характер, он мне сразу понравился и мы подружились. Наконец, у меня появился настоящий друг и я больше не чувствовала себя одинокой.
 
Всё свободное время мы проводили вдвоем. Мы делали все, что повзволяла наша фантазия и возможности, вместе. Ведь друг – это одна душа живущая в двух телах одновременно. Я думаю, что настоящая дружба, заключаеться в том, что она удваивает радость, а страдание делит пополам. Мы делились своим прошлым и событиями дня, своими мнениями и впечатлениями, секретами и мечтами. У нас было много общего совсем как с Клаусом.
 
Я призналась Андрею в том, что долгое время меня беспокоит, что с тех пор, как потерялась в лесу, вижу мир другими глазами. И   его вижу в празрачной оболочке, которая меняет цвета в зависимости от его настроения. Я  задала Андрею те вопросы которые так долго мучали меня. Он серьезно выслушал меня и совсем по взрослому сказал:
-         Нет Ангелина, ты не бракованная, ты просто очень чувствительная. Знаешь, это наверное даже нормально, потому что дети  видят мир совсем иначе чем взрослые.
-         Но ты же не видишь эти оболочки?- спросила я
-         Нет. Но каждый видит мир по-своему. Думаю, что у тебя просто очень богатое воображение.
-         Но я уже не ребенок!
-         У тебя сейчас подростковый возраст. Это пройдет. Скоро  ты вырастишь и забудишь обо всем этом как о страшном сне. Вот увидишь.
-         Скорей бы уже. Детство это такая мрачная сказка.
-         А что кaсается твоего внутреннего голоса, то он есть у каждого. У меня тоже, и когда я его не слушаю,  получаю взбучку от мамы.
-         Как, ты тоже!?- радостно воскликнула я и мы рассмеялись.
 
Этот коротенький разговор был лучшим, что случилось со мной за последнее время. Мне сразу стало так спокойно и радостно на душе, что  захотелось расцеловать Андрея, но я сдержалась. Подумает еще, что я влюбилась? Наверноеь я должна была в него  влюбиться, но я боялась потерять нашу дружбу. Друг, это гараздо большее чем любимый мальчик. Любимый мальчик, может предать, но друг, если он настоящий, всегда останеться другом.
 
В школе, в Андрея влюбились все девочки из нашего класса. На переменах, они атаковали меня вопросами. При этом их оболочки светились красным цветом как мигалки на пажарной машине. А какой у него любимый цвет? А он уже влюблен в кого-нибудь? А тебе он нравиться? Глупые тыквы, только о любви и думают. Конечно он мне нравиться! Они же не знают какой он замечательный  друг.
 
В доме Андрея, имелась бoгатая библиотека. Он  говорил мне, что мечтает стать писателем. Он много рассказывал  мне о прочитанных книгах. Андрей был превосходным рассказчиком, умеющим говорить живо и образно. Когда Андрей читал мне свои стихи и рассказы, я жадно ловила каждое его слово. Все эти неверояные приключения, о которых он читал в книжках, эти рассказы о существовании сказочных стран, которые я мечтала увидеть, давали мне почву для моего воображения. 
 
В это время, мне казалось, что жизнь наладилась, приобрела какой то смысл. Я была счастлива нашему знакомству с Андреем. К сожалению, счастье мое оказалось не долгим. Вскоре, я узнала, что моего отца переводят на другое место службы и мы стали собирать чемаданы.  Ненавижу расставания! В который раз я теряю друга? Я сообщила Андрею, что мы скоро уезжаем.
-         Понимаю, – тихо ответил он и поник головой. – Я буду скучать, мне нравилось дружить с тобой.
–        Я буду тебе писать – сказала я
–        Я тоже буду тебе писать. Может  быть, когда-нибудь еще свидимся- сказал Андрей и похлопал меня по плечу.
–        Может быть – грустно сказала я и мы пожали друг другу руки.
 

Глава 8. Эфория.

 
Россия это великая страна с безкрайними границами, которые нужно охранять. В этот раз, я с родителями переехала  в провинциальный городок в нескольких километрах от польской границы.  Здесь, мы жили в человеческих условиях. В доме было отопление, газ, холодная и даже горячая вода в кране.
 
В моей жизни все шло своим чередом. Папа с мамой попрежнему каждый день воевали друг с другом, за исключением летних каникул, когда мы с мамой уезжали на море. И почему лиди не могут жить мирно? А может это и есть любовь? Взрослых так тяжело понять!
 
Большой радостью для меня было появение в доме телевизора, у которого я проводила много времени. Это отвлекало меня от семейных скандалов и домашних заданий. Андрею я конечно писала очень часто, но письма шли так долго, что вскоре мы просто устали ждать и забыли о нашей переписки. Я хорошо помню  слова Андрея, в тот день, когда открыла ему свою тайну, «Это  пройдет. Скоро  ты вырастишь и забудишь обо всем этом как о страшном сне». Не прошло. Его предсказание до сих пор не сбылось.
 
Мир по прежнему, представлялся мне радужным, и я окончательно свыклась с этим ощущением, находя его даже забавным. Встречаясь с людьми мне понятно их настроение, без лишних слов я понимаю состояние его души. Словно в театре, я вижу, как меняются красочные декорации  вокруг людей, стоит им лишь примерить новую роль, в зависимости от того, грустят они или смеются, любят или страдают, верят или отчаиваются.
 
Мой внутренний  голос, как и раньше, все еще присутствовал во мне с той же силой. Но с каждым годом, я все реже прислушивалась к нему. Я устала от постоянной борьбы с ним. Как только я хотела соврать, он предупреждал, что  об этом узнают другие,  и мне  будет очень стыдно. Если  я хотела прогулять занятия, он предупреждал что кто-нибудь обязательно увидит и меня накажут. И когда я игнорировала его предупреждения, то случалось именно так, как он говорил.
 
Более мучительным было слышать чужие внутренние голоса. Правда это происходило только с теми, с кем я вступала в контакт. Самый близкий контак я чувствовала с моей матерью. Если я приходила домой поздно, мать всегда ругалась и обьвиняла во всех смертных грехах. Я  слышала её внутренний голос, который говорил, что нестоит тратить свои силы, что крик это признак слабости, которым ничего не добьешься. Я  вела себя так, словно ничего не слышу и ничего не скажу. Такое поведение сильно раздражало мать, но заметив мою реакцию, она быстро успакаивалась, назвав меня непробиваемой стеной. Видимо она была права, потому что её слова не проникали в мое сердце, они отскакивали как тенисный мячик, словно меня зашищала невидимая, непробиваемая стена.
 
В этот раз, я пошла в городскую школу в последний, выпускной класс. Новая школа оказалась не лучше прежних. Школа всегда для меня была местом отбывания наказания. Правда за что, я не знала. Я мечтала о том дне, когда закончатся мои мучения и я наконец обрету свободу.
 
Впервые войдя в новый класс, две-три минуты я  чувствовала себя очень неловко от устремившихся на меня глаз. Но  вскоре от моей застенчивости не осталось и следа. Меня приняли можно сказать с большим интересом. Любопытство ребят  было направленно на причину моего неожиданного появления, как личность я их не интересовала. Им не часто приходилось принимать новичков в классе. Но узнав о некоторых подробностях моей жизни, очень скоро, внимание ко мне иссякло. Никто из них, не навязывал мне своей дружбы.
 
Все учителя в новой школе включая директора, оказались лицемерами. Многим свойственно показывать себя  лучше, чем они есть на самом деле.  Они говорят одно, думают иначе, а делают  совершенно другое. Например, моя учительница по русскому языку,  Надежда Ивановна, была в сущности еще молодой, высокой, худой жищниной но с утомленным, несчастным лицом. Она  стараясь быть милой, но у неё плохо получалось играть роль счастливой.
 
Может быть личная жизнь у нее не сложилась, и она обозлилась на весь мир? Не знаю. Всякий раз когда она улыбалась, я слышала ее внутренний голос, который говорил, как мы ей надоели, как она нас всех, уродов, ненавидит. Её взгляд, скользил мимо нас, словно в классе присутствовало только её тело, а её душа гуляла сама по себе в другом измерении. Я явно видела перед собой, женщину пустую внутри как кукла, продолжающую жить только по привычке. 
 
Наш  энергичный, во всех отношениях положительный директор, пример для всей школы, оказался алкоголиком. За десят лет руководство школой никто не догадывался о его болезни. Спрашиваеться почему? Может потому что каждый занят своими проблемами? Главное, что он вовремя выдает зарплату учителям, умеет красиво говорить о морали, вредных привычках, о чести и совести! И всем наплевать, что его бедная душа сгорает от желания новой дозы алкоголя. Никто не зал его тайну, кроме меня. Но я не могла поделиться ей с другими, потому как это была не моя тайна.
 
Иногда, мне хотелось спрятать голову в песок,  как страус, чтобы ничего не видеть и не слышать. Самым  трудным испытанием для меня было держать язык за зубами. Мне с трудом удавалось контролировать себя.  Порой слова  вылетали быстрее мысли, мне приходилось хвататься за парту и прикусывать губу, чтобы на уроке, не коментировать учителя. Любого  пустяка, запинки учителя, гримасы, малейшей несуразицы было довольно, чтобы переполнявший меня смех взорвался от первого слова учителя. За мое сумасбродное поведение, меня часто выгоняли с урока. Мою мать постоянно вызывали к директору и в моем дневнике писали замечания красными чернилами.
 
В нашем классе, девочек оказалось в два раза больше чем мальчиков. Я заметила, что с девочками в классе происходят странные вещи. Они ведут себя как сумашедшие больные и думают только о любви. Каждый день, они меняют прически, красят ногти и губы, чтобы выделиться, стать лучше других. Словно  они готовяться к конкурсу красоты. 
 
Они  бросают странные взгляды, улыбки, пишут любовные записки, назначают встречи мальчикам. В первое время, все  ходят счастливые, все смеются, но проходит совсем короткое время, как  девочки начинают плакать. Это странно не правда ли? Каждый день в школе, мне приходиться выслушивать сплетни в види версий, кто с кем встречается, кто кого бросил, кто оказался подонок, а кто просто золото мальчик .
 
Но кому не довелось в молодости,  испытывать бесконечные иллюзии? Кому не знакомо время необузданных, диких желаний, когда ни в чем не сомневаешься, когда чувствуешь себя способным покорить мир? Кто  в молодости, не упивался мечтами о счасье в любви? Вот в такой атмосфере эйфории прибывали мои однокласники.
 
Казалось, лишь одна Валентина, моя соседка по парте, не страдала этой болезнью. Мальчики в классе, разбалованные вниманием  не проявляли никакого интераса к ней. В их глазах, Валентина выглядела неуклюжей и недоразвитой слонихой. Скромная, высокая, крепкого  телосложения, с магким и тихим голосом, Валентина всегда держалась в тени. Кто же может влюбиться в такую? А я, восхищалась её восторженным каштановым глазам излучающие тепло и нежность, её нежно-розовому румянцу на щеках словно у ребенка, её романтичной, тонкой душе полной надежд и мечтаний. Как можно не заметить этого? 
 
Не знаю почему, но на меня мальчики тоже не обращали внимания. Может потому что я не писала им любовных записок, не красила губы или в их глазах была слишком не доступна? Честно говоря, я не желала заразиться болезнью под названием любовь. На эту тему у меня сложился давольно скептический взгляд.
 
Меня с Валентиной словно исключили из классной жизни. На  уроках мы сидели за самой последней партой, откуда с усмешкой наблюдали за эфорией. На  переменах, между уроками мы держались вместе. Ребята нас дразнили «слон и моська». Я никогда не страдала от высокого роста и лишним вемом, и по  сравнению с Валентиной, я выглядела совсем незначительной, маленькой девочкой. В  ответ на насмешки ребят, мы снисходительно сохраняли молчание, скрывая невольную усмешку, словно два заговорщика разделяющий тайну.
 
Мне было трудно понять поведение моих одноклассников. Что же сливает сердца людей воедино? Что отделяет человека от человека?  Что  делает  человека  счастливым или одиноким, несчастным или слабым? Все тайны души скрыты в помыслах его. Для того что бы лучше узнать моих одноклассников, я  пригласила всех домой, отмечать Новый Год.
 

Глава 9. Мой Ангел.

 
Новый Год это мой самый любимый праздник. Несмотря на то, что я уже вышла из детского возраста, я всегда его жду с нетерпением.
 
Когда у тебя есть родители и друзья, то подарки и ощущение праздника гарантированы. Каждый  раз разворачивая пакет с порадком,  у меня бьеться сердце в радостном привкушение сюрприза, даже если это лишь какая нибуть безделица, не важно. Я радуюсь каждой мелочи.
 
В  этот день, каждый раз я испытываю такое чувство, что должно обязательно произойти чудо. В этом году, чудо не произошло, зато я напилась. Так  я ещё никогда не напивалась. А ведь все так красиво начиналось! Помню сидели разговаривали, пили шампанское,  танцевали, смеялись так, как могут смеяться только пьяные, пили водку… .
 
Что было дальше, не помню. Видимо я хлебнула лишнего? Как все закончилось? Когда ушли ребята? Раньше  со мной никогда не случались провалы в памяти. Всё плывёт и качается перед глазами, словно я стою на палубе корабля. Тело  совершенно отказывается мне повиноваться, а мозги просто отсутствуют. Интересно, как я выгляжу? Наверняка как чудо. Где  у нас в доме зеркало, то?
 
-Не надо тебе смотреться в зеркало – словно в тумане услышала я далекий голос.
-         Кто здесь?- спросила я заплетающимся языком. В доме было совершенно тихо и темно. Я подумала, что у меня начались слуховые галюцинации. Потихоньку, ощупывая стену коридора я наконец нашла зеркало.
-         Кто это? – увидив свое отражение я испугалась.- Хорошо что никто меня не видит, я сама себя не хочу видить в таком состоянии.
-         Я же говорил тебе, не надо смотреться в зеркало!- снова услышала я тот же голос.
-         Ай, иди ты! Я спать хочу- отмахнулась я. У меня не было сил говорить.
 
Добравшись до своей кровати, я рухнула в нее не раздеваясь как мешок с картошкой. Но уснуть мне не удалось. В ушах шумел ветер, в голове кружились звезды, словно я летела в открытый космос. От этого полета, все внутренности перевернулись и рвалoсь наружу. В этот момент, лишь одно единственне желание  владела мною — спать. Но  унитаз меня не отпускал. Не знаю сколько времени я так просидела, словно в забытье, мне даже показалось, что я заснула. И вот, сидя на полу в туалете, в обнимку с унитазом, закрыв глаза, избавляясь от остатка новогоднего ужина, я снова услышала голос..
 
Нет, это был не внутренний голос. Скозь мутное сознание, я отчетливо услышала живой, мелодичный голос.
-          Как ты себя чувствуешь?
У  меня мелькнула слабая мысль, что кто-то из ребят решил остаться.
-         А ты что не видишь? – не отрывая глаз спросила я еле ворочая языком
-         Ну и зачем тебе это надо?- спросил он.
-         Что?
-         Пить как свинья. Вот до чего доводит юношеский максимализм и стадный инстинкт. Что ты хотела этим доказать? Что ты такак как все? Нет, Ангелина, ты не такая как все. Когда уже ты это поймешь?
-         Слушай, иди домой. Не видишь, мне плохо.
-         Поэтому я здесь, чтобы помочь тебе.
-         Ой, ты что доктор? – ехидно спросила я не поднимая головы
-         Я твой Ангел-хранитель.
Услышав такие слова я оторвала голову от унитаза и открыла глаза. Но я никого не увидела. Да, ну и дела! Глюки! Зачем так было нажираться? Почувствовав себя немного легче, я встала, державшись за стены дошла до постели и снова упала в нее, в надежде уснуть. Но тут, снова раздался голос:
-         Ангелина, мне нужно с тобой поговорить.
-         Ты где? – спросила я обеспокоенно озираясь в потемках. Я неожиданно отрезвела, и до моего помутневшего сознания дошло, что это не пьяные галюцинации.
-         Здесь я.
И тут, я заметила что на окне, прижавшись к стеклу что-то шевелиться, какой-то силует в ярком белом свете на черном фоне стекла.
-         Ты кто?
-         Твой Ангел-хранитель.
-         А ты случаем не сумашедший? Да и вид у тебя бледный, как у больного. Знаешь что, оставь меня в покое. Не видишь мне и без тебя тошно.
-         Я не могу оставить тебя, Ангелина.
-         Ты что, тоже пьяный?
-         Я не пью.
-         Повезло тебе. Тебя как звать то?
-         Ангел.
-         А ели серьезно?
-         Не веришь?
-         Как докажешь, что ты Ангел?
-         Я знаю всю твою жизнь, потому что с самого рождения сопровождаю тебя. Задавай любой вопрос.
-         Ладно. Как звали мою собаку в Иркуцке?
-         Динга.
-         Ну, это я могла рассказать кому-то. Какого цвета были на мне сапоги когда я потерялась в лесу в пятилетнем возрасте?
-         Красного.
-         Откуда ты знаешь?
-         Как же мне не знать, если это я тебя вывел из леса?
От таких слов, у меня сжалось все внутри. Я почувствовала как кровь закипела в венах, как застучало в весках и перехватило дыхание, словно я забыла как дышать. Несколько мгновений тишины показались мне вечностью. Глубоко вздохнув, я снова спросила:
-         Значит, ты настоящий?
-         Ангелина, ты знаешь почему люди верят лишь тому что видят, лишь тому, что могут потрогать?
-         Нет.
-         Потому что у них нет веры. Все что интересует людей это материальный мир. А ведь материальный мир является зеркальным отражением духовного. Между  двумя мирами существует тесная взаимосвязь. Ангелы-  создания духовного мира, посланники Бога. Мы призваны возвещать, обличать, хранить и даже разрушать. Кому-то может кажется, что у нас, Ангелов легкая жизнь и мы живем припеваючи. На  самом деле все обстоит гораздо сложнее.
-         А как там, на небе?
-         В нашем Царстве Небесном все устроено как на Земле. У нас есть главный правитель Отец Бог, создатель всего сущего на земле и на небе. Его единственный сын Иисус, являеться бессмертным президентом нашего царства. В его подчинении находиться кабинет министров состоящих из 144 апостолов и Небесная  канцелярия, состоящая из архангелов и ангелов-хранителей. Мы  Ангелы, работаем днем и ночью что бы хранить человеческие жизни. Следим  чтобы, не дай Бог, в какой открытый люк не провалился или за оголенный провод не наступил или не брал машину в день, когда возможна смертельная аварию.  Если бы ты знала, сколько опасностей и ловушек подстерегает людей на земле? Но труднее всего постоянная профилактическая работа по наставлению на путь истинный.
-         Как  это происходит?
-         Мы нашептываем на ухо правельное решение.
-         А!? Значит это не слуховые галюцинации, a  твой голос?
-         Наконец то ты начинаешь понимать.
-         Если у каждого человека есть Ангел-хранитель, то почему люди страдают,  болеют, попадают в аварии? Они что глухие или их Ангел-хранитель плохо работает?
-         Даже если человек глухой от рождения, он слышит своего Ангела. Но не в этом проблема. Люди, имеючи уши  не слышат, потому что не хотят слушать. А когда  слушают,  не хотят верить в то, что слышат. И даже когда верят в то, что слышут, не следуют наставлениям. Отсюда все их беды и страдания.
-         Но вы, Ангелы, умеете творить чудеса?
-         Конечно.
-         Почему же вы все время невидимы? Вы же можете принимать человеческий образ?
-         Да. Но, мы не в праве вмешиваться в ход обучения жизнью. Ангел способен сотворить чудо, но прибегать к волшебству мы может только в самом крайнем случае. Челоку дана свободная воля и он должен сам познать истину, идти по пути духовной зрелости.
-         А что значит духовной зрелости?
-         Это когда ты опираешься не на свой опыт приобретенный в жизни ни на идеи навязываемые извне, а на свой внутренний голос.
-         Значит на тебя?
-         Именно. Роль Ангела помогать человеку найти дорогу к Богу.
-         Так что же ты раньше не показывался?
-         Мы имеем право проявляться и говорить с людьми лишь тогда, когда необходимо сообщить что-то важное.
-         Понимаю. Ты хочешь сказать, что мне нельзя пить водку? А шампанское можно?
-         Я не могу тебе запрещать что-либо. Это твой выбор, Ангелина. Но, «не напивайтесь допьяна вином, отчего предаються разгулу, но исполняйтесь духом» советует Библия в Эфесянам (5 :18).
-         Что это значит?
-         Это значит, что нужно слушать свой внутренний голос, не следовать желаниям плоти, чтобы после, не испытывать страдания. Потому что плод Духа, состоит во благости и праведности, а плод плоти есть грех. Ты знаешь, Ангелина, человеку многое дозволено. Вино было создано для увеселения души человеческой. Всевышний радуеться, когда человек весел. Но человек не знает меры и часто теряет человеческий облик.
-         Как я? Напилась как свинья, потеряв память.
-         Верно. Это не достойно имени Человек, созданного по образу и подобию Бога. Несмотря на все твои слабости и недостатки, Создатель любит тебя. Он ставит человека выше Ангелов, хотя создал нас, гораздо раньше людей.
-         Правда?
-         Конечно. Человек самое лучшее твоерение Создателя. Он  повелел нам,  хранить каждого жителя Земли. Но сегодня, я пришел не для того, что бы взывать к твоей совести. Я не могу отобрать у тебя из рук рюмку и запретить пить водку. Я пришел, чтобы прeдупредить об опасноси.
-         Какой?
-         Ты помнишь, когда тебе было лет двенадцать, однажды, когда сидела одна у костра, ты  встретила странного человека?
-         Помню, я не придала этому значение.
-         Напрасно. Потому как в мире, ничего не бывает случайным. Именно поэтому мне пришлось проявиться, чтобы открыть тебе глаза. Это  Сатана приходил к тебе.
-         Сатана? Ты шутишь?
-         Нет, Ангелина. Мне не до шуток.
-         Нет. Это был человек. Я не увидела у него рогов и копыт.
-         Глупая ты Ангелина. Сатана это злой дух, обладающий великой силой ангела. Он может принимать любой образ. И тебе еще прийдеться встретиться с ним или его слугами совсем в другом обличии.
-         И кто его слуги?
-         Его слуги демоны, бесы, всякая нечисть.
-         Что им нужно от меня?
-         Им нужна твоя ангельская душа. Ибо ты, Ангелина есть одна из нас. С тех пор, как Сатана был свергнут с неба, между Ангелами и демонами идет незримая война за праведные души.
-         Из кого из нас?
-         Из Ангелов.
-         Ты шутишь?
-         Ты думаешь я пришел, чтобы шутить с тобой? Не веришь? Вспомни как ты потерялась в лесу, и как свет проложил тебе дорогу и потом весь мир раздвоился у тебя в глазах.
-         Ну?
-         Так вот, этот живой свет, свет Создателя, он коснулся тебя и активировал в тебе заложенные  с рождения, ангельские силы.
-         Что заложено?
-         Какая же ты дремучая, Ангелина. Безсмертие заложено в тебе. Мы Ангелы, безсмерты, потому что живем в этом божественном свете. Ты, Ангелина обладаешь ангельскими способностями и создана служить Богу. Но пока, ты еще маленький Ангел и твоих сил не достаточно, чтобы противостоять Сатане. Тебе  необходима помощь. Ты должна помнить, что я всегда с тобой и готов помочь тебе.
-         Ангелочек! А где же мои крылья?- усмехнулась я.
-         Ты их получишь в конце твоей миссии.
-         Какой миссии?
-         Твоя миссия состоит в том, чтобы освобождать души людей от засилия демонов.
-         Демонов?- испугалась я.
-         Ты уже встречалась с силами зла и при этом, не испугалась. Помни, что желания человека совершить над собой или над другими суд, исходит от воздействия на него сил зла. Когда ты нарушаешь их планы, ты выполняешь свою миссию.
-         Какие планы у демонов?
-         Уничтожить как можно больше любви в сердцах людей. Пока тебе сложно понять все это, но скоро ты почувствуешь свои силы и увидишь мир совсем другими глазами. А сегодня, тебе пора спать. Спокойной ночи, Ангелочек. — сказал он так и исчез.
На улице начинало святать.   Неожиданно я почувствовала как приятное тепло разливаеться по всему телу. На  меня навалилась сладкая нега и завернувшись в одеяло, я тут же провалилась в сон.

Глава 10. Валентина.

У каждого наверное хотя бы раз в жизни была такая ситуация, когда, просыпаясь утром, пытаешься вспомнить содержание  сновидения.  В это утро, я проснулась с ощущением безграничной радости.  Осознание того, что я не одна в этой жизни. Я   чувствовала себя лучше, чем когда-либо в жизни!  Я лежала некоторое время неподвижно в кровати, размышляя о увиденном и пристально смотря на ту часть комнаты, где, как мне  казалось, видела Ангела. Сейчас мне трудно сказать был это сон или явь. Я  была такая пьяная что ничего не помню. Но я отчетливо запомнила каждое слово Ангела. В  моей душе пробудилась  благодарность и любовь к нему, которой я осталась верна до конца.
Представьте себе, как трудно без слов и жестов обьяснить человеку куда идти, как поступить. Как нужно любить человека, чтобы терпеть его несовершенство? Воистину, нужно иметь ангельский характер! Какое счастье знать, что забота и мудрость Ангела предназначена только для тебя. Знать, что он всегда с тобой, твой верный Ангел, достаточно  лишь протянуть руку, чтобы коснуться его массивного, дружеского  крыла.
Наконец я встала, пошла в ванную комнату, посмотрев на свое помятое изображение, повернулась в профиль, чтобы посмотреть не растут ли крылья на спине. Нет, это наверняка был сон. В детстве, я мечтала летать. Каждую ночь во сне, я взмывала над землёй, а каждое утро просыпалась без крыльев. Какое разочарование! Многие вещи на Земле могут дать тебе крылья, например, счастливая семья, дружба, любовь, успех, но, только встретив смерть, понимаешь, что такое жизнь.
 
Я поняла это, когда однажды произошло чудовищное событие. В конце учебного года, незадолго до выпускных экзаменов, мне приснился странный сон. Я беззаботно парила над над городом в ночном небе наслаждаясь свободным полетом. Неожиданно я приземлилась на чьй-то балкон. Я вошла в квартиру, которая показалась мне знакомой.  Открыв  дверь в спальню, я увидела как Валентина спит на своей кровате. Комната была тщательно убрана, на ночном столике у кровати, я заметили много разных  баночке. Лицо Валентины показалось мне слишком бледным и безжизненным. Может она заболела? Даже теперь, я не могу передать то необыкновенное волнение, тяжесть в сердце, которое овладело мной в тот момент. Досмотреть мой сон мне  не удалось. Я  вдруг проснулась, точно от прикосновения невидимой руки.  Включив ночную лампу, посмотрела на будильник. Три часа ночи.   
 
Не знаю, сон это был или душа моя путешествовала самостоятельно, но проснувшись, я  чувствовала эту тяжесть в сердце и лицо Валентины стояло у меня перед глазами. В  моей голове бродили противоречивые мыли. Мой внутренний голос повелевал мне одеться и пойти к Валентине, но мое сознание останавливало. Идти по городу ночью, одной опасно. Я подумала, что нужно подождать до утра. Но тут, я вспомнила слова моего Ангела: « я всегда с тобой».
-         Что мне делать, Ангел? – спросила я шопотом.
Ответа не последовало.
-         Молчишь? А еще другом называешься! Ну да ладно, без тебя разберусь.
 
Не знаю что на меня нашло, словно какая то сила напирала, теснила изнутри,  выталкивала меня из  тела, как бабочку из  кокана. Я оделась, незаметно вышла на улицу и направилась к дому Валентины. Печальный полусвет фонарей освещал мне дорогу. Дул холодный, отвратительный ветер. Все внутренности у меня замирали от тревоги и холода. Поднявшись на площадку второго этажа, в нерешительности я встала у двери квариры Валентины. И что мне делать дальше?
 
Валентина живет с матерью. Отца у неё нет, вернее он есть, но с ними не живет. Это все равно что его не существует. Мать Валентины работает на трех работах и её никогда нет дома. Предположив, что её и сейчас нет дома, я все же позвонила в дверь. Подождав немного и приложив ухо к двери я пислушалась. Все тихо. Чувство тревоги не оставляло меня. Ну не вызывать же милицию? Если  мои опасения не оправдаются, то полиция меня точно отвезет в психушку.
 
В полной растерянности я вышла из дома. И тут, мне в голову пришла гениальная идея! Не знаю, моя это идея или моего Ангела, но это был единственный выход. Я  решила забраться в квартиру по балкону. Обойдя дом с другой стороны я посмотрела наверх, где распологался этот злосчастный балкон. Во всем доме, в окнах не было света. По деревьям я лазить научилась, а вот по бетонным блокам еще не пробывала. Благо не высоко. В конечном счете, мне удалось подняться на балкон второго этажа, не разбудив соседей. По  счастливой случайности балконная дверь была не закрыта.
 
Зайдя в квартиру, я оказалась в полной тишине и тьме. Мои  нервы были напряжены, словно струны, но мыль работала с необычайной четкостью. Открыв дверь в спалью Валентины меня посетило чувство «дежа вю». На тумбочке у кровати стояло множество каких-то баночек. Подойдя ближе к Валентине, я увидела её неподвижное, безмятежное лицо, закрытые глаза, на чуть приотрытых бледных губах тень легкой улыбки. 
 
Я  как можно нежнее, чтобы не испугать, взяла ее за руку. Она была ледяной как у трупа. Меня облило холодным потом. Мои опасения оправдались. Я тут же набрала скорую. Затем, как одержимая, я стала трясти Валентину за плечи и хлестать по щекам.  Внезапно, я почувствовала дунoвение холодного воздуха, словно распахнулась дверь из другого мира.  И тут, я ощутила дыхание смерти. За  спиной у меня раздался звонкий и властный голос, который показался мне знакомым:
-         Оставь её, все кончено. Ты ей не можешь помочь, она не хочет жить.
Сомневаясь  в ясности своих чувств, я с ужасом оглянувшись вокруг. Зрение мне не изменило. В шагах пяти от меня, я совершенно отчетливо,  увидела  торжественно неподвижный силуэт закутанный в темную одежду с капюшоном. Холодное, прозрачное сияние окружало его, как свет бледной луны. Его  белое, мраморное лицо выражало безжалостное безразличие. Его презрительный взгляд, как лучь лазера, выжигал мои внутренности. Мне захотелось крикнуть от страха, но меня словно парализовало.
 
-         Не бойся, в этот раз, я пришел не за тобой. Но если ты и дальше будешь  вставать у меня на пути, то скоро прийдет и твоя очередь
-         Ты мне угрожаешь? – вырвалось у меня. Мной овладел какой-то бешенный, слепой гнев, какая-то сверхъестественная сила заставляла  броситься в бой. И это состояние духа показалось мне знакомым.
-         Мне нравиться когда ты злишься- сказал голос с надменной усмешкой.
-         Теперь я узнала тебя, Сатана.
-         Наконец то ты поумнела.
-         Убирайся к черту.
-         Мы еще встретимся, ангелочек. – сказал он так и исчез.
 
Скорая приехала через десять минут. Эти минуты показались мне вечностью. Врачи сказали, что это суицид, банальный случай, что ничего страшного. Они прочистят желудок,  подлечат и отпустят домой.
 
Ничего страшного?! Банальный случай?! Я была в шоке от такого диагноза.Валентину положили в отдельную палату в городской психиатрической больнице. Мне так хотелось её увидеть и поговорить, но к ней пускали только родственников. С трудом мне удалось прорваться в эту «тюрьму» и узнать о её состоянии. В рецептуре, медсестра спросила:
-         А вы кем её приходитесь?
-         Подруга.
-         Жива ваша подруга и с ребеночком все впорядке.
-         Ребеночком? Каким ребеночком?- от удивления у меня округлились глаза.
-         Её ребеночком. Вы что не знали?
-         Нет. А когда можно будет её увидить?
-         Нужно спрашивать разрешения у доктора. Она в коме.
-         В коме?- воскликнула я.
-         Да вы не волнуйтесь. Это случай с глубокой комой со стабильными показателями.
-         Что это значит?- спросила я.
-         Это значит, что она может вернуться, а может и нет.
-         Может и нет?- воскликнула я.
-         Мы же не боги, не можем все знать. Глубокая кома – это загадка для медицины.
 
Диагноз конечно не утешительной, но зато не окончательный. Подавленная, с тяжелым сердцем, я вернулась домой. В этот день, я не пошла в школу. Волнения этой ночи, по-видимому, истощили весь мой запас энергии и сделали меня абсолютно пустой и равнодушной. Почему Валентина решила уйти из жизни?  Почему она ничего не говорила о ребенке? И как же я, не заметила ростки любви в её душе? Нет, я видела, что Валентина, после Нового года как-то странно похорошела. В её походке  наблюдалась несвойственная легкость, постоянная улыбка, блестящие гллаза, но кроме этого, я не видила ничего особенного. Конечно же мне следовало знать, что  случайностей не существует в этом мире, что всё имеет свои причины и следствие. Но сегодня, я решительно не могла размышлять и чувствовала потребность основательно выспаться. Больше я ни о чем я не могла думать.

 

Глава 11. Между небом и землей.

 
Я проспала весь день и ночь. На рассвете следующего дня, я проснулась от впечатления, что кто-то внимательно смотрит на меня.  Я села на кровать и стала вглядываться в окутанную сумраком комнату, но никого не видела. Между тем воображение продолжало играть со мной. Мне  казалось я слышу какой-то  шепот.
 
-         Ангел, это ты?- спросила я и включила ночной свет.
 
Комната осветилась и  едва не вскрикнула от неожиданности. На кресле у письменного стола, сидела Валентина.
-         Валентина? Как же ты меня напугала! Как ты здесь оказалась? Тебя выписали? – спросила я с трудом овладев собой.
-         Ты меня видишь?
-         Ну разумееться, я тебя вижу, ты же не приведение!
-         Я точно не знаю кто я. Дотронся до меня.- сказала она и подошла ко мне.
Я протянула руку к ней руку, которая прошла скозь её тело.
-         Теперь понимаешь?
-         Несовсем. Ты же живая?
-         Я не живая и не мертвая.  Я продолжаю все чувствовать, но не способна общаться в внешним миром. Это удивительно что ты меня видишь! Моя мать и врачи не слышат что я им говорю. Ты не представляешь как это мучительно не иметь возможности ни с кем поговорить, быть прозрачной, жить в полном одиночестве, между небом и землей. Это не выносимо! Зачем ты не дала мне умереть?
-         Потому что лучше быть живой чем мертвой. Почему ты хотела покончить с собой?
-         Как бы ты поступила на моем месте, если бы узнала, что беременная?
-         Не знаю.
-         Это такой стыд, Ангелина! – сказала она и заплакала.
-         Ну и дура же ты, Валентина. Как можно стыдиться дарить жизнь? Ребенок это подарок жизни. Я понимаю, что может ты  не готова к такому нежданному подарку. Но, думаю, что все матери в мире счастливы иметь такой подарок.
-         Да, тебе легко говорить, ты не в моем положении. Как я буду жить одна с ребенком?
-         Почему одна? Кто же счастливый папаша?
-         Наумов. Но, он ничего не знает. Никто не знает.
-         Да ты умеешь хранить тайны! Что ты нашла в этом Наумове? Маленький, худенький, страшненький, да еще и в очках.
-         Зато умный.
-         Не спорю, это верно. Слушай Валентина, я тебя умоляю, вернись в тело, не будь идиоткой. Ты мне нужна. Все уладиться, вот увидишь!
-         Не знаю.- сказала она и исчезла.
 
Я осознала, что не могу вернуть Валентину к жизни. Это вызывало у меня ощущение бесконечного сострадания и грусти. Но я совершенно уверена в том, что  Ангел Валентины непременно спасёт её. Ведь человеческая жизнь являеться самой главной ценностью в глазах Бога.
На  следующий день, когда я пришла в школу, все знали, что случилось с Валентиной. Одни говорили об этом как об обыденной вещи, что-то вроде временного отьезда, равнодушно, как о деле, которое их не касаеться. Другие даже волновались, спрашивали зачем она это сделала. Мысли, слова и версии были разными, но рождены одним чувством  – любопытство. Никто не обладал точной информацией. Через неделю, состояние Валентины не изменилось, и еще через неделю все забыли о ней, кроме меня. Она приходила ко мне каждую ночь. Теперь, я знала все подробности случившегося. Она мне рассказывала о том, что чувствует и видит. Об этом можно написать целую книгу, но это будет совсем другая история.

 

На  кануне выпускных экзаменов, в классе чувствовалась напряженная обстановка. Все одноклассники были сосредоточены на подготовке к экзаменов. Только Наумов, казался мне очень странным, отсутствующим в этом мире, как буд-то экзамены его вовсе не волнуют. Его почти болезненные, тусклые черты лица, явно что-то скрывали. Я видела его прозрачную оболочку, которая чернела с каждым днем. Для меня было очевидным, что душа его чем-то обеспокоена, мучается, метается, словно звер загнанный в клетку. Однажды после уроков, выходя из школы, я решила поговорить с ним.
 
