Рассказики

ЧЕМ ВЫШЕ
Жил человек в городе. У него был дом, семья, друзья, соседи, знакомые, сослуживцы. И много-много просто случайных встречных. Но этот человек перебрался в горы и стал там строить дом. Из камней.
— Зачем ты это делаешь? – спрашивали его. – У тебя же есть дом. А здесь нет никого.
— Там внизу слишком шумно и тесно. И к тому же, отсюда я буду видеть весь город.
Теперь он жил один. К нему только время от времени заходили пастухи и альпинисты.
Но и здесь ему не понравилось, и решил он переселиться на самую вершину.
— Ты совсем с ума сошел!- сказали ему. – Там же вообще никого!
— Ну и что,- усмехнулся он. – Зато мне оттуда будет весь мир виден.
И он забрался на вершину. До чего же здесь холодно! И никого нет. Даже орлы сюда не залетали. Одни камни и лед.
Сидит этот человек на самой вершине и трясется от холода и голода. Но и вниз не спускается. Он единственный. Смотрит он с презрением вниз, хотя ничего и не видит. Но и люди не видят его. Потому что тучи окутывают гору.
КОТ НА ЛУНЕ
Сидит Кот на Луне. Вопит благим матом. Мяу! Мяу! Мяу! Без перерыва.
— Ну, чего ты воешь? – спрашивают его космонавты.
— Да как же мне выть? – плачет горькими слезами Кот. – Здесь же нет ни одной мышки. Даже и не пахнет мышами.
— Да чего тебе эти мышки дались? Зато у тебя всемирная слава!
— Да не хочу я вашей славы. Зачем она мне? Я хочу жить так, как я люблю жить. Понимаете ли вы хоть это?
И он с такой укоризной посмотрел на космонавтов, как на неразумных детей, которым не понятны простые истины.
ЦАРЬ ЗВЕРЕЙ
Сидит Лев на лужайке на троне.
— Вот я царь зверей,- говорит он. – Все меня боятся.
— О! да! – закричала разномастная свита.
— Но никто меня не любит. Нет у меня ни одного друга.
— Да что вы, ваше величество!
И стали придворные льстецы распинаться, как сильно они любят его.
— А ведь ты первый пнешь и плюнешь на меня, когда я настолько одряхлею, что не смогу даже хвостом пошевелить,- сказал он Шакалу, главному царскому лизоблюду.
— Я? – запищал Шакал. – Да что вы, ваше величество?
— Не надо! – махнул устало Лев лапой. – Чем больше тебе дано, тем большего ты лишаешься.
Но придворные лишь недоуменно переглянулись: о чем он.
ПОЛИТИК
— Купите мне слона! – заявил за обедом Витенька родителям.
— Ты чего, сынок? Какого слона?
— Слона! Хочу слона! Купите слона! – закатил Витенька истерику.
— Ну, Витенька, подумай, где же мы его разместим! Да и денег у нас таких нет. И прокормить не сможем,- уговаривали его родители.
— Ну, тогда жирафа!
— Час от часу не легче!
А Витенька воет волком.
— Купите мне крокодила! Если не купите крокодила, я ничего есть не буду.
— Но, Витенька!
— Послушай, сынок! – подобострастно сказал папа. – А может, щенка? Хорошего! Породистого!
Теперь Витенька на зависть всем ребятишкам прогуливается по двору с щенком.
— И как тебе удалось выпросить его у родителей? – удивляются они, потому что им родители щенков не покупают.
А Витенька хитро сощурит глаза и важно отвечает:
— А надо быть политиком.
— А как это?
— Долго объяснять,- высокопарно отвечает Витенька и шествует важно по двору дальше.  
РУЧЕЕК
Бежит Ручеек. Звенит его звонкий голосок: «Ах! Как хорошо! Какое синее небо! Какое яркое солнце! Как весело заливаются птицы! Ох! Какой я счастливый!» Вскоре он увидел впереди огромное водное пространство. «Виват! Море! Настоящие штормы и дельфины, бригантины и акулы, пираты и отважные мореплаватели! Вот это здорово!» Но почему-то в море не оказалось не только ни одной акулы, но даже самой мелкой рыбешки. Да и вода была совсем не соленая, а какая-то затхлая и грязная. Всюду плавали пластиковые бутылки, пакеты из-под чипсов и прочий мусор, а на дне были не водоросли и камни, покрытые мохом, а ржавые железяки, битое стекло и обломки кирпичей. Вот так часто и бывает. Попадется что-нибудь на нашем пути, мы уже и думаем, что это море или даже океан. А оказывается, что это всего-навсего большая-пребольшая лужа.
ЛИСТИК
Порхает Листик над землей и восторгается: «Я лечу! Я птица! Я могу подняться до самых звезд! Эй, вы! Орлы и чайки! Вы слышите меня? Я такой же, как и вы!» Но в это время он упал на землю. Огляделся. Фу! Вокруг него лежали сухие, морщинистые, перекособоченные черные и грязно-коричневые листья.
