Побежал по витым проводам ток

Побежал по витым проводам ток,
И под камень лежачий пойдет поток.
Не гляди на меня волчицей, не хмурь глаз.
Выпускаю из рук синицу в последний раз.
 
Сколько раз зарекался – не сидеть допоздна,
Браг хмельных не лакать по ночам допьяна.
Завтра, как и вчера, начинаю опять с конца –
В хруст об стенку горох — так, что кровь с лица. 
 
Я все зенки таращу похмельные в зеркала,
А оно мне ехидной хохочет, знать, боль – мала.
Как журавль подраненный бью крылом о стекло,
Крови за ночь с меня полведра натекло.
 
Изловить бы того, да на суп, общипав крыла.
А перо-то какое! Чисто с золота-серебра!
Только выходить его мне уже не с руки,
Проиграть тебя в карты что ли – отдать за долги?
 
По утряне в подушку свою через раз дышу,
Час неровен – себя я ей сам задушу.
Завязали узлы на рубашке моей врачи,
Кляп больничный суют: «Милый, помолчи».
 
Говорят мне упорно: «Журавлей твоих нет!
А что видишь, так это все пьяный твой бред».
Бинт больничный жую, зверем выкатив глаз.
Обещаю врачам, что в последний раз!