-Наумов, ты заболел?- спросила я
-А?- словно очнулся он от спячки,- нет, я впорядке.
-Вид у тебя какой-то странный. Может ты влюбился?
-Не знаю. Я ничего не знаю. Оставь меня.- занервничал он.
-         Ну ладно. Ты чего такой нервный?.. – сказала я и отошла от
   него.
-Подожди! Извени пожалуйста. Я сам не знаю что со мной. С
тех пор, как Валентина попала в больницу, я не нахожу себе
места. Меня трясет от злости и бессилия, как душевно
больного. Я не могу больше ни о чем думать. Ты её видела?
-         Можно сказать, что видела
-         Как она?
-         Она еще в коме.
-         Знаю. Это все из-за меня. Я чувствую себя убийцей. Она наверное меня ненавидит.
-         И почему?
-         Ты помнишь Новый год у тебя?
-         Помню, но не всё.
-         После того, как кончилась водка, ребята стали расходиться домой.  Так получилось, что я провожал Валентину домой. Она пригласила меня к себе. Её  родителей небыло дома. Ну вообщем, сама понимаешь, это случилось.
-         Ну и что? Со всеми это случаеться.
-         Конечно, но я ушел от неё как вор. И  потом, вел себя как последняя скатина, делал вид, что между нами ничего не было.
-         Ты  её любишь?
-         Люблю.
-         Наумов, ты идиот, она тебя тоже любит. Иди к ней и расскажи о своих чувствах.
-         Она же в коме! К ней никого не пускают.
-         Если ты скажешь что ты отец ребенка, тебя пропустят. Больные  в коме все слышат, но отказываются возвращаться в этот мир, по каким-то причинам. Может быть, ты сможешь убедить её в том, что жизнь стоит того, чтобы за нее держаться.
-         Какого ребенка? – у Наумова от удивления вытянулось лицо.
-         Твоего конечно. Ты что не знал? Да! Валентина настоящяя партизанка. Она умеет скрывать тайны.
-         А ты знала?
-         Только недавно узнала.
-         Почему мне не сказала?
-         Это не мой секрет. Я не имею права вмешиваться.
-         Тоже верно. Ладно, я побежал. Спасибо тебе. Пока.- сказал он улыбаясь и убежал.
Вы бы видели, каким детским восторгом  загорелись глава у Наумова! Видимо ему удалось убедить Валентину вернуться, потому с этого дня Валентина больше не приходила ко мне. Врачи были в полном восторге от такого неожиданного выздоровления. Вот что делает любовь! Еще неделю они мучали Валентину своими тестами, но затем, все же отпустили домой. Валентина вернулась в школу и успешно сдала экзамены вместе со всеми. Я не успела заметить как быстро кончился учебный год. Затем вручение диплома, последний звонок и выпускной бал. Прощай школа!

Глава 12. Свобода.

 
Ну вот и все, я наконец свободна. Кончились мои мучения. Как долго я мечтала об этом дне! На руках у меня  новенький диплом с окончанием школы, мой счастливый билет в будущее. Я собрала чемоданы, купила билет в один конец и уехала в Ленинград, поступать в университет, чтобы стать создателем высокой моды. Папа был против моего отьезда, однако не мог мне препядствовать. Он только сказал, что если у меня не получиться стать модельером, то приезжай домой, двери всегда  открыты.
 
Мой отец всегда говорил мне, что человек должен сознавать себя выше зверей,  львов и слонов,  даже выше того, что непонятно и кажется непостежимым, иначе это не человек вовсе, а мышь, которая всего боится. Мне было совсем не страшно уезжать в неизвестность, далеко от дома, напротив, я горела желанием насладиться свободой. К тому же теперь, я знала, что я не одна и могу всегда расчитывать на помощь своего Ангела-хранителя.
 
Наблюдая как за окном моего поезда мелькают деревья и зеленые поля, и путешествуя мыслями, я словно прощалась с прошлым. Я  думала о счастливом будущем, о суете жизни, о любви и даже о вечности. Это те вопросы о которых я ровным счетом ничего не знала. На душе я ощущала постепенно усиливающийся покой и необьяснимую радость.
 
Как и все молодые девушки в восемнадцать лет, я была склонна идеализировать жизнь. Мне казалось что в таком городе как Ленинграде и есть настоящая жизнь, что именно тут, я найду себя и все радости жизни. Здесь, нельзя не упомянуть о самом городе. Санкт Перербург  или Ленинград имеет множество символических названий. Его ещё называют Северной Столицей или Северной Венецией за обилие рек и каналов, за не сравнимую красоту.
 
Санкт Перербург это сердце России. В его честь так много написанно и  говориться, что я не стану утомлять читателя историческими событиями. Признаюсь, что поспешно влюбилась в этот величественный и суровый город, с его красотой, теплом человеческого внимания и безграничными возможностями.
 
В  Ленинграде я устроилась наилучшим образом, в  многоэтажном здании для студентов на  Садовой улице совсем недалеко от института. Нас оказалось двое в маленькой комнатушке в двадцать квадратных метров. Из  окна комнаты хорошо видны купoла Исaакиевского собора.
 
Моя соседка Вероника или как я ее назвала Веро, была очень приятной во всех отношениях девушка. Высокая, стройная блондинка, с каштановыми глазами похожая на Барби. Ее тонкая кожа, взгляд младенца, легкие дрижения и розовые губки, говорили о том, что она еще не рассталась с детством. Ее манера одеваться подчеркивала полное равнодушие к себе, что никак не выделяло её из толпы. Вероника оказалась успешной студенткой, что нельзя было сказать обо мне.
 
Вероника принадлежала к тем застенчивым и нежным натурам, которые страшаться споров и отступают как только противник затронет его сердце. Ей не хватало блеска в глазах, женского шарма и уверенности в себе. Она постоянно изнывала в недовольствах, жалела себя, жаловалась на судьбу, переживала по малейшему поводу, считала себя слабой уродиной. Вероника завидовала моей красоте, жизнерадостности и моему успеху у мужчин. Но несмотря ни на что, я всеже любила её и старалась оберегать от неприятностей как младшую сестру. Первый раз в моей жизни у меня появилась близкая подруга  и я была этому безумно рада. Это такое счастье делиться всем, и знать что тебя слушают и понимают.
 
Как всегда по пятницам, мы с Вероникой любили заходить в маленький портовый бар, находящийся недалеко от гавани, в  одном из узких переулков матросского квартала. Мне по душе полумрак таких закоулков полных глухим шумом голосов и музыки, таинственно льющихся в темноте, пропитанных запахом  рыбы и водорослей выброшенные прибоем на берег.
 
В этом баре, мы чувствовали себя капитаншами карабля и отдыхали на всех парусах. С матросами никогда не скучно. Это особые люди, которые любят жизнь во всех её проявлениях. У них всегда горят глаза и сияет улыбка, ибо здесь, на земле, есть все : вино и женщины, зрелища и азарт, самые низкие и самые возвышенные приключения. Веронике больше чем кому либо нужна такая отмосфера праздника, радости и игры.
 
В один из таких вечеров, дверь бара распахнулась и вошел бравый матрос. Представьте себе молодого человека в белой форме, среднего роста, широкоплечего брюнета, с морским загаром и ослепительной улыбкой. Вообщем, ничено особенного на мой взгляд. Уверенной  походкой он подошел к барной стойке, где мы удобно пристроились и слушая музыку потягивали из трубочки коктель. Он заказал стакан виски и бросив на нас оценивающий взгляд спросил:
-         скучаете девочки?
И тут я заметила, как у моей Вероники загорелись глаза, вспыхнули щеки и она как-то странно оживилась. Не успела я открыть рот как Вероника вступила в разговор с несвойственной ей смелостью.
-         скучаем, а вы нас хотите нас развеселить?
Она пребывала в таком восторге от разговора с матросом, что я отступила на второй план, слушала и удивлялась такой перемене. Виктор оказался на редкость веселым и общительным парнем умеющим производить впечатление. Но в его сладкой улыбке и похотливых голубых глазках я видела только одно желание, которое свойственно всем мужчинам когда встречают молодую, красивую и наивнную девушку в баре.
 
В конце вечера, у мен тоже нашелся собеседник. Только эта беседа не доставила мне удовольствия. Я сидела за столиком в самом углу бара и наблюдала как Вероника танцует с Виктором. Я чувствовала себя немного грустной и лишней. Вероника была такой счастливой и веселой, какой я еще ниразу ее не видела. Неужели любовь может так изменить человека? И вдруг я вздрогнула от раздавшегося за спиной хохота. За соседним столиком сидел мужчина в строгом костюме с блестящими пугавицами и белоснежной рубашке.
-         Кажеться твоя подружка влюбилась – услышала я мужской голос, который показался мне знакомым.
-         А что здесь смешного? Разве любовь это плохо? – спросила я обернувшись к нему и стараясь рассмотреть получше. Лица его мне не удалось разглядеть из-за мерцающих огней дискотеки. И только его глаза, пронзительные, колючие, странно блестели во тьме
-         Любовь приносит лишь страдания. Не правда ли?–насмешливо ответил он
-         Я не знаю. Но у вас, я вижу  богатый опыт в этой области.
-         Любовь это химера, это слово придумали люди для того, чтобы не платить деньги за секс.
-         А вы всё меряете деньгами?
-         Всё имеет свою цену, Ангелина.
-         Мы разве знакомы? Откуда вам известно мое имя?
-         Как же ты забыла? Ты не помнишь как я хотел подарить тебе весь Мир, а ты послала меня к черту?
 
От этих слов, я почувствовала как острая боль, словно нож, пронзила мое сердце. Кровь как бешенная побежала по венам, дыхание перекрыло, в ушах зашумело словно я взошла на вершину Авереста. Я тут же вспомнила эту ночь в степи у костра, когда я встретила странного пришельца, и слова моего Ангела «это сатана»… Внутри меня поднялось дикое волнение, лютая ненависть и намерение уничтожить врага.
-         Я и сейчас  пошлю тебя к черту, сатана – ответила я в гневе.
И тут, я  внезапно вскочила с места, и подойдя  к столику где он сидел, замерла как столб от изумления. Стул был пустой. Мне стало жутко. В душе я  почувствовала враждебное молчание.  Может я много выпила и у меня начались галлющинации?  
 
В этот момент, ко мне подошла сияющая от радости Вероника держа за руку  Виктора, сообщила что они уходят. Когда мы втроем вышли из бара,  уже светало. Ночью прошел дождь. Улицы были безмолвны. Я шла по мокрому блестящему асфальту, и  думала о моем собеседнике, голос которого еще звучал у  меня в голове. Если это опять приходил Сатана ? Что ему нужно от меня?
 
Мое  тело ныло от усталости и разум окутанный непонятной пеленой, отказывался давать разумные обьяснения. На первом трамвае я вернулась домой, открыла окно в комнате, задернула шторы и рухнула в кровать. Неожиданно  я почувствовала, как все  тело обрело необычайную легкость, думать ни о чем я уже не могла, глаза вдруг стали сами собой закрываться, и сладко зевнув моментально погрузилась в сон. На следующий день, я уж не знала, что в этом происшествии было явью, что сном,  легкомысленно не желала в этом разбираться.
 
Веро вернулась только к обеду. Я еще спала когда она тихонько вошла в комнату.
-         Не разбудила?- виновато спросила она.
-         Разве ты даш поспать?
-         Ой Ангелина, я такая счастливая! Виктор очень хороший и такой внимательный! Он целуеться как бог.
-         Ты что с ним спала? – спросила я
-         Да, но он обещал жениться.
-         А что он уже замуж предлагал? Бог мой, какая же ты наиваная, Вероника! Как же можно спать с первым встречным?
-         У нас любовь с первого взгляда. Когда Виктор вернеться с плавания, мы поженимся.
-         Он никогда не вернеться, Вероника.– рассмеялась я – матросы все такие, у них в каждом парту любимая девушка и всем они обещают жениться.
-         Ты его не знаешь, Ангелина, он не такой как все.
-         Ладно, Вероника, время нас рассудит.
 
Веро была счастливой и веселой целый месяц. Вскоре её терпение начало таять и потекли слезы. Обычная история.
-         А где интересно мой Виктор сейчас? Как ты думаешь?
-         Думаю что развлекаеться в баре с креолками в Южной Америке.- смеялась я. Мои шутки не вызывали улыбки у Вероники, скорее наоборот больше вводили в тоску.
-         Ну почему он не пишет? Не подает никаки признаков жизни? А может с ним что-нибудь случилось?
-         Да что с ним может случиться? Просто он женился на  криолке. Я не хотела чтобы она страдала и старалась как-то поддержать, но у меня плохо получалось.
-         И почему я такая невезучая? Никто меня не любит!
-         Веро, я же тебя люблю!
-         Да, но мы же не можем пожениться! Никому я не нужна – причитала Вероника обливаясь слезами.
-         Вероника, ну почему ты смотришь на все только с одной стороны? Постарайся представить себе ту сторону, которая скрыта от тебя. Может быть тебе ужасно повезло, что он не вернулся. Ты же не знаешь этого человека, и не знаешь как могла повернуться твоя жизнь с ним?  Лучше быть одной чем несчастной с мужем. Вот скажи мне, тебе нравиться страдать?
-         Нет.
-         Тогда кончай сопли распускать. Ты же неповторимое создание, созданное для счастья.
-         Да уж! Неповторимое создание! Ну и скажешь ты!
-         А разве ты видела себе подобную?
-         Нет.
-         Значит ты единственная в своем роде, неповторимая! Разве это не счастье?
-         Ты конечно права.
-         Ну разве нам плохо вместе, Веро?
-         Хорошо – ответила она- только мне нужно найти свою любовь.
 
Всем нужна любовь! Все её ищут! Ну что в ней такого волшебного? Влюбляються, затем страдают. Жизнь ведь дана для радости! Нужно радоваться а не страдать ибо жизнь не бесконечна.  Мне трудно понять Веро в этом вопросе, потому как я никогда не влюблялась. Я никогда не понимала смысла в любьви. Сколько раз я наблюдала такие драматические сцены!  Молодые люди стремяться навстречу друг другу, их глаза излучают любовь и страсть, их сердца трепещут словно глупые ночные бабочки летящие на свет огня, и сгорают. Куда уходит любовь, откуда и зачем приходит? Вечная загадка человечества!
 
Всё в жизни когда-нибудь кончается. Кончилась и Вероникина любовь. Любовь как болезнь, появляется внезапно и уходит, иногда бесследно. Вероника болела не долго. Это продолжалось ровно месяц. Она перестала ходить на занятия, забывала поесть, целыми днями плакала, а ночью расхаживала по комнате в пижаме как приведение. Еще через месяц, Вероника возненавидела своего возлюбленного за нанесенную сердечную рану. Вскоре, она и вовсе забыла о нем, окончательно выздоровела, отдавшись вместе со мной, всем дозволенным вольностям свободы.
 

Глава 13. Опасное приключение.

 
Каждый день моей новой жизни в Ленинграде был насыщен событиями настолько, что я забыла о  своих родителях, которым не давала о себе знать с тех пор как уехала, о своей бракованности, об Ангеле и Сатане. Я  чувствовала себя совершенно другим человеком. Я ощущала такую легкость, словно у меня выросли крылья. Улица, люди, небо, дома — все раскрывалось мне в каком-то новом единстве, все вызывало новое чувство обладания и сопричастия.  Никогда еще не ощущала  я  так остро жизнь, и что все это действительно существует, живет и дышит.  Наверное я действительно стала взрослой.
 
Почувствовав вкус свободы, я страдала хроническим недосыпанием. Я  часто опаздывала на занятия и засыпала во время лекций. Да и когда было спать? Никто не спит в городе когда белые ночти. Ленинград часто называют «Городом белых ночей». Это уникальное  зрелище, что-то особенное, когда при желании ты можешь остаться наедине с городом и почувствовать как поёт его душа.
 
На фоне белых ночей знаменитые  золотые купала соборов, дворцы, храмы, мосты, памятники и ограды города не только поражают воображение своим внешним обликом, но и создают внутренне незабываемое ощущение сказочности  и нереальности. Основная прелесть белых ночей заключается в зрелище развода мостов
 
Все исторические здания, мосты и центральные магистрали украшены цветной подсветкой. Город словно залит магическим  лунным светом, то и дело вспыхивает огнями разной силы и окраски. Ночной светящийся Петербург не менее великолепен чем Эфелева башня и Елисейские поля в Париже перед рождеством.
 
В этот период, в городе проходят многочисленные праздники, фестивали и народные гуляния. Самый яркий из них праздник выпускников «Алые паруса». Незабываема  атмосфера пронизанная любовью и  романтическим настроением, просто не поддается описанию. Конечно  же, невозможно охватить всю красоту Питера даже с высоты птичьего полета, хотя я очень старалась.
 
Постепенно, улица и всякие публичные сборища, стали для меня местом  охоты за приключениями. И вот однажды, в один из таких праздничных дней мы с Веро прогуливались по набережной Невы. Возбужденные, разгоряченные люди напирали на нас со всех сторон,  заражая  безудержным весельем. Отовсюду доносилась музыка. Звуки духового оркестра, барабанов и труб, гитары с фанатичным упорством наяривали блатные песни, неизвестно откуда доносился шум и треск, взрывы хохота и пьяные выкрики. Все смешалось в единое месиво.
 
Эти каскады шума, адская свистопляска, атмосфера царившая в толпе прельщали меня. В  этом  кипящем человеческом потоке, все чувства были обострены, кровь быстрее бежала по жилам и одурманивало сознание.
 
Когда мне встречались красивые мужчины,  я ловила их взгляды, ласкала, одаривала   улыбкой ,  и про себя забавлялась их оживлению. Я не испытывала никакого желания, мне просто нравилась эта игра, нравилось вызывать у них нескромные мысли,  привлекать их внимание и подмечать в глазах ответный огонек.  Удовлетворение  моему  тщеславию приносили слабо улавливаемые за спиной восхищения: «Ах  какая красавица! Какой  взгляд!». Может быть такое поведение покажется непонятным и глупым кому-то, но я испытавала подлинное наслаждение от этой игры, оно забавляло меня сильнее, чем любое театральное зрелище.
 
Увлеченная этим зрелищем, я не заметила как подкралась ночь. Утомленно замирали последние звуки музыки,  погасли огни праздника,  уже развели мосты, разделяя город и людей. Улицы постепенно пустели. Народ  медленно расходился по домам, некоторых волокли под руки,  другие никак не могли расстаться. В  сквере, на лавочках тискались влюбленные парочки и кучки подростков допивали последний бокал. 
 
Уставшие но счастливые мы с Вероникой медленно шли по опустевшим улицам наслаждаясь тишиной,  петляя по закоулками, всё более удалялись от центра. Машин практически не было, и лишь редкие прохожие  обгоняя нас обдавали воздушной струёй.
 
Неожиданно меня захлестнуло чувство тревоги, какое-то смутное нехорошее волнение, оно окутало меня целиком, сдавило сердце. Источник этого волнения шел за спиной. Краем глаза я заметила три  силуета чинно идущих за нами. Одного только взгляда мне было достаточно, чтобы заметить  их силуэты окутаные черной дымкой. Я не могла знать намерений этой троицы, но мой внутренний голос предупреждал об опасности.
 
Я шепнула Веронике чтобы она не оглядывалась, и мы прибавили шагу. Убедившись что эта тройка  следует за нами, мы сняли туфли на высоком каблуке и как сумашедшие припустились бежать не разбирая дороги. Сердце  колотилось как бешенное,  глаза машинально забегали по сторонам, стараясь определить направление. Преследователи не отставали.
 
Те, кто однажды посещал Питербург вероятно знаком с внутренней стороной города. Жуткие и легендарные  дворы –колодцы, дворы-лабиринты, проходные дворы, узкие улочки,  — результат недостатка свободной земли- стали архитектурным символом города.  Есть в этих улочках что-то зловещее. Этот неповторимый облик откладывает особый отпечаток в памяти.
 
Прошло около двух-трёх минут, что показались мне вечностью, прежде чем мы, запыхавшись, вбежали в один из таких двориков. Это был  загаженный тупик с мусорными бачками, жуткими граффикой на закопченных стенах с невыносимым запахом плесени и гнили. В окнах домой не было света. Стояла  мертвая тишина. Над нами словно тусклый уличный фонарь, зажатый между крышами домов висел клочок неба.
 
Странная пелена окутала моё сознание.  Я не в силах выразить словами мое состояние в этот момент. Время  словно остановилось. Страха не было, точнее я его гнала прочь. Прижавшись  к холодной, покрытой плесенью стенке, я осталась неподвижной. Я  пыталась оценить ситуацию. Бежать некуда. Спрятаться негде. На  улице  светло, практически как днем, нас сражу же обнаружат. Это конец. Интересно, нас сразу убьют или еще помучают? Я  уже достала из сумочки газовый балончик и приготовилась к бою. Но тут, я вдруг вспомнила слова моего ангела « я всегда с тобой».
 
-         Ангел, ты мне нужен, сделай нас невидимыми.- произнесла я молящим голосом.
-         Так он тебя и услышал! Нам конец, и никто нам не поможет– паниковала Вероника.
-         Закрой рот. Представь что ты невидимка, что ты стена. Выбора у нас все равно нет.- грубо и решительно сказала я.
 
Ангела я так и не увидела, зато три силуэта, словно демоны уже вошли во двор. Я никогда не видела демонов, поэтому не могу точно сказать кто были эти трое наверняка, но вид у них был  не от мира сего. Представьте себе конченного наркомана или бездомного, который только что выбрался из подвала,  в поисках новой дозы. Такой готов на все. Он живет только одной мыслью удовлетворить свою плоть. Эти  существа вызвали во мне острое чувство жалости, именно потому, что они отбросы жизни.
 
Мы с Веро забились в самый темный угол во дворе, в надежде, что нас не заметят. Я взяла Веронику за руку и почувствовала как тело ее дрожит от сраха. Закрыв глаза, затаив дыхание и представляя себя невидимкой, я вдруг погрузилась в состояние беспредельной пустоты, безразличия, словно слилась с  холодной стеной.  На мгновение мне почудилось неясное движение, легкое прикосновение, словно тюль на ветру или крыло огромной птицы. Какая -то странная надежда затеплилась в груди. Без сомнения, было крайне глупо мечтать, что мы могли превратиться в невидимых. Но, как ни странно,  это сработало.
 
Рыская  словно голодные гиены, демоны обшарили весь двор, проходили совсем близко от нас  и не видели. Я чувствовала их возбужденное дыхание,  как дыхание смерти, их отвратительный запах пота и мокрой шерсти. Голоса их вибрировали в воздухе резкими, скрипучими звуками.
 
-         Черт, мы их упустили. – воскликнул один из них.
-         У них же нет крыльев. Как они могли  исчезнуть?- спросил другой
-         Скорее всего они тут живут. – предположил третий
-         Да нет, я  чувствую запах ангела. Хотя и дермом здесь тоже сильно воняет. Ладно, пошли отсюда.
 
Постояв с миннуту,  они еще раз окинули взглядом двор, выругались от досады  и  исчезли. Мое сердце дрогнуло от облегчения и благодарности не знаю кому, но я не сомневалась, в том, что это не случайное везение. Я так толком и не поняла что произошло, или демоны были слепые или мой ангел накрыл нас  крыльями. Как бы там не было, но я была счастлива, что это опасное приключение закончилось.
 

Глава 14. Неожиданная встреча.

 
Питербург околдовал меня окончательно. Словно одержимая бесом, вместо того, чтобы отдаться занятиям, я с головой окунулась в городскую жизнь, полную соблазнов. Посещение заняний для меня стало равносильно каторге. Я с трудом выносила краткое заключение во время лекций. Я не брала в руки книг, пропускала занятия, порой не имела ни одной здравой мысли в голове,  жила исключительно инстинками. За постоянные пропуски и низкие оценки, меня собирались исключить из университета, но этот  факт, никак не повлиял на мое безрассудное поведение.
 
Пребывание  в четырех стенах моей комнаты было для меня невыносиимо и я с утра до ночи  сновала по улицам, старалась проникуть во все его тайны. Возвращаясь домой только под утро, смертельно уставшая, я падала в постель словно мешок с картошкой.  В этой крайности я оставалась верна себе. С раннего детства я была не способна к совмещению интересов. Если у меня появляеться новое увлечение, я становлюсь равнодушной ко всему остальному.. 
 
Никогда еще я не проводила свое время так бессмыссленно и безрассудно. Это была горячая, жадная, нетерпеливая жизнь, которая своим бешеным темпом отвечала пробудившейся во мне свободе. C максимолизмом особенно свойственный молодым людям, я изо всех сил  старалась казаться взрослой и независимой женщиной. И  тут оказала мне услугу моя приятная внешность. Миниатюрная, яркая как Дюймовочка, брюнетка c зелеными глазами, длинными волосами,  пышными формами и  южным загаром,  я имела большой успех у противоположного пола. Этот  успех  вскружил мне голову. Я с легкостью знакомилась на улице, в кафе и на танцевальных вечерах.
 
 
Меня приятно пьянила мысль о тех, кто меня обожает. Романтические свидания, первая сигарета, закуренная скорее для солидности, чтобы казаться взрослее, первые поцелуи. Я меняла партнеров как нижнее белье, не оставляя им никакой надежды на любовь. О любви не могло идти и речи, я считала, что все зло от мужчин, и что замуж я никогда не выйду. Вступая  в отношения с мужчинами, я пыталась придать своему, в сущности, робкому нраву что-то смелое, независимое и порой распутное.
 
Моя исключительная одержимость и  распутство грозили стать опасными.  Возможно, что я бы окончательно опустилась до самых позорных глубин, если бы не случай, уберег меня от нравственного разложения.
 
В этот вечер,  в нашей с Вероникой  студенческой  комнатушке собралась душевная компания, с которой мы проводили время очень интимно. В комнате от табачного дыма резало в глазах, стоял резкий запах пива и рыбы, громко играла музыка и раздавался безудержный смех.
 
Неожиданно раздался внушительный стук в дверь. Предположив, что это кто-то из студентов, я недовольным тоном ответила: "Никого нет". Но стук сейчас же повторился, уже с видимым нетерпением. Взбешенная, в мужской рубашке нараспашку,  босая, распахнула дверь и тут, — я остолбенела.  Во  мраке коридора я узнала силуэт матери.  Слова застряли у меня в горле будто острая кость. Я  была близка к обмороку. Я почувствовала, как разливается во мне пылающий поток стыда,  обжигая и сжигая все внутренности. Я была просто в шоке. Никогда еще в своей жизни я не ощущала такого стыда.
 
Попросив подождать мать в коридоре пока я приведу в порядок комнату, не  смотря ей в глаза я закрыла дверь и заметалась в устранении беспорядка. Разогнав веселую компанию, я наконец пригласила мать войти в комнату. По  ее лицу было видно, что она все поняла. Я почувствовала ее недовольство  в  сдержанности и не решалась заговорить. В  течение некоторых леденящих мою душу минут мы стояли молча, не глядя друг на друга. Эти минуты казались мне вечностью. Затем, я набралась смелости и предложила ей снять плащь. 
 
В глубине души я боялась, что она начнет кричать, как обычно читать нотацию с красноречивыми оскарблениями, которые я ненавидела и игнорировала с самого детства.  Но к моему удивлению ничего такого не произошло.  Она подошла к моим полкам, где стояли учебники,  посмотрела на разбросанные тетради на столе, взяла одну из них, полистала, придвинула стул и села. Затем глубоко вздохнув, посмотрела на меня серьезно, и без упрека спокойным тоном спросила:
-         Ну, что ты думаешь обо всем этом? И тебе нравиться такая жизнь? Как ты представляешь свое будущее?
 
Эти вопросы требовали серьезного ответа. Я никогда не задумывалась о будущем, тем более в этот период моей свободной жизни. В этот момент, я  была в состоянии судорожного напряжения, какого-то отсутствия, когда просто нет ни слов ни мыслей. Этот  урок, я запомнила на всю жизнь. До сих пор я вспоминаю об этом с благодарностью к матери, с которой мы никогда не вели задушевных бесед. Это был единственный мой разговор с ней, когда я без малейшего колебания послушала ее воли добровольно. Она посоветовала мне покинуть Ленинград, где я скорее потеряла себя чем нашла, вернуться домой и следующий семестр поступить в  университет в нашем городе.
 

Глава 15. Золотой ключик.

 
Не думала я, что буду вспоминать годы проведенные в Питербурге, как самые счастливые в моей жизни. Оставив позади мою лихорадочную, свободную жизнь я вернулась к родителям, в провинциальный городок, где каждый был осведомлен о делах другого. Жизнь моя текла как-то бессмысленно, скучно и однообразно. Последующие десять лет  проживания здесь, казались мне бледными, серыми, все события ничтожными и пустыми, о которым можно рассказать в двух словах.
 
В  первое время, родители были очень рады моему возвращению, что послужило временным затишьем в доме. Но очень скоро, они принялись за старое, ругались и скандалили еще пуще прежнего, словно кошка с собакой. Отец все чаще приходил или его привозили с работы в таком состоянии, что говорить он уже не мог. Мать в гневе, нападала на него как на врага и получала отпор. Словом, домашняя атмосфера стала для меня удущающим адом. Единственное желание жившее в моем сердце было уехать из этого города и родительского дома как можно подальше.
 
Высокая мода больше не увлекала меня, детская мечта стать доброй учительницей была похоронена навечно, никаких стремлений к просветлению у меня не возникало. Целыми днями, я решительно ничего не делала. У меня не было никаких надежд, ни желаний, и я как-то отупела от духовной пустоты и одиночества. Мне было не с кем делиться всеми своими помыслами и чувствами, тоской и печалью. Друзей у меня не было, родителям было не до меня.
 
Между мной и окружающим  миром, нависла какая-то стеклянная стена непонимания. Серые улицы, унылые лица людей, хмурое небо, все, я видела в черных тонах. Я  научилась смотреть на всё как через стекло, не пропуская через себя, чтобы ничего не задерживалось в душе. Я  казалась сама себе стеклянной, прозрачной, пустой как воздух. Я оставалась в этой внутренней, духовной неподвижности, где ничто не причиняло мне душевной боли и не вызывало эмоций.
 
Мой внутренний голос,  который ранее мне нашептывал о том, что все уладиться, был совершенно иным. Этот голос убеждал меня, что все напрасно, что я никому не нужна, что я ничтожно мала что либо изменить, что я слабое существо, что мир опасен и в нем выживают только сильнейший.
 
Все эти обстоятельства не могли не отразиться на моем внешнем облике. Как правило,  грустный человек даже с красивым лицом, редко возбуждает симпатию у окружающих. В это время, мне уже исполнилось двадцать два года, можно сказать старая дева. Многие из моих сверсников, как Велентина например, уже обзавелись семьей. Да и какая девушка не мечтает выйти замуж!? Но я не мечтала. В  этом городе найти трезвого мужа равнозначно найти сокровище. Одна категория мужского населения это алкоголики, конченные или начинающие. Их  можно встретить повсюду, ибо пивнушки и рестораны в городе на каждом шагу. Другая категория претиндентов отсиживаеться в тюрьме срогого режима, которая красуется в самом центре города. Словом, никаких шансов у меня не было.
 
Но вот однажды, мне приснился вещий сон. Как буд-то иду я по узкому и длинному коридору со множеством дверей в сопровождении то ли доктора то ли ангела, одетого в белые одежды. В руках он держал большую связку ключей. Мой сопровождающий отдал мне эту связку и сказал, что в ней только один ключ который может открыть двери к счастью. Я должна была найти эту дверь  и ключь который её открывал.
 
Я уже не помню как закончился мой сон. Но проснувшись  утром, я вдруг осознала, что могу многое изменить в своей жизни. Откуда у меня появилась эта уверенность мне не понятно?  Мне решительно захотелось найти золотой ключик, при помощи которого можно открывать  дверь в страну счастья. Обычно, я не запоминаю сны. Может потому, что ночью, мой мозг делает уборку? Он перерабатывает накопившиеся за день события, раскладывает их по полочкам и стирает в памяти не нужное. А то, что запоминаеться как хороший фильм, и называеться вещим сном.  
 
И вот в силу стечение тех необьяснимых обстоятельств, которые часто люди называют судьба, я устроилась на работу, которая изменила мою жизнь. Эта работа хоть и малооплачиваемая, но отчасти разогнала мою мучительную тоску и вернула интерес к жизни. Меня захлестнуло и унесло в водоворот нормальной жизни и совершенно незаметно, совершился плавный переход моего душевного состояния в другое.
Вышло так, что по работе, мне пришлось ехать в другой город. Там, я совершенно случайно, в кафе, за кружкой пива познакомилась с Алексом. Представьте себе высокого молодого челока с узким, слегка удлиненным лицом в очках, лет двадцати с простодушной улыбкой. Вообщем, не было в нем ничего особенного. Но я никогда еще не встречала лица, на котором так четко отражаются все эмоции и мысли. Я словно читала его внутренний мир по лицу. Это невольно привлекло мое внимание. Мое любопытство или потребность внести нечто новое в свою жизнь привело к тому, что мы стали регулярно втречаться.
 
Алекс оказался умным, заботливым и нежным мужчиной, но, что самое главное, не пьющим. Он учился в университете на инженера программиста. Всегда предусмoтрительный, культурный и внимательный, он никогда не противоречил мне. Алекс был готов на все ради меня. Мне это нравилось Но любила ли я Алекса? Не  знаю. Я ведь еще никогда не любила. Как можно понять настоящая любовь или временное увлечение?
 
Наши cвидания были исполнены самыми яркими, нежными и глубокими чувствами, о которых можно только мечтать. Спустя шесть месяцев нашего знакомства мы решили пожениться. Мой внутренний голос предупреждал,  что это не золотой ключик, он не откроет двери в счастье. Наши родители были не против нашего брака, но советовали нам не спешить, проверить свои чувства. Но кто же сегодня, спрашивает родителей в таком деле? Мы с Алексом спешили начать самостоятельную, взрослую жизнь, искренне веря, что брак может сделать людей счастливыми. И мы поженились в конце апреля.
 
Ну вот и сбылась моя мечта. Я уехала из родительского дома и поселилась с Алексом в другом городе, в студенческом общежитии. Двенадцать  квадратных метров счастья, но зато свои, отдельные. В первое время, мне нравилась моя новая жизнь. С веселыми соседи за тонкой стеной, которые утром  громко ругаються, а вечером так же громко занимаються любовью. C  общей кухней, откуда постоянно валит дым с непонятными запахами, где вариться белье, в огромных алюминеeвых бочках, в сковородках шипит картошка с салом или вариться борьщ. Здесь, в узком, прокуренном и плохо освещенном коридоре,  бегают и орут дети студентов, звучат громкие голоса, течет студенческая жизнь: веселая, певучая, романтическая и бедная.
 
Через год, у нас с Алексом родился сын. Очень скоро я поняла, что существование  семьи вовсе не гарантирует счастья. Ведь семья – это тяжелая, повседневная работа, тем более когда в ней появляеться дети. И я как лошадь, тащила на себе этот хoмут повседневности. Все дни были наполнены пустыми хлопотами и суетой. Вскоре я устала от копоти и пыли городской жизни,  от шумных, идейных, и вечно голодных студентов. Мне хотелось тишины и гармонии. Сердце мое было заперто на замок, a душа опустела как брошенный дом. Постепенно, между мной и Алексом  образовался прочная стена непонимания и отчужденности.  Любовь как пришла ниоткуда, так и вскоре ушла неизвестно куда, остались  только серые будни. Была ли это любовь, не знаю?
 
 

Глава 16. Волна любви.

 
Волна любви захлестнула меня совершенно неожиданно. В тот вечер, когда Алекс сидел с соседом за важным разговором, у меня на душе было невыносимо  тоскливо.  За окном, на черном небе висела полная луна и звезды, рассыпались яркими гроздями салюта. Эта  далекая планета,  всегда как-то стрaнно влияет на меня. Мне  не хочеться спать, только гулять как кошка по крышам.
 
Стрелки часов показывали час ночи. Мне наскучило слушать высоко идейную болтовню двух студентов и я вышла из комнаты в пустынный коридор, в поисках сигарет.  В это время года, студенты выезжают на каникулы. Лифт не работает, и в коридорах  сплошная темень. Я  медленно поднималась этаж за этажом, под шорохи собственных шагов, в надежде найти живую душу. Мне повезло. На восьмом этаже в самом углу коридора, в одной из комнат я увидела свет, и подойдя ближе услышала приятную музыку. Я  подошла к двери и прислушалась. За дверью не было признаков жизни. Немного постояв в нерешительности, я робко постучала. Музыка стихла и передо мной широко распахнулась дверь.  Яркий  свет ослепил меня. Я видела только силуэт мужского, довольно крепкого тела в нижнем белье.
 
-         Тебе чего? – спросил незнакомец .
-         Простите что так поздно,  может у вас есть сигарета?  — выдавила я из себя. Сердце моё  громко стучало как у трусливого зайца Дыхание мое  остановилось в необьяснимом волнении, распирало грудь, как буд-то ныряешь на глубину.  Казалось, что если сейчас не выдохну, то утону в пучине.
-         Подожди. Я сейчас, только брюки одену.- ответил он и скрылся в комнате. Через минуту он снова появился, уже одетый, и пригласил меня войти.
 
Я  робко вошла в комнату, закрывая за собой дверь… В комнате было чисто и уютно, горели свечи и пел Елтон Джон. Теперь, при свете, я наконец  рассмотрела незнакомца. Он  оказался богатырского телосложения. На нем была расстегнутая белоснежная рубашка, открывающая  хорошо развитую волосатую грудь, черные брюки, подчеркивающие узкую талию и длинные  ноги атлета. Его голос, лился как целебный, живительный бальзам на  засохший цветок. Глаза, Господи, его глаза! Прежде  никогда не доводилось мне встречать  таких  голубых, чистых, глубоких как море глаз. Мне хотелось смотреть  и смотреть в них. Черты лица его не лишенные мужского обояния, приобрели некую завершенность. Было в его облике что-то цыганское,  необузданное, смелое. Внешне, ему можно было дать лет двадцать пять, но выглядел он гараздо старше своих лет. Я почувствовала к нему какое-то странное притяжение, словно он являеться мощным источкиком  невидимой силы.  И  моя душа полетела к этому источнику, как глупый ночной мотылек  летящий на свет.
 