— Куда я попал? – возмутился Листок и стал с упоением рассказывать, как он летает.
А когда его восторженный голос наконец-то замолк, старый сморщенный листок проговорил:
— Что ж ты думаешь, что мы всю жизнь вот такими и лежали здесь? Каждый из нас тоже познал счастливые мгновения полета. Каждый из нас висел когда-то на дереве, пока холодный осенний ветер не сорвал нас и не бросил сюда на землю.
Лежит себе Листок под деревом, сохнет и чернеет. А сверху летят все новые и новые листочки. Такие восторженные и хвастливые. Пока…
СНЕЖИНКА
Порхала Снежинка и нахвалить себя не могла:
— Какая я красивая! Какие изумительные формы! Разве еще есть в мире подобная красота?
А рядом с ней летела другая Снежинка и тоже любовалась собой и нахваливала себя. И третья, и двадцатая, и трехсотая… А потом все эти снежинки упали у крыльца дома. И получился сугроб. Вышел хозяин, взял лопату и перебросал сугроб за ограду. И не увидел никакой красоты снежинок. А всё потому, что их было много-много-много. А поэтому это были не снежинки, а просто сугроб. То есть куча снего.
ИВАНУШКА-ДУРАЧОК
Жил да был Иванушка-дурачок, полеживал он себе на печке да бока грел. Но времена-то уже наступили иные: никто на печках не путешествует да и печек таких почти не осталось. Люди путешествуют на автомобилях, самолетах, кораблях, а то и на космических ракетах.
— Эх-хе-хе! – вздыхает Иванушка-дурачок. – Надо и мне шагать в ногу с научно-техническим прогрессом. Хватит бока-то мять!
Достал он кубышку и купил турбореактивный двигатель да и поставил его в печь. Закрепил как положено.
— Вот и я приобщился к прогрессу! – обрадовался Иванушка, любуясь модернизированной печью.
Повернул он ключ зажигания. Как затрясется печь, как заходит ходуном! А затем, как грохнуло, брякнуло, бахнуло и развалилась печь на мелкие осколочки. Самого же Иванушку-дурачка подхватило воздушной волной, понесло и так шмякнуло о землю, что и последние мозги ему бы выбило, если бы они у него были. Хоть в этом Иванушке повезло.
— Ну, ты и даешь! – говорят ему люди. – Ты и, правда, Иванушка – дурачок! И как ты только додумался? Ну, так тебе, дураку, и надо!
И смеются… Бывает и мы, как Иванушка-дурачок, стараемся угнаться за прогрессом, а сами двумя ногами стоим в прошлом. Вот так и получается: то брякнет нас, то шмякнет, то непонятно куда воздушной волной отнесет. А нам хоть бы что!
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И АРНОЛЬД ЧАН ВАМ ДАММ
Гуляет Илья Муромец по аллее, дышит свежим воздухом, наслаждается пением птиц и никогошеньки не трогает. Тут ему навстречу Арнольд Чан Вам Дамм, супер-пупер-сверх-звезда. Весь такой, как на пружинах, в наколках, сережках, кольцах. Вау!
Увидел он Ильюшеньку. Презрительно сморщился и плюнул себе на кроссовки.
— Это ты что ли Илья Муромец? – цедит он сквозь зубы. – Сейчас посмотрим, какой ты богатырь. Кик-боксинг! Ия!
Завизжал супер-звезда, как поросенок. И серия молниеносных ударов – в корпус, по голове, по рукам, по ногам. Ия!
— Да ты чего это? – спрашивает Ильюшенька. – Никак приболел, парнишка? Что ж ты так визжишь-то?
— Айкидо! – пищит Арнольд Чан Вам Дамм.
В воздухе переворачивается и пятками в нос, в лоб, в солнечное сплетение.
— Да хватит! Хватит, малой! – пытается его урезонить Илья. – Ну, чего ты? Ну, довольно же!
А того уже не остановишь: то карате у него, то дзюдо, то тайский бокс, то вообще черт ногу сломит.
Визжит супер-звезда, пот с него ручьями катится, красный, как кумачовое знамя. Чего он только не вытворял. Акробаты отдыхают. Гимнасты бы от зависти лопнули. И ногами-то он Илью молотит и ребром ладони, потом в ход пустил нунчаки, стальные шарики и звездочки, и даже бейсбольную биту.
— Охо-хо-хонюшки! – вздохнул Илья. – Да кто же так дерется, чудак? Вот смотри, как надо!
Плюнул Илья в кулак и звезданул Арнольда Чан Вам Дамма по уху. Тот и покатился кубарем. Подбегает Илья к нему, приложил ухо к груди.
— Фу! Дышит! Хорошо еще, что в четверть силушки ударил, шутейно. Достает Илья Муромец мобильник и давай набирать номер «скорой помощи».