-         Что не спиться? — спросил он
-         Я не могу спать, когда луна полная. — ответила я озираясь по сторонам и не решаясь сдвинутся с места.
-         Ты не стесняйся. Садись. Филип Морис тебя устроит?- он предложил мне пачку сигарет .
-         Вполне, спасибо. — Я взяла сигарету и закурила.
-         Шампанское хочешь?- спросил он.
-         Хочу- не раздумывая ответила я.
-         Тебя как зовут?-  спросил он, ловко разливая шампанское  в хрустальные бакалы.
-         Ангелина.- ответила я любуясь его ловкими движениями и сильными мускулистыми руками.
-         Алонзо.
-         Очень приятно. Никогда не слышала такого имени.
-         Это циганское имя.
-         Ты  работаешь барменом?
-         Да нет, просто привычка!
-         Шампанское, хрустальные бoкалы, свечи, ты кого-то ждал?
-         Наверное  тебя ждал. Я тут лежал в одиночестве, скучал и разговаривал со своим Ангелом.
-         Да? И что он тебе сказал?
-         Он мне сказал, что скоро я встречу очаровательную девушку. И когда я открыл дверь и увидел тебя, то подумал, что это сам Ангел спустился с небес.
-         Ну что ж! Тогда выпьем за знакомство!? – предложила я. 
 
Шампанское было холодным и слегка сладковатым, от него приятно покалывало в носу. Желтый, шипучий напиток сразу  ударил в голову, стало вдруг так хорошо, так уютно и тепло на душе. Я  совершенно забыла о времени, забыла о идейном муже,  о маленьком сыне и всем мире вцелом. После второго бокала шампанского, мы начали вспоминать о детстве, говорить о любви и смысле жизни.
 
С Алонзо было очень легко и весело. Он понимал меня с полуслова, читал мои мысли, все время шутил и смеялся. Чем больше бы беседовали, тем сильнее меня к нему притягивало. Все мои внутренности горели от страсти. Было в нем что-то родное и близкое, хотелось с ним слиться в единое целое. От него вкусно пахло ванилью, его слова лились как красивая мелодия, парализуя сознание. Вскоре, окончательно потеряла бдительность и не заметила как его нежные пальцы ласкали мои колени, прохладные губы прикосались к открытым плечам. Я не помню  как медленно и тихо, словно последний, осенний лист, упало на пол платье, и как вместе с платьем, исчезла моя робость. Все произошло так быстро и неожиданно, словно извержение вулкана, нахлынула на нас волна любви.
 
Как удивительно и сладко было в его ласковых руках! Я чувствовала  себя  счастливой, словно я наконец нашла заветный золотой ключик. До самого рассвета мы жадно наслаждались друг другом. Алонзо оказался непревзойденным мастером любви. Несколько раз мы с грохотом падали с дивана,  смеялись, пили шампанское и снова отдвались любви… После любви,  наступила необычная легкость, и мы вытянувшись на кровати, парили в свободном полете души. Комната наполнилась особой тишиной. За окном забрезжил рассвет. Вoсходило алое солнце. Мне не хотелось уходить, возвращаться в действительность.
-         Останься – cказал Алонзо словно читая мои мысли
-         Не могу, меня ждет сын.
-         Когда мы увидимся снова?
-         Не знаю.
-         Тогда приходи завтра на завтрак.
-         Не могу. У меня семья.
-         Тогда приходи когда захочешь. Я буду ждать.
 
Как кошка, которая всю ночь бегает по крышам, и возвращается только когда восходит солнце, я вернулась домой. Алекс спал. Он не был ревнив. Он  верил в то, что женщина как  кошка, погуляет, погуляет и снова вернется домой.  Он любил меня стыдливой и нежною любовью, не знающий настоящей страсти. Алекс был  человеком сдержанным и не решительным, бабьего характера.  Он умел хорошо сглаживать острые углы в любом деле,  очень чуткий и проницательный, он угадывал и пытался осуществить малейшее мое невысказанное желание. C ним было удобно, но жизнь с ним была беcпросветна скучна и однообразна.
 
После этой ночи, моя жизнь резко изменилась. Не  проходило ни минуты, чтобы я не думала об Алонзо. Еще  никогда я не была так счастлива, как в эту ночь. Когда в мозгу вырабатывается гормон счастья, человек не ходит по земле, а летает. Я поняла что влюбилась. Я словно жила в другом мире, и смотрела на все происходящее с высоты птичьего полета. Теперь я знала, что такое любовь!
 
Любовь, если она живет в твоем сердце, то её никуда не спрячешь, даже под одеяло. Внутри меня горел божественный свет и он неудержимо пробивался наружу. Со мной происходило что-то необыкновенное, мир вокруг представлялся мне совершенно иначе чем прежде. Я бредила только Алонзо, искала глазами в толпе, носила в памяти каждый его взгляд, каждый поцелуй, слышала его дыхание, ощущала его упругое, сильное тело, чувствовала его внутри. 
Мне очень хотелось увидить его, почувствовать его снова. Я тщетно пыталась отбросить от себя эти мысли, но они не слушались. Сердце мое разрывалось на части. Я  не хотела жить без Алонзо, но не могла оставить Алекса. Я  всегда была уверена  в том, что семья – это святой алтарь, в котором не должно быть посторонних. Но он появился, этот третий, и мой алтарь разбился, как фарфоровая кружка, которую может быть возможно склеить, но она уже никогда не будет прежней.
 
Те, кто хоть раз испытал муки любви, могут понять, как тяжело сохранять внешне спокойствие, скрывать свои чувства, когда все кипит и бурлит внутри, словно лава  вулкане, готовая вырваться на ружу. В этот период,  я не думала о том, что хорошо и что плохо? Не рассуждала над тем, что сделала? Я  не  задавалась вопросами о будещем, не обременя себя сомнениями. Я не искала новой встречи с Алонзо. Я просто  безумно любила.
 
В этом году, стояло  жаркое лето. На улице асфальт плавился как пластилин, деревья зажатые тротуаром, изнывали от жажды. В городе нависла невыносимая духота. Воздух, словно раскаленная печь обжигал не только тело, но и внутренности. И вот в один из таких жарких дней, в тот момент когда я только что вышла из душа, освежив свое тело холодной водой, я услышала  стук в дверь.  Открыв дверь, я замерла в удивлении, и мое сердце застучало в радостном ритме. Передо мной стоял Алонзо  сияя как жаркое солнце. 
-         Как ты меня нашел? Я же не дала тебе мой адрес?
-         Это было не трудно. Я спросил у ребят где живет самая красивая женщина в мире и мне дали этот адрес.- улыбнулся он и поцеловал меня так сладко и так крепко, что чуть не потеряла сознание и я еле устoяла на ногах.
-         Но, что ты тут делаешь?
-         Я соскучился. Ты же не приходишь. Я устал ждать.
-         Уходи. Муж скоро прийдет.
-         Не уйду пока не скажешь что любишь.
-         Люблю – сказала я и удивилась как это просто.
-         Ладно. Я ухожу, но скоро вернусь и украду тебя.- сказал он и снова поцеловав меня, исчез как привидение.
 
Я не знала, что задумал Алонзо, но я была уверенна в том, что однажды я увижу его снова… Мне  хотелось верить и доверять ему безгранично, потому что в нем  была та простота и естественность ребенка, которая не свойственна взрослым людям. У него было все легко и просто. Алонзо обьявился снова через неделю.
 
-         Собирай чемоданы, мы уезжаем, я снял квартиру.- сказал он радостно, и стиснув меня в своих обьятьсях крепко поцеловал как драгоценность.
-         Ты сумашедший?- воскликнула я
-         Нет. Просто влюбленный.
-         А как же муж? Ребенок?
-         Ребенка мы усыновим. А с мужем разведемся.
 

Глава 17. Правельное решение.

 
С  этого момента, у меня началась новая жизнь. Я  словно  жила в не реальном, сказочном мире. И этот мир называется любовь. В этой любви я чувствовала себя такой сильной, цельной и совершенной. Алонзо  был для меня центром Вселенной. С ним было  солнце и небо, земля и море. Казалось, что вся земля усыпана красными лепестками роз и звезды светят только для нас. О чем еще можно было мечтать?
 
Никогда  еще я не была так безгранично счастлива. Не достаточно слов, чтобы вместить в них поэзию нашей любви, изобильной и красивой, как природа. Я была больна своей страстной любовью и не давала перейти нашим чувствам в ровные  отношения, которые связывают супругов после долгих лет совместной жизни.
 
Один за одним летели блаженные дни, и наша любовь не теряла накала. Через год у нас родился сын. Мы были безмерно счастливы. Алонзо оказался превосходным отцом. Чем больше я узнавала его, тем сильнее разгорался огонь нашей любви. Все время хотелось дарить себя, без остатка. Моим единственным желанием было нравиться ему, любить его, вносить разнообразие в нашу жизнь. Некоторое время мне это удавалась. Но, откровение жизни заключается в том, что счастье – это праздник, и к  сожалению, однажды он заканчивается.
 
Я не умею предсказывать будущее, но я предвидела  беду. Разве  счастье может быть вечным? Не прошло и два года, как мои опосения оправдались. Незадолго  до Рождества, совершенно внезапно, от неизвестной болезни у Алонзо умер отец. Мы пережили это горе вместе. Но, беда как правило, никогда не приходит одна. В следующем году, так же внезапно, умер мой отец.
 
Я надеялась, на то, что время залечит раны и жизнь вернеться в прежние рамки. Время  лечит, это верно, но после тяжелой утраты любимых, жизнь уже никогда не будет как прежде. Однажды, тяжело заболел наш сын. Три  дня и три ночи боролись врачи со смертью за маленькую, хрупкую жизнь. Я  не отходила от его постели  пока его бедное горячее тельце металось в жару, днем и ночью держала в своих руках беспокойные маленькие ручки. На третий день к вечеру  смерть унесла его..
 
Я не могла поверить в эту реальность. Казалось  он безмятежно спит в своей узкой детской кроватке.  Я боялась тронуться с места что бы не разбудить его, хотя знала, что он умер. Я видела смерть. Черная, безликая тень, три дня стояла у постели сына. Даже для моего помутневшего сознания было ясно, что это она. Я звала на помощь своего Ангела, но он как обычно, не появился, когда я особо в нем нуждаюсь.
 
Все эти трагические события не могли не отразиться на нашу любовь. Между нами как будто возникла незримая стена отчужденности. Жизнь развалилась, мир любви  рухнул в одно мгновенье..   Алонзо погас как свеча, почернел от горя, что-то сломалось в нем навсегда. Я не могла видеть его таким. Наступили смутные дни. На душе стало невыносимо тяжело. К сердцу подступила тьма.
 
Я  пыталась понять какая кошка перешла нам дорогу? Почему так черно повсюду? Как буд-то жизнь зашла в темный тeннель и нет из него выхода. Мое неизменное чутье подсказывало мне, что духи зла, грозовой тучей нависли над нами. Душа моя горела  безжалостным, адским  огнем. Я  возненавидела этот жестокий мир, который отобрал у меня счастье. В голове звенела зловещая тишина и я не слышала больше голоса своего Ангела. Мне нужна была помощь, но к кому обратиться я не знала.
 
Однажды вечером, ожидая Алонзо с работы я подошла к окну.
Шел сильный дождь, и улицы были черны от грязи. Промокшие улицы и пешеходы имели жалкий вид. Я почувствовала отвращение к погоде и к людям и самой себе.  Мне  захотелось плакать. Отвернувшись от окна я села в кресло у черного экрана телевизора, придумывая способ, как бы избавить свой дух от мрака. И тут, я вспомнила про своего Ангела.
-         Где же ты, Ангел? Ты мне так нужен!
-         Да здесь я. – раздался тихий, милый моему сердцу голос. 
-         Ты где? Я тебя не вижу.- спросила я шопотом
-         Я рядом с тобой.
-         Покажись.
-         Не могу.
-         Почему?
-         Я не одет. Ты ослепнешь если я покажусь в первозданном виде.
-         Но ты можешь принять облик человека?
-         Могу, но не хочу.
-         Почему?
-         Знаешь ли что значит принять облик человека для Ангела?
-         Нет конечно.
-         Это значит, что мне нужно вселиться в чье-то мертвое тело. Это всегда не приятно, поверь мне.
-         Понимаю. Но почему ты раньше не приходил, когда я в тебе так нуждалась?
-         Ангелина, я всегда с тобой и даю тебе советы. Ты знаешь об этом, но ты продолжаешь меня не слушать, поэтому и страдаешь..
-         Ладно. Тогда обьясни что происходит в моей жизни? Почему столько горя?
-         Ты должна понять, что никто не может спрятаться от  Мирового Закона Бумеранга, по которому все добрые и злые дела возвращаются к его создателю.
-         Что же я сделала плохого?
-         Ты сделала плохой выбор. Как же ты не поняла до сих пор? Ты безжалостно растоптала любовь в сердце Алекса.
-         Ах, Алекс. Я совсем забыла о нем.
-         Вот именно, Ангелина, ты думаешь только о себе. Ты нарушила самую главную запаведь Бога, в которой он советует любить ближнего как самого себя. Разве ты отнеслась к нему так же как любишь себя?
-         Ладно. Я раскаиваюсь. Как же я могу искупить свою вину?
-         Что сделано, то уже не исправишь. Но, осознала ли ты то, что сделала?
-         О, я глубоко сознавала всю неблагодарность, все бесстыдство своего поведения, я понимаю, что поступила низко по отношению к хорошему человеку, нанеся ему смертельную обиду.
-         А если бы ситуация повторилась бы, как бы ты поступила?
-         Так же.
-         Почему?
-         Я люблю Алонзо.
-         Ну что ж, ключи от счастья ты нашла, осталось найти лишь дверь.
-         И где искать эту дверь?
-         Ты вскоре найдешь ее, если сделаешь правельный выбор.- сказал он так и исчез
-         Подожди, Ангел, а что же мне делать?
 
Несмотря на то, что я не услышала ответа на волновавший меня вопрос, я вдруг  почувствовала, что пространство вокруг меня как-то изменилось. Раздражение  и грусть сменились чувством божественного покоя, словно проветрили комнату и дышать стало легче. Сознание мое прояснилось и ответ на этот вопрос пришел совершенно неожиданно. Мне стало очевидно ясно, что нам с Алонзо нужно расстаться.
 
Но как сказать ему об этом? Жизнь без Алонзо не имела для меня никакого смысла, но наша любовь превратилась в одни страдания. Погрузившись в ад душевных переживаний, мысли в моей голове, жужжали  как мухи в пустой банке. Внутри все умерло,  сердце мое  сжималось от странного ощущения какой-то роковой ошибки, которую  невозможно исправить.
 
В этот вечер, Алонзо вернулся домой в три часа ночи. Весь промокший, грязный, словно валялся в лужи. С недопитой бутылкой водки в руках, с хмурым, разбитым лицом, по которому тонкой струйкой стекала кровь, он подошел ко мне и поцеловал чуть коснувшись губ, почти как сестру.
-         Ты что подрался?-спросила я
-         Да ничего страшного, дорогая. Просто у меня был разговор с ментами. Их так много развелось в городе, как волков в лесу. Они кидаются на мирных невинных граждан. Ты знаешь, я не люблю волков.
-         Алонзо, почему на меня они не кидаются?
-         Понятно почему! Бояться, потому что ты красивая! Красота веть страшная сила!- рассмеялся он
-         Что им от тебя было нужно?
-         Не знаю. Наверное выпить захотели. – снова рассмеялся он. — А ты что не спишь?
-         Тебя жду. Нам нужно поговорить.
-         Ладно. Пошли на кухню, выпьем.
 
Я села за стол таким образом, что бы не смотреть на Алонзо. Всякий раз, когда он смотрит на меня своими дивными взглядом, я словно закалдованая, теряю самообрадание. Алонзо достал рюмки и разлил в них водку.
 
-         За нас – произнес он тост.
 
Я никогда не умела скрывать свои чувства или мысли. Алонзо с легкостью читал все мои чувства  у меня на лице. Вот и сейчас, в моем внешнем виде, верояnто было нечно странное.  Он  с беспокойством в голосе спросил:
 
-         Что то случилось, детка?
 
До сих пор, я не могу обьяснить, где я нашла силы, что бы произнести эти страшные слова:
 
-         Алонзо, нам нужно расстаться.
-         Ты обиделась, что я пришел поздно и веду себя как скотина ? Прости любимая, больше такого не повториться. Скажи что ты  простила меня.
-         Я и не думала на тебя обижаться. Я люблю тебя таким, какой ты есть.
-         Значит ты пошутила?
-         Нет.
-         Тогда почему?
-         Потому что так больше не может продолжаться. Я не могу видеть тебя несчастным.
-         Но без тебя любимая, я буду еще более несчастлив! Как же я буду жить без тебя? Ты хочешь меня уничтожить окончательно? Ты все, что у меня есть в жизни! Любимая, не делай этого, я тебя умоляю!
-         После всего, что случилось, мы не имеет право жить вместе.-
-         Право! Право! О каком праве ты говоришь? У кого есть право отбирать у меня близких? Моего ребенка? Кто имеет право решать мою судьбу?- воскликнул он и словно боль вырвалась из его груди.
-         Алонзо, никто не имеет права отбирать жизнь. Но мы не может продолжать жить в этом аду. Мы не можем жить болезненными воспоминаниями, которые никогда не оставят нас, которые разрушат нашу любовь и превратят нашу жизнь в жалкое существование. Я думаю, что лушче нам расстаться сейчас, и вечно хранить нашу любовь в глубине души. Пойми, это единственно правельное решение.
-         Это сугубо твое решение, Ангелина. Время покажет правельное оно или нет. Поступай как говорит тебе твое сердце. Я не буду препятствовать, но знай, что я буду ждать тебя.
 
 

Глава 18. Новая профессия.

 
Теперь я знаю, почему влюбленные, иногда решаются на самоубийство. Жизнь без любви не имеет смысла. Тe, кто хоть раз оставался один во власти мучительных переживаний, которые доводят до самоубийства, может понять мои чувства. Поверьте, что уйти из жизни гараздо легче чем найти в себе силы  продолжать сражаться.
 
Никогда еще Сатана не подходил так близко ко мне, как в этот период духовного беcсилия. Но, я не имела права уйти в другой мир. Меня крепко держали за шею тоненькие ручонки моего сына,  и слова  моего Ангела, который неустанно шептал: «все образуется, поверь мне». 
 
И я верила. Каждый день по ночам, я плакала в холодной постели, умирала от боли в груди с желанием умереть, но утром, снова вставала, убеждая себя, что все образуется. Я надеялась что однажды, рассеются грозовые тучи, на небе появится яркое солнце, и что однажды, может в другой жизни, я снова встречу Алонзо. Он был для меня как наркотик, от которого зависишь, без которого жизнь не возможна. И вот теперь, лишившись его, как наркоман, я узнала жестокую ломку, грызущю боль, болезненную слабость, мертвенное оцепенение, и ненасытное желание новой дозы.
 
В моей жизни было много мужчин, но никого я так больше не любила как Алонзо. Как вылечиться от этой зависимости я не знала. Ведь медицина еще не изобрела таблетки от этой болезни. День ото дня я продолжала жить, не из любви к жизни, нет, лишь потому, что презираю трусость самоуничтожения. Я была еще слишком молода, чтоб легко расстаться с надеждой. Невозможно забыть прошлое, но и жить им, тоже нельзя.
 
Всякая  женщина начинает новую жизнь с парихмахерской. Всегда становиться как-то значительно легче на душе, когда на гладкий линолиум падают длинные пряди волос, словно освобождая тебя от старых переживаний. Мне показалось, что с  лица ушел добрый десяток лет и во всем теле я почувствовала, какую-то живость. Захотелось жить снова, увидеть старых подруг и весь мир.
 
На мой взгляд, лучший способ забыть о прошлом и начать новую жизнь — это работа. Работа, которая поглатит целиком, с головы до ног и не оставить ни минуты на размышление. Мне нужна была именно такая работа. Но у меня было еще одно уловие. Эта работа должна хорошо оплачиваться. После смерти отца, в семье я была единственным кормильцем. Я не могла себе позволить получать зарплату, как раньше, на которую можно купить пару фирменные американских джинсов. Ни за что на свете я не хотела, чтобы мой ребенок рос в нищете, среди дикости и пошлости улицы. Я хотела дать ему все самое лучшее.
 
Несколько месяцев я безуспешно стучалась во все «двери» в нашем городе, но везде получала отказ. Я не соответствовала требованиям работадателя, а ту работу, что мне предлагали не соответство моим условиям. Но вот однажды, просматривая обьявления  в городской газете, я увидела интересное обьявление о наборе и обучению артистов для участия в танцевальном шоу за границей. У меня было смутное представление об этой профессии. Но, предложение о хорошей зарплате возбудила мое любопытство.
 
Пройдя предварительный отбор, шесть месяцев я обучалась новой профессии. Признаюсь, что в самом начале этой авантюры, я была в восторге от выгодной перспективы и возможности увидеть другие страны. Мне предоставлялся превосходный случай проявить свои способности в танце. Как  это ни глупо, но я воображала себе, что это должно быть чудесно своими движениями, всем своим существом каждый вечер привлекать и волновать публику. Наивная, я и понятия не имела какая публика и в какой стране меня ждет!
 
Увлеченная новой профессией, я всецело отдалась репетициям. В течении этого времени, я познакомилась и подружилась с участницами нашей труппы. Среди пятнадцати молодых, красивых и незамужних девушек я оказалась самой старшей по возрасту, с семейным опытом. С нетерпением ожидая окончания учебного периода, мы  радовались отпущенным часам проведенных вместе и любому предлогу чтобы посмеяться.
 
Наконец, менеджер сообщила, что наши визы и документы готовы для выезда в Сирию. Ощущения страха и счастья боролись внутри меня. Я находилась в состоянии, когда все кажется недействительным, неопределенным, даже легкомысленным. На кануне отьезда, мне преснился сон, словно я вернулась с поездки с пустым чемoданом. Я рассказала об этом своим новым подругам, но они только посмеялись надо мной. Мне следовало было прислушаться к голосу моего Ангела, но я не хотела отказываться от своих благородных стремлений. Убежденная, что   успех  приходит к сильным духом, я была полна решимости и уверености в том, что у меня все получиться. Но, я и представить себе не могла, что меня ожидает. 

 

Глава 19. Восточное гостеприимство.

 
В начале сентября, Боинг 777 на борту с нашей танцевальной труппой приземлился в аэропорту Дамаска. Выйдя из прохладного салона самолета, меня ошпарило знойным, сухим воздухом, как из духовки. Разница в темрературе оказалась очень существенной.
 
Как  только  мы вышли из убогова и ничем не примечательного здания аэропорта, на нас словно голодная стая ворон налетели таксисты-арабы. На их черных, заросших щетиной лицах сияла такая улыбка, словно они увидели пророка Мухаммеда. Предлагая свои услуги, они были готовы нести нас на руках вместе с нашими чемоданами. Ах вот оно какое, восточное гостеприимство!
Как потом выяснилось, в этой стране, существует только две профессии – таксисты и продавцы. На самом деле, большинство сирийцев действительно гостеприимные и дружелюбные, всегда стараются  помочь, но уж слишком они липучие. Видимо не легко достается им хлеб.
Наш менеджер разогнал толпу навязчивых таксистов, и мы загрузились в автобус, присланный хозяином кабаре специально для нас. Для меня, Сирия началась с микроавтобуса типичного этой местности, чудом уцелевшего испытанием времени,  с жесткими сидениями, в котором было сломано и оборвано буквально все что возможно. Меня удивляло как этот музейный экспонат вообще может работать?
 
Наш путь лежал в древнейший, второй по величине город Алепо, по арабски Халеб. Проезжая по  улицам Дамаска, мы оказались в волшебном мире Востока. Было такое ощущение, что помимо перемещения в пространстве, мы переместились и во времени, на несколько столетий в прошлое. Время здесь словно как в сказке, остановилось и прокручивает  один и то же день.
 
Первым что бросается в глаза – это невероятное колличество повсюду расклеенных, словно реклама, портретов президента. Его лик приветствует всех движущихся по дорогам, он смотрит на нас со стен домов, магазинов, кинотеатров, и даже с машин на заднем стекле. Портрет президента можно встретить в любом частном или административном заведении. Наверняка Ленин и Сталин могли бы позавидовать такому культу личности.
 
В Дамаске, повсюду мелькают золотые купала великолепных мечетей, рестораны, закусочные, парикмахерские, и маленькие магазинчики с размером в кладовку. Широкие улицы и маленькие дворики, уличные пробки, современные высотные здания, пальмовые алеи, парки и фонтаны, нищита и бреск, прекрасно уживаються здесь с древней культурой и традициями народа.
 
Вот  несколько женщин сидя прямо на полу, на старинных станках ткут ковры, которые тут же можно приобрести, вот кузнец куёт кинжал, который потом, под видом антиквариата снесут в очередную лавку старьёвщика, тут же варят мыло в огромных ёмкостях, неторопливо помешивая его палкой. А вот маленькая дверь, за которой скрывается прекрасный дворец украшенный мозайкой и изумительным двориком с фонтаном и апельсиновыми деревьями. Сирия – это страна удивительного контраста!
 
Домаск расположен на пересечении древних караванных торговых путей. Здесь сохранились всемирно известные торговые ряды в первозданном виде,  и множество старинных отелей. Хотя многие из них отелями трудно назвать, скорее всего караван-сарай, ночлежка, место отдыха для людей и верблюдов.
 
В центре города, мы попали в пробку, как раз в том месте, где где начинаются ряды восточных базаров, где можно купить абсолютно все. Фантастическое зрелище! Тысячи видов несравненных восточных сладостей,  уникальная сирийская парча и бесподобное стекло, сотни видов восточных приправ и пряностей, мороженое, которое сто лет делается одной семьей и по одному рецепту, золото и серебро и еще много всего яркого и красочного. Этот  пестрый калейдоскоп красок просто не потдается описанию.

Через открытые окна нашего транспорта, в густом, накаленном солнцем воздухе мы улавливаем запахи кофейных зёрен, специй, жаренного мяса, варенного мыла, восточных ароматов, все смешалось с пылью и газами. До нас доносяться тысячи отдельных звуков, глухой рев машин, музыкальных кляксонов, гортанные голоса продавцов, словно море шумит возбужденная толпа. Это необычная атмосфера была мне чужда и вызывала зуд во всем теле.
 
Нельзя не отметить и особый колорит местного населения, который в большенстве своем составляют мужчины. Женщины здесь, являются лишь их тенью. Большинство из местных жительниц закутаны в платки, а некоторые в черные паранджи. Я не заметила на улицах женщин одетых по европейской моде. Есть конечно и такие, что носят джинcы, но почему-то прячут их под длинным пальто. Как нам обьяснили потом, женщина должна скрывать все свои прелести, чтобы не вызывать не здоровый интерес мужчин. Здесь, не принято разговаривать с женщинами общественных местах, если конечно, дама не является родственницей или женой.  В кафе, ресторанах, мечетях, женщины всегда сидят  отдельно от мужчин. Одним словом, Восток – дело тонкое!


Выезжая из Домаска, нашему взору открылась абсолютно иная картина. Голая, красная земля и желтые, песочного цвета горы на горизонте. Настоящий марсианский ландшафт! Сирийские деревни производят удручающее впечатление. Нищета, одноэтажные, серые, в большинстве своем не достроенные здания и повсюду мусор. В течении пяти часов нашего путешествия, по дороге нам встретились несколько грузовиков, загруженных сеном. Причём, загруженных до такой степени, что казалось навстречу нам движутся не машины, а просто огромные стога. Чтобы нам было не скучно, водитель автобуса, включил нам арабскую музыку, что на некоторое время отвлекло нас от смутных мыслей и придало некий колорит.
Через два часа, от этой музыки у нас болели уши, от адской жары стали плавяться мозги, от жестких седений болеть задние места, и от колличества выпитых напитков, всем захотелось в туалет. Девчёнки стали требовать остановиться. Но водитель обьяснил, что ближайшая стоянка будет час. Кто же может терпеть три часа, когда полный мочевой пузырь? Девченки долго не думая, предупредили араба, если сейчай же не остановит, то превратят его калымагу в туалет и стали демонстративно задирать юбки. Водителю пришлось остановить. Отойдя метров двадцать от автобуса,  в открытое поле,  мы дружно сели в кружок и справили все свои нужны. А что нам оставалось делать, когда кругом пустыня? Бедный водитель! Сколько стыда он натерпелся с нами! Мы смеялись с него до самого конца нашего путешествия.
В Алепо мы приехали поздно вечером. Города нам не удалось увидеть из за отсутствия в нем ночного освящения. Единственное, что освещает город это повсюду открытые торговые лавки и магазины. Водитель не смог близко подьехать к нашему отелю. Улица была настолько узкой, что даже его микро автобус не смог циркулировать по такому коридору. Тяжелые чемоданы нам пришлось волочить самим.
Вместо обещанного пятизвездочного отеля, нас помелили в отеле без звезд. Этот маленький отель принадлежал хозяину кабаре где мы должны были работать. Помимо нас, здесь проживали еще три  труппы шоу-балета с других стран. Между собой мы назвали этот отель клаповником. По другому назвать его не возможно, потому что в этом месте могут жить только клопы и тараканы. Нормальные люди просто не выживут в таких условий. Как потом оказалось, в Алепо существуют только два вида отелей: фешенебельные и такие как наш.
В номере отеля, я поселилась с Длинной и Коброй. Не знаю почему, но девченки в нашей труппе всем дали клички. Длинная была самой высокой, худой и очень скромной.  Кобра  была самой  красивой девушкой в труппе, но с тяжелым, агрессивным характером. Меня назвали Ангелочком потому я была самой маленькой по росту, не ругалась матом, не пила водку и всем помогала советами
Все номера в нашем отеле представляли собой убогие комнатушки, около двадцати местро квадратных, с грязными, обшарпанными стенами, тремя кроватями, туалетно-душевой комнатой и мини балконом, где можно сушить белье. Самое сильное впечатление на меня произвела туалетно-душевая комната, у которой отсутствовала дверь. Вместо унитаза сияла черная дыра, вместо сливочного бочка на полу лежал шланг. Плюс ко всему, я не обнаружила наличие туалетной бумаги, вместо нее, арабы пользуются все тем же шлангом. Этот волшебный шланг назывался у них душем. Ну а о отвратительном запахе стоящем в номере вообще говорить просто не прилично. Врядли в полной мере можно передать те чувства, что я испытывала тогда, оказавшись в таком месте.
В первую ночь, не смотря на дикую усталось, я не могла заснуть. Впрочем, в эту ночь, в отеле никто не спал. Нам не давал уснуть обезумевший от вожделенной страсти кот. Причём орать он предпочёл напротив моего окна на крыше соседнего дома. Он  так истошно  вопил свой "горький блюз", повествуя окружающим о его одиночестве и превратностях  незавидной судьбы, что мне даже стало его жалко. Укутавшись с головой в простыни, и заткнув уши ватой,я с философским и даже снисходительным терпением пыталась заснуть, но вскоре моё терпение лопнуло и мне захотелось вырвать у этого певца гланды. Я открыла балконную дверь и швырнула в него бутылкой минеральной воды. Но эта сволочь, лишь слегка поменяла диспозицию, и через пару минут продолжила свои издевательства снова. Тогда, я услышала, как из соседнего окна,  в сторону кота метнулась что-то тяжёлое. Выглянув на балкон, я увидела, что во всех окнах горит свет и многие девченки  стоят на балконах вооруженные бутылками. Котяра видимо почуяв опасность решил оставить свои позиции и незаметно скрылся в ночи. Только под утро, когда жара наконец спала и  воцарилась тишина, мне удалось уснуть.

 

Глава 20. В логове дьявола.

 
Cледующий день, разочаровал меня еще больше. Утром, меня разбудил пронзительный вой муллы призывающий к молитве. Я ненавижу когда звон будильника прерывает мой сон. В этот момент, я оценила преимущество будильника который можно выключить.
 
Выглянув  из окна отеля я поразилась огромному количеству круглых антенн на недостроенных крышах домов, где торчат бетонные балки и арматура для будущего этажа. Убогий пейзаж спальных райнов показался мне неутешительным.
 
Спустившись к завтраку, вместо обещанного шведского стола нам подали  сладкий чай с мятой, вареное в крутую яйцо, нарезанные морковь, яблоки, огурцы и помидоры на меленьких блюдцах. Для первого раза, все это показалось нам даже экзотичным, однако такое однообразие нам пришлось видеть каждое утро. Морковь  и яйца даже  снились нам по ночам.
 
Уже в десять часов утра над городом стоял густой смог и безжалостно палило солнце. При дневном свете, комната оказалась еще более отвратительной чем вчера, поэтому сразу после завтрака мы решили привести её в божеский вид. Для этого необходимо было закупиться моющими и гигиеническими средствами. Вот только выйти из отеля самостоятельно мы не смогли, без особого разрешения патрона. Нам снова  пришлось прибегнуть к угрозам и провакациям. Арабы такие тупоголовые, бояться голых женщин! Я заметила, что как только начинаешь снимать одежду, они на все соглашаються. В конечном итоге, нас выпустили, правда не всех. Гарсон мог охранять только двоих.
 
Вообщем, Длинная и Кобра пошли в магазин, а мне пришлось остаться. Пользуясь случаем, я решила принять душ. Согласитесь, что гораздо приятнее принимать душ в одиночестве чем публично. Не знала я, что помимо двери в душевой комнате отсутствует и система слива воды. Мылась я долго и очень тщательно, тренировав при этом  свои вокальные данные. Я люблю петь под душем, потому что знаю, что меня никто не слышит. Выйдя  из душа, я застыла на месте от удивления, увидив в комнате настоящий потоп. Собрав кое-как воду, я с любопытствующим страхом решилась открыть дверь и посмотреть, что же я наделала с наружи. Дверь предательски скрипнула, и я лицом к лицу встретилась с двумя арабами, гоняющими воду по коридору швабрами. И что уж я совсем не ожидала, так это того, что они мне дружелюбно улыбнуться. Затем, коридорные зашли со мной в номер и показали, как нужно пользоваться душем. На этом конфликт был исчерпан. Они  пошли гонять воду дальше, а я облегчённо вздохнула, философски рассудив, что нет худа без добра. В конце концов, они хоть пол помоют, который не мылся судя по его состоянию с прошлого года.
 
Вечером, за нами прислали конвой и повели в кабаре. Я даже теперь не могу объяснить себе то необыкновенное волнение, охватившее меня, когда наступит наш черед выступления. В душе было радостное ощущение со встречей чего-то нового, особенного. Особенного я увидила очень много, пожалй даже слишком для одного дня.
 
Выйдя с душного отеля, наша труппа медленно шла стройной колонной в сопровождении гарсонов, по мрачным улицам, освещаемых бесконечно далеким лунным светом. Я оглядывалась по сторонам и жадно вдыхала хоть и не чистый, но все же бодрящий воздух. Кое-где висели крикливые надписи, яркие афиши закусочных, магазинов, все было открыто. В  полумраке улицы, мое  внимание привлекло множество арабов предательски притаившихся вдоль  темных, точно дремлющих домов. Они сопровождали нас враждебным взглядом и невнятным бормотанием в след.  Я видила как блестят в сумраке ночи их дикие глаза, словно голодные гиены, готовые бросяться в подходящий момент на свою жертву. И такой момент настал.
 
Неожиданно из тьмы выскочила тень, метнулась в сторону идущей радом со мной Кобры, и ущепнула её за задне мягкое место. Надо отметить, что Кобра изумительно хорошо сложена. Осознавая  свою особенность, она умеет так показать себя, что даже женщины  завидуют её прелестям. Что тут говорить о диких бедуинах? Один из них не выдержал такой пытки красотой и решил удовлетворить свою бушующую страсть.
 
Все произошло так быстро и стремительно, что конвойные поначалу ничего не поняли. Зато Кобра отреагировала тут же. Сработал  защитный рефлекс. С размаху, она заехала бeдуину в голову железным кейсом, который мы всегда носили с собой, где хранили все ценные вещи, деньги и документы. Бедному  бeдуину досталось еще и от охранников. Я думала, что сейчас, налетят те арабы которые наблюдают в тени, и завяжеться драка. Но нет. Никто не вмешался. Мы оставили лежать бедуина на дороге и продолжили свой путь. От таких событий, мое нервное напряжение перешло в неприязнь к этим людям. От злости и ненависти я уже не видела ни города, ни улицы, ни убогих дикарей, прячущихся в тени.
 
У входа в кабаре нас поджидал еще один сюрприз. Толпа  арабских женщин кричали, обзывали нас, шипели как змеи всякие гадости на своем языке. Это жёны  клиентов кабаре. Сколько ненависти, боли, отчаяния и бессилия я увидела в этих ужасных лицах. Эти бедные женщины уверены, что мы приезжаем сюда для того, чтобы соблазнить и увести их замечательных мужей.  Меня  охватило такое отвращение к этим людям, к  этому месту и к самой себе, что захотелось спрятаться, расствориться, стать невидимой, лишь бы не видеть всего этого. Но это было лишь началом того особенного, что с таким волнением я ожидала увидеть.
 
Спустившись по крутой листнице устланной красной ковровой дорожкой, мы наконец вошли  в кабаре. Тихо  играла арабская музыка, стеклянный блестящий шар разбрасывал зайчиков освещая мрачное помещение подвальчика.  Маленькие потертые красла, облезлые столики, малюсенькая сцена, все, здесь было жалким, ничтожным в красно-черных тонах, словно в логове дьявола.
 
И вот, из окутавшей нас темноты возникла высокая фигура. Я не заметила откуда он вышел и слегка удивилась такому неожиданному появлению. Одетый  в чёрный, элегантный костюм с безупречно белой рубашкой, нам сразу стало понятно что перед нами сам хозяин. С  благородными манерами, с первого же взгляда  такая колоритная персона вызывает симпатия и привлекает внимание. Мистер Набил выразив нам свое приветствие, любезно пригласив  в пустующий, темный зал.
 
Постепенно  глаза освоились с такой обстановкой и при свете лампы, за круглым столом я смогла поближе рассмотреть его. Он  произвел на меня впечатление скрытной и двойственной личности. Хотя его чертовски красивое лицо  выражало  благодушие,  я видела надменный и суровый взгляд "Своенравного Короля". Было в его облике нечто знакомое мне, неприятное, чего я не могла обьяснить. Только тогда, когда я подписала контракт,  он поднял голову, в упор посмотрел на меня и сказал:
-         добро пожаловать, леди. Надеюсь, что наше сотрудничество будет успешным.
Я  тут же узнала этот  дьявольский, пылающий жаром взгляд. Словно нож вонзили мне в сердце, тело покрылось холодным потом, кровь застучала в висках, и я слегка отшатнулась. Инстинктивная  неприязнь к нему заставила меня улыбнуться той улыбкой, когда осужденного ведут на казнь. Я поняла, что подписала контракт с дьяволом.
 
В этот вечер, наша труппа не выступала. Мы только смотрели как работают другие труппы артистов. В кабаре работают два типа женщин. Первый − шармуты, обычные проститутки, и второй − леди. Опытные проститутки зарабатывают здесь приличные деньги. Но их в кабаре не много. Здесь работали три шармуты-марокканки. Не симпатичные, но успешные. Клиенты могли общаться с ними на родном языке.
 
Для леди, все зависит от того, как она себя поставит. Главное заинтересовать клиента недоступностью, научиться играть на его чувствах. Арабы очень влюбчивы, но их любовь длится не долог. Самое главное, в это время, когда клиент сгорает от страсти, успеть выкачать из из него как можно больше денег и ценных подарков, при этом ничего не давая в замен. Впрочем, при всех возвышенных словах, грань между шармутой и леди достаточно прозрачная.  В обоих случаях, отношение здесь  к женщине как к товару.
 
Отработав программу на сцене, девушки переодевшись в коротенькие юбки, открытые и прозрачные кофточки, одев высокие каблуки, спустились в зал, и официанты рассадили их по столикам где сидели клиенты. Честно говоря, я не ожидала такого поворoта событий. Как нам обьяснили, это называеться консумацией, что якобы входит в условия контракта который мы только что подписали. Контрак был на двух языках, естественно арабские крючки прочитать никто из нас не мог. А в русском варианте не было такого пункта. Это была подлая ловушка дьявола, в которую мы пoпали словно слепые, глупые ночные мoтельки.
 
Консумация — это раcкручивание клиентов на спиртное.  Щедрые  заказы-это наш дополнительный заработок. Большинство арабов мечтают поговорить о высоких чувствах любви со светлокожей девушкой. Говорить красивые слова, давать обещание, арабы умеют очень хорошо. Видимо в их стране так принято, одаривать женщину пoдарками и деньгами, получая в замен любовь, в их понимании этого слова. Они уверенны, что можно купить любовь жинщины, это только вопрос времени.  Поэтому, некоторые из них очень щедры.  На этом и делаются  деньги в кабаре.
 
Под утро, я вернулась в номер с тяжелым чувством в сердце, с тоской, которую я не могла понять или анализировать. Мне  казалось, что все вокруг это сон, мучительный и бесконечный, черно-белый сон. Все что окружало меня представлялось ужасным, чужим,  вызвающим отвращение. Даже  в собственном теле я чувствовала себя чужой, оно казалось непривычным и неуютным как одежда с чужого плеча.
 

Глава 21. Ангелочек.

 
Через  три месяца я привыкла ко всему. К ежедневной сорока градусной жаре, пронзительному вою муллы, диким мордам арабов, длительным сидениям в прокуренном зале и даже к тараканам. Амурные трюки, хитроумные уловки, лживость и лицемерие клиентов, мне помогли распознавать мои ангельские способности. Только к арабской еде и консумации я так и не смогла привыкнуть.
 
Хотя консумация помогла мне освоить разговорный вариант английского и арабского языка, все же мне вскоре стала несносна  близость этих чуждых мне по духу людей. Их отрывистый смех, похотливые глаза, которые останавливались на мне с вожделением, деликатные прикосновения, всё вызывало во мне отвращение.
 
По правилам консумации трогать девушек запрещено. Но какой араб может удержаться от соблазна после двух стаканов виски? Они прибегали к разным хитростям и уловкам артиста. Не раз, клиенты стряхивали с сигареты пепел девушкам на колготки, прожигая огромную дыру в них. Затем они извинялись, тут же давали деньги на новые и отправляли снимать их, чтобы потом гладить голые ноги. Приходилось отбиваться всеми доступными средствами, иногда ногами. Многие клиенты потом жаловались хозяину. Но, мистер Набил всегда заступался за девушек, это было в его интересах, ведь если нет товара, то нет и денег.
 
В этом мире, ничего не дается даром, кроме воздуха и солнечного сияния, но у нас не было и этого. Дневного света мы практически не видели, потому что днем, должны были спасть. Несмотря на то, что график работы у нас был предельно жесткий, даже жестокий, без выходных, мы все же устраивали себе праздники. В этой стране за деньги можно купить все, даже собственный выходной день. Девчонки балета завели несколько друзей из числа состоятельных арабов, которые и покупали наши выходные дни. Они показывали город, угощали блюдами русской кухни, покупали подарки, возили на виллы где мы купались в бассейнах.
 
Вскоре, у меня тоже появился состоятельный покровитель. Внешне, ему можно было дать сорок лет, адвокат, интеллигентен, воспитан, владеет пятью иностранными языками, с ним я разговаривала на русском. Невероятно интересное, благородное лицо с тонкими чертами.  Мне  никогда не приходилось видеть столько обояния и ума, соединенных в одном человеке. Какая девушка  устоит от его шарма?
 
Карим приходил каждый день, признавался в любви, обещал золотые горы и дарил подарки. Однажды мне в номер служащий отеля принес большой букет красных роз и набор коробок в виде египетской пирамиды. В верхней коробочке сверкал золотой перстеь и записка от Карима с банальными фразами признания.  В двух других, шикарное вечернее платье и восхитительный комплект черного нижнего белья. Это было предложение арабской любви. Но я не приняла его. Арабы умеют ухаживать за женщинами и говорить красивые слова. Я не верила искренности Карима и его благим намериньям. Да и не  могла я полюбить другого мужчину, потому что в сердце моем все еще жила любовь к Алонзо.
 
Но Карим продолжан приходить в кабаре не теряя надежды на взаимность. Вероятно  мужская гордость не позволяла ему отступить. Он даже пытался вызвать во мне ревность, пригласив однажды за свой столик другую леди. Поняв что со мной этот номер не выходит, он попросил прощенья и подарил цветы. Карим был очень интересным собеседником,  наши частые, долгие беседы превратились в дружеские откровения. Он вызывал у меня симпатию. Не знаю, чем бы окончилась наша дружбы, если бы я продолжила работать в этом казино.
 
Бывало, девчонки по-настоящему влюблялись в своих клиентов. Но затем, страдали бедные, уверяя себя в искренности чувств их избранников, и уезжали домой беременными. Я потом наблюдала, как эти клиенты, сидя на том же месте в кабере  любезничают с другими леди. Вот так  заканчивается арабская любовь.
 
Но больше всего, меня напрягало не это. Постоянный надзор мистера Набила следящего за каждым нашим движением, каждым жестом, вызывало во мне нестерпимое чувство ненависти. Каждый раз, когда он проходил мимо меня, бесшумно, точно тайный шпион, мое сердце сжималось и все тело покрывалось гусиной кожей. Его голос парализовал мою волю, мной овладевал некий дурман сочетающийся с физической скованностью. Страх  охватывал меня каждый раз, когда его блуждающий, пронзительный взгляд останавливался на мне. Я решительно старалась сбросить с себя эти странные чары, делавшие меня немым рабом. Хотя мистер Набил был всегда любезен и удилял внимание каждой девушке, не знаю почему, но он никогда не подходил близко ко мне. Наше общение было ограничено кивком головы в знак приведствия.
 
Из-за хронического недосыпания, нервного напряжения, каждодневного употребления алкоголя, у девченок появилась дикая усталость и раздражительность. У некоторых из них случались нервные срывы, из-за которых они не могли выходить на сцену. Случалось, что некоторые леди напивались до токой степени, что не могли дойти до кровати и засыпали прямо на лестнице. Между девчонками возникали разборки, кто у кого переманил богатого клиента. Девушки часто болели, у одной из низ  обнаружили гепатит и её немедленно отправили домой. Как же мы ей завидовали!
 
С каждым днем, все сильнее я чувствовала растущее во мне напряжение и нетерпение покинуть это проклятое Богом место.  Склонная   к самоуспокоению, я пыталась заглушить в себе это чувство опасности, убеждая себя, что ее не существует вовсе. Но однажды произошел случай, который заставил нас всех поверить в неё. Это случилось под утро, когда мы с девченками вернулись с кабаре в таком состоянии, что сил не хватило даже раздеться. От лошадиной дозы алкоголя, мы спали мертвым сном.
 
В этом чертовом логове, я никогда не видела снов. В эту ночь, в моем сновидении я видела зеленые поля, березы, слышала звенящую трель соловьев и ангела летящего ко мне на огненных крыльях. И вдруг я ощутила, как кто-то настойчиво толкает меня в плечо. Мне не хотелось просыпаться, покидать этот сладостный сон. Но  тут, я почувствовала запах горелого. Вскочив с кровати я увидела как ярким пламенем горит деревянная тумбочка зажатая между кроватями. Громко крикнув чтобы разбудить девченок, я набрала воды в ведро и потушила пожар. Комнату наполнил едкий дым, стены и потолок покрылись черной гарью. Целый день ушел на то, чтобы уничтожить следы пожара. Никто не мог понять причины его возникновения.
 
Что заставляло терпеть меня эти адские муки? Конечно же деньги. С ними появился азарт, надежда реализовать свои планы. Но не смотря на то, что мы получали приличную зарплату и плюс деньги за консумацию, они таяли как снег. Очень много денег уходило на еду и  туалетные принадлежности. В  конечном итоге, за три месяца работы, я накопила денег только на обратный билет.
 
В  кабаре настал мертвый сезон из-за мусульманского праздника ромадан. В это время, арабам запрещено прикасаться к женщинам а также пить и есть. Разумееться мы не работали и зарплату нам не платили. Тем неменее, мы  продолжали ходить в кабаре и мистер Набил щедро наполнял наши стаканы зельем.
 
Настали долгие и мучительные дни ожидания. Однажды в казино пришел Карим. Он был не слишком набожный. Помню, что Карим говорил мне, что религия это политика, средство управления душами людей, и что любая политика это грязное дело, и если не хочешь испачкаться, лучше не учавствовать в ней. У Карима, на мой взгляд, была правильная философия жизни.
 
В этот вечер, он был единственным клиентов в кабаре. Чтобы девченки не скучали он угостил всех шампанским. Что тут начилось! Не знаю то ли от скуки, то ли от шампанского, Длинная, та, которая самая скромная, стала танцевать стрептиз. Она заразила примером других, включив русскую музыку, девченки полезли на сцену, каждый хотел танцевать на шесту, началась потасовка. Вообщем, пока мы с Каримом смотрели этот спектакль, я успела рассказать ему о последних событиях, о том, что хочу уехать, но не знаю как сказать хозяину, потому что он вселяем в меня страх.
-         Чтобы победить страх, нужно посмотреть ему в лицо. – Cказал он и я тут же вспомнила, как отец говорил мне эти слова. — Не  бойся, детка- сказал Карим взяв мою руку в свою- если он тебе откажет, я им займусь. Я знаю, что всё что здесь происходит, делаеться незаконно.
-         Я думала, что вы друзья с мистером Набилом?- удивилась я.
-         Дружба основанная на деньгах, называеться бизнесом. В  бизнесе не может быть друзей. Это с тобой у нас дружба, потому что ты не принимаешь моих денег и ни о чем меня не просишь, хотя знаешь, что я готов выполнить любое твое желание. Конечно, я хотел бы большего, чем дружба, ты знаешь о моих чувствах к тебе. Я никогда еще не встречал женщины столь красивой и чистой души как ты, детка. Действительно, тебе здесь не место. Если ты уедeшь, я буду скучать.
-         Я не волнуюсь за тебя, Карим. Ты тут же найдешь себе новую подругу.
-         Вероятно ты права, детка. – сказал он и хитро улыбнулся- Но о тебе я никогда не зaбуду.
 
Это был последний наш разговор. Я никогда больше не видела Карима. На следующий день, набравшись смелости, я решила поговорить с мистером Набилом о контракте. Но он усмехнувшись мне в лицо сказал, что если я хочу прервать контракт, то должна заплатить тысячу долларов неустойки. Разумееться  такой суммы у меня не было, точнее у меня не было никаких денег. Последние сто долларов я выслала метери, чтобы она кормила сына. Потеряв всякую надежду на свободу, я могла уповать только на чудо. И это чудо свершилось.
 
Я до сих пор точно не знаю, что произошло на самом деле. Но через несколько дней, мистер Набил прервал мой контракт досрочно, чего по слухам, он никогда раньше не делал. Он подошел ко мне впервый раз за все время, и не смотря мне в глаза сказал:
-         Ты можешь ехать домой, Ангелочек.

Глава 1. Говорящий свет.

 
В то врмя, я с родителя жила в маленьком провинциальном городке в восточной Германии. Мне было пять лет, когда  произошел этот странный случай. Мой отец работал днем и ночью выполняя свой патриотический долг и возвращался домой только на выходные. Эти дни я всякий раз ждала с большим нетерпением, воображала как мы проведем время.  В ожидании мне всегда казалось, что время идет очень медленно, что стрелка часов специально замедляет темп чтобы  наказать меня за мое нетерпение.
 
Взрослые говрят, что детство это золотое время. Я не могу сказать, что мое детство не удалось, но я как и все дети мечтала быстрее вырости и делать то, что мне хочеться, а не то что меня засталяют. С самого рождения, я чувствовала неудержимое стремление к свободе, словно за спиной росли крылья. Я мучительно переносила все то, чему меня пытались научить. Взрослые как правило, быстро забывают что были детьми и запрещают своим детям много того, что им позволено.
 
В семье моим воспитанием занималась мать.  Моя мать, в сущности была не злой женщиной, но я не помню, чтобы она говорила мне ласковые слова или улыбалась. Её непроницаемое всегда серьезное лицо не лишенно красоты, свидетельствовало о твердом, решительном характере. Её холодный, испытывающий,  взгляд черных, маленьких глаз, скрывающие затаенный огонь, тонкие, сжатые  губы, высоко поднятые  брови, повелительный, нервной голос,  внушал мне страх. Но кроме неё я больше никого не боялась.
 
Надо отметить, что мать с трудом справлялась с моим невыносимым характером. Дружила я только с мальчиками, и вела себя соответственно.  С девочками с нашего двора я не находила взаимопонимания. Они приходили ябидничать на меня моей матери, потому что я их обижала и ругала матерными словами. 
 
Отец баловал меня и покупал  много красивых  кукол, игрушки для девочек моего возраста, но я обменивала их на машинки, сабли и пистолеты. Одевалась я тоже  как мальчишка. Не знаю почему, но мать до пяти лет каждый год брила мне голову. Видимо она очень хотели сына,  а родилась я.  Я была той противоположностью которой она не ждала. Наверное поэтому мы с матерью никогда не понимали друг друга словно чужие люди. 
 
Я никогда не слушала что мне говорили, творила глупости и часто врала чтобы избежать наказания, Несмотря на это, мой  отец даже в гневе никогда не поднимал на меня руку. Эту миссию взяла на себя мать, видимо она считала, что это самый лучший метод воспитания. Часто выбившись из сил, поколотив меня отцовским ремнем, мать  спрашивала  в кого я, монстр такая уродилась. На что, захлебываясь в  соленых слезах я отвечала  совершенно не задумываясь, что уродилась в неё. 
 
После боевых сражений, обычно я укрывалась у соседий, потому что они меня любили. Я  чувствовала там, как у себя  дома. Очень часто я оставалась у них на ужин и возвращалась домой с подарками. У соседий был сын Валерик который был старше меня на десять лет, и он мне безумно нравился. Валерик научил меня играть в шашки, угощал сладеньким, читал мне сказки, а я кокетничала с ним и мешала  делать уроки.
 
В выходные дни мы с отцом проводили часто вдвоем. Отец одевал гражданскую одежду и мы шли с ним в зоопарк или в кино,  гуляли по улицам разглядывая ветрины магазинов.  Затем, отец вел меня в бар, покупал мне большую шоколадку или мороженное а себе литровую кружку пиво, и часто не одну. Каждый раз он  просил меня не говорить матери о том, что и сколько выпил. Это было нашим секретом. Подобных секретов у нас с отцом было много. Я клятвенно обещала, что буду держать язык за зубами, но  матери не обязательно было говорить. Будучи проницательной женщиной,  она сражу же видела мое довольное лицо в школаде и чувствовала запах алкоголя от отца, тогда давала нам взбучку обоим.
 
Иногда по воскресеньям, если отцу не давали выходной, он брал меня с собой на стрельбища, где проводил боевые занятия с салдатами.  Это тоже было нашим секретом, потому что посторонним запрещено присутствовать на таким занятиях, тем более маленьким девочкам.  С горящими глазами я смотрела на боевые действия и мечтала быстрее вырости, научиться держать в руках автомат и хорошо стрелять. Меня завораживали огненные автоматные очереди. Я не знаю как можно обьяснить такое влечение к оружию. Может потому что я была любимой дочерью своего отца?
 
В этот день, отец решил научить меня собирать грибы. Взяв  с собой соседа Валерика, на большой военной машине, отец повез нас в лес. Я всегда ощущала себя среди мужчин лучше чем среди женщин. В  этот день, я чувствовала себя очень счастливой, потому что со мной были только любимые мужчины.
 
Лес прекрасен в сентябре. Каждое дерево имеет свой собственный красочный наряд, но некоторые из них уже избавились от одежды. Прохладный воздух насыщен сыростью, пахнет прелыми листьями и мхом. Я шла по ковру сухих листьев, и слушала как они шуршат. Отец выбрал себе посох из  упавших от ветра веток, и велел нам с Валерим сделать тоже самое.  Он шел впереди  и ворошил концом посоха бугорки из листьев. Когда отец находил гриб  я радостно подбегала к нему, восхищаясь  срезая  гриб ножом, и ложила его в корзинку отца. Моя была пуста. Вскоре я начинала злиться, что все грибы достаються отцу. Тогда, отец мне сказал, что чтобы найти гриб нужно найти свою дорогу, остаться наедине с природой и научиться её слушать.  А  если я буду следовать за другими, то ничего не найду. Лучший способ достичь чего-то это идти своим путем. Я была сообразительной девочкой и пошла искать свои грибы.
 
Очень скоре я тоже нашла грибы и наполнила свою корзинку. Но, увлекшись этим занятием я не заметила как осталась одна. Оглянувшись  вокруг я поняла что заблудилась. Старые, очень высокие ели и сосны, тесно посаженные кустарники как сговорились, стояли  плотно друг к другу, образуя грозную тень. Они выстроились вокруг словно стража из великанов, которая не хотели меня отпускать.
 
Было тихо, лишь изредко доносиля крик филина. Пахло  хвоей и мохом. Я не знала откуда  пришла и в какую сторону идти. Я попыталась звать папу и Валерика но они не откликнулись на мой зов, видимо я ушла довольно на приличное расстояние.  
 
Сгущались сумерки. На вершинах сосен кое-где дрожал золотой свет уходящего солнца, переливаясь радугой в сетях паука.   Постепенно, меня окутала тьма. Мне вдруг стало не на шутку страшно. Перспектива  быть сьеденной волками меня не обнадеживала.
 
Холодный воздух пробрался под куртку и я чувствовала, как ноги и руки постепенно превращаються в лед. Потеряв всякую надежду на спасение и чувство времени, я сидела неподвижно, словно деревянный пень, закрыв глаза чтобы не было страшно. А что мне оставалось делать?
 
Внезапно, я  почувствовала  приятное тепло разливающееся по всему телу и открыв глаза увидела удивительный свет, как северное сияние. Не знаю, может это был свет луны? Но я видела только далекие, тусклые звезды на черном небе. Узкий столб света, словно лучь маяка указывающий путь кораблям, проникнув во все мои внутренности до самых костей, говорил со мной.
 
Этот необычный, живой свет, ласково, как  отец шептал мне: «не бойся,  иди на свет».   Как закoлдованная, я послушно встала и пошла  по  световой дорожке разрезающий мрак ночи. Вскоре я услышала знакомые голоса и увидела отца с Валериком. Они шли с фонариками в моем направлении.
 
Отец, стиснув меня в обьятиях, заплакал и сказал, что очень счастлив найти меня. Я никогда не видела как плачут мужчины,  но глядя на него,  я вдруг почувствовала себя виноватой. Мне хотелось разделить свою тайну с ним, но я догадывалась, что он скажет у меня буйное воображение. Взрослые никогда не верят когда дети говорят им правду, как буд-то сами никогда не были детьми. На его месте, я бы тоже не поверила. Вероятно, что мой отец никогда не встречал говорящий свет.
 

Глава 2. Раздвоенный мир

 
С тех пор как я потерялась в лесу, о чем моя мать так и не узнала, я стала видеть мир другими глазами. Сначала мне казалось, что у меня испортилось зрение.  Все  люди которых я видела стали двоиться в моих глазах. Первой раздвоилась мама.
 
На следующее утро, после лесной прогулки я очень долго спала. Меня разбудила мама, она звала меня завтракать. С кухни доносился запах моих любимых блинов. Растрепанная, в пижаме, я вышла на кухню, и  вдруг застыла на месте, когда увидела как изменился образ моей мамы.
— Доброе утро. Садись, завтракай. Не проснулась еще или привидение увидела?- спросила мама заметив мое замешательство.
 
Я не знаю как выглядит приведение, но то, что окружало  силует моей мамы было похоже на слегка заметную прозрачную облолочку. И еще, я заметила, что это оболочка меняет цвет. Когда мама была в хорошем настроении она сияла и переливалось всеми цветами радуги, а когда  сердилась, оболочка наливалось грозовым, чернильным цветом.
 
Я думала, что такое раздвоение произошло только с моей мамой. Но  когда после завтрака, я спустилась во двор и увидела своих приятелей, которые тоже были окутаны в прозрачные оболочки,  я поняла, что со мной явно твориться что-то неладное. В полной расстерянности и недоумении я вернулась довой. Увидив  меня мать очень удивилась. Обычно она часами зовет и ищит меня во дворе, а я когда слышу ее голос  прячусь, убегаю куда подальше, чтобы только не идти домой.
 
Однажды, я украла у матери с кошелька пять марок и купила пять пачек моего любимого мороженного. Из-за  частых ангин, мать не разрешала мне кушать мороженное. Но какой ребенок не любит его? Вот  я и решила исправить такую несправедливость.
 
Был летний жаркий день. Я была одета в лекгое, раскошное ситцевое платье. Спрятавшись под балконом нашего дома, я смаковала пломбир. Я решила ни с кем не делиться таким сокровищем.  Первые две пачки прошли с удовольствием, третья уже текла по щекам и платью, а две последнии растаяли у меня в руках. В этот момент на балкон вышла мама и позвала меня домой обедать. Долго звала меня моя бедная мать, волновалась наверное, что я потерялась. Я  вернулась домой только когда стемнело, недеясь что никто не заметит следов шоколада на платье. Но разве можно от мамы что-нибудь скрыть? За мою своевольность и кражу меня жестоко наказали. С тех пор, я ненавижу мороженное.
 
В  этот раз, мне нечего было скрывать от матери, ибо я сама  не знала что со мной происходит.
-         Что так рано? Опять с ребятами подралась?
-         Нет.
-         Ты не заболела?- мама подошла и потрогала мой лоб.
-         Не знаю. – ответила я. Что я могла ответить? Если рассказать ей что я вижу её в оболочке, то наверняка она потащит меня к доктору.
-         Ну раз пришла, то пойдеш со мной в магазин. Только сними эти рваные брюки и одень платье, ты же девочка. – сказала она строгим голосом и её оболочка налилось серым цветом.
 
Я послушна пошла в свою комнату и подошла к зеркалу. Какой ужас! Я  тоже была в оболочке!  Хотя моя облочка была не такая уж и страшная, но настроение от этого у меня не прибавилось. Как же мне теперь жить с этими оболочками? Получаеться, что я не такая как все? Бракованная!? Моего детского сознания не хватало чтобы обьяснить это явление. Кого я могла спросить и  поделиться секретом? Ведь взрослые все равно ничего не понимают, а приятили просто засмеют. Можно было бы рассказать Валерику,  но он называет меня фантазеркой, говорит, что фантазия родилась раньше меня. Наверняка он примет мою историю за сказку.
 
Переодевшись в мое любимое платье, которое мне купил папа,  я пошла с мамой в магазин. Я не любила ходить с ней  в магазины после одного случая. В тот день у  меня было отвратительное настроение, потому что мама заставила утром сьесть манную кашу которую я ненавидела. То, что  я любила мне не разрешалось, а то что я не любила, меня заставляли есть. Как же мне надоело это детство, в котором нет никакой свободы!
 
Когда мы вошли в продуктовый магазин, я уловила момет, когда мама выбирала продукты и вырвавшись из под её наблюдения пошла гулять по отделам. Очень быстро я нашла то, что любила больше всего на свете  – шоколад. От шоколада у меня был диатез и мама запрещала мне его есть. Говорят, что от шоколада бывает хорошее настроение. Наверное это правда, потому что когда набив карманы шоколадными конфетами, я вышла незамеченной из магазина и с удовольствием уплетала их одну за одной, у меня сразу поднялось настроение. Правда не надолго.
 
Выйдя из магазина мать сразу все поняла, когда увидела меня довольную, выпачканную до ушей в шоколаде. Она наказала меня публично тутже, у дверей магазина. Затем, отобрав у меня остатки недоеденного шоколада, пошла в кассу чтобы расплатиться. Я же не знала, что дети тоже должны платить.  С тех пор, в магазин мама меня не брала, оставляла у дверей.
 
И вот, сегодня, я стояла у дверей обувного магазина, словно привязанная  сoбачка. День выдался  солнечным и теплым для этого сезона. Я люблю осень потому что природа раскрашивает деревья в яркие краски и еще, потому что осенью  у меня  день рождение, которого я каждый раз ждала с большим нетерпением.
 
Удобно устроившись на ступеньках магазина и задрав голову к небу.  Я  наблюдала, как ветер играет с пушистыми облаками и птицы парят в свободном полете. Почему люди не летают? Какая несправедливость!
 
На улице было не многолюдно и я придалась фантазиям, как это часто бывает когда я остаюсь наедине с собой. Вдруг, прямо передо мной возникла тень и я увидела светловолосого  мальчика лет шести в круглых очках. Он в упор смотрел на меня своими голыбыми как небо глазищами.
-         Тебе чего? – спросила я.
Мальчик не отвечал а только  улыбался. Обалочка  вокруг него была такая яркая и красивая, что я невольно залюбовалась этим зрелищем.
-         Ты что глухой?   Ты  тоже маму ждешь?- я уже начинала злиться, а он по прежнему молчал и улыбался своей идиотской улыбкой.
-         Ну и дурак! Ты что немец?
-         Я, я – ответил наконец мальчик
-         А! ну тогда все понятно. Тебя как звать? Меня зовут Ангелина- сказала я.
 
Мальчика звали Клаусом, он не знал ни одного слова по-русски, а я не говорила еще по-немецки.И почему лиди говорят на разных языках? Представьте, каково будет жить в мире, когда всё люди будут говорить на одном языке, языке понимания. Клаус мне говорил по-немецки, я ему отвечала по-русски. Несмотря на это,  мы с Клаусом каким-то образом понимали друг друга. Мы взялись за руки, словно влюбленные и пошли по улице, забыв про своих мам в магазине.
 
Клаус привел меня к себе домой и угостил моими любимыми шоколадными эклерами. Бывают  же в жизни такие счастливые моменты! Так оказываеться просто найти взаимопонимание, когда две души находят друг друга и сливаються в одну единую. Я словно слышала его внутренний голос который был мне понятен а он слышал мой.
 
Родители Клауса держали булочную на нашей улице. Это оказалась та самая булочная, где моя мама каждый день покупает хлеб, а мы с мальчишками воровали только что испеченые булки в его дворе. Если бы раньше я знала, что у булочника есть такой замечательный сын, наверное я бы не стала воровать у него булочки. Мы же воровали не потому что были голодные, а потому что нам было нечего делать.
 
Наше  исчезновение с Клаусом не прошло  бесследно. Наши мамы  вскоре нашли нас и посадили под домашний арест на целую неделю. Несмотря на то, что эта неделя тянулась очень, очень долго,  это не помешало нам с Клаусом забыть друг друга. Когда закончилось наше наказание, все свободное время мы проводили вместе.
 
Я перестала обижать девочек во дворе, лазить с мальчишками по деревьям и делать дырки в брюках, и конечно же я больше не воровала булочки. Моя мама смотря на нас удивлялась, как я измелилась. Она не понимала как мы с Клаусом  общаемся на разных языках?  Она спрашивала меня что у нас с Клаусом  может быть общего? А общего у нас было много. Мы оба любили пироженное эклеры. Всякий раз, когда я заходила в булочную, его мать угощала меня пироженным. Мы  любили животных которых у нас не было и о которых мы мечтали, поэтому часто пропадали в зоопарке. На выходные, когда отец возил меня на рыбалку, в лес, или на стрельбища, я брала с собой Клауса. Он стал для моих родителей вторым ребенком.
 
У нас с Клаусом не было секретов друг от друга. Я рассказала ему то что вижу, как все люди одеты в прозрачную оболочку и что я понимаю их внутренний голос. Клаус ничуть не удивился такому явлению. Он с большим восторгом слушал меня  и задавал вопросы.
Постепенно  я стала привыкать к моему новому состоянию. Не знаю дар это или проклятие, но оно помогло мне познакомиться с Клаусом и найти с ним общий язык, чему я была черезвычайно рада. Как же здорово иметь настоящего друга, который все понимает!
 
Во дворе, мальчишки и девченки дразнили нас « жених и невеста тили тили тесто». А нам было не стадно, мы просто не обращали на них никакого внимания.  Мы даже хотели пожениться, когда вырастим, но до свадьбы дело так и  не дошло. Вскоре моего отца перевели на новое место службы за десять тысяч киллометров от Германии.  Нам  предстояла долгая дорога в холодную Сибирь и расстование с друзьями. Ненавижу расстования. Перед отьездом Клаус сказал мне, что где бы я не жила он обязательно найдет меня когда вырастет, и мы поженимся. Конечно же я искренне верила обещанию моего друга. Ведь вера это источник жизни. Но, я не могла знать как сложиться моя судьба в дальнейшем. Наверное это здорово не знать будущего. Жить и надеяться, ждать и верить, с нетерпением встречать новый день и новые встречи.

 

Глава 3. Любовь приносит одни страдания.

 
Маленький деревянный домик, где поселилась я с родителями, располагался в глухой тайге в десяти километрах от города Иркуцка. Кругом домика зубчатой стеной стоял вечнозеленый хвойный лес. Чтобы понять в каких условиях мне пришлось жить, необходимо сказать несколько слов, о том что собой представляет сибирская тайга. Трудно представить место более девственное, дикое, не доступное для человека, богатое природными ресурсами и далекое от цивилизации.
 
Нетронутая природа с суровым климатом завораживает и пугает одновременно, своим неизмеримым пространством, пьянящим ароматом, шумом горных рек, криками диких зверей и птиц. Этот край славится не только своими природными богатствами и суровым климатом. Он  скрывает множе­ство тайн, начиная от людей живущих здесь, старинных кла­дов, которые еще не отыскали  золотоискатели, необычными природными явлениями и народными легендами.
 
В этом таёжном мире, человек занимает второстепенное место. Людей здесь встретишь не часто. Когда попадаешь в это гигантское пространство чувствуешь себя совсем незначительным, маленьким и беззащитным существом. Не просто выжить здесь человеку в условиях вечного холода, тем более, когда привык к мягкому климату и конфортным европейским увловиям жизни.
 
Наше жилье представляло собой одну большую комнату, которая служила нам спальней, столовой, ванной комнатой и кухней одновременно. Посреди дома стояла массивная русская печь, которую топили двровами, где мать варила еду и стирала белье. В  комнате стол обеденный стол и три салдатские железные кровати. Питались мы восновном консервами, мясом дикимх животных, которых отстреливал отец во время охоты. Пироженное и шоколад можно было забыть. Вообщем, главное, у нас было тепло, вода и еда.
 
Папа теперь приходил домой каждый день, потому как казарма находилась совсем рядом, но мы попрежнему видeлись только по выходным. Когда он возвращался домой c работы я уже спала, и когда я уходила в школу, его уже не было дома. Иногда, его даже   ночью вызывали на работу, и я слышала противный вой сирены, которая нарушала спящую тишину.
 
По  воскресеньям, в хорошую погоду,  мы с отцом ходили  в лес собирать березовый сок,  ягоды и грибы. Зимой, он возил меня на санках, мы лепили снежного человека,  снежные замки, и играли в снежки. Но больше всего, я любила запираться с отцом в кладовке, где он организовал ателье, с красным фонарем, и смотреть как он печатает фотографии. Как по волшебству на белой бумаге постепенно проявляеться фрагмент из прошлого. Изображение людей, их чувства, гримассы, улыбки, жесты, запечатлялись на бумаге вызывая воспоминания. Это фантастическое зрелище, которое увлекло меня на всю жизнь.
 
Поменяв место жительство, мое состояние ничуть  не изменилось, я попрежнему видела людей одетых в прозрачные оболочки.  Больше того, мне казалось что я чувствую то же самое что испытывает человек в те моменты, когда его оболочка меняет цвет. Только я никак не могла  обьяснение, что это значит. Никто не догадывался о моей бракованности, даже папа, который тоже раздвоился и ходил в белой оболочке, словно ежик в тумане. Мне ужасно хотелось поделиться с кем нибудь моим секретом, но  друзей у меня не было, если не считать собаку и кошку.
 
После того, как я потерялась в лесу, я больше не боялась его. Я чувствовала уверенность в том, что меня оберегает какая-то сила, и что со мной не может случиться плохого. В  сопровождении Дины я часто ходила гулять в лес. А где еще гулять если вокруг только сосны и ели?  Дина, верная подруга, была очень умной немецкой овчаркой, она понимала все, что я ей говорила, только не могла мне ответить, совсем как Клаус. Ей я доверяла все свои тайны. Да и не так уж трудно понять, что хочет сказать собака, достаточно просто её любить. Ведь язык  любьви понятен всем. Дину, как и все живые существа, я тоже видела в прозрачной оболочке.
 
Здесь, я ощущала себя отшельником. Будучи единственным ребенком в семье, окруженная только взрослыми, лесом и животными, я чувствовала себя ужасно одинокой. Я привыкла разговаривать сама с собой, рассуждать вслух, задавать вопросы, и мне казалось что рядом со мной, находиться невидимое существо которое, мне отвечает.
 
Взрослые вечно твердят, как хорошо быть ребенком, но клянусь вам, я с нетерпением ждала когда наконец вырасту и стану взрослой. Трудно быть счастливым, когда тебе только шесть лет и у тебя нет ни друзей, ни телевизора, ни интернета.
 
Временами, когда на улице было холодно, лил дождь или мела метель,  я любила приходить в казарму. Разумееться в то время, когда она была пуста,  исключая дежурного на посту.  Я обожала запах мастики от начищенного паркета,  скрип железных кроватей, когда я прыгала на  до самого потолка, представляя себя клоуном в цирке. Когда я усердно безобразничала, дежурный, словно не замечал меня, смирно стоял на посту как статуя, даже не улыбался. Хороший солдат на посту не улыбается. Не положено. Это единственное что забавляло меня от души.
 
И вот однажды, в один из таких деней, я пришла в казарму, где всегда  тепло и чисто, а салдатика на посту нет. Удивившись, я пошла на поиски. Заглянула в столовую, выпила стаканчик  компота, затем заглянула в курилку, на склад, обошла все знакомые мне места, но так и не нашла дежурного. Тогда я пошла к отцу и доложила, что дежурного на посту нет. В армии это считаеться серьезным нарушением, тогда папа обьявил поиск.
 
Как потом выяснилось, дежурным оказался папин шофер Вильям, который решил повеситься. В момент, когда  его обнаружили, он только спрыгнул с табуретки. Повезло дураку! Я хорошо знала Вильяма, потому что он возил меня со школы.  Родом Вильям был из Вильнюса, высокий блондин с голубыми глазами, c тонкой, прозрачной кожей, и очаровательной улыбкой.
 
Валдес был внешне похож на Клауса, только взрослого и без очков. Когда  я увидела его в первый раз, не знаю почему, но у меня сразу возникло к ниму доверие.  Его оболочка переливалась всеми цветами рудуги. Я  слышала певучий голос его души, которая была безумно влюблена. Вильям всегда был добр со мной. Он разрешал мне сидеть за рулем и все время шутил, называя меня ангелочком.
 
Но в одно время, я стала замечать, его грустный взгляд  и его прозрачную оболочку  которая превращалась в чернильный цвет.  Мне  было  жаль Валдеса, но я не знала причины этой грусти. Да и что может сделать маленькая девочка? Я же не волшебница и у меня нет волшебной палочки.
 
Потом, Вильям рассказал мне свою печальную историю любви. Я слушала  его молча с открытыми лазами. Что маленькая девочка может  понимать в любви? По мнению Вильяма, все войны и несчастья происходят в мире от женщин. Его  невеста сообщила в письме, что выходит замуж за другого мужчину. Вильям мне признался, что страдает от ревности, и разочарования, от бессилия что-то изменить  и  желает быстрее покинуть этот мир.
 
Внимательно выслушав эту грустную историю, я совершенно  как взрослая его спросила:
-         Ты знаешь, я иногда выдумываю всякие истории. Может быть твоя девушка просто выдумала все это?
-         Зачем?
-         Чтобы на меня обратили внимание. Может быть она как и я чувствует себя одинокой?
-         Что же я могу зделать, если я за десять тысяч киллометров от дома?
-         А почему бы тебе не взять отпуск и поехать домой? Сам  все увидишь, узнаешь правду. Наверняка мой отец тебя отпустит, ты хороший салдат.
Услышав мои слова Вильям просиял и радостно воскликлул:
-         Ну конечно, ты права! Ты просто ангелочек! Почему  я сразу об этом не подумал?!
-         Ну и дурак же ты Вильям. Ты что совсем потерял голову?
-         Любовь — самая сильная из всех страстей. Когда  она живет в твоем сердце, ты не только голову теряешь, но и связь с миром. Ты словно живешь на другой планете. Но тебе пока не понять этого, детка. Любовь – это желание жить!
-         Тогда почему ты хотел покончить с ней?
-         Потому что без любьви нет жизни. Когда приходит любовь, душа наполняется неземным блаженством. А знаешь почему, от чего это ощущение огромного счастья? От того,  что пришел конец одиночеству.
-         Я тебя понимаю. Одному плохо. Я только не понимаю, зачем терять голову из-за этой любьви?
-         Вот когда ты вырастeшь, влюбишься, тогда и поймешь.
-         Нет. Я не хочу терять голову. От любьви одни страдания.
 
 

Глава 4. Первый класс.

 
В семь лет, я пошла в первый класс в городскую школу города Иркуцка. Я  была  очень счастлива тем, что наконец  иду в школу. С большим нетерпением я ждала когда одену школьную форму, мама завяжет мне белые, пышные банты и у меня наконец появятся  друзья. Но  после первого учебного дня я отчетливо поняла, что детство кончилось, оно осталось там, в Германии с Клаусом, что школа это каторга и друзей здесь быть не может. 
 
В классе я была самой маленькой и меня посадили на первую парту прямо напротив учительского стола. С первого дня, учительница меня невзлюбила. Первый день в школе, я никогда не забуду. Учительница поставила мне единицу за поведение и написала замечание в дневник. Прийдя домой, моя мать жестоко наказала меня отцовским ремнем. Только за что? Я так и не поняла.
 
Как и большинство нормальных детей в моем возрасте, я была любопытной и весьма энергичной девочкой.  Все было новым и интересным для меня. В школе, я увидела чернильницу  с пером в первый раз. Мне захотелось узнать как устроено перо и  попробывать чернила на вкус. Я ободрала у пера перья и сунула палец в чернила. Потом, я конечно постаралась скрыть следы преступления, которые красовались на руках, моем белом переднике, парте и на тетрадке. Но  подлые пятна не хотели уходить. Многие ученики последовали моему примеру. Учительнице  это очень не понравилось.  Не знаю почему, но наказали только меня одну. Ну где же спрашиваеться справедливость на свете?
 
Моя  первая учительница Светлана Ивановна, пожилая, большая женщина с выпученными как у черепахи глазами, ставя мне двойки в дневник всегда говорила: « умеешь ты выделиться, Ангелина».  При этом, оболочка вокруг неё темнела и хмурилась,  как цвет чернил.  Мои одноклассники до ужаса боялись только одного её взгляда. Но мне не было страшно, моя мать, когда злиться еще страшнее.
 
Светлана, так называли мы её между собой, никогда не улыбалась. На  уроках, она ходила между рядами парт с длинной указкой, как индеец на посту, бросая остные, как стрелы взгляды на учеников. Если  кто-то из учеников попробует списать у соседа или даже пошевелиться, она тут же била его указкой по голове. В классе всегда стояла  идеальная тишина как на кладбище. Когда я видела ее такой грозной в своем чернильном облаке, я  почему-то испытывала к ней жалось. Должно быть она и сама страдала от своей строгости, потому что вид у неё был очень несчастный. Видимо эта работа, доставляет ей только мучения.
 
Каждое  утро, я с тяжелым сердцем и ранцем за спиной,   садилась в папину машину которая везла меня в школу. По дороге, я смотрела в лобовое стекло и мачтала о том, что однажды, наконец кончатся мои мучения, я вырасту и стану доброй учительницей. 
 
Самые счастливые дни в моей жизни были когда наступала зима.  Надо  признать, что зимы в Сибирии снежные, очень суровые и долгие. Зима вступает в свои права в конце октября и только в апреле, медленно сдаеться под горячими лучами солнца. В то время, когда температура опускаеться до сорока градусов, школьные заведения закрывают. Для меня это было время дополнительных каникул.
 
Я обожала, когда дорогу заваливало снегом и машины не могли выехать из леса. Тогда, я могла остаться дома в тепле, до тех пор пока солдаты в течение несколько дней  расчистят дорогу.  Мне не нужно было вставать когда на улице темень, не нужно было  умываться и чистить зубы холодной водой, в которой плавают тоненькие пластинки льда, не надо было одевать на себя столько слоев одежды сколько листьев у капусты. Ведь  всегда приятно, лёжа под тёплым одеялом, представлять себе, как холодно на улице, как снежная буря заметает дорогу и стонут от ветра деревья. В такие дни, я любила сидеть у печи смотреь на огонь, лопать мамины блины, шить моим куклам одежды или просто мечтать.
 
В этой школе, я так и не нашла себе друзей. Мальчикам  я грубила и била ранцем по голове, за то что они дергали меня за косички. Девочкам я рвала тетрадки и волосы за то, что они говорили и писали всякие глупости.  Я не знаю почему я воевала в сумрачных коридорах этой школы, наверное  это наследственное. За мои боевые сражения, меня каждый раз  меня вызывали к директору.  В моем дневнике появлялась длинная запись красными чернилами, эти записи моя мать плохо переносила, за что  воспитывала меня своим безнадежным методом. На время, пока болели синяки, я конечно  вела себя прилично, но потом, очень скоро все повторялась сначало. Это была постоянная война,  прекращающаяся только на каникулах.
 
Часто, я слышала как мать жаловалась на меня отцу, говорила что не знает что со мною делать, что растёт просто бандитка, монстр. Отец только отмахивался и говорил «молодец дочь, не дает себя в обиду». Конечно такие слова отца давали мне еще больше увененности в себе.
 
 

Глава 5. Мрачная сказка

Не знаю чем бы закончилась школьная война, если бы моего отца снова не перевели на другое место службы.  На  этот раз мы переехали на самую границу с Китаем. Пейзаж здесь, совершенно иной. Нас окружала безкрайняя степь и голые сопки, где цивилизация остановилась в своем развитии. В  округе на триста киллометров ни озера ни реки ни деревьев ни населения, кроме баранов и пастухов. Куда бы не кинул глаз повсюду виден голый горизонт.
 
Природа здесь дикая и суровая. Лето  очень жаркое и короткое а зимы длинные и суровые. В летние дни, воздух наполнен неумолчным жужжанием бесчисленного количества пчел и других насекомых, посещающих цветки. То  и дело кричат перепела, посвистывают суслики  в высокой траве. Грозы здесь настолько сильные, что становиться страшно, особенно ночью, когда молния освещает окна и кажеться, что весь дом дрожит и трескается на части.
 
Степь  очень красивая, особенно осенью. Это необозримое пространство, покрытое пестрым ковром всевозможных цветов. Природа словно складывает причудливую мозаику из отдельных пучков синего, желтого, красного, белого оттенков. Иногда растительный ковер  степи настолько красочен, настолько ярок, что начинает рябить в глазах и взор ищет успокоения в далекой линии горизонт.
 
Зимой, степь тоже очеровательна, вся белая и пушистая мирно покоиться под снежным одеялом. Огромную радость приносит снег детям. Какое удовольствие играть в снежки, лепить снежную бабу, строить  ледяные замки, кататься на санках, играть в хоккей.  Порой, снежная буря воет несколько дней, заметет дома до самых крыш и только когда успокоиться, когда выглянeт солнышко, можно выходить из дома и разгребать снег.
 
В этом убогом, забытом Богом краe, было построено два деревянных дома, где живут cемьи офицеров Cоветской армии. В  связи с отсутствием в домах водопровода, воду нам привозили в больших цисцернах один раз в неделю, которую мы хранили в железных бочках на застекленной веранде. Зимой, когда температура падала до сорока градусов, вода в бочке замерзала полностью и приходилось колоть лед, затем топить его на печке в железном ведре. Но, когда  тебе десять лет, разве тебя волнуют такие мелочи?
 
В доме стояла огромная русская печь, служившая нам отоплением,  на которой моя мать готовила еду. Туалет общий для всех, построенный из деревянных досок, находился на улице в открытой степи.  Мылись  мы один раз в неделю в бане для солдат. Но, хуже всего приходилось зимой. Я ненавижу одевать на себя много одежды, потому что потом нужно все это снимать. Каждый раз, чтобы выйти на улицу, моя бедная мать со скандалом заставляла меня одевать, свитера, колготки, шапки, платки, носки, перчатки шубу и валенки. Это было для меня сущим мучением! 
 
В этой зоне, семь километрах от нас, находилось маленькое селение, обитатели которого состояли исключительно из военных и их семей. Здесь, был построен магизин, в котором мы покупали хлеб, и дом культуры, где проводились торжественные церемонии и праздники. Тут же построена и школа для детей военных.
 
Тем, кто часто менял школы, знакомо такое чувство, когда от волнения, стараешься проглотить комок в горле. Когда не знаешь, что тебя ждет, впервые входя в новый класс. Меня, ничего хорошего  не ждало в новой школе.
 
Отношения с одноклассниками и учителями складывались не лучшим образом. Дети  чувствовали во мне чужака, а учителя пытались поставить на праведный путь, делая записи красными чернилами в моем дневнике для моей матери. Директор, вызывая мою мать в школу, всегда говорил ей, что я девочка способная, но использую мои способности не в том направлении, все время летаю где-то в облаках. Если бы они знали, что уметь летать это  моя самая большая мечта, может быть не стали бы меня закрывать в душном классе?!
 
Учиться мне было легко, потому что домашнее задания я никогда не делала дома, всегда списывала их до уроков. Мне было скучно в школе. На уроках, я часто слушала «затылком» как говорила моя классная учительница. Я конечно понимаю, каково это, когда тебя не слушают. Но тогда, мне казалось, что все чему меня пытаються научить учителя, мне вовсе не нужно.
 
От природы наделенная наблюдательностью и чувством справедливости, я остро чувствую двойственность явлений.  Тем более сейчас, с моей бракованностью я стала более нетерпеливой ко лжи. Не  взирая на личности я говорю о человеке то, что думаю и знаю. Надо отметить, что многим это не нравиться. Очень часто, сама не знаю откуда я знаю, просто вижу их лож на губах, гнусные замыслы, групые интриги, все отражает  прозрачная оболочка, которая загорается  как сигнал светофора ярким светом.
 
Выступая  на борьбу за справедливость, я часто оставалась одна на «поле боя». Однажды, в классе произошла история с кражей.  Наша   классная руководительница обвинила в этом Таню Манаеву, без всяких доказательств. Таня была из цыганской, многодетной семьи. Видимо в глазах нашей учительныцы все цигани – воры.
 
 
 
Я встала с места и сказала, что Таня не виновна, что обвинять без доказательств она не имеет права. Не знаю, что на меня нашло и где я нашла смелость заявить такое, словно это вовсе не я говорила, а какая то внутреняя сила, мой внутренний голос.
 
Учительница странно себя повела. От  неожиданности, она не нашла что ответить, заплакала и вышла из класса. В результате, все ученики от жалости к ней обьявили мне бoйкот, требовали, чтобы я извинилась перед учительницей, чего конечно же я  не стала делать. Они не разговаривали со мной, до тех пор пока не выяснилось, что я оказалась права. Таня как и все одноклассники, тоже со мной не разговаривала, боялась. Никто не мог меня понять, или я их не понимала, мне трудно судить об этом.
 
Так много свалилось на мою бедную голову. Несмотря на то, что я уже привыкла к своему необычному состоянию,  всеже так тяжело, знать что чувствуют другие. Я так устала от этих знаний. Стараясь  не вступать в контак с людьми, чтобы поменьше знать, на уроках, я садилась на самую последнюю парту одна, а на  переменах старалась держаться отдельно от всех, делая вид что зубрю.
 
Пятница была худшим днем в недели, потому что нужно было показывать дневник маме. Это  не предвещало ничего хорошего. Если по основным предметам мои оценки были простительны, то поведение оставалось из ряда вон выходящим. Мой школьный дневник представлял собой опасный, красный свет светофора. Безусловно маме это не нравилось и она продолжала применять  свой воспитательный метод. Видимо по другому она не могла?
 
Но однажды,  я сумела победить свой страх перед ней. Папа мне всегда говорил, что если хочешь победить страх, посмотри ему в лицо. В этот день, в пятницу, я показала свой дневник и мать как обычно, нахмурилась, запыхтела словно бык на красную тряпку, и как только она подняла на меня руку, чтобы ударить, я перехватила ее.  Другой  рукой я вцепилась ей в горло, крепко сжала и сказала смотря прямо в глаза: « ты больше никогда этого не будишь делать, иначе я тебя задушу». Не  знаю что на меня нашло, и какая сила мной овладела в этот момент, но с тех пор, она больше никогда ко мне не прикосалась.
 
Всякий раз, когда я делала глупости или получала плохую отметку в школе, мать извергала поток обидных, и на мой взгляд, незаслуженных упреков. Судорожно  сжимая свои  сухие кулачки, стиснув тонкие губы, сощурив маленькие черные глазки истерично изливала свой гнев на меня. Но я больше не боялась её, и она, замечая мое хладнокровие,  вскоре утешалась, накапав себе в стакан валерьянки.
 
Мой отец, так много работал, что я практически его не видела.  Не знаю, был ли он осведомлен о наших отношениях с матерью, но я никогда не жаловалась ему. Мы  больше не проводили время вместе, как раньше. Мы редко разговаривали и у нас больше не было секретов. Мне этого ужасно не хватало, ведь отец был единственный близким мне по душе человек.
 
Последний раз, когда у нас с отцом был общий секрет, мне было лет двеннадцать. В то время, отец купил мотоцикл и я попросила его научить меня управлять им. Это совсем не сложно. И вот однажды, мы помчались по голой степи на всех скоростях, не жалея железного коня. Ветер трепал наши волосы, и я чувствовала восторженное умеление и единство с этим  миром.
 
Мы навестили знакомого пастуха и отец заказал ему барашка на шашлык к празднику. Я уже не помню какой это был праздник, отец часто их устраивал. Он любил жизнь и людей. Очень часто, после напряженного дня или недели, ему хотелось праздника, вот он его и устраивал. Приглашал друзей, которых у него было много, угощал бараниной с водкой, и когда напряжение проходило, они пели песни или выходили в поле, пострелять зайцев.
 
В этот день, отец выпил немного с пастухом и на обратном пути дал мне вести мотоцикл. На улице уже стемнело. Я выбрала не верный маршрут, стала взбираться на сопку и не справилась с управлением. Мы упали на бок, мотоцикл упал на нас и мы стремительно покотились вниз. Слава Богу, что мы не сломали себе шеи, только поцарапались и порвали брюки. Как  обычно, маме не стали сообщать о нашем очередном подвиге.  Но увидив наш патрёпанный вид, мать обо всем догадалась и строго сказала отцу, чтобы он, старый дурак, больше никогда не брал меня с собой. Мой отец вовсе  не старый, и умер еще совсем молодым в пятьдесят лет. Никак не могла я понять свою мать
 
Мои родители до самой смерти прожили вместе. Что их связывало вместе — я не знаю. Сколько себя помню,между ними шла постоянная безжалостная война. Разные темпераменты, разные жизненные установки провоцировали постоянные скандалы в доме. Отец всегда приходил домой очень позно, и часто выпивший. Я любила отца даже пьяным. Но похоже что моя мать ненавидела, когда отец приходил в таком состоянии. Она ругалась и кричала на него, так же как и на меня. Не знаю, почему пил мой отец? Может ему тоже как и мне надоели скандалы? Помню как они дрались! Как папа швырял маму, а она отбивалась чем под руку попадется. Что я чувствовала в те моменты?  Я испытывала жалость к матери. Мне было нестерпимо тяжело на сердце и хотелось все время куда-то бежать, подальше от дома. Вообщем, это была мрачная сказка.
 

Глава 6. Странное знакомство

 
В свои пятнадцать лет, я выглядела как цапля на длинных ножках. Тоненькая, хрупкая с черными косичками, большими зелеными, выразительными глазами и прелесной бархатной, как персик кожей.
Прошло то время, когда меня считали самой маленькой в классе. В это период, жизнь представлялась мне бездонным колодцем печали. Я заметила, что чем  старше становишься, тем больше  возникает самых разных вопросов.  Зачем люди влюбляются? Почему страдают? Почему не понимают друг друга?  Почему я не такая как все? Кто может ответить мне на эти вопросы? В школе эти вопросы мы не рассматривали. Жизнь такая сложная штука!
 
В этой «дыре» так называла мама то место где мы жили, я очень часто болела. Не знаю почему одни дети болеют, другие не очень. Может быть потому что одни слушают родителей а другие не очень? Но я переболела здесь всеми болезнями которые существуют на свете. Меня часто приходилось возить в военный госпиталь, который распологался за сто километров от нас. Ненавижу больницы. Белые палаты, белые халаты, синие коридоры, уколы, таблетки, невыносимый запах спирта и хлора. Гадасть какая! Два раза я болела воспалением легких, желтухой, ветрянкой, свинкой, ангина вообще была моя самая лучшая подруга, которая навещала меня регулярно. Мне даже вырезали гланды, чтобы мама со мной не мучилась. Чем старше я становилась, тем меньше болела, но послушания во мне нисколько не прибавилось.
 
Атмосфера  в доме, все больше угнетала меня. В  школе, друзей у меня не было, а соседские  дети были еще малы для серьезных разговоров.  Только на едине с собой я находила утешение. Я  все чаще уходила в степь в сопровождении моих верных  собак.  Язык  степи мне стал очень близким и понятным. Мне нравилось расжигать костер,  жарить кусочки хлеба надев его на кусок проволоки или палку, печь картошку в золе. Я любила сидеть  до самой глубокой ночи, смотреть на красные языки пламени, любоваться звездами и слушать шорохи ночи.
 
В один из таких вечеров, когда мне было грустно и одиноко, сидя у костра, со мной произошло неожиданное и весьма странное знакомство. Неожиданно залаяли собаки, нарушая тишину ночи. Я встала, огляделась вокруг но никого не увидела. Степь уже спала во мраке ночи. Я успокоила собак и приказала им молчать. Но вдруг, тишину нарушил мужской властный и звонкий, не знакомый мне голос:
-         Скучаешь, Ангелина?
По другую сторону костра я увидела силуэт, с ног до головы окутанный мраком. Черты лица его, скрываемые покровом ночи, были похожее на непроницаемую, безжизненную маску с улыбкой человека перед ожидающими его ужасными муками. Всё его существо источало безупречную уверенность, словно он повелитель мира. 
 
 
Я почувствовала на себе его пылающий, колючий взгляд, как горящие искры костра, и мое тело покрылось гусиной кожей. Сердце застучало так,  словно его сжимала чья-то железная рука, выжимая последнюю каплю крови.
 
Для меня было полной неожиданностю такое появление. В степи слышны  малейшие шорохи на большом расстоянии. Почему же я не услышала его приближения? Я  нашла это странным. Я заметила, что у него нет той оболочки, которую я уже привыкла видеть в других людях.
-         Как ты здесь оказался? – спросила я воинственным голосом.
-         Да ты не бойся, детка я не причиню тебе зла. У тебя вон сколько ангелов хранителей!- кивнул он в сторону насторожившихся собак.
-         А я и не боюсь! Как ты узнал мое имя?
-         Мне известно многое о тебе, Ангелина. Я пришел чтобы помочь тебе.
-         Кто ты? Я знаю здесь всех. Ты не из этих мест?
-         Я живу там, где мне захочеться. Я свободный человек. Хочешь, пойдем со мной?.. Ты здесь всё равно никому не нужна. Другие дети, уже давно в кроватях, видят сны, а о тебе никто и не вспомнил.
-         Завтра воскресенье, рано вставать не надо. Мама наверняка меня уже ищет, но я не хочу идти домой. Они с папой все время ругаются.
-         Ну  вот видишь, они совсем не любят тебя. – сказал он пристально смотря на меня блестящим, пронизывающим до костей взглядом.
-         Родителей не выбирают.
-         Ты не заслуживаешь такого к себе обращения. Зачем тебе такие родители? Что они тебе могут дать, кроме страданий? Я освобожу тебя от мучений. Со мной ты увидишь весь мир, я дам все, что будет угодно твоей душе.
-         Так уж и все?
-         Абсолютно всё. И при этом тебе не надо ходить в школу, ты сможешь делать все, что захочешь.
 
Конечно над таким лестным предложением, наверное стоило бы задуматься, но в этот момент, опять вмешался мой внутренний голос, который словно нашептывал в ухо: «это враг».
-          А что вы хотите взамен?
-          Да что ты мне можешь дать детка, кроме своей чистой души?- сказал он ехидно
-         Знаете что, идите к черту? – сказала я, решительно вскочив с места. Сама не ожидая от себя такой дерзости добавила – сейчас натравлю на вас собак.
 
Тут, я услышала оглушительный смех, словно гром и молния раскатившийся по степи, и человек исчез. Я затушила костер и  вернулась домой с таким чувством, словно видела дурной сон. На следующий день, я забыла об этом происшедствии, словно его никогда и не было. Все мои мысли были заняты совсем другим, гараздо более приятными явлением. В  этот день, в наш городок, если можно его так назвать, приехала новая семья. Разумееться, для нас всех это было большим событием, для меня в особенности, потому что в этой семье, был ребенок моего возраста.
 

Глава 7. Настоящяя дружба.

 
Представьте себе юношу среднего роста, хорошо сложенного шатена, с тонкими четами лица, голубыми глазами, и очень приятной улыбкок. У Андрея был легкий, веселый характер, он мне сразу понравился и мы подружились. Наконец, у меня появился настоящий друг и я больше не чувствовала себя одинокой.
 
Всё свободное время мы проводили вдвоем. Мы делали все, что повзволяла наша фантазия и возможности, вместе. Ведь друг – это одна душа живущая в двух телах одновременно. Я думаю, что настоящая дружба, заключаеться в том, что она удваивает радость, а страдание делит пополам. Мы делились своим прошлым и событиями дня, своими мнениями и впечатлениями, секретами и мечтами. У нас было много общего совсем как с Клаусом.
 
Я призналась Андрею в том, что долгое время меня беспокоит, что с тех пор, как потерялась в лесу, вижу мир другими глазами. И   его вижу в празрачной оболочке, которая меняет цвета в зависимости от его настроения. Я  задала Андрею те вопросы которые так долго мучали меня. Он серьезно выслушал меня и совсем по взрослому сказал:
-         Нет Ангелина, ты не бракованная, ты просто очень чувствительная. Знаешь, это наверное даже нормально, потому что дети  видят мир совсем иначе чем взрослые.
-         Но ты же не видишь эти оболочки?- спросила я
-         Нет. Но каждый видит мир по-своему. Думаю, что у тебя просто очень богатое воображение.
-         Но я уже не ребенок!
-         У тебя сейчас подростковый возраст. Это пройдет. Скоро  ты вырастишь и забудишь обо всем этом как о страшном сне. Вот увидишь.
-         Скорей бы уже. Детство это такая мрачная сказка.
-         А что кaсается твоего внутреннего голоса, то он есть у каждого. У меня тоже, и когда я его не слушаю,  получаю взбучку от мамы.
-         Как, ты тоже!?- радостно воскликнула я и мы рассмеялись.
 
Этот коротенький разговор был лучшим, что случилось со мной за последнее время. Мне сразу стало так спокойно и радостно на душе, что  захотелось расцеловать Андрея, но я сдержалась. Подумает еще, что я влюбилась? Наверноеь я должна была в него  влюбиться, но я боялась потерять нашу дружбу. Друг, это гараздо большее чем любимый мальчик. Любимый мальчик, может предать, но друг, если он настоящий, всегда останеться другом.
 
В школе, в Андрея влюбились все девочки из нашего класса. На переменах, они атаковали меня вопросами. При этом их оболочки светились красным цветом как мигалки на пажарной машине. А какой у него любимый цвет? А он уже влюблен в кого-нибудь? А тебе он нравиться? Глупые тыквы, только о любви и думают. Конечно он мне нравиться! Они же не знают какой он замечательный  друг.
 
В доме Андрея, имелась бoгатая библиотека. Он  говорил мне, что мечтает стать писателем. Он много рассказывал  мне о прочитанных книгах. Андрей был превосходным рассказчиком, умеющим говорить живо и образно. Когда Андрей читал мне свои стихи и рассказы, я жадно ловила каждое его слово. Все эти неверояные приключения, о которых он читал в книжках, эти рассказы о существовании сказочных стран, которые я мечтала увидеть, давали мне почву для моего воображения. 
 
В это время, мне казалось, что жизнь наладилась, приобрела какой то смысл. Я была счастлива нашему знакомству с Андреем. К сожалению, счастье мое оказалось не долгим. Вскоре, я узнала, что моего отца переводят на другое место службы и мы стали собирать чемаданы.  Ненавижу расставания! В который раз я теряю друга? Я сообщила Андрею, что мы скоро уезжаем.
-         Понимаю, – тихо ответил он и поник головой. – Я буду скучать, мне нравилось дружить с тобой.
–        Я буду тебе писать – сказала я
–        Я тоже буду тебе писать. Может  быть, когда-нибудь еще свидимся- сказал Андрей и похлопал меня по плечу.
–        Может быть – грустно сказала я и мы пожали друг другу руки.
 

Глава 8. Эфория.

 
Россия это великая страна с безкрайними границами, которые нужно охранять. В этот раз, я с родителями переехала  в провинциальный городок в нескольких километрах от польской границы.  Здесь, мы жили в человеческих условиях. В доме было отопление, газ, холодная и даже горячая вода в кране.
 
В моей жизни все шло своим чередом. Папа с мамой попрежнему каждый день воевали друг с другом, за исключением летних каникул, когда мы с мамой уезжали на море. И почему лиди не могут жить мирно? А может это и есть любовь? Взрослых так тяжело понять!
 
Большой радостью для меня было появение в доме телевизора, у которого я проводила много времени. Это отвлекало меня от семейных скандалов и домашних заданий. Андрею я конечно писала очень часто, но письма шли так долго, что вскоре мы просто устали ждать и забыли о нашей переписки. Я хорошо помню  слова Андрея, в тот день, когда открыла ему свою тайну, «Это  пройдет. Скоро  ты вырастишь и забудишь обо всем этом как о страшном сне». Не прошло. Его предсказание до сих пор не сбылось.
 
Мир по прежнему, представлялся мне радужным, и я окончательно свыклась с этим ощущением, находя его даже забавным. Встречаясь с людьми мне понятно их настроение, без лишних слов я понимаю состояние его души. Словно в театре, я вижу, как меняются красочные декорации  вокруг людей, стоит им лишь примерить новую роль, в зависимости от того, грустят они или смеются, любят или страдают, верят или отчаиваются.
 
Мой внутренний  голос, как и раньше, все еще присутствовал во мне с той же силой. Но с каждым годом, я все реже прислушивалась к нему. Я устала от постоянной борьбы с ним. Как только я хотела соврать, он предупреждал, что  об этом узнают другие,  и мне  будет очень стыдно. Если  я хотела прогулять занятия, он предупреждал что кто-нибудь обязательно увидит и меня накажут. И когда я игнорировала его предупреждения, то случалось именно так, как он говорил.
 
Более мучительным было слышать чужие внутренние голоса. Правда это происходило только с теми, с кем я вступала в контакт. Самый близкий контак я чувствовала с моей матерью. Если я приходила домой поздно, мать всегда ругалась и обьвиняла во всех смертных грехах. Я  слышала её внутренний голос, который говорил, что нестоит тратить свои силы, что крик это признак слабости, которым ничего не добьешься. Я  вела себя так, словно ничего не слышу и ничего не скажу. Такое поведение сильно раздражало мать, но заметив мою реакцию, она быстро успакаивалась, назвав меня непробиваемой стеной. Видимо она была права, потому что её слова не проникали в мое сердце, они отскакивали как тенисный мячик, словно меня зашищала невидимая, непробиваемая стена.
 
В этот раз, я пошла в городскую школу в последний, выпускной класс. Новая школа оказалась не лучше прежних. Школа всегда для меня была местом отбывания наказания. Правда за что, я не знала. Я мечтала о том дне, когда закончатся мои мучения и я наконец обрету свободу.
 
Впервые войдя в новый класс, две-три минуты я  чувствовала себя очень неловко от устремившихся на меня глаз. Но  вскоре от моей застенчивости не осталось и следа. Меня приняли можно сказать с большим интересом. Любопытство ребят  было направленно на причину моего неожиданного появления, как личность я их не интересовала. Им не часто приходилось принимать новичков в классе. Но узнав о некоторых подробностях моей жизни, очень скоро, внимание ко мне иссякло. Никто из них, не навязывал мне своей дружбы.
 
Все учителя в новой школе включая директора, оказались лицемерами. Многим свойственно показывать себя  лучше, чем они есть на самом деле.  Они говорят одно, думают иначе, а делают  совершенно другое. Например, моя учительница по русскому языку,  Надежда Ивановна, была в сущности еще молодой, высокой, худой жищниной но с утомленным, несчастным лицом. Она  стараясь быть милой, но у неё плохо получалось играть роль счастливой.
 
Может быть личная жизнь у нее не сложилась, и она обозлилась на весь мир? Не знаю. Всякий раз когда она улыбалась, я слышала ее внутренний голос, который говорил, как мы ей надоели, как она нас всех, уродов, ненавидит. Её взгляд, скользил мимо нас, словно в классе присутствовало только её тело, а её душа гуляла сама по себе в другом измерении. Я явно видела перед собой, женщину пустую внутри как кукла, продолжающую жить только по привычке. 
 
Наш  энергичный, во всех отношениях положительный директор, пример для всей школы, оказался алкоголиком. За десят лет руководство школой никто не догадывался о его болезни. Спрашиваеться почему? Может потому что каждый занят своими проблемами? Главное, что он вовремя выдает зарплату учителям, умеет красиво говорить о морали, вредных привычках, о чести и совести! И всем наплевать, что его бедная душа сгорает от желания новой дозы алкоголя. Никто не зал его тайну, кроме меня. Но я не могла поделиться ей с другими, потому как это была не моя тайна.
 
Иногда, мне хотелось спрятать голову в песок,  как страус, чтобы ничего не видеть и не слышать. Самым  трудным испытанием для меня было держать язык за зубами. Мне с трудом удавалось контролировать себя.  Порой слова  вылетали быстрее мысли, мне приходилось хвататься за парту и прикусывать губу, чтобы на уроке, не коментировать учителя. Любого  пустяка, запинки учителя, гримасы, малейшей несуразицы было довольно, чтобы переполнявший меня смех взорвался от первого слова учителя. За мое сумасбродное поведение, меня часто выгоняли с урока. Мою мать постоянно вызывали к директору и в моем дневнике писали замечания красными чернилами.
 
В нашем классе, девочек оказалось в два раза больше чем мальчиков. Я заметила, что с девочками в классе происходят странные вещи. Они ведут себя как сумашедшие больные и думают только о любви. Каждый день, они меняют прически, красят ногти и губы, чтобы выделиться, стать лучше других. Словно  они готовяться к конкурсу красоты. 
 
Они  бросают странные взгляды, улыбки, пишут любовные записки, назначают встречи мальчикам. В первое время, все  ходят счастливые, все смеются, но проходит совсем короткое время, как  девочки начинают плакать. Это странно не правда ли? Каждый день в школе, мне приходиться выслушивать сплетни в види версий, кто с кем встречается, кто кого бросил, кто оказался подонок, а кто просто золото мальчик .
 
Но кому не довелось в молодости,  испытывать бесконечные иллюзии? Кому не знакомо время необузданных, диких желаний, когда ни в чем не сомневаешься, когда чувствуешь себя способным покорить мир? Кто  в молодости, не упивался мечтами о счасье в любви? Вот в такой атмосфере эйфории прибывали мои однокласники.
 
Казалось, лишь одна Валентина, моя соседка по парте, не страдала этой болезнью. Мальчики в классе, разбалованные вниманием  не проявляли никакого интераса к ней. В их глазах, Валентина выглядела неуклюжей и недоразвитой слонихой. Скромная, высокая, крепкого  телосложения, с магким и тихим голосом, Валентина всегда держалась в тени. Кто же может влюбиться в такую? А я, восхищалась её восторженным каштановым глазам излучающие тепло и нежность, её нежно-розовому румянцу на щеках словно у ребенка, её романтичной, тонкой душе полной надежд и мечтаний. Как можно не заметить этого? 
 
Не знаю почему, но на меня мальчики тоже не обращали внимания. Может потому что я не писала им любовных записок, не красила губы или в их глазах была слишком не доступна? Честно говоря, я не желала заразиться болезнью под названием любовь. На эту тему у меня сложился давольно скептический взгляд.
 
Меня с Валентиной словно исключили из классной жизни. На  уроках мы сидели за самой последней партой, откуда с усмешкой наблюдали за эфорией. На  переменах, между уроками мы держались вместе. Ребята нас дразнили «слон и моська». Я никогда не страдала от высокого роста и лишним вемом, и по  сравнению с Валентиной, я выглядела совсем незначительной, маленькой девочкой. В  ответ на насмешки ребят, мы снисходительно сохраняли молчание, скрывая невольную усмешку, словно два заговорщика разделяющий тайну.
 
Мне было трудно понять поведение моих одноклассников. Что же сливает сердца людей воедино? Что отделяет человека от человека?  Что  делает  человека  счастливым или одиноким, несчастным или слабым? Все тайны души скрыты в помыслах его. Для того что бы лучше узнать моих одноклассников, я  пригласила всех домой, отмечать Новый Год.
 

Глава 9. Мой Ангел.

 
Новый Год это мой самый любимый праздник. Несмотря на то, что я уже вышла из детского возраста, я всегда его жду с нетерпением.
 
Когда у тебя есть родители и друзья, то подарки и ощущение праздника гарантированы. Каждый  раз разворачивая пакет с порадком,  у меня бьеться сердце в радостном привкушение сюрприза, даже если это лишь какая нибуть безделица, не важно. Я радуюсь каждой мелочи.
 
В  этот день, каждый раз я испытываю такое чувство, что должно обязательно произойти чудо. В этом году, чудо не произошло, зато я напилась. Так  я ещё никогда не напивалась. А ведь все так красиво начиналось! Помню сидели разговаривали, пили шампанское,  танцевали, смеялись так, как могут смеяться только пьяные, пили водку… .
 
Что было дальше, не помню. Видимо я хлебнула лишнего? Как все закончилось? Когда ушли ребята? Раньше  со мной никогда не случались провалы в памяти. Всё плывёт и качается перед глазами, словно я стою на палубе корабля. Тело  совершенно отказывается мне повиноваться, а мозги просто отсутствуют. Интересно, как я выгляжу? Наверняка как чудо. Где  у нас в доме зеркало, то?
 
-Не надо тебе смотреться в зеркало – словно в тумане услышала я далекий голос.
-         Кто здесь?- спросила я заплетающимся языком. В доме было совершенно тихо и темно. Я подумала, что у меня начались слуховые галюцинации. Потихоньку, ощупывая стену коридора я наконец нашла зеркало.
-         Кто это? – увидив свое отражение я испугалась.- Хорошо что никто меня не видит, я сама себя не хочу видить в таком состоянии.
-         Я же говорил тебе, не надо смотреться в зеркало!- снова услышала я тот же голос.
-         Ай, иди ты! Я спать хочу- отмахнулась я. У меня не было сил говорить.
 
Добравшись до своей кровати, я рухнула в нее не раздеваясь как мешок с картошкой. Но уснуть мне не удалось. В ушах шумел ветер, в голове кружились звезды, словно я летела в открытый космос. От этого полета, все внутренности перевернулись и рвалoсь наружу. В этот момент, лишь одно единственне желание  владела мною — спать. Но  унитаз меня не отпускал. Не знаю сколько времени я так просидела, словно в забытье, мне даже показалось, что я заснула. И вот, сидя на полу в туалете, в обнимку с унитазом, закрыв глаза, избавляясь от остатка новогоднего ужина, я снова услышала голос..
 
Нет, это был не внутренний голос. Скозь мутное сознание, я отчетливо услышала живой, мелодичный голос.
-          Как ты себя чувствуешь?
У  меня мелькнула слабая мысль, что кто-то из ребят решил остаться.
-         А ты что не видишь? – не отрывая глаз спросила я еле ворочая языком
-         Ну и зачем тебе это надо?- спросил он.
-         Что?
-         Пить как свинья. Вот до чего доводит юношеский максимализм и стадный инстинкт. Что ты хотела этим доказать? Что ты такак как все? Нет, Ангелина, ты не такая как все. Когда уже ты это поймешь?
-         Слушай, иди домой. Не видишь, мне плохо.
-         Поэтому я здесь, чтобы помочь тебе.
-         Ой, ты что доктор? – ехидно спросила я не поднимая головы
-         Я твой Ангел-хранитель.
Услышав такие слова я оторвала голову от унитаза и открыла глаза. Но я никого не увидела. Да, ну и дела! Глюки! Зачем так было нажираться? Почувствовав себя немного легче, я встала, державшись за стены дошла до постели и снова упала в нее, в надежде уснуть. Но тут, снова раздался голос:
-         Ангелина, мне нужно с тобой поговорить.
-         Ты где? – спросила я обеспокоенно озираясь в потемках. Я неожиданно отрезвела, и до моего помутневшего сознания дошло, что это не пьяные галюцинации.
-         Здесь я.
И тут, я заметила что на окне, прижавшись к стеклу что-то шевелиться, какой-то силует в ярком белом свете на черном фоне стекла.
-         Ты кто?
-         Твой Ангел-хранитель.
-         А ты случаем не сумашедший? Да и вид у тебя бледный, как у больного. Знаешь что, оставь меня в покое. Не видишь мне и без тебя тошно.
-         Я не могу оставить тебя, Ангелина.
-         Ты что, тоже пьяный?
-         Я не пью.
-         Повезло тебе. Тебя как звать то?
-         Ангел.
-         А ели серьезно?
-         Не веришь?
-         Как докажешь, что ты Ангел?
-         Я знаю всю твою жизнь, потому что с самого рождения сопровождаю тебя. Задавай любой вопрос.
-         Ладно. Как звали мою собаку в Иркуцке?
-         Динга.
-         Ну, это я могла рассказать кому-то. Какого цвета были на мне сапоги когда я потерялась в лесу в пятилетнем возрасте?
-         Красного.
-         Откуда ты знаешь?
-         Как же мне не знать, если это я тебя вывел из леса?
От таких слов, у меня сжалось все внутри. Я почувствовала как кровь закипела в венах, как застучало в весках и перехватило дыхание, словно я забыла как дышать. Несколько мгновений тишины показались мне вечностью. Глубоко вздохнув, я снова спросила:
-         Значит, ты настоящий?
-         Ангелина, ты знаешь почему люди верят лишь тому что видят, лишь тому, что могут потрогать?
-         Нет.
-         Потому что у них нет веры. Все что интересует людей это материальный мир. А ведь материальный мир является зеркальным отражением духовного. Между  двумя мирами существует тесная взаимосвязь. Ангелы-  создания духовного мира, посланники Бога. Мы призваны возвещать, обличать, хранить и даже разрушать. Кому-то может кажется, что у нас, Ангелов легкая жизнь и мы живем припеваючи. На  самом деле все обстоит гораздо сложнее.
-         А как там, на небе?
-         В нашем Царстве Небесном все устроено как на Земле. У нас есть главный правитель Отец Бог, создатель всего сущего на земле и на небе. Его единственный сын Иисус, являеться бессмертным президентом нашего царства. В его подчинении находиться кабинет министров состоящих из 144 апостолов и Небесная  канцелярия, состоящая из архангелов и ангелов-хранителей. Мы  Ангелы, работаем днем и ночью что бы хранить человеческие жизни. Следим  чтобы, не дай Бог, в какой открытый люк не провалился или за оголенный провод не наступил или не брал машину в день, когда возможна смертельная аварию.  Если бы ты знала, сколько опасностей и ловушек подстерегает людей на земле? Но труднее всего постоянная профилактическая работа по наставлению на путь истинный.
-         Как  это происходит?
-         Мы нашептываем на ухо правельное решение.
-         А!? Значит это не слуховые галюцинации, a  твой голос?
-         Наконец то ты начинаешь понимать.
-         Если у каждого человека есть Ангел-хранитель, то почему люди страдают,  болеют, попадают в аварии? Они что глухие или их Ангел-хранитель плохо работает?
-         Даже если человек глухой от рождения, он слышит своего Ангела. Но не в этом проблема. Люди, имеючи уши  не слышат, потому что не хотят слушать. А когда  слушают,  не хотят верить в то, что слышат. И даже когда верят в то, что слышут, не следуют наставлениям. Отсюда все их беды и страдания.
-         Но вы, Ангелы, умеете творить чудеса?
-         Конечно.
-         Почему же вы все время невидимы? Вы же можете принимать человеческий образ?
-         Да. Но, мы не в праве вмешиваться в ход обучения жизнью. Ангел способен сотворить чудо, но прибегать к волшебству мы может только в самом крайнем случае. Челоку дана свободная воля и он должен сам познать истину, идти по пути духовной зрелости.
-         А что значит духовной зрелости?
-         Это когда ты опираешься не на свой опыт приобретенный в жизни ни на идеи навязываемые извне, а на свой внутренний голос.
-         Значит на тебя?
-         Именно. Роль Ангела помогать человеку найти дорогу к Богу.
-         Так что же ты раньше не показывался?
-         Мы имеем право проявляться и говорить с людьми лишь тогда, когда необходимо сообщить что-то важное.
-         Понимаю. Ты хочешь сказать, что мне нельзя пить водку? А шампанское можно?
-         Я не могу тебе запрещать что-либо. Это твой выбор, Ангелина. Но, «не напивайтесь допьяна вином, отчего предаються разгулу, но исполняйтесь духом» советует Библия в Эфесянам (5 :18).
-         Что это значит?
-         Это значит, что нужно слушать свой внутренний голос, не следовать желаниям плоти, чтобы после, не испытывать страдания. Потому что плод Духа, состоит во благости и праведности, а плод плоти есть грех. Ты знаешь, Ангелина, человеку многое дозволено. Вино было создано для увеселения души человеческой. Всевышний радуеться, когда человек весел. Но человек не знает меры и часто теряет человеческий облик.
-         Как я? Напилась как свинья, потеряв память.
-         Верно. Это не достойно имени Человек, созданного по образу и подобию Бога. Несмотря на все твои слабости и недостатки, Создатель любит тебя. Он ставит человека выше Ангелов, хотя создал нас, гораздо раньше людей.
-         Правда?
-         Конечно. Человек самое лучшее твоерение Создателя. Он  повелел нам,  хранить каждого жителя Земли. Но сегодня, я пришел не для того, что бы взывать к твоей совести. Я не могу отобрать у тебя из рук рюмку и запретить пить водку. Я пришел, чтобы прeдупредить об опасноси.
-         Какой?
-         Ты помнишь, когда тебе было лет двенадцать, однажды, когда сидела одна у костра, ты  встретила странного человека?
-         Помню, я не придала этому значение.
-         Напрасно. Потому как в мире, ничего не бывает случайным. Именно поэтому мне пришлось проявиться, чтобы открыть тебе глаза. Это  Сатана приходил к тебе.
-         Сатана? Ты шутишь?
-         Нет, Ангелина. Мне не до шуток.
-         Нет. Это был человек. Я не увидела у него рогов и копыт.
-         Глупая ты Ангелина. Сатана это злой дух, обладающий великой силой ангела. Он может принимать любой образ. И тебе еще прийдеться встретиться с ним или его слугами совсем в другом обличии.
-         И кто его слуги?
-         Его слуги демоны, бесы, всякая нечисть.
-         Что им нужно от меня?
-         Им нужна твоя ангельская душа. Ибо ты, Ангелина есть одна из нас. С тех пор, как Сатана был свергнут с неба, между Ангелами и демонами идет незримая война за праведные души.
-         Из кого из нас?
-         Из Ангелов.
-         Ты шутишь?
-         Ты думаешь я пришел, чтобы шутить с тобой? Не веришь? Вспомни как ты потерялась в лесу, и как свет проложил тебе дорогу и потом весь мир раздвоился у тебя в глазах.
-         Ну?
-         Так вот, этот живой свет, свет Создателя, он коснулся тебя и активировал в тебе заложенные  с рождения, ангельские силы.
-         Что заложено?
-         Какая же ты дремучая, Ангелина. Безсмертие заложено в тебе. Мы Ангелы, безсмерты, потому что живем в этом божественном свете. Ты, Ангелина обладаешь ангельскими способностями и создана служить Богу. Но пока, ты еще маленький Ангел и твоих сил не достаточно, чтобы противостоять Сатане. Тебе  необходима помощь. Ты должна помнить, что я всегда с тобой и готов помочь тебе.
-         Ангелочек! А где же мои крылья?- усмехнулась я.
-         Ты их получишь в конце твоей миссии.
-         Какой миссии?
-         Твоя миссия состоит в том, чтобы освобождать души людей от засилия демонов.
-         Демонов?- испугалась я.
-         Ты уже встречалась с силами зла и при этом, не испугалась. Помни, что желания человека совершить над собой или над другими суд, исходит от воздействия на него сил зла. Когда ты нарушаешь их планы, ты выполняешь свою миссию.
-         Какие планы у демонов?
-         Уничтожить как можно больше любви в сердцах людей. Пока тебе сложно понять все это, но скоро ты почувствуешь свои силы и увидишь мир совсем другими глазами. А сегодня, тебе пора спать. Спокойной ночи, Ангелочек. — сказал он так и исчез.
На улице начинало святать.   Неожиданно я почувствовала как приятное тепло разливаеться по всему телу. На  меня навалилась сладкая нега и завернувшись в одеяло, я тут же провалилась в сон.

Глава 10. Валентина.

У каждого наверное хотя бы раз в жизни была такая ситуация, когда, просыпаясь утром, пытаешься вспомнить содержание  сновидения.  В это утро, я проснулась с ощущением безграничной радости.  Осознание того, что я не одна в этой жизни. Я   чувствовала себя лучше, чем когда-либо в жизни!  Я лежала некоторое время неподвижно в кровати, размышляя о увиденном и пристально смотря на ту часть комнаты, где, как мне  казалось, видела Ангела. Сейчас мне трудно сказать был это сон или явь. Я  была такая пьяная что ничего не помню. Но я отчетливо запомнила каждое слово Ангела. В  моей душе пробудилась  благодарность и любовь к нему, которой я осталась верна до конца.
Представьте себе, как трудно без слов и жестов обьяснить человеку куда идти, как поступить. Как нужно любить человека, чтобы терпеть его несовершенство? Воистину, нужно иметь ангельский характер! Какое счастье знать, что забота и мудрость Ангела предназначена только для тебя. Знать, что он всегда с тобой, твой верный Ангел, достаточно  лишь протянуть руку, чтобы коснуться его массивного, дружеского  крыла.
Наконец я встала, пошла в ванную комнату, посмотрев на свое помятое изображение, повернулась в профиль, чтобы посмотреть не растут ли крылья на спине. Нет, это наверняка был сон. В детстве, я мечтала летать. Каждую ночь во сне, я взмывала над землёй, а каждое утро просыпалась без крыльев. Какое разочарование! Многие вещи на Земле могут дать тебе крылья, например, счастливая семья, дружба, любовь, успех, но, только встретив смерть, понимаешь, что такое жизнь.
 
Я поняла это, когда однажды произошло чудовищное событие. В конце учебного года, незадолго до выпускных экзаменов, мне приснился странный сон. Я беззаботно парила над над городом в ночном небе наслаждаясь свободным полетом. Неожиданно я приземлилась на чьй-то балкон. Я вошла в квартиру, которая показалась мне знакомой.  Открыв  дверь в спальню, я увидела как Валентина спит на своей кровате. Комната была тщательно убрана, на ночном столике у кровати, я заметили много разных  баночке. Лицо Валентины показалось мне слишком бледным и безжизненным. Может она заболела? Даже теперь, я не могу передать то необыкновенное волнение, тяжесть в сердце, которое овладело мной в тот момент. Досмотреть мой сон мне  не удалось. Я  вдруг проснулась, точно от прикосновения невидимой руки.  Включив ночную лампу, посмотрела на будильник. Три часа ночи.   
 
Не знаю, сон это был или душа моя путешествовала самостоятельно, но проснувшись, я  чувствовала эту тяжесть в сердце и лицо Валентины стояло у меня перед глазами. В  моей голове бродили противоречивые мыли. Мой внутренний голос повелевал мне одеться и пойти к Валентине, но мое сознание останавливало. Идти по городу ночью, одной опасно. Я подумала, что нужно подождать до утра. Но тут, я вспомнила слова моего Ангела: « я всегда с тобой».
-         Что мне делать, Ангел? – спросила я шопотом.
Ответа не последовало.
-         Молчишь? А еще другом называешься! Ну да ладно, без тебя разберусь.
 
Не знаю что на меня нашло, словно какая то сила напирала, теснила изнутри,  выталкивала меня из  тела, как бабочку из  кокана. Я оделась, незаметно вышла на улицу и направилась к дому Валентины. Печальный полусвет фонарей освещал мне дорогу. Дул холодный, отвратительный ветер. Все внутренности у меня замирали от тревоги и холода. Поднявшись на площадку второго этажа, в нерешительности я встала у двери квариры Валентины. И что мне делать дальше?
 
Валентина живет с матерью. Отца у неё нет, вернее он есть, но с ними не живет. Это все равно что его не существует. Мать Валентины работает на трех работах и её никогда нет дома. Предположив, что её и сейчас нет дома, я все же позвонила в дверь. Подождав немного и приложив ухо к двери я пислушалась. Все тихо. Чувство тревоги не оставляло меня. Ну не вызывать же милицию? Если  мои опасения не оправдаются, то полиция меня точно отвезет в психушку.
 
В полной растерянности я вышла из дома. И тут, мне в голову пришла гениальная идея! Не знаю, моя это идея или моего Ангела, но это был единственный выход. Я  решила забраться в квартиру по балкону. Обойдя дом с другой стороны я посмотрела наверх, где распологался этот злосчастный балкон. Во всем доме, в окнах не было света. По деревьям я лазить научилась, а вот по бетонным блокам еще не пробывала. Благо не высоко. В конечном счете, мне удалось подняться на балкон второго этажа, не разбудив соседей. По  счастливой случайности балконная дверь была не закрыта.
 
Зайдя в квартиру, я оказалась в полной тишине и тьме. Мои  нервы были напряжены, словно струны, но мыль работала с необычайной четкостью. Открыв дверь в спалью Валентины меня посетило чувство «дежа вю». На тумбочке у кровати стояло множество каких-то баночек. Подойдя ближе к Валентине, я увидела её неподвижное, безмятежное лицо, закрытые глаза, на чуть приотрытых бледных губах тень легкой улыбки. 
 
Я  как можно нежнее, чтобы не испугать, взяла ее за руку. Она была ледяной как у трупа. Меня облило холодным потом. Мои опасения оправдались. Я тут же набрала скорую. Затем, как одержимая, я стала трясти Валентину за плечи и хлестать по щекам.  Внезапно, я почувствовала дунoвение холодного воздуха, словно распахнулась дверь из другого мира.  И тут, я ощутила дыхание смерти. За  спиной у меня раздался звонкий и властный голос, который показался мне знакомым:
-         Оставь её, все кончено. Ты ей не можешь помочь, она не хочет жить.
Сомневаясь  в ясности своих чувств, я с ужасом оглянувшись вокруг. Зрение мне не изменило. В шагах пяти от меня, я совершенно отчетливо,  увидела  торжественно неподвижный силуэт закутанный в темную одежду с капюшоном. Холодное, прозрачное сияние окружало его, как свет бледной луны. Его  белое, мраморное лицо выражало безжалостное безразличие. Его презрительный взгляд, как лучь лазера, выжигал мои внутренности. Мне захотелось крикнуть от страха, но меня словно парализовало.
 
-         Не бойся, в этот раз, я пришел не за тобой. Но если ты и дальше будешь  вставать у меня на пути, то скоро прийдет и твоя очередь
-         Ты мне угрожаешь? – вырвалось у меня. Мной овладел какой-то бешенный, слепой гнев, какая-то сверхъестественная сила заставляла  броситься в бой. И это состояние духа показалось мне знакомым.
-         Мне нравиться когда ты злишься- сказал голос с надменной усмешкой.
-         Теперь я узнала тебя, Сатана.
-         Наконец то ты поумнела.
-         Убирайся к черту.
-         Мы еще встретимся, ангелочек. – сказал он так и исчез.
 
Скорая приехала через десять минут. Эти минуты показались мне вечностью. Врачи сказали, что это суицид, банальный случай, что ничего страшного. Они прочистят желудок,  подлечат и отпустят домой.
 
Ничего страшного?! Банальный случай?! Я была в шоке от такого диагноза.Валентину положили в отдельную палату в городской психиатрической больнице. Мне так хотелось её увидеть и поговорить, но к ней пускали только родственников. С трудом мне удалось прорваться в эту «тюрьму» и узнать о её состоянии. В рецептуре, медсестра спросила:
-         А вы кем её приходитесь?
-         Подруга.
-         Жива ваша подруга и с ребеночком все впорядке.
-         Ребеночком? Каким ребеночком?- от удивления у меня округлились глаза.
-         Её ребеночком. Вы что не знали?
-         Нет. А когда можно будет её увидить?
-         Нужно спрашивать разрешения у доктора. Она в коме.
-         В коме?- воскликнула я.
-         Да вы не волнуйтесь. Это случай с глубокой комой со стабильными показателями.
-         Что это значит?- спросила я.
-         Это значит, что она может вернуться, а может и нет.
-         Может и нет?- воскликнула я.
-         Мы же не боги, не можем все знать. Глубокая кома – это загадка для медицины.
 
Диагноз конечно не утешительной, но зато не окончательный. Подавленная, с тяжелым сердцем, я вернулась домой. В этот день, я не пошла в школу. Волнения этой ночи, по-видимому, истощили весь мой запас энергии и сделали меня абсолютно пустой и равнодушной. Почему Валентина решила уйти из жизни?  Почему она ничего не говорила о ребенке? И как же я, не заметила ростки любви в её душе? Нет, я видела, что Валентина, после Нового года как-то странно похорошела. В её походке  наблюдалась несвойственная легкость, постоянная улыбка, блестящие гллаза, но кроме этого, я не видила ничего особенного. Конечно же мне следовало знать, что  случайностей не существует в этом мире, что всё имеет свои причины и следствие. Но сегодня, я решительно не могла размышлять и чувствовала потребность основательно выспаться. Больше я ни о чем я не могла думать.

 

Глава 11. Между небом и землей.

 
Я проспала весь день и ночь. На рассвете следующего дня, я проснулась от впечатления, что кто-то внимательно смотрит на меня.  Я села на кровать и стала вглядываться в окутанную сумраком комнату, но никого не видела. Между тем воображение продолжало играть со мной. Мне  казалось я слышу какой-то  шепот.
 
-         Ангел, это ты?- спросила я и включила ночной свет.
 
Комната осветилась и  едва не вскрикнула от неожиданности. На кресле у письменного стола, сидела Валентина.
-         Валентина? Как же ты меня напугала! Как ты здесь оказалась? Тебя выписали? – спросила я с трудом овладев собой.
-         Ты меня видишь?
-         Ну разумееться, я тебя вижу, ты же не приведение!
-         Я точно не знаю кто я. Дотронся до меня.- сказала она и подошла ко мне.
Я протянула руку к ней руку, которая прошла скозь её тело.
-         Теперь понимаешь?
-         Несовсем. Ты же живая?
-         Я не живая и не мертвая.  Я продолжаю все чувствовать, но не способна общаться в внешним миром. Это удивительно что ты меня видишь! Моя мать и врачи не слышат что я им говорю. Ты не представляешь как это мучительно не иметь возможности ни с кем поговорить, быть прозрачной, жить в полном одиночестве, между небом и землей. Это не выносимо! Зачем ты не дала мне умереть?
-         Потому что лучше быть живой чем мертвой. Почему ты хотела покончить с собой?
-         Как бы ты поступила на моем месте, если бы узнала, что беременная?
-         Не знаю.
-         Это такой стыд, Ангелина! – сказала она и заплакала.
-         Ну и дура же ты, Валентина. Как можно стыдиться дарить жизнь? Ребенок это подарок жизни. Я понимаю, что может ты  не готова к такому нежданному подарку. Но, думаю, что все матери в мире счастливы иметь такой подарок.
-         Да, тебе легко говорить, ты не в моем положении. Как я буду жить одна с ребенком?
-         Почему одна? Кто же счастливый папаша?
-         Наумов. Но, он ничего не знает. Никто не знает.
-         Да ты умеешь хранить тайны! Что ты нашла в этом Наумове? Маленький, худенький, страшненький, да еще и в очках.
-         Зато умный.
-         Не спорю, это верно. Слушай Валентина, я тебя умоляю, вернись в тело, не будь идиоткой. Ты мне нужна. Все уладиться, вот увидишь!
-         Не знаю.- сказала она и исчезла.
 
Я осознала, что не могу вернуть Валентину к жизни. Это вызывало у меня ощущение бесконечного сострадания и грусти. Но я совершенно уверена в том, что  Ангел Валентины непременно спасёт её. Ведь человеческая жизнь являеться самой главной ценностью в глазах Бога.
На  следующий день, когда я пришла в школу, все знали, что случилось с Валентиной. Одни говорили об этом как об обыденной вещи, что-то вроде временного отьезда, равнодушно, как о деле, которое их не касаеться. Другие даже волновались, спрашивали зачем она это сделала. Мысли, слова и версии были разными, но рождены одним чувством  – любопытство. Никто не обладал точной информацией. Через неделю, состояние Валентины не изменилось, и еще через неделю все забыли о ней, кроме меня. Она приходила ко мне каждую ночь. Теперь, я знала все подробности случившегося. Она мне рассказывала о том, что чувствует и видит. Об этом можно написать целую книгу, но это будет совсем другая история.

 

На  кануне выпускных экзаменов, в классе чувствовалась напряженная обстановка. Все одноклассники были сосредоточены на подготовке к экзаменов. Только Наумов, казался мне очень странным, отсутствующим в этом мире, как буд-то экзамены его вовсе не волнуют. Его почти болезненные, тусклые черты лица, явно что-то скрывали. Я видела его прозрачную оболочку, которая чернела с каждым днем. Для меня было очевидным, что душа его чем-то обеспокоена, мучается, метается, словно звер загнанный в клетку. Однажды после уроков, выходя из школы, я решила поговорить с ним.
 
-Наумов, ты заболел?- спросила я
-А?- словно очнулся он от спячки,- нет, я впорядке.
-Вид у тебя какой-то странный. Может ты влюбился?
-Не знаю. Я ничего не знаю. Оставь меня.- занервничал он.
-         Ну ладно. Ты чего такой нервный?.. – сказала я и отошла от
   него.
-Подожди! Извени пожалуйста. Я сам не знаю что со мной. С
тех пор, как Валентина попала в больницу, я не нахожу себе
места. Меня трясет от злости и бессилия, как душевно
больного. Я не могу больше ни о чем думать. Ты её видела?
-         Можно сказать, что видела
-         Как она?
-         Она еще в коме.
-         Знаю. Это все из-за меня. Я чувствую себя убийцей. Она наверное меня ненавидит.
-         И почему?
-         Ты помнишь Новый год у тебя?
-         Помню, но не всё.
-         После того, как кончилась водка, ребята стали расходиться домой.  Так получилось, что я провожал Валентину домой. Она пригласила меня к себе. Её  родителей небыло дома. Ну вообщем, сама понимаешь, это случилось.
-         Ну и что? Со всеми это случаеться.
-         Конечно, но я ушел от неё как вор. И  потом, вел себя как последняя скатина, делал вид, что между нами ничего не было.
-         Ты  её любишь?
-         Люблю.
-         Наумов, ты идиот, она тебя тоже любит. Иди к ней и расскажи о своих чувствах.
-         Она же в коме! К ней никого не пускают.
-         Если ты скажешь что ты отец ребенка, тебя пропустят. Больные  в коме все слышат, но отказываются возвращаться в этот мир, по каким-то причинам. Может быть, ты сможешь убедить её в том, что жизнь стоит того, чтобы за нее держаться.
-         Какого ребенка? – у Наумова от удивления вытянулось лицо.
-         Твоего конечно. Ты что не знал? Да! Валентина настоящяя партизанка. Она умеет скрывать тайны.
-         А ты знала?
-         Только недавно узнала.
-         Почему мне не сказала?
-         Это не мой секрет. Я не имею права вмешиваться.
-         Тоже верно. Ладно, я побежал. Спасибо тебе. Пока.- сказал он улыбаясь и убежал.
Вы бы видели, каким детским восторгом  загорелись глава у Наумова! Видимо ему удалось убедить Валентину вернуться, потому с этого дня Валентина больше не приходила ко мне. Врачи были в полном восторге от такого неожиданного выздоровления. Вот что делает любовь! Еще неделю они мучали Валентину своими тестами, но затем, все же отпустили домой. Валентина вернулась в школу и успешно сдала экзамены вместе со всеми. Я не успела заметить как быстро кончился учебный год. Затем вручение диплома, последний звонок и выпускной бал. Прощай школа!

Глава 12. Свобода.

 
Ну вот и все, я наконец свободна. Кончились мои мучения. Как долго я мечтала об этом дне! На руках у меня  новенький диплом с окончанием школы, мой счастливый билет в будущее. Я собрала чемоданы, купила билет в один конец и уехала в Ленинград, поступать в университет, чтобы стать создателем высокой моды. Папа был против моего отьезда, однако не мог мне препядствовать. Он только сказал, что если у меня не получиться стать модельером, то приезжай домой, двери всегда  открыты.
 
Мой отец всегда говорил мне, что человек должен сознавать себя выше зверей,  львов и слонов,  даже выше того, что непонятно и кажется непостежимым, иначе это не человек вовсе, а мышь, которая всего боится. Мне было совсем не страшно уезжать в неизвестность, далеко от дома, напротив, я горела желанием насладиться свободой. К тому же теперь, я знала, что я не одна и могу всегда расчитывать на помощь своего Ангела-хранителя.
 
Наблюдая как за окном моего поезда мелькают деревья и зеленые поля, и путешествуя мыслями, я словно прощалась с прошлым. Я  думала о счастливом будущем, о суете жизни, о любви и даже о вечности. Это те вопросы о которых я ровным счетом ничего не знала. На душе я ощущала постепенно усиливающийся покой и необьяснимую радость.
 
Как и все молодые девушки в восемнадцать лет, я была склонна идеализировать жизнь. Мне казалось что в таком городе как Ленинграде и есть настоящая жизнь, что именно тут, я найду себя и все радости жизни. Здесь, нельзя не упомянуть о самом городе. Санкт Перербург  или Ленинград имеет множество символических названий. Его ещё называют Северной Столицей или Северной Венецией за обилие рек и каналов, за не сравнимую красоту.
 
Санкт Перербург это сердце России. В его честь так много написанно и  говориться, что я не стану утомлять читателя историческими событиями. Признаюсь, что поспешно влюбилась в этот величественный и суровый город, с его красотой, теплом человеческого внимания и безграничными возможностями.
 
В  Ленинграде я устроилась наилучшим образом, в  многоэтажном здании для студентов на  Садовой улице совсем недалеко от института. Нас оказалось двое в маленькой комнатушке в двадцать квадратных метров. Из  окна комнаты хорошо видны купoла Исaакиевского собора.
 
Моя соседка Вероника или как я ее назвала Веро, была очень приятной во всех отношениях девушка. Высокая, стройная блондинка, с каштановыми глазами похожая на Барби. Ее тонкая кожа, взгляд младенца, легкие дрижения и розовые губки, говорили о том, что она еще не рассталась с детством. Ее манера одеваться подчеркивала полное равнодушие к себе, что никак не выделяло её из толпы. Вероника оказалась успешной студенткой, что нельзя было сказать обо мне.
 
Вероника принадлежала к тем застенчивым и нежным натурам, которые страшаться споров и отступают как только противник затронет его сердце. Ей не хватало блеска в глазах, женского шарма и уверенности в себе. Она постоянно изнывала в недовольствах, жалела себя, жаловалась на судьбу, переживала по малейшему поводу, считала себя слабой уродиной. Вероника завидовала моей красоте, жизнерадостности и моему успеху у мужчин. Но несмотря ни на что, я всеже любила её и старалась оберегать от неприятностей как младшую сестру. Первый раз в моей жизни у меня появилась близкая подруга  и я была этому безумно рада. Это такое счастье делиться всем, и знать что тебя слушают и понимают.
 
Как всегда по пятницам, мы с Вероникой любили заходить в маленький портовый бар, находящийся недалеко от гавани, в  одном из узких переулков матросского квартала. Мне по душе полумрак таких закоулков полных глухим шумом голосов и музыки, таинственно льющихся в темноте, пропитанных запахом  рыбы и водорослей выброшенные прибоем на берег.
 
В этом баре, мы чувствовали себя капитаншами карабля и отдыхали на всех парусах. С матросами никогда не скучно. Это особые люди, которые любят жизнь во всех её проявлениях. У них всегда горят глаза и сияет улыбка, ибо здесь, на земле, есть все : вино и женщины, зрелища и азарт, самые низкие и самые возвышенные приключения. Веронике больше чем кому либо нужна такая отмосфера праздника, радости и игры.
 
В один из таких вечеров, дверь бара распахнулась и вошел бравый матрос. Представьте себе молодого человека в белой форме, среднего роста, широкоплечего брюнета, с морским загаром и ослепительной улыбкой. Вообщем, ничено особенного на мой взгляд. Уверенной  походкой он подошел к барной стойке, где мы удобно пристроились и слушая музыку потягивали из трубочки коктель. Он заказал стакан виски и бросив на нас оценивающий взгляд спросил:
-         скучаете девочки?
И тут я заметила, как у моей Вероники загорелись глаза, вспыхнули щеки и она как-то странно оживилась. Не успела я открыть рот как Вероника вступила в разговор с несвойственной ей смелостью.
-         скучаем, а вы нас хотите нас развеселить?
Она пребывала в таком восторге от разговора с матросом, что я отступила на второй план, слушала и удивлялась такой перемене. Виктор оказался на редкость веселым и общительным парнем умеющим производить впечатление. Но в его сладкой улыбке и похотливых голубых глазках я видела только одно желание, которое свойственно всем мужчинам когда встречают молодую, красивую и наивнную девушку в баре.
 
В конце вечера, у мен тоже нашелся собеседник. Только эта беседа не доставила мне удовольствия. Я сидела за столиком в самом углу бара и наблюдала как Вероника танцует с Виктором. Я чувствовала себя немного грустной и лишней. Вероника была такой счастливой и веселой, какой я еще ниразу ее не видела. Неужели любовь может так изменить человека? И вдруг я вздрогнула от раздавшегося за спиной хохота. За соседним столиком сидел мужчина в строгом костюме с блестящими пугавицами и белоснежной рубашке.
-         Кажеться твоя подружка влюбилась – услышала я мужской голос, который показался мне знакомым.
-         А что здесь смешного? Разве любовь это плохо? – спросила я обернувшись к нему и стараясь рассмотреть получше. Лица его мне не удалось разглядеть из-за мерцающих огней дискотеки. И только его глаза, пронзительные, колючие, странно блестели во тьме
-         Любовь приносит лишь страдания. Не правда ли?–насмешливо ответил он
-         Я не знаю. Но у вас, я вижу  богатый опыт в этой области.
-         Любовь это химера, это слово придумали люди для того, чтобы не платить деньги за секс.
-         А вы всё меряете деньгами?
-         Всё имеет свою цену, Ангелина.
-         Мы разве знакомы? Откуда вам известно мое имя?
-         Как же ты забыла? Ты не помнишь как я хотел подарить тебе весь Мир, а ты послала меня к черту?
 
От этих слов, я почувствовала как острая боль, словно нож, пронзила мое сердце. Кровь как бешенная побежала по венам, дыхание перекрыло, в ушах зашумело словно я взошла на вершину Авереста. Я тут же вспомнила эту ночь в степи у костра, когда я встретила странного пришельца, и слова моего Ангела «это сатана»… Внутри меня поднялось дикое волнение, лютая ненависть и намерение уничтожить врага.
-         Я и сейчас  пошлю тебя к черту, сатана – ответила я в гневе.
И тут, я  внезапно вскочила с места, и подойдя  к столику где он сидел, замерла как столб от изумления. Стул был пустой. Мне стало жутко. В душе я  почувствовала враждебное молчание.  Может я много выпила и у меня начались галлющинации?  
 
В этот момент, ко мне подошла сияющая от радости Вероника держа за руку  Виктора, сообщила что они уходят. Когда мы втроем вышли из бара,  уже светало. Ночью прошел дождь. Улицы были безмолвны. Я шла по мокрому блестящему асфальту, и  думала о моем собеседнике, голос которого еще звучал у  меня в голове. Если это опять приходил Сатана ? Что ему нужно от меня?
 
Мое  тело ныло от усталости и разум окутанный непонятной пеленой, отказывался давать разумные обьяснения. На первом трамвае я вернулась домой, открыла окно в комнате, задернула шторы и рухнула в кровать. Неожиданно  я почувствовала, как все  тело обрело необычайную легкость, думать ни о чем я уже не могла, глаза вдруг стали сами собой закрываться, и сладко зевнув моментально погрузилась в сон. На следующий день, я уж не знала, что в этом происшествии было явью, что сном,  легкомысленно не желала в этом разбираться.
 
Веро вернулась только к обеду. Я еще спала когда она тихонько вошла в комнату.
-         Не разбудила?- виновато спросила она.
-         Разве ты даш поспать?
-         Ой Ангелина, я такая счастливая! Виктор очень хороший и такой внимательный! Он целуеться как бог.
-         Ты что с ним спала? – спросила я
-         Да, но он обещал жениться.
-         А что он уже замуж предлагал? Бог мой, какая же ты наиваная, Вероника! Как же можно спать с первым встречным?
-         У нас любовь с первого взгляда. Когда Виктор вернеться с плавания, мы поженимся.
-         Он никогда не вернеться, Вероника.– рассмеялась я – матросы все такие, у них в каждом парту любимая девушка и всем они обещают жениться.
-         Ты его не знаешь, Ангелина, он не такой как все.
-         Ладно, Вероника, время нас рассудит.
 
Веро была счастливой и веселой целый месяц. Вскоре её терпение начало таять и потекли слезы. Обычная история.
-         А где интересно мой Виктор сейчас? Как ты думаешь?
-         Думаю что развлекаеться в баре с креолками в Южной Америке.- смеялась я. Мои шутки не вызывали улыбки у Вероники, скорее наоборот больше вводили в тоску.
-         Ну почему он не пишет? Не подает никаки признаков жизни? А может с ним что-нибудь случилось?
-         Да что с ним может случиться? Просто он женился на  криолке. Я не хотела чтобы она страдала и старалась как-то поддержать, но у меня плохо получалось.
-         И почему я такая невезучая? Никто меня не любит!
-         Веро, я же тебя люблю!
-         Да, но мы же не можем пожениться! Никому я не нужна – причитала Вероника обливаясь слезами.
-         Вероника, ну почему ты смотришь на все только с одной стороны? Постарайся представить себе ту сторону, которая скрыта от тебя. Может быть тебе ужасно повезло, что он не вернулся. Ты же не знаешь этого человека, и не знаешь как могла повернуться твоя жизнь с ним?  Лучше быть одной чем несчастной с мужем. Вот скажи мне, тебе нравиться страдать?
-         Нет.
-         Тогда кончай сопли распускать. Ты же неповторимое создание, созданное для счастья.
-         Да уж! Неповторимое создание! Ну и скажешь ты!
-         А разве ты видела себе подобную?
-         Нет.
-         Значит ты единственная в своем роде, неповторимая! Разве это не счастье?
-         Ты конечно права.
-         Ну разве нам плохо вместе, Веро?
-         Хорошо – ответила она- только мне нужно найти свою любовь.
 
Всем нужна любовь! Все её ищут! Ну что в ней такого волшебного? Влюбляються, затем страдают. Жизнь ведь дана для радости! Нужно радоваться а не страдать ибо жизнь не бесконечна.  Мне трудно понять Веро в этом вопросе, потому как я никогда не влюблялась. Я никогда не понимала смысла в любьви. Сколько раз я наблюдала такие драматические сцены!  Молодые люди стремяться навстречу друг другу, их глаза излучают любовь и страсть, их сердца трепещут словно глупые ночные бабочки летящие на свет огня, и сгорают. Куда уходит любовь, откуда и зачем приходит? Вечная загадка человечества!
 
Всё в жизни когда-нибудь кончается. Кончилась и Вероникина любовь. Любовь как болезнь, появляется внезапно и уходит, иногда бесследно. Вероника болела не долго. Это продолжалось ровно месяц. Она перестала ходить на занятия, забывала поесть, целыми днями плакала, а ночью расхаживала по комнате в пижаме как приведение. Еще через месяц, Вероника возненавидела своего возлюбленного за нанесенную сердечную рану. Вскоре, она и вовсе забыла о нем, окончательно выздоровела, отдавшись вместе со мной, всем дозволенным вольностям свободы.
 

Глава 13. Опасное приключение.

 
Каждый день моей новой жизни в Ленинграде был насыщен событиями настолько, что я забыла о  своих родителях, которым не давала о себе знать с тех пор как уехала, о своей бракованности, об Ангеле и Сатане. Я  чувствовала себя совершенно другим человеком. Я ощущала такую легкость, словно у меня выросли крылья. Улица, люди, небо, дома — все раскрывалось мне в каком-то новом единстве, все вызывало новое чувство обладания и сопричастия.  Никогда еще не ощущала  я  так остро жизнь, и что все это действительно существует, живет и дышит.  Наверное я действительно стала взрослой.
 
Почувствовав вкус свободы, я страдала хроническим недосыпанием. Я  часто опаздывала на занятия и засыпала во время лекций. Да и когда было спать? Никто не спит в городе когда белые ночти. Ленинград часто называют «Городом белых ночей». Это уникальное  зрелище, что-то особенное, когда при желании ты можешь остаться наедине с городом и почувствовать как поёт его душа.
 
На фоне белых ночей знаменитые  золотые купала соборов, дворцы, храмы, мосты, памятники и ограды города не только поражают воображение своим внешним обликом, но и создают внутренне незабываемое ощущение сказочности  и нереальности. Основная прелесть белых ночей заключается в зрелище развода мостов
 
Все исторические здания, мосты и центральные магистрали украшены цветной подсветкой. Город словно залит магическим  лунным светом, то и дело вспыхивает огнями разной силы и окраски. Ночной светящийся Петербург не менее великолепен чем Эфелева башня и Елисейские поля в Париже перед рождеством.
 
В этот период, в городе проходят многочисленные праздники, фестивали и народные гуляния. Самый яркий из них праздник выпускников «Алые паруса». Незабываема  атмосфера пронизанная любовью и  романтическим настроением, просто не поддается описанию. Конечно  же, невозможно охватить всю красоту Питера даже с высоты птичьего полета, хотя я очень старалась.
 
Постепенно, улица и всякие публичные сборища, стали для меня местом  охоты за приключениями. И вот однажды, в один из таких праздничных дней мы с Веро прогуливались по набережной Невы. Возбужденные, разгоряченные люди напирали на нас со всех сторон,  заражая  безудержным весельем. Отовсюду доносилась музыка. Звуки духового оркестра, барабанов и труб, гитары с фанатичным упорством наяривали блатные песни, неизвестно откуда доносился шум и треск, взрывы хохота и пьяные выкрики. Все смешалось в единое месиво.
 
Эти каскады шума, адская свистопляска, атмосфера царившая в толпе прельщали меня. В  этом  кипящем человеческом потоке, все чувства были обострены, кровь быстрее бежала по жилам и одурманивало сознание.
 
Когда мне встречались красивые мужчины,  я ловила их взгляды, ласкала, одаривала   улыбкой ,  и про себя забавлялась их оживлению. Я не испытывала никакого желания, мне просто нравилась эта игра, нравилось вызывать у них нескромные мысли,  привлекать их внимание и подмечать в глазах ответный огонек.  Удовлетворение  моему  тщеславию приносили слабо улавливаемые за спиной восхищения: «Ах  какая красавица! Какой  взгляд!». Может быть такое поведение покажется непонятным и глупым кому-то, но я испытавала подлинное наслаждение от этой игры, оно забавляло меня сильнее, чем любое театральное зрелище.
 
Увлеченная этим зрелищем, я не заметила как подкралась ночь. Утомленно замирали последние звуки музыки,  погасли огни праздника,  уже развели мосты, разделяя город и людей. Улицы постепенно пустели. Народ  медленно расходился по домам, некоторых волокли под руки,  другие никак не могли расстаться. В  сквере, на лавочках тискались влюбленные парочки и кучки подростков допивали последний бокал. 
 
Уставшие но счастливые мы с Вероникой медленно шли по опустевшим улицам наслаждаясь тишиной,  петляя по закоулками, всё более удалялись от центра. Машин практически не было, и лишь редкие прохожие  обгоняя нас обдавали воздушной струёй.
 
Неожиданно меня захлестнуло чувство тревоги, какое-то смутное нехорошее волнение, оно окутало меня целиком, сдавило сердце. Источник этого волнения шел за спиной. Краем глаза я заметила три  силуета чинно идущих за нами. Одного только взгляда мне было достаточно, чтобы заметить  их силуэты окутаные черной дымкой. Я не могла знать намерений этой троицы, но мой внутренний голос предупреждал об опасности.
 
Я шепнула Веронике чтобы она не оглядывалась, и мы прибавили шагу. Убедившись что эта тройка  следует за нами, мы сняли туфли на высоком каблуке и как сумашедшие припустились бежать не разбирая дороги. Сердце  колотилось как бешенное,  глаза машинально забегали по сторонам, стараясь определить направление. Преследователи не отставали.
 
Те, кто однажды посещал Питербург вероятно знаком с внутренней стороной города. Жуткие и легендарные  дворы –колодцы, дворы-лабиринты, проходные дворы, узкие улочки,  — результат недостатка свободной земли- стали архитектурным символом города.  Есть в этих улочках что-то зловещее. Этот неповторимый облик откладывает особый отпечаток в памяти.
 
Прошло около двух-трёх минут, что показались мне вечностью, прежде чем мы, запыхавшись, вбежали в один из таких двориков. Это был  загаженный тупик с мусорными бачками, жуткими граффикой на закопченных стенах с невыносимым запахом плесени и гнили. В окнах домой не было света. Стояла  мертвая тишина. Над нами словно тусклый уличный фонарь, зажатый между крышами домов висел клочок неба.
 
Странная пелена окутала моё сознание.  Я не в силах выразить словами мое состояние в этот момент. Время  словно остановилось. Страха не было, точнее я его гнала прочь. Прижавшись  к холодной, покрытой плесенью стенке, я осталась неподвижной. Я  пыталась оценить ситуацию. Бежать некуда. Спрятаться негде. На  улице  светло, практически как днем, нас сражу же обнаружат. Это конец. Интересно, нас сразу убьют или еще помучают? Я  уже достала из сумочки газовый балончик и приготовилась к бою. Но тут, я вдруг вспомнила слова моего ангела « я всегда с тобой».
 
-         Ангел, ты мне нужен, сделай нас невидимыми.- произнесла я молящим голосом.
-         Так он тебя и услышал! Нам конец, и никто нам не поможет– паниковала Вероника.
-         Закрой рот. Представь что ты невидимка, что ты стена. Выбора у нас все равно нет.- грубо и решительно сказала я.
 
Ангела я так и не увидела, зато три силуэта, словно демоны уже вошли во двор. Я никогда не видела демонов, поэтому не могу точно сказать кто были эти трое наверняка, но вид у них был  не от мира сего. Представьте себе конченного наркомана или бездомного, который только что выбрался из подвала,  в поисках новой дозы. Такой готов на все. Он живет только одной мыслью удовлетворить свою плоть. Эти  существа вызвали во мне острое чувство жалости, именно потому, что они отбросы жизни.
 
Мы с Веро забились в самый темный угол во дворе, в надежде, что нас не заметят. Я взяла Веронику за руку и почувствовала как тело ее дрожит от сраха. Закрыв глаза, затаив дыхание и представляя себя невидимкой, я вдруг погрузилась в состояние беспредельной пустоты, безразличия, словно слилась с  холодной стеной.  На мгновение мне почудилось неясное движение, легкое прикосновение, словно тюль на ветру или крыло огромной птицы. Какая -то странная надежда затеплилась в груди. Без сомнения, было крайне глупо мечтать, что мы могли превратиться в невидимых. Но, как ни странно,  это сработало.
 
Рыская  словно голодные гиены, демоны обшарили весь двор, проходили совсем близко от нас  и не видели. Я чувствовала их возбужденное дыхание,  как дыхание смерти, их отвратительный запах пота и мокрой шерсти. Голоса их вибрировали в воздухе резкими, скрипучими звуками.
 
-         Черт, мы их упустили. – воскликнул один из них.
-         У них же нет крыльев. Как они могли  исчезнуть?- спросил другой
-         Скорее всего они тут живут. – предположил третий
-         Да нет, я  чувствую запах ангела. Хотя и дермом здесь тоже сильно воняет. Ладно, пошли отсюда.
 
Постояв с миннуту,  они еще раз окинули взглядом двор, выругались от досады  и  исчезли. Мое сердце дрогнуло от облегчения и благодарности не знаю кому, но я не сомневалась, в том, что это не случайное везение. Я так толком и не поняла что произошло, или демоны были слепые или мой ангел накрыл нас  крыльями. Как бы там не было, но я была счастлива, что это опасное приключение закончилось.
 

Глава 14. Неожиданная встреча.

 
Питербург околдовал меня окончательно. Словно одержимая бесом, вместо того, чтобы отдаться занятиям, я с головой окунулась в городскую жизнь, полную соблазнов. Посещение заняний для меня стало равносильно каторге. Я с трудом выносила краткое заключение во время лекций. Я не брала в руки книг, пропускала занятия, порой не имела ни одной здравой мысли в голове,  жила исключительно инстинками. За постоянные пропуски и низкие оценки, меня собирались исключить из университета, но этот  факт, никак не повлиял на мое безрассудное поведение.
 
Пребывание  в четырех стенах моей комнаты было для меня невыносиимо и я с утра до ночи  сновала по улицам, старалась проникуть во все его тайны. Возвращаясь домой только под утро, смертельно уставшая, я падала в постель словно мешок с картошкой.  В этой крайности я оставалась верна себе. С раннего детства я была не способна к совмещению интересов. Если у меня появляеться новое увлечение, я становлюсь равнодушной ко всему остальному.. 
 
Никогда еще я не проводила свое время так бессмыссленно и безрассудно. Это была горячая, жадная, нетерпеливая жизнь, которая своим бешеным темпом отвечала пробудившейся во мне свободе. C максимолизмом особенно свойственный молодым людям, я изо всех сил  старалась казаться взрослой и независимой женщиной. И  тут оказала мне услугу моя приятная внешность. Миниатюрная, яркая как Дюймовочка, брюнетка c зелеными глазами, длинными волосами,  пышными формами и  южным загаром,  я имела большой успех у противоположного пола. Этот  успех  вскружил мне голову. Я с легкостью знакомилась на улице, в кафе и на танцевальных вечерах.
 
 
Меня приятно пьянила мысль о тех, кто меня обожает. Романтические свидания, первая сигарета, закуренная скорее для солидности, чтобы казаться взрослее, первые поцелуи. Я меняла партнеров как нижнее белье, не оставляя им никакой надежды на любовь. О любви не могло идти и речи, я считала, что все зло от мужчин, и что замуж я никогда не выйду. Вступая  в отношения с мужчинами, я пыталась придать своему, в сущности, робкому нраву что-то смелое, независимое и порой распутное.
 
Моя исключительная одержимость и  распутство грозили стать опасными.  Возможно, что я бы окончательно опустилась до самых позорных глубин, если бы не случай, уберег меня от нравственного разложения.
 
В этот вечер,  в нашей с Вероникой  студенческой  комнатушке собралась душевная компания, с которой мы проводили время очень интимно. В комнате от табачного дыма резало в глазах, стоял резкий запах пива и рыбы, громко играла музыка и раздавался безудержный смех.
 
Неожиданно раздался внушительный стук в дверь. Предположив, что это кто-то из студентов, я недовольным тоном ответила: "Никого нет". Но стук сейчас же повторился, уже с видимым нетерпением. Взбешенная, в мужской рубашке нараспашку,  босая, распахнула дверь и тут, — я остолбенела.  Во  мраке коридора я узнала силуэт матери.  Слова застряли у меня в горле будто острая кость. Я  была близка к обмороку. Я почувствовала, как разливается во мне пылающий поток стыда,  обжигая и сжигая все внутренности. Я была просто в шоке. Никогда еще в своей жизни я не ощущала такого стыда.
 
Попросив подождать мать в коридоре пока я приведу в порядок комнату, не  смотря ей в глаза я закрыла дверь и заметалась в устранении беспорядка. Разогнав веселую компанию, я наконец пригласила мать войти в комнату. По  ее лицу было видно, что она все поняла. Я почувствовала ее недовольство  в  сдержанности и не решалась заговорить. В  течение некоторых леденящих мою душу минут мы стояли молча, не глядя друг на друга. Эти минуты казались мне вечностью. Затем, я набралась смелости и предложила ей снять плащь. 
 
В глубине души я боялась, что она начнет кричать, как обычно читать нотацию с красноречивыми оскарблениями, которые я ненавидела и игнорировала с самого детства.  Но к моему удивлению ничего такого не произошло.  Она подошла к моим полкам, где стояли учебники,  посмотрела на разбросанные тетради на столе, взяла одну из них, полистала, придвинула стул и села. Затем глубоко вздохнув, посмотрела на меня серьезно, и без упрека спокойным тоном спросила:
-         Ну, что ты думаешь обо всем этом? И тебе нравиться такая жизнь? Как ты представляешь свое будущее?
 
Эти вопросы требовали серьезного ответа. Я никогда не задумывалась о будущем, тем более в этот период моей свободной жизни. В этот момент, я  была в состоянии судорожного напряжения, какого-то отсутствия, когда просто нет ни слов ни мыслей. Этот  урок, я запомнила на всю жизнь. До сих пор я вспоминаю об этом с благодарностью к матери, с которой мы никогда не вели задушевных бесед. Это был единственный мой разговор с ней, когда я без малейшего колебания послушала ее воли добровольно. Она посоветовала мне покинуть Ленинград, где я скорее потеряла себя чем нашла, вернуться домой и следующий семестр поступить в  университет в нашем городе.
 

Глава 15. Золотой ключик.

 
Не думала я, что буду вспоминать годы проведенные в Питербурге, как самые счастливые в моей жизни. Оставив позади мою лихорадочную, свободную жизнь я вернулась к родителям, в провинциальный городок, где каждый был осведомлен о делах другого. Жизнь моя текла как-то бессмысленно, скучно и однообразно. Последующие десять лет  проживания здесь, казались мне бледными, серыми, все события ничтожными и пустыми, о которым можно рассказать в двух словах.
 
В  первое время, родители были очень рады моему возвращению, что послужило временным затишьем в доме. Но очень скоро, они принялись за старое, ругались и скандалили еще пуще прежнего, словно кошка с собакой. Отец все чаще приходил или его привозили с работы в таком состоянии, что говорить он уже не мог. Мать в гневе, нападала на него как на врага и получала отпор. Словом, домашняя атмосфера стала для меня удущающим адом. Единственное желание жившее в моем сердце было уехать из этого города и родительского дома как можно подальше.
 
Высокая мода больше не увлекала меня, детская мечта стать доброй учительницей была похоронена навечно, никаких стремлений к просветлению у меня не возникало. Целыми днями, я решительно ничего не делала. У меня не было никаких надежд, ни желаний, и я как-то отупела от духовной пустоты и одиночества. Мне было не с кем делиться всеми своими помыслами и чувствами, тоской и печалью. Друзей у меня не было, родителям было не до меня.
 
Между мной и окружающим  миром, нависла какая-то стеклянная стена непонимания. Серые улицы, унылые лица людей, хмурое небо, все, я видела в черных тонах. Я  научилась смотреть на всё как через стекло, не пропуская через себя, чтобы ничего не задерживалось в душе. Я  казалась сама себе стеклянной, прозрачной, пустой как воздух. Я оставалась в этой внутренней, духовной неподвижности, где ничто не причиняло мне душевной боли и не вызывало эмоций.
 
Мой внутренний голос,  который ранее мне нашептывал о том, что все уладиться, был совершенно иным. Этот голос убеждал меня, что все напрасно, что я никому не нужна, что я ничтожно мала что либо изменить, что я слабое существо, что мир опасен и в нем выживают только сильнейший.
 
Все эти обстоятельства не могли не отразиться на моем внешнем облике. Как правило,  грустный человек даже с красивым лицом, редко возбуждает симпатию у окружающих. В это время, мне уже исполнилось двадцать два года, можно сказать старая дева. Многие из моих сверсников, как Велентина например, уже обзавелись семьей. Да и какая девушка не мечтает выйти замуж!? Но я не мечтала. В  этом городе найти трезвого мужа равнозначно найти сокровище. Одна категория мужского населения это алкоголики, конченные или начинающие. Их  можно встретить повсюду, ибо пивнушки и рестораны в городе на каждом шагу. Другая категория претиндентов отсиживаеться в тюрьме срогого режима, которая красуется в самом центре города. Словом, никаких шансов у меня не было.
 
Но вот однажды, мне приснился вещий сон. Как буд-то иду я по узкому и длинному коридору со множеством дверей в сопровождении то ли доктора то ли ангела, одетого в белые одежды. В руках он держал большую связку ключей. Мой сопровождающий отдал мне эту связку и сказал, что в ней только один ключ который может открыть двери к счастью. Я должна была найти эту дверь  и ключь который её открывал.
 
Я уже не помню как закончился мой сон. Но проснувшись  утром, я вдруг осознала, что могу многое изменить в своей жизни. Откуда у меня появилась эта уверенность мне не понятно?  Мне решительно захотелось найти золотой ключик, при помощи которого можно открывать  дверь в страну счастья. Обычно, я не запоминаю сны. Может потому, что ночью, мой мозг делает уборку? Он перерабатывает накопившиеся за день события, раскладывает их по полочкам и стирает в памяти не нужное. А то, что запоминаеться как хороший фильм, и называеться вещим сном.  
 
И вот в силу стечение тех необьяснимых обстоятельств, которые часто люди называют судьба, я устроилась на работу, которая изменила мою жизнь. Эта работа хоть и малооплачиваемая, но отчасти разогнала мою мучительную тоску и вернула интерес к жизни. Меня захлестнуло и унесло в водоворот нормальной жизни и совершенно незаметно, совершился плавный переход моего душевного состояния в другое.
Вышло так, что по работе, мне пришлось ехать в другой город. Там, я совершенно случайно, в кафе, за кружкой пива познакомилась с Алексом. Представьте себе высокого молодого челока с узким, слегка удлиненным лицом в очках, лет двадцати с простодушной улыбкой. Вообщем, не было в нем ничего особенного. Но я никогда еще не встречала лица, на котором так четко отражаются все эмоции и мысли. Я словно читала его внутренний мир по лицу. Это невольно привлекло мое внимание. Мое любопытство или потребность внести нечто новое в свою жизнь привело к тому, что мы стали регулярно втречаться.
 
Алекс оказался умным, заботливым и нежным мужчиной, но, что самое главное, не пьющим. Он учился в университете на инженера программиста. Всегда предусмoтрительный, культурный и внимательный, он никогда не противоречил мне. Алекс был готов на все ради меня. Мне это нравилось Но любила ли я Алекса? Не  знаю. Я ведь еще никогда не любила. Как можно понять настоящая любовь или временное увлечение?
 
Наши cвидания были исполнены самыми яркими, нежными и глубокими чувствами, о которых можно только мечтать. Спустя шесть месяцев нашего знакомства мы решили пожениться. Мой внутренний голос предупреждал,  что это не золотой ключик, он не откроет двери в счастье. Наши родители были не против нашего брака, но советовали нам не спешить, проверить свои чувства. Но кто же сегодня, спрашивает родителей в таком деле? Мы с Алексом спешили начать самостоятельную, взрослую жизнь, искренне веря, что брак может сделать людей счастливыми. И мы поженились в конце апреля.
 
Ну вот и сбылась моя мечта. Я уехала из родительского дома и поселилась с Алексом в другом городе, в студенческом общежитии. Двенадцать  квадратных метров счастья, но зато свои, отдельные. В первое время, мне нравилась моя новая жизнь. С веселыми соседи за тонкой стеной, которые утром  громко ругаються, а вечером так же громко занимаються любовью. C  общей кухней, откуда постоянно валит дым с непонятными запахами, где вариться белье, в огромных алюминеeвых бочках, в сковородках шипит картошка с салом или вариться борьщ. Здесь, в узком, прокуренном и плохо освещенном коридоре,  бегают и орут дети студентов, звучат громкие голоса, течет студенческая жизнь: веселая, певучая, романтическая и бедная.
 
Через год, у нас с Алексом родился сын. Очень скоро я поняла, что существование  семьи вовсе не гарантирует счастья. Ведь семья – это тяжелая, повседневная работа, тем более когда в ней появляеться дети. И я как лошадь, тащила на себе этот хoмут повседневности. Все дни были наполнены пустыми хлопотами и суетой. Вскоре я устала от копоти и пыли городской жизни,  от шумных, идейных, и вечно голодных студентов. Мне хотелось тишины и гармонии. Сердце мое было заперто на замок, a душа опустела как брошенный дом. Постепенно, между мной и Алексом  образовался прочная стена непонимания и отчужденности.  Любовь как пришла ниоткуда, так и вскоре ушла неизвестно куда, остались  только серые будни. Была ли это любовь, не знаю?
 
 

Глава 16. Волна любви.

 
Волна любви захлестнула меня совершенно неожиданно. В тот вечер, когда Алекс сидел с соседом за важным разговором, у меня на душе было невыносимо  тоскливо.  За окном, на черном небе висела полная луна и звезды, рассыпались яркими гроздями салюта. Эта  далекая планета,  всегда как-то стрaнно влияет на меня. Мне  не хочеться спать, только гулять как кошка по крышам.
 
Стрелки часов показывали час ночи. Мне наскучило слушать высоко идейную болтовню двух студентов и я вышла из комнаты в пустынный коридор, в поисках сигарет.  В это время года, студенты выезжают на каникулы. Лифт не работает, и в коридорах  сплошная темень. Я  медленно поднималась этаж за этажом, под шорохи собственных шагов, в надежде найти живую душу. Мне повезло. На восьмом этаже в самом углу коридора, в одной из комнат я увидела свет, и подойдя ближе услышала приятную музыку. Я  подошла к двери и прислушалась. За дверью не было признаков жизни. Немного постояв в нерешительности, я робко постучала. Музыка стихла и передо мной широко распахнулась дверь.  Яркий  свет ослепил меня. Я видела только силуэт мужского, довольно крепкого тела в нижнем белье.
 
-         Тебе чего? – спросил незнакомец .
-         Простите что так поздно,  может у вас есть сигарета?  — выдавила я из себя. Сердце моё  громко стучало как у трусливого зайца Дыхание мое  остановилось в необьяснимом волнении, распирало грудь, как буд-то ныряешь на глубину.  Казалось, что если сейчас не выдохну, то утону в пучине.
-         Подожди. Я сейчас, только брюки одену.- ответил он и скрылся в комнате. Через минуту он снова появился, уже одетый, и пригласил меня войти.
 
Я  робко вошла в комнату, закрывая за собой дверь… В комнате было чисто и уютно, горели свечи и пел Елтон Джон. Теперь, при свете, я наконец  рассмотрела незнакомца. Он  оказался богатырского телосложения. На нем была расстегнутая белоснежная рубашка, открывающая  хорошо развитую волосатую грудь, черные брюки, подчеркивающие узкую талию и длинные  ноги атлета. Его голос, лился как целебный, живительный бальзам на  засохший цветок. Глаза, Господи, его глаза! Прежде  никогда не доводилось мне встречать  таких  голубых, чистых, глубоких как море глаз. Мне хотелось смотреть  и смотреть в них. Черты лица его не лишенные мужского обояния, приобрели некую завершенность. Было в его облике что-то цыганское,  необузданное, смелое. Внешне, ему можно было дать лет двадцать пять, но выглядел он гараздо старше своих лет. Я почувствовала к нему какое-то странное притяжение, словно он являеться мощным источкиком  невидимой силы.  И  моя душа полетела к этому источнику, как глупый ночной мотылек  летящий на свет.
 
-         Что не спиться? — спросил он
-         Я не могу спать, когда луна полная. — ответила я озираясь по сторонам и не решаясь сдвинутся с места.
-         Ты не стесняйся. Садись. Филип Морис тебя устроит?- он предложил мне пачку сигарет .
-         Вполне, спасибо. — Я взяла сигарету и закурила.
-         Шампанское хочешь?- спросил он.
-         Хочу- не раздумывая ответила я.
-         Тебя как зовут?-  спросил он, ловко разливая шампанское  в хрустальные бакалы.
-         Ангелина.- ответила я любуясь его ловкими движениями и сильными мускулистыми руками.
-         Алонзо.
-         Очень приятно. Никогда не слышала такого имени.
-         Это циганское имя.
-         Ты  работаешь барменом?
-         Да нет, просто привычка!
-         Шампанское, хрустальные бoкалы, свечи, ты кого-то ждал?
-         Наверное  тебя ждал. Я тут лежал в одиночестве, скучал и разговаривал со своим Ангелом.
-         Да? И что он тебе сказал?
-         Он мне сказал, что скоро я встречу очаровательную девушку. И когда я открыл дверь и увидел тебя, то подумал, что это сам Ангел спустился с небес.
-         Ну что ж! Тогда выпьем за знакомство!? – предложила я. 
 
Шампанское было холодным и слегка сладковатым, от него приятно покалывало в носу. Желтый, шипучий напиток сразу  ударил в голову, стало вдруг так хорошо, так уютно и тепло на душе. Я  совершенно забыла о времени, забыла о идейном муже,  о маленьком сыне и всем мире вцелом. После второго бокала шампанского, мы начали вспоминать о детстве, говорить о любви и смысле жизни.
 
С Алонзо было очень легко и весело. Он понимал меня с полуслова, читал мои мысли, все время шутил и смеялся. Чем больше бы беседовали, тем сильнее меня к нему притягивало. Все мои внутренности горели от страсти. Было в нем что-то родное и близкое, хотелось с ним слиться в единое целое. От него вкусно пахло ванилью, его слова лились как красивая мелодия, парализуя сознание. Вскоре, окончательно потеряла бдительность и не заметила как его нежные пальцы ласкали мои колени, прохладные губы прикосались к открытым плечам. Я не помню  как медленно и тихо, словно последний, осенний лист, упало на пол платье, и как вместе с платьем, исчезла моя робость. Все произошло так быстро и неожиданно, словно извержение вулкана, нахлынула на нас волна любви.
 
Как удивительно и сладко было в его ласковых руках! Я чувствовала  себя  счастливой, словно я наконец нашла заветный золотой ключик. До самого рассвета мы жадно наслаждались друг другом. Алонзо оказался непревзойденным мастером любви. Несколько раз мы с грохотом падали с дивана,  смеялись, пили шампанское и снова отдвались любви… После любви,  наступила необычная легкость, и мы вытянувшись на кровати, парили в свободном полете души. Комната наполнилась особой тишиной. За окном забрезжил рассвет. Вoсходило алое солнце. Мне не хотелось уходить, возвращаться в действительность.
-         Останься – cказал Алонзо словно читая мои мысли
-         Не могу, меня ждет сын.
-         Когда мы увидимся снова?
-         Не знаю.
-         Тогда приходи завтра на завтрак.
-         Не могу. У меня семья.
-         Тогда приходи когда захочешь. Я буду ждать.
 
Как кошка, которая всю ночь бегает по крышам, и возвращается только когда восходит солнце, я вернулась домой. Алекс спал. Он не был ревнив. Он  верил в то, что женщина как  кошка, погуляет, погуляет и снова вернется домой.  Он любил меня стыдливой и нежною любовью, не знающий настоящей страсти. Алекс был  человеком сдержанным и не решительным, бабьего характера.  Он умел хорошо сглаживать острые углы в любом деле,  очень чуткий и проницательный, он угадывал и пытался осуществить малейшее мое невысказанное желание. C ним было удобно, но жизнь с ним была беcпросветна скучна и однообразна.
 
После этой ночи, моя жизнь резко изменилась. Не  проходило ни минуты, чтобы я не думала об Алонзо. Еще  никогда я не была так счастлива, как в эту ночь. Когда в мозгу вырабатывается гормон счастья, человек не ходит по земле, а летает. Я поняла что влюбилась. Я словно жила в другом мире, и смотрела на все происходящее с высоты птичьего полета. Теперь я знала, что такое любовь!
 
Любовь, если она живет в твоем сердце, то её никуда не спрячешь, даже под одеяло. Внутри меня горел божественный свет и он неудержимо пробивался наружу. Со мной происходило что-то необыкновенное, мир вокруг представлялся мне совершенно иначе чем прежде. Я бредила только Алонзо, искала глазами в толпе, носила в памяти каждый его взгляд, каждый поцелуй, слышала его дыхание, ощущала его упругое, сильное тело, чувствовала его внутри. 
Мне очень хотелось увидить его, почувствовать его снова. Я тщетно пыталась отбросить от себя эти мысли, но они не слушались. Сердце мое разрывалось на части. Я  не хотела жить без Алонзо, но не могла оставить Алекса. Я  всегда была уверена  в том, что семья – это святой алтарь, в котором не должно быть посторонних. Но он появился, этот третий, и мой алтарь разбился, как фарфоровая кружка, которую может быть возможно склеить, но она уже никогда не будет прежней.
 
Те, кто хоть раз испытал муки любви, могут понять, как тяжело сохранять внешне спокойствие, скрывать свои чувства, когда все кипит и бурлит внутри, словно лава  вулкане, готовая вырваться на ружу. В этот период,  я не думала о том, что хорошо и что плохо? Не рассуждала над тем, что сделала? Я  не  задавалась вопросами о будещем, не обременя себя сомнениями. Я не искала новой встречи с Алонзо. Я просто  безумно любила.
 
В этом году, стояло  жаркое лето. На улице асфальт плавился как пластилин, деревья зажатые тротуаром, изнывали от жажды. В городе нависла невыносимая духота. Воздух, словно раскаленная печь обжигал не только тело, но и внутренности. И вот в один из таких жарких дней, в тот момент когда я только что вышла из душа, освежив свое тело холодной водой, я услышала  стук в дверь.  Открыв дверь, я замерла в удивлении, и мое сердце застучало в радостном ритме. Передо мной стоял Алонзо  сияя как жаркое солнце. 
-         Как ты меня нашел? Я же не дала тебе мой адрес?
-         Это было не трудно. Я спросил у ребят где живет самая красивая женщина в мире и мне дали этот адрес.- улыбнулся он и поцеловал меня так сладко и так крепко, что чуть не потеряла сознание и я еле устoяла на ногах.
-         Но, что ты тут делаешь?
-         Я соскучился. Ты же не приходишь. Я устал ждать.
-         Уходи. Муж скоро прийдет.
-         Не уйду пока не скажешь что любишь.
-         Люблю – сказала я и удивилась как это просто.
-         Ладно. Я ухожу, но скоро вернусь и украду тебя.- сказал он и снова поцеловав меня, исчез как привидение.
 
Я не знала, что задумал Алонзо, но я была уверенна в том, что однажды я увижу его снова… Мне  хотелось верить и доверять ему безгранично, потому что в нем  была та простота и естественность ребенка, которая не свойственна взрослым людям. У него было все легко и просто. Алонзо обьявился снова через неделю.
 
-         Собирай чемоданы, мы уезжаем, я снял квартиру.- сказал он радостно, и стиснув меня в своих обьятьсях крепко поцеловал как драгоценность.
-         Ты сумашедший?- воскликнула я
-         Нет. Просто влюбленный.
-         А как же муж? Ребенок?
-         Ребенка мы усыновим. А с мужем разведемся.
 

Глава 17. Правельное решение.

 
С  этого момента, у меня началась новая жизнь. Я  словно  жила в не реальном, сказочном мире. И этот мир называется любовь. В этой любви я чувствовала себя такой сильной, цельной и совершенной. Алонзо  был для меня центром Вселенной. С ним было  солнце и небо, земля и море. Казалось, что вся земля усыпана красными лепестками роз и звезды светят только для нас. О чем еще можно было мечтать?
 
Никогда  еще я не была так безгранично счастлива. Не достаточно слов, чтобы вместить в них поэзию нашей любви, изобильной и красивой, как природа. Я была больна своей страстной любовью и не давала перейти нашим чувствам в ровные  отношения, которые связывают супругов после долгих лет совместной жизни.
 
Один за одним летели блаженные дни, и наша любовь не теряла накала. Через год у нас родился сын. Мы были безмерно счастливы. Алонзо оказался превосходным отцом. Чем больше я узнавала его, тем сильнее разгорался огонь нашей любви. Все время хотелось дарить себя, без остатка. Моим единственным желанием было нравиться ему, любить его, вносить разнообразие в нашу жизнь. Некоторое время мне это удавалась. Но, откровение жизни заключается в том, что счастье – это праздник, и к  сожалению, однажды он заканчивается.
 
Я не умею предсказывать будущее, но я предвидела  беду. Разве  счастье может быть вечным? Не прошло и два года, как мои опосения оправдались. Незадолго  до Рождества, совершенно внезапно, от неизвестной болезни у Алонзо умер отец. Мы пережили это горе вместе. Но, беда как правило, никогда не приходит одна. В следующем году, так же внезапно, умер мой отец.
 
Я надеялась, на то, что время залечит раны и жизнь вернеться в прежние рамки. Время  лечит, это верно, но после тяжелой утраты любимых, жизнь уже никогда не будет как прежде. Однажды, тяжело заболел наш сын. Три  дня и три ночи боролись врачи со смертью за маленькую, хрупкую жизнь. Я  не отходила от его постели  пока его бедное горячее тельце металось в жару, днем и ночью держала в своих руках беспокойные маленькие ручки. На третий день к вечеру  смерть унесла его..
 
Я не могла поверить в эту реальность. Казалось  он безмятежно спит в своей узкой детской кроватке.  Я боялась тронуться с места что бы не разбудить его, хотя знала, что он умер. Я видела смерть. Черная, безликая тень, три дня стояла у постели сына. Даже для моего помутневшего сознания было ясно, что это она. Я звала на помощь своего Ангела, но он как обычно, не появился, когда я особо в нем нуждаюсь.
 
Все эти трагические события не могли не отразиться на нашу любовь. Между нами как будто возникла незримая стена отчужденности. Жизнь развалилась, мир любви  рухнул в одно мгновенье..   Алонзо погас как свеча, почернел от горя, что-то сломалось в нем навсегда. Я не могла видеть его таким. Наступили смутные дни. На душе стало невыносимо тяжело. К сердцу подступила тьма.
 
Я  пыталась понять какая кошка перешла нам дорогу? Почему так черно повсюду? Как буд-то жизнь зашла в темный тeннель и нет из него выхода. Мое неизменное чутье подсказывало мне, что духи зла, грозовой тучей нависли над нами. Душа моя горела  безжалостным, адским  огнем. Я  возненавидела этот жестокий мир, который отобрал у меня счастье. В голове звенела зловещая тишина и я не слышала больше голоса своего Ангела. Мне нужна была помощь, но к кому обратиться я не знала.
 
Однажды вечером, ожидая Алонзо с работы я подошла к окну.
Шел сильный дождь, и улицы были черны от грязи. Промокшие улицы и пешеходы имели жалкий вид. Я почувствовала отвращение к погоде и к людям и самой себе.  Мне  захотелось плакать. Отвернувшись от окна я села в кресло у черного экрана телевизора, придумывая способ, как бы избавить свой дух от мрака. И тут, я вспомнила про своего Ангела.
-         Где же ты, Ангел? Ты мне так нужен!
-         Да здесь я. – раздался тихий, милый моему сердцу голос. 
-         Ты где? Я тебя не вижу.- спросила я шопотом
-         Я рядом с тобой.
-         Покажись.
-         Не могу.
-         Почему?
-         Я не одет. Ты ослепнешь если я покажусь в первозданном виде.
-         Но ты можешь принять облик человека?
-         Могу, но не хочу.
-         Почему?
-         Знаешь ли что значит принять облик человека для Ангела?
-         Нет конечно.
-         Это значит, что мне нужно вселиться в чье-то мертвое тело. Это всегда не приятно, поверь мне.
-         Понимаю. Но почему ты раньше не приходил, когда я в тебе так нуждалась?
-         Ангелина, я всегда с тобой и даю тебе советы. Ты знаешь об этом, но ты продолжаешь меня не слушать, поэтому и страдаешь..
-         Ладно. Тогда обьясни что происходит в моей жизни? Почему столько горя?
-         Ты должна понять, что никто не может спрятаться от  Мирового Закона Бумеранга, по которому все добрые и злые дела возвращаются к его создателю.
-         Что же я сделала плохого?
-         Ты сделала плохой выбор. Как же ты не поняла до сих пор? Ты безжалостно растоптала любовь в сердце Алекса.
-         Ах, Алекс. Я совсем забыла о нем.
-         Вот именно, Ангелина, ты думаешь только о себе. Ты нарушила самую главную запаведь Бога, в которой он советует любить ближнего как самого себя. Разве ты отнеслась к нему так же как любишь себя?
-         Ладно. Я раскаиваюсь. Как же я могу искупить свою вину?
-         Что сделано, то уже не исправишь. Но, осознала ли ты то, что сделала?
-         О, я глубоко сознавала всю неблагодарность, все бесстыдство своего поведения, я понимаю, что поступила низко по отношению к хорошему человеку, нанеся ему смертельную обиду.
-         А если бы ситуация повторилась бы, как бы ты поступила?
-         Так же.
-         Почему?
-         Я люблю Алонзо.
-         Ну что ж, ключи от счастья ты нашла, осталось найти лишь дверь.
-         И где искать эту дверь?
-         Ты вскоре найдешь ее, если сделаешь правельный выбор.- сказал он так и исчез
-         Подожди, Ангел, а что же мне делать?
 
Несмотря на то, что я не услышала ответа на волновавший меня вопрос, я вдруг  почувствовала, что пространство вокруг меня как-то изменилось. Раздражение  и грусть сменились чувством божественного покоя, словно проветрили комнату и дышать стало легче. Сознание мое прояснилось и ответ на этот вопрос пришел совершенно неожиданно. Мне стало очевидно ясно, что нам с Алонзо нужно расстаться.
 
Но как сказать ему об этом? Жизнь без Алонзо не имела для меня никакого смысла, но наша любовь превратилась в одни страдания. Погрузившись в ад душевных переживаний, мысли в моей голове, жужжали  как мухи в пустой банке. Внутри все умерло,  сердце мое  сжималось от странного ощущения какой-то роковой ошибки, которую  невозможно исправить.
 
В этот вечер, Алонзо вернулся домой в три часа ночи. Весь промокший, грязный, словно валялся в лужи. С недопитой бутылкой водки в руках, с хмурым, разбитым лицом, по которому тонкой струйкой стекала кровь, он подошел ко мне и поцеловал чуть коснувшись губ, почти как сестру.
-         Ты что подрался?-спросила я
-         Да ничего страшного, дорогая. Просто у меня был разговор с ментами. Их так много развелось в городе, как волков в лесу. Они кидаются на мирных невинных граждан. Ты знаешь, я не люблю волков.
-         Алонзо, почему на меня они не кидаются?
-         Понятно почему! Бояться, потому что ты красивая! Красота веть страшная сила!- рассмеялся он
-         Что им от тебя было нужно?
-         Не знаю. Наверное выпить захотели. – снова рассмеялся он. — А ты что не спишь?
-         Тебя жду. Нам нужно поговорить.
-         Ладно. Пошли на кухню, выпьем.
 
Я села за стол таким образом, что бы не смотреть на Алонзо. Всякий раз, когда он смотрит на меня своими дивными взглядом, я словно закалдованая, теряю самообрадание. Алонзо достал рюмки и разлил в них водку.
 
-         За нас – произнес он тост.
 
Я никогда не умела скрывать свои чувства или мысли. Алонзо с легкостью читал все мои чувства  у меня на лице. Вот и сейчас, в моем внешнем виде, верояnто было нечно странное.  Он  с беспокойством в голосе спросил:
 
-         Что то случилось, детка?
 
До сих пор, я не могу обьяснить, где я нашла силы, что бы произнести эти страшные слова:
 
-         Алонзо, нам нужно расстаться.
-         Ты обиделась, что я пришел поздно и веду себя как скотина ? Прости любимая, больше такого не повториться. Скажи что ты  простила меня.
-         Я и не думала на тебя обижаться. Я люблю тебя таким, какой ты есть.
-         Значит ты пошутила?
-         Нет.
-         Тогда почему?
-         Потому что так больше не может продолжаться. Я не могу видеть тебя несчастным.
-         Но без тебя любимая, я буду еще более несчастлив! Как же я буду жить без тебя? Ты хочешь меня уничтожить окончательно? Ты все, что у меня есть в жизни! Любимая, не делай этого, я тебя умоляю!
-         После всего, что случилось, мы не имеет право жить вместе.-
-         Право! Право! О каком праве ты говоришь? У кого есть право отбирать у меня близких? Моего ребенка? Кто имеет право решать мою судьбу?- воскликнул он и словно боль вырвалась из его груди.
-         Алонзо, никто не имеет права отбирать жизнь. Но мы не может продолжать жить в этом аду. Мы не можем жить болезненными воспоминаниями, которые никогда не оставят нас, которые разрушат нашу любовь и превратят нашу жизнь в жалкое существование. Я думаю, что лушче нам расстаться сейчас, и вечно хранить нашу любовь в глубине души. Пойми, это единственно правельное решение.
-         Это сугубо твое решение, Ангелина. Время покажет правельное оно или нет. Поступай как говорит тебе твое сердце. Я не буду препятствовать, но знай, что я буду ждать тебя.
 
 

Глава 18. Новая профессия.

 
Теперь я знаю, почему влюбленные, иногда решаются на самоубийство. Жизнь без любви не имеет смысла. Тe, кто хоть раз оставался один во власти мучительных переживаний, которые доводят до самоубийства, может понять мои чувства. Поверьте, что уйти из жизни гараздо легче чем найти в себе силы  продолжать сражаться.
 
Никогда еще Сатана не подходил так близко ко мне, как в этот период духовного беcсилия. Но, я не имела права уйти в другой мир. Меня крепко держали за шею тоненькие ручонки моего сына,  и слова  моего Ангела, который неустанно шептал: «все образуется, поверь мне». 
 
И я верила. Каждый день по ночам, я плакала в холодной постели, умирала от боли в груди с желанием умереть, но утром, снова вставала, убеждая себя, что все образуется. Я надеялась что однажды, рассеются грозовые тучи, на небе появится яркое солнце, и что однажды, может в другой жизни, я снова встречу Алонзо. Он был для меня как наркотик, от которого зависишь, без которого жизнь не возможна. И вот теперь, лишившись его, как наркоман, я узнала жестокую ломку, грызущю боль, болезненную слабость, мертвенное оцепенение, и ненасытное желание новой дозы.
 
В моей жизни было много мужчин, но никого я так больше не любила как Алонзо. Как вылечиться от этой зависимости я не знала. Ведь медицина еще не изобрела таблетки от этой болезни. День ото дня я продолжала жить, не из любви к жизни, нет, лишь потому, что презираю трусость самоуничтожения. Я была еще слишком молода, чтоб легко расстаться с надеждой. Невозможно забыть прошлое, но и жить им, тоже нельзя.
 
Всякая  женщина начинает новую жизнь с парихмахерской. Всегда становиться как-то значительно легче на душе, когда на гладкий линолиум падают длинные пряди волос, словно освобождая тебя от старых переживаний. Мне показалось, что с  лица ушел добрый десяток лет и во всем теле я почувствовала, какую-то живость. Захотелось жить снова, увидеть старых подруг и весь мир.
 
На мой взгляд, лучший способ забыть о прошлом и начать новую жизнь — это работа. Работа, которая поглатит целиком, с головы до ног и не оставить ни минуты на размышление. Мне нужна была именно такая работа. Но у меня было еще одно уловие. Эта работа должна хорошо оплачиваться. После смерти отца, в семье я была единственным кормильцем. Я не могла себе позволить получать зарплату, как раньше, на которую можно купить пару фирменные американских джинсов. Ни за что на свете я не хотела, чтобы мой ребенок рос в нищете, среди дикости и пошлости улицы. Я хотела дать ему все самое лучшее.
 
Несколько месяцев я безуспешно стучалась во все «двери» в нашем городе, но везде получала отказ. Я не соответствовала требованиям работадателя, а ту работу, что мне предлагали не соответство моим условиям. Но вот однажды, просматривая обьявления  в городской газете, я увидела интересное обьявление о наборе и обучению артистов для участия в танцевальном шоу за границей. У меня было смутное представление об этой профессии. Но, предложение о хорошей зарплате возбудила мое любопытство.
 
Пройдя предварительный отбор, шесть месяцев я обучалась новой профессии. Признаюсь, что в самом начале этой авантюры, я была в восторге от выгодной перспективы и возможности увидеть другие страны. Мне предоставлялся превосходный случай проявить свои способности в танце. Как  это ни глупо, но я воображала себе, что это должно быть чудесно своими движениями, всем своим существом каждый вечер привлекать и волновать публику. Наивная, я и понятия не имела какая публика и в какой стране меня ждет!
 
Увлеченная новой профессией, я всецело отдалась репетициям. В течении этого времени, я познакомилась и подружилась с участницами нашей труппы. Среди пятнадцати молодых, красивых и незамужних девушек я оказалась самой старшей по возрасту, с семейным опытом. С нетерпением ожидая окончания учебного периода, мы  радовались отпущенным часам проведенных вместе и любому предлогу чтобы посмеяться.
 
Наконец, менеджер сообщила, что наши визы и документы готовы для выезда в Сирию. Ощущения страха и счастья боролись внутри меня. Я находилась в состоянии, когда все кажется недействительным, неопределенным, даже легкомысленным. На кануне отьезда, мне преснился сон, словно я вернулась с поездки с пустым чемoданом. Я рассказала об этом своим новым подругам, но они только посмеялись надо мной. Мне следовало было прислушаться к голосу моего Ангела, но я не хотела отказываться от своих благородных стремлений. Убежденная, что   успех  приходит к сильным духом, я была полна решимости и уверености в том, что у меня все получиться. Но, я и представить себе не могла, что меня ожидает. 

 

Глава 19. Восточное гостеприимство.

 
В начале сентября, Боинг 777 на борту с нашей танцевальной труппой приземлился в аэропорту Дамаска. Выйдя из прохладного салона самолета, меня ошпарило знойным, сухим воздухом, как из духовки. Разница в темрературе оказалась очень существенной.
 
Как  только  мы вышли из убогова и ничем не примечательного здания аэропорта, на нас словно голодная стая ворон налетели таксисты-арабы. На их черных, заросших щетиной лицах сияла такая улыбка, словно они увидели пророка Мухаммеда. Предлагая свои услуги, они были готовы нести нас на руках вместе с нашими чемоданами. Ах вот оно какое, восточное гостеприимство!
Как потом выяснилось, в этой стране, существует только две профессии – таксисты и продавцы. На самом деле, большинство сирийцев действительно гостеприимные и дружелюбные, всегда стараются  помочь, но уж слишком они липучие. Видимо не легко достается им хлеб.
Наш менеджер разогнал толпу навязчивых таксистов, и мы загрузились в автобус, присланный хозяином кабаре специально для нас. Для меня, Сирия началась с микроавтобуса типичного этой местности, чудом уцелевшего испытанием времени,  с жесткими сидениями, в котором было сломано и оборвано буквально все что возможно. Меня удивляло как этот музейный экспонат вообще может работать?
 
Наш путь лежал в древнейший, второй по величине город Алепо, по арабски Халеб. Проезжая по  улицам Дамаска, мы оказались в волшебном мире Востока. Было такое ощущение, что помимо перемещения в пространстве, мы переместились и во времени, на несколько столетий в прошлое. Время здесь словно как в сказке, остановилось и прокручивает  один и то же день.
 
Первым что бросается в глаза – это невероятное колличество повсюду расклеенных, словно реклама, портретов президента. Его лик приветствует всех движущихся по дорогам, он смотрит на нас со стен домов, магазинов, кинотеатров, и даже с машин на заднем стекле. Портрет президента можно встретить в любом частном или административном заведении. Наверняка Ленин и Сталин могли бы позавидовать такому культу личности.
 
В Дамаске, повсюду мелькают золотые купала великолепных мечетей, рестораны, закусочные, парикмахерские, и маленькие магазинчики с размером в кладовку. Широкие улицы и маленькие дворики, уличные пробки, современные высотные здания, пальмовые алеи, парки и фонтаны, нищита и бреск, прекрасно уживаються здесь с древней культурой и традициями народа.
 
Вот  несколько женщин сидя прямо на полу, на старинных станках ткут ковры, которые тут же можно приобрести, вот кузнец куёт кинжал, который потом, под видом антиквариата снесут в очередную лавку старьёвщика, тут же варят мыло в огромных ёмкостях, неторопливо помешивая его палкой. А вот маленькая дверь, за которой скрывается прекрасный дворец украшенный мозайкой и изумительным двориком с фонтаном и апельсиновыми деревьями. Сирия – это страна удивительного контраста!
 
Домаск расположен на пересечении древних караванных торговых путей. Здесь сохранились всемирно известные торговые ряды в первозданном виде,  и множество старинных отелей. Хотя многие из них отелями трудно назвать, скорее всего караван-сарай, ночлежка, место отдыха для людей и верблюдов.
 
В центре города, мы попали в пробку, как раз в том месте, где где начинаются ряды восточных базаров, где можно купить абсолютно все. Фантастическое зрелище! Тысячи видов несравненных восточных сладостей,  уникальная сирийская парча и бесподобное стекло, сотни видов восточных приправ и пряностей, мороженое, которое сто лет делается одной семьей и по одному рецепту, золото и серебро и еще много всего яркого и красочного. Этот  пестрый калейдоскоп красок просто не потдается описанию.

Через открытые окна нашего транспорта, в густом, накаленном солнцем воздухе мы улавливаем запахи кофейных зёрен, специй, жаренного мяса, варенного мыла, восточных ароматов, все смешалось с пылью и газами. До нас доносяться тысячи отдельных звуков, глухой рев машин, музыкальных кляксонов, гортанные голоса продавцов, словно море шумит возбужденная толпа. Это необычная атмосфера была мне чужда и вызывала зуд во всем теле.
 
Нельзя не отметить и особый колорит местного населения, который в большенстве своем составляют мужчины. Женщины здесь, являются лишь их тенью. Большинство из местных жительниц закутаны в платки, а некоторые в черные паранджи. Я не заметила на улицах женщин одетых по европейской моде. Есть конечно и такие, что носят джинcы, но почему-то прячут их под длинным пальто. Как нам обьяснили потом, женщина должна скрывать все свои прелести, чтобы не вызывать не здоровый интерес мужчин. Здесь, не принято разговаривать с женщинами общественных местах, если конечно, дама не является родственницей или женой.  В кафе, ресторанах, мечетях, женщины всегда сидят  отдельно от мужчин. Одним словом, Восток – дело тонкое!


Выезжая из Домаска, нашему взору открылась абсолютно иная картина. Голая, красная земля и желтые, песочного цвета горы на горизонте. Настоящий марсианский ландшафт! Сирийские деревни производят удручающее впечатление. Нищета, одноэтажные, серые, в большинстве своем не достроенные здания и повсюду мусор. В течении пяти часов нашего путешествия, по дороге нам встретились несколько грузовиков, загруженных сеном. Причём, загруженных до такой степени, что казалось навстречу нам движутся не машины, а просто огромные стога. Чтобы нам было не скучно, водитель автобуса, включил нам арабскую музыку, что на некоторое время отвлекло нас от смутных мыслей и придало некий колорит.
Через два часа, от этой музыки у нас болели уши, от адской жары стали плавяться мозги, от жестких седений болеть задние места, и от колличества выпитых напитков, всем захотелось в туалет. Девчёнки стали требовать остановиться. Но водитель обьяснил, что ближайшая стоянка будет час. Кто же может терпеть три часа, когда полный мочевой пузырь? Девченки долго не думая, предупредили араба, если сейчай же не остановит, то превратят его калымагу в туалет и стали демонстративно задирать юбки. Водителю пришлось остановить. Отойдя метров двадцать от автобуса,  в открытое поле,  мы дружно сели в кружок и справили все свои нужны. А что нам оставалось делать, когда кругом пустыня? Бедный водитель! Сколько стыда он натерпелся с нами! Мы смеялись с него до самого конца нашего путешествия.
В Алепо мы приехали поздно вечером. Города нам не удалось увидеть из за отсутствия в нем ночного освящения. Единственное, что освещает город это повсюду открытые торговые лавки и магазины. Водитель не смог близко подьехать к нашему отелю. Улица была настолько узкой, что даже его микро автобус не смог циркулировать по такому коридору. Тяжелые чемоданы нам пришлось волочить самим.
Вместо обещанного пятизвездочного отеля, нас помелили в отеле без звезд. Этот маленький отель принадлежал хозяину кабаре где мы должны были работать. Помимо нас, здесь проживали еще три  труппы шоу-балета с других стран. Между собой мы назвали этот отель клаповником. По другому назвать его не возможно, потому что в этом месте могут жить только клопы и тараканы. Нормальные люди просто не выживут в таких условий. Как потом оказалось, в Алепо существуют только два вида отелей: фешенебельные и такие как наш.
В номере отеля, я поселилась с Длинной и Коброй. Не знаю почему, но девченки в нашей труппе всем дали клички. Длинная была самой высокой, худой и очень скромной.  Кобра  была самой  красивой девушкой в труппе, но с тяжелым, агрессивным характером. Меня назвали Ангелочком потому я была самой маленькой по росту, не ругалась матом, не пила водку и всем помогала советами
Все номера в нашем отеле представляли собой убогие комнатушки, около двадцати местро квадратных, с грязными, обшарпанными стенами, тремя кроватями, туалетно-душевой комнатой и мини балконом, где можно сушить белье. Самое сильное впечатление на меня произвела туалетно-душевая комната, у которой отсутствовала дверь. Вместо унитаза сияла черная дыра, вместо сливочного бочка на полу лежал шланг. Плюс ко всему, я не обнаружила наличие туалетной бумаги, вместо нее, арабы пользуются все тем же шлангом. Этот волшебный шланг назывался у них душем. Ну а о отвратительном запахе стоящем в номере вообще говорить просто не прилично. Врядли в полной мере можно передать те чувства, что я испытывала тогда, оказавшись в таком месте.
В первую ночь, не смотря на дикую усталось, я не могла заснуть. Впрочем, в эту ночь, в отеле никто не спал. Нам не давал уснуть обезумевший от вожделенной страсти кот. Причём орать он предпочёл напротив моего окна на крыше соседнего дома. Он  так истошно  вопил свой "горький блюз", повествуя окружающим о его одиночестве и превратностях  незавидной судьбы, что мне даже стало его жалко. Укутавшись с головой в простыни, и заткнув уши ватой,я с философским и даже снисходительным терпением пыталась заснуть, но вскоре моё терпение лопнуло и мне захотелось вырвать у этого певца гланды. Я открыла балконную дверь и швырнула в него бутылкой минеральной воды. Но эта сволочь, лишь слегка поменяла диспозицию, и через пару минут продолжила свои издевательства снова. Тогда, я услышала, как из соседнего окна,  в сторону кота метнулась что-то тяжёлое. Выглянув на балкон, я увидела, что во всех окнах горит свет и многие девченки  стоят на балконах вооруженные бутылками. Котяра видимо почуяв опасность решил оставить свои позиции и незаметно скрылся в ночи. Только под утро, когда жара наконец спала и  воцарилась тишина, мне удалось уснуть.

 

Глава 20. В логове дьявола.

 
Cледующий день, разочаровал меня еще больше. Утром, меня разбудил пронзительный вой муллы призывающий к молитве. Я ненавижу когда звон будильника прерывает мой сон. В этот момент, я оценила преимущество будильника который можно выключить.
 
Выглянув  из окна отеля я поразилась огромному количеству круглых антенн на недостроенных крышах домов, где торчат бетонные балки и арматура для будущего этажа. Убогий пейзаж спальных райнов показался мне неутешительным.
 
Спустившись к завтраку, вместо обещанного шведского стола нам подали  сладкий чай с мятой, вареное в крутую яйцо, нарезанные морковь, яблоки, огурцы и помидоры на меленьких блюдцах. Для первого раза, все это показалось нам даже экзотичным, однако такое однообразие нам пришлось видеть каждое утро. Морковь  и яйца даже  снились нам по ночам.
 
Уже в десять часов утра над городом стоял густой смог и безжалостно палило солнце. При дневном свете, комната оказалась еще более отвратительной чем вчера, поэтому сразу после завтрака мы решили привести её в божеский вид. Для этого необходимо было закупиться моющими и гигиеническими средствами. Вот только выйти из отеля самостоятельно мы не смогли, без особого разрешения патрона. Нам снова  пришлось прибегнуть к угрозам и провакациям. Арабы такие тупоголовые, бояться голых женщин! Я заметила, что как только начинаешь снимать одежду, они на все соглашаються. В конечном итоге, нас выпустили, правда не всех. Гарсон мог охранять только двоих.
 
Вообщем, Длинная и Кобра пошли в магазин, а мне пришлось остаться. Пользуясь случаем, я решила принять душ. Согласитесь, что гораздо приятнее принимать душ в одиночестве чем публично. Не знала я, что помимо двери в душевой комнате отсутствует и система слива воды. Мылась я долго и очень тщательно, тренировав при этом  свои вокальные данные. Я люблю петь под душем, потому что знаю, что меня никто не слышит. Выйдя  из душа, я застыла на месте от удивления, увидив в комнате настоящий потоп. Собрав кое-как воду, я с любопытствующим страхом решилась открыть дверь и посмотреть, что же я наделала с наружи. Дверь предательски скрипнула, и я лицом к лицу встретилась с двумя арабами, гоняющими воду по коридору швабрами. И что уж я совсем не ожидала, так это того, что они мне дружелюбно улыбнуться. Затем, коридорные зашли со мной в номер и показали, как нужно пользоваться душем. На этом конфликт был исчерпан. Они  пошли гонять воду дальше, а я облегчённо вздохнула, философски рассудив, что нет худа без добра. В конце концов, они хоть пол помоют, который не мылся судя по его состоянию с прошлого года.
 
Вечером, за нами прислали конвой и повели в кабаре. Я даже теперь не могу объяснить себе то необыкновенное волнение, охватившее меня, когда наступит наш черед выступления. В душе было радостное ощущение со встречей чего-то нового, особенного. Особенного я увидила очень много, пожалй даже слишком для одного дня.
 
Выйдя с душного отеля, наша труппа медленно шла стройной колонной в сопровождении гарсонов, по мрачным улицам, освещаемых бесконечно далеким лунным светом. Я оглядывалась по сторонам и жадно вдыхала хоть и не чистый, но все же бодрящий воздух. Кое-где висели крикливые надписи, яркие афиши закусочных, магазинов, все было открыто. В  полумраке улицы, мое  внимание привлекло множество арабов предательски притаившихся вдоль  темных, точно дремлющих домов. Они сопровождали нас враждебным взглядом и невнятным бормотанием в след.  Я видила как блестят в сумраке ночи их дикие глаза, словно голодные гиены, готовые бросяться в подходящий момент на свою жертву. И такой момент настал.
 
Неожиданно из тьмы выскочила тень, метнулась в сторону идущей радом со мной Кобры, и ущепнула её за задне мягкое место. Надо отметить, что Кобра изумительно хорошо сложена. Осознавая  свою особенность, она умеет так показать себя, что даже женщины  завидуют её прелестям. Что тут говорить о диких бедуинах? Один из них не выдержал такой пытки красотой и решил удовлетворить свою бушующую страсть.
 
Все произошло так быстро и стремительно, что конвойные поначалу ничего не поняли. Зато Кобра отреагировала тут же. Сработал  защитный рефлекс. С размаху, она заехала бeдуину в голову железным кейсом, который мы всегда носили с собой, где хранили все ценные вещи, деньги и документы. Бедному  бeдуину досталось еще и от охранников. Я думала, что сейчас, налетят те арабы которые наблюдают в тени, и завяжеться драка. Но нет. Никто не вмешался. Мы оставили лежать бедуина на дороге и продолжили свой путь. От таких событий, мое нервное напряжение перешло в неприязнь к этим людям. От злости и ненависти я уже не видела ни города, ни улицы, ни убогих дикарей, прячущихся в тени.
 
У входа в кабаре нас поджидал еще один сюрприз. Толпа  арабских женщин кричали, обзывали нас, шипели как змеи всякие гадости на своем языке. Это жёны  клиентов кабаре. Сколько ненависти, боли, отчаяния и бессилия я увидела в этих ужасных лицах. Эти бедные женщины уверены, что мы приезжаем сюда для того, чтобы соблазнить и увести их замечательных мужей.  Меня  охватило такое отвращение к этим людям, к  этому месту и к самой себе, что захотелось спрятаться, расствориться, стать невидимой, лишь бы не видеть всего этого. Но это было лишь началом того особенного, что с таким волнением я ожидала увидеть.
 
Спустившись по крутой листнице устланной красной ковровой дорожкой, мы наконец вошли  в кабаре. Тихо  играла арабская музыка, стеклянный блестящий шар разбрасывал зайчиков освещая мрачное помещение подвальчика.  Маленькие потертые красла, облезлые столики, малюсенькая сцена, все, здесь было жалким, ничтожным в красно-черных тонах, словно в логове дьявола.
 
И вот, из окутавшей нас темноты возникла высокая фигура. Я не заметила откуда он вышел и слегка удивилась такому неожиданному появлению. Одетый  в чёрный, элегантный костюм с безупречно белой рубашкой, нам сразу стало понятно что перед нами сам хозяин. С  благородными манерами, с первого же взгляда  такая колоритная персона вызывает симпатия и привлекает внимание. Мистер Набил выразив нам свое приветствие, любезно пригласив  в пустующий, темный зал.
 
Постепенно  глаза освоились с такой обстановкой и при свете лампы, за круглым столом я смогла поближе рассмотреть его. Он  произвел на меня впечатление скрытной и двойственной личности. Хотя его чертовски красивое лицо  выражало  благодушие,  я видела надменный и суровый взгляд "Своенравного Короля". Было в его облике нечто знакомое мне, неприятное, чего я не могла обьяснить. Только тогда, когда я подписала контракт,  он поднял голову, в упор посмотрел на меня и сказал:
-         добро пожаловать, леди. Надеюсь, что наше сотрудничество будет успешным.
Я  тут же узнала этот  дьявольский, пылающий жаром взгляд. Словно нож вонзили мне в сердце, тело покрылось холодным потом, кровь застучала в висках, и я слегка отшатнулась. Инстинктивная  неприязнь к нему заставила меня улыбнуться той улыбкой, когда осужденного ведут на казнь. Я поняла, что подписала контракт с дьяволом.
 
В этот вечер, наша труппа не выступала. Мы только смотрели как работают другие труппы артистов. В кабаре работают два типа женщин. Первый − шармуты, обычные проститутки, и второй − леди. Опытные проститутки зарабатывают здесь приличные деньги. Но их в кабаре не много. Здесь работали три шармуты-марокканки. Не симпатичные, но успешные. Клиенты могли общаться с ними на родном языке.
 
Для леди, все зависит от того, как она себя поставит. Главное заинтересовать клиента недоступностью, научиться играть на его чувствах. Арабы очень влюбчивы, но их любовь длится не долог. Самое главное, в это время, когда клиент сгорает от страсти, успеть выкачать из из него как можно больше денег и ценных подарков, при этом ничего не давая в замен. Впрочем, при всех возвышенных словах, грань между шармутой и леди достаточно прозрачная.  В обоих случаях, отношение здесь  к женщине как к товару.
 
Отработав программу на сцене, девушки переодевшись в коротенькие юбки, открытые и прозрачные кофточки, одев высокие каблуки, спустились в зал, и официанты рассадили их по столикам где сидели клиенты. Честно говоря, я не ожидала такого поворoта событий. Как нам обьяснили, это называеться консумацией, что якобы входит в условия контракта который мы только что подписали. Контрак был на двух языках, естественно арабские крючки прочитать никто из нас не мог. А в русском варианте не было такого пункта. Это была подлая ловушка дьявола, в которую мы пoпали словно слепые, глупые ночные мoтельки.
 
Консумация — это раcкручивание клиентов на спиртное.  Щедрые  заказы-это наш дополнительный заработок. Большинство арабов мечтают поговорить о высоких чувствах любви со светлокожей девушкой. Говорить красивые слова, давать обещание, арабы умеют очень хорошо. Видимо в их стране так принято, одаривать женщину пoдарками и деньгами, получая в замен любовь, в их понимании этого слова. Они уверенны, что можно купить любовь жинщины, это только вопрос времени.  Поэтому, некоторые из них очень щедры.  На этом и делаются  деньги в кабаре.
 
Под утро, я вернулась в номер с тяжелым чувством в сердце, с тоской, которую я не могла понять или анализировать. Мне  казалось, что все вокруг это сон, мучительный и бесконечный, черно-белый сон. Все что окружало меня представлялось ужасным, чужим,  вызвающим отвращение. Даже  в собственном теле я чувствовала себя чужой, оно казалось непривычным и неуютным как одежда с чужого плеча.
 

Глава 21. Ангелочек.

 
Через  три месяца я привыкла ко всему. К ежедневной сорока градусной жаре, пронзительному вою муллы, диким мордам арабов, длительным сидениям в прокуренном зале и даже к тараканам. Амурные трюки, хитроумные уловки, лживость и лицемерие клиентов, мне помогли распознавать мои ангельские способности. Только к арабской еде и консумации я так и не смогла привыкнуть.
 
Хотя консумация помогла мне освоить разговорный вариант английского и арабского языка, все же мне вскоре стала несносна  близость этих чуждых мне по духу людей. Их отрывистый смех, похотливые глаза, которые останавливались на мне с вожделением, деликатные прикосновения, всё вызывало во мне отвращение.
 
По правилам консумации трогать девушек запрещено. Но какой араб может удержаться от соблазна после двух стаканов виски? Они прибегали к разным хитростям и уловкам артиста. Не раз, клиенты стряхивали с сигареты пепел девушкам на колготки, прожигая огромную дыру в них. Затем они извинялись, тут же давали деньги на новые и отправляли снимать их, чтобы потом гладить голые ноги. Приходилось отбиваться всеми доступными средствами, иногда ногами. Многие клиенты потом жаловались хозяину. Но, мистер Набил всегда заступался за девушек, это было в его интересах, ведь если нет товара, то нет и денег.
 
В этом мире, ничего не дается даром, кроме воздуха и солнечного сияния, но у нас не было и этого. Дневного света мы практически не видели, потому что днем, должны были спасть. Несмотря на то, что график работы у нас был предельно жесткий, даже жестокий, без выходных, мы все же устраивали себе праздники. В этой стране за деньги можно купить все, даже собственный выходной день. Девчонки балета завели несколько друзей из числа состоятельных арабов, которые и покупали наши выходные дни. Они показывали город, угощали блюдами русской кухни, покупали подарки, возили на виллы где мы купались в бассейнах.
 
Вскоре, у меня тоже появился состоятельный покровитель. Внешне, ему можно было дать сорок лет, адвокат, интеллигентен, воспитан, владеет пятью иностранными языками, с ним я разговаривала на русском. Невероятно интересное, благородное лицо с тонкими чертами.  Мне  никогда не приходилось видеть столько обояния и ума, соединенных в одном человеке. Какая девушка  устоит от его шарма?
 
Карим приходил каждый день, признавался в любви, обещал золотые горы и дарил подарки. Однажды мне в номер служащий отеля принес большой букет красных роз и набор коробок в виде египетской пирамиды. В верхней коробочке сверкал золотой перстеь и записка от Карима с банальными фразами признания.  В двух других, шикарное вечернее платье и восхитительный комплект черного нижнего белья. Это было предложение арабской любви. Но я не приняла его. Арабы умеют ухаживать за женщинами и говорить красивые слова. Я не верила искренности Карима и его благим намериньям. Да и не  могла я полюбить другого мужчину, потому что в сердце моем все еще жила любовь к Алонзо.
 
Но Карим продолжан приходить в кабаре не теряя надежды на взаимность. Вероятно  мужская гордость не позволяла ему отступить. Он даже пытался вызвать во мне ревность, пригласив однажды за свой столик другую леди. Поняв что со мной этот номер не выходит, он попросил прощенья и подарил цветы. Карим был очень интересным собеседником,  наши частые, долгие беседы превратились в дружеские откровения. Он вызывал у меня симпатию. Не знаю, чем бы окончилась наша дружбы, если бы я продолжила работать в этом казино.
 
Бывало, девчонки по-настоящему влюблялись в своих клиентов. Но затем, страдали бедные, уверяя себя в искренности чувств их избранников, и уезжали домой беременными. Я потом наблюдала, как эти клиенты, сидя на том же месте в кабере  любезничают с другими леди. Вот так  заканчивается арабская любовь.
 
Но больше всего, меня напрягало не это. Постоянный надзор мистера Набила следящего за каждым нашим движением, каждым жестом, вызывало во мне нестерпимое чувство ненависти. Каждый раз, когда он проходил мимо меня, бесшумно, точно тайный шпион, мое сердце сжималось и все тело покрывалось гусиной кожей. Его голос парализовал мою волю, мной овладевал некий дурман сочетающийся с физической скованностью. Страх  охватывал меня каждый раз, когда его блуждающий, пронзительный взгляд останавливался на мне. Я решительно старалась сбросить с себя эти странные чары, делавшие меня немым рабом. Хотя мистер Набил был всегда любезен и удилял внимание каждой девушке, не знаю почему, но он никогда не подходил близко ко мне. Наше общение было ограничено кивком головы в знак приведствия.
 
Из-за хронического недосыпания, нервного напряжения, каждодневного употребления алкоголя, у девченок появилась дикая усталость и раздражительность. У некоторых из них случались нервные срывы, из-за которых они не могли выходить на сцену. Случалось, что некоторые леди напивались до токой степени, что не могли дойти до кровати и засыпали прямо на лестнице. Между девчонками возникали разборки, кто у кого переманил богатого клиента. Девушки часто болели, у одной из низ  обнаружили гепатит и её немедленно отправили домой. Как же мы ей завидовали!
 
С каждым днем, все сильнее я чувствовала растущее во мне напряжение и нетерпение покинуть это проклятое Богом место.  Склонная   к самоуспокоению, я пыталась заглушить в себе это чувство опасности, убеждая себя, что ее не существует вовсе. Но однажды произошел случай, который заставил нас всех поверить в неё. Это случилось под утро, когда мы с девченками вернулись с кабаре в таком состоянии, что сил не хватило даже раздеться. От лошадиной дозы алкоголя, мы спали мертвым сном.
 
В этом чертовом логове, я никогда не видела снов. В эту ночь, в моем сновидении я видела зеленые поля, березы, слышала звенящую трель соловьев и ангела летящего ко мне на огненных крыльях. И вдруг я ощутила, как кто-то настойчиво толкает меня в плечо. Мне не хотелось просыпаться, покидать этот сладостный сон. Но  тут, я почувствовала запах горелого. Вскочив с кровати я увидела как ярким пламенем горит деревянная тумбочка зажатая между кроватями. Громко крикнув чтобы разбудить девченок, я набрала воды в ведро и потушила пожар. Комнату наполнил едкий дым, стены и потолок покрылись черной гарью. Целый день ушел на то, чтобы уничтожить следы пожара. Никто не мог понять причины его возникновения.
 
Что заставляло терпеть меня эти адские муки? Конечно же деньги. С ними появился азарт, надежда реализовать свои планы. Но не смотря на то, что мы получали приличную зарплату и плюс деньги за консумацию, они таяли как снег. Очень много денег уходило на еду и  туалетные принадлежности. В  конечном итоге, за три месяца работы, я накопила денег только на обратный билет.
 
В  кабаре настал мертвый сезон из-за мусульманского праздника ромадан. В это время, арабам запрещено прикасаться к женщинам а также пить и есть. Разумееться мы не работали и зарплату нам не платили. Тем неменее, мы  продолжали ходить в кабаре и мистер Набил щедро наполнял наши стаканы зельем.
 
Настали долгие и мучительные дни ожидания. Однажды в казино пришел Карим. Он был не слишком набожный. Помню, что Карим говорил мне, что религия это политика, средство управления душами людей, и что любая политика это грязное дело, и если не хочешь испачкаться, лучше не учавствовать в ней. У Карима, на мой взгляд, была правильная философия жизни.
 
В этот вечер, он был единственным клиентов в кабаре. Чтобы девченки не скучали он угостил всех шампанским. Что тут начилось! Не знаю то ли от скуки, то ли от шампанского, Длинная, та, которая самая скромная, стала танцевать стрептиз. Она заразила примером других, включив русскую музыку, девченки полезли на сцену, каждый хотел танцевать на шесту, началась потасовка. Вообщем, пока мы с Каримом смотрели этот спектакль, я успела рассказать ему о последних событиях, о том, что хочу уехать, но не знаю как сказать хозяину, потому что он вселяем в меня страх.
-         Чтобы победить страх, нужно посмотреть ему в лицо. – Cказал он и я тут же вспомнила, как отец говорил мне эти слова. — Не  бойся, детка- сказал Карим взяв мою руку в свою- если он тебе откажет, я им займусь. Я знаю, что всё что здесь происходит, делаеться незаконно.
-         Я думала, что вы друзья с мистером Набилом?- удивилась я.
-         Дружба основанная на деньгах, называеться бизнесом. В  бизнесе не может быть друзей. Это с тобой у нас дружба, потому что ты не принимаешь моих денег и ни о чем меня не просишь, хотя знаешь, что я готов выполнить любое твое желание. Конечно, я хотел бы большего, чем дружба, ты знаешь о моих чувствах к тебе. Я никогда еще не встречал женщины столь красивой и чистой души как ты, детка. Действительно, тебе здесь не место. Если ты уедeшь, я буду скучать.
-         Я не волнуюсь за тебя, Карим. Ты тут же найдешь себе новую подругу.
-         Вероятно ты права, детка. – сказал он и хитро улыбнулся- Но о тебе я никогда не зaбуду.
 
Это был последний наш разговор. Я никогда больше не видела Карима. На следующий день, набравшись смелости, я решила поговорить с мистером Набилом о контракте. Но он усмехнувшись мне в лицо сказал, что если я хочу прервать контракт, то должна заплатить тысячу долларов неустойки. Разумееться  такой суммы у меня не было, точнее у меня не было никаких денег. Последние сто долларов я выслала метери, чтобы она кормила сына. Потеряв всякую надежду на свободу, я могла уповать только на чудо. И это чудо свершилось.
 
Я до сих пор точно не знаю, что произошло на самом деле. Но через несколько дней, мистер Набил прервал мой контракт досрочно, чего по слухам, он никогда раньше не делал. Он подошел ко мне впервый раз за все время, и не смотря мне в глаза сказал:
-         Ты можешь ехать домой, Ангелочек.