Семь печатей

1. Печать Первая.

Всё это было немного странно, но я уже почти привык. Бессмысленное существование, что я влачил, не в силах ничего поменять, угнетало. А что я мог сделать? Только рассказать, что сейчас имею ввиду.
Уже почти десять лет я сижу на одной из скамеек солнечного города Новороссийска в алее Пушкина. Удивительно, я помню это. Я знаю, сколько мне лет, и знаю, где нахожусь. Чувствую каждый порыв ветра, но от него мне не холодно, а даже приятно. Я не чувствую голода или же каких-либо ещё человеческих нужд. Ничего, кроме смертельной скуки. Может, всё потому, что я призрак? Или не призрак? Как объяснить моё состояние на этой Земле? Люди проходят мимо, не обращая на меня ни малейшего внимания, чтобы я не сделал, а вы уж поверьте, попытки привлечь их у меня были различные. Всё зависело от настроения и моей фантазии. Но это ни к чему не приводило – одно лишь глухо-слепо-немое безразличие со стороны окружающих. Никто никогда не садится на скамью, что я занял, хотя странно, даже в жаркий день люди предпочитают брести дальше, нежели сесть на уютную скамью, укрытую тенью деревьев.
Раньше я получал хоть какое-то удовольствие, разглядывая проходящих мимо людей, но день за днём, мимо меня пролетали одни и те же лица, и теперь я иногда замечал, что тот или иной юноша уже повзрослел, став моим ровесником. Ведь биологически, я точно помню, мне всего лишь восемнадцать лет. Странное это ощущение – наблюдать, как люди открыто тебя игнорируют. Но, быть может это не их вина? Может, это я что-то сделал?
Вы можете спросить, почему я сижу именно здесь, а не пошёл бродить по городу или же в клуб, к примеру. Думаете, я не пробовал? У меня было много времени испытать различные шансы, но вокруг этой скамьи словно невидимый щит. Я не могу отойти от неё дальше, чем на пять шагов.
И всё же, я не бесплотен и чётко это осознаю. Однажды, я попробовал нацарапать буквы на коре, близко стоящего, дерева, и мне это удалось. Я могу дотронуться до своего лица, правда, не помню, как оно выглядит. Так же, как и не помню своё имя. Удивительно. Помню сколько лет, а имя – нет. Я мог бы даже посмеяться над такой мелочью, но боюсь, разучился.

2. Печать Вторая

Но, однажды всё изменилось. На первый взгляд не особо существенно, но всё-таки.
Мне было безумно удобно лежать на скамейке и в очередной раз испытывать жгучее желание разломать её, раскромсать в клочья, на щепки…. Да на что удастся. Тут моё внимание привлекло некое новое лицо. Лицо девушки. Я был уверен, что раньше никогда её не видел. Не то что бы она обладала, какими-то особыми внешними данными, чтобы привлечь меня, но любопытство и недостаток развлечений сделали своё – я стал рассматривать её. Довольно пристально, даже слишком. Она была нагружена целой кучей пакетов и заметно устала. Даже интересно, куда она всё это тащит? Окликать незнакомку смысла не было, так что я мог лишь обречённо вздохнуть и продолжать наблюдать до тех пор, пока она не исчезнет из виду.
Но девушка внезапно остановилась, как раз напротив меня, и беспомощно осмотрелась по сторонам. Я смотрел на неё по-прежнему. Тут она, бросив беглый взгляд в мою сторону, подняла свои сумки и стремительным шагом подошла к моей скамейке. Взглянув на меня сверху вниз, что означало, что она действительно меня видела, незнакомка тихо, но отчётливо произнесла:
- Подвинься, пожалуйста.
Я продолжал тупо заглядывать ей в глаза, не совсем понимая, к кому она обращается. Светло-карие глаза незнакомки, с пышными, тёмными ресницами, чуть дрогнули, выдавая её возмущение. Она опустила свою ношу на асфальт и ещё раз, глядя в мои глаза, проговорила, уже более резким тоном:
- Я ведь попросила! Тебе что, так сложно?
Наконец, я решил послушаться и машинально сел, подвинувшись. К моему удивлению девушка уселась рядом, достав маленькую бутылочки воды. Она чуть отпила, с задумчивым видом вглядываясь в прозрачное таинство газировки, и бросила на меня дерзкий и немного раздражённый взгляд. Я даже почувствовал себя смущённым, но, не желая ощущать себя ещё более глупо, чем есть, промолчал, тактично и спокойно принимая её, разгорячённые на палящем солнышке, нервы. Видимо, моё лицо так и вытягивалось от удивления и бурливших эмоций, из-за неожиданно приобретённой компании, что она, не выдержав, спросила:
- Что-то не так?
- О.. Э… Подожди, ты что, со мной говоришь?- проговорил я, удивившись при этом, что до сих пор не разучился это делать.
- А ты тут что, ещё кого-то видишь?- закатив глаза, проворчала девушка. Ну, собственно да, вопрос был явно к месту – в такую жару, да ещё и в обед, народ либо совсем в парки не выползает, терпеливо дожидаясь вечера, либо превращается в медуз, отмокая в море. Середина сентября. Ещё многие в отпуске.
- Нет.
- Тогда смысл спрашивать?- безразлично поинтересовалась она, вновь заставляя меня чувствовать себя полным идиотом.
А вот что я мог на это сказать? Что люди меня вообще не видят? Или, эй девочка, я невидимка? Конечно, она тут же посмотрит на меня, как на сумасшедшего, быстро соберёт пожитки и смоется, а я так и останусь тут. Хотя, она ведь в любом случае уйдёт…. Но, по крайней мере, я мог её ненадолго задержать.
- М… А как тебя зовут?- проговорил я и ощутил на себе её ледяной взгляд. Ой-ой. Эта девочка явно не из тех, кто так просто на улице знакомится. Сейчас она меня пошлёт. Я чувствую.
- Катя. А тебя?
Ух, ты. Ничего себе, так я и впрямь не невидимка? Правда, вот… влип.
- А какое мне больше подходит?- с надеждой спросил я. Она чуть нахмурилась:
- Ты надеешься, что я угадаю?
- Было бы неплохо,- попытался улыбнуться я, но видимо получилось не очень хорошо, потому что Катя тут же шарахнулась от меня.
- Даже не знаю,- задумавшись, проговорила она, чуть отвернувшись,- а если я не угадаю, сильно обидишься?
Её волнуют мои чувства или это просто вежливость?
- Уверен, что ты в любом случае угадаешь, сердцем чую,- искренне ответил я. Она сморщилась от такой формулировки, предполагая, что на месте «сердца» должно было быть другое слово.
- Ладно…. Тогда может Андрей? Или Лёша?
- Ты назвала эти имена потому, что они мне действительно подходят или потому, что они тебе нравятся?- не в силах скрыть смущение, поинтересовался я.
- По обеим причинам.
- Ну, тогда, Лёша.
- Тогда? Ощущение такое, будто ты просто только что выбрал….
Ну, так и есть.
- Просто ты угадала,- подавляя неловкую, растягивающуюся на моём лице против воли, улыбку, ответил я.
- Тогда я рада, Лёша. Но, пожалуй, мне пора….
- Жаль….
Мне действительно было жаль. Даже очень.
- Эмм… Лёша….
- Что?
- Мне немножко неловко просить,- замялась Катя,- мы только познакомились. Помоги мне, пожалуйста.
- Да я собственно буду даже рад. Чем?
- помоги с пакетами…. Думаю, что мне их одной не дотащить.
Она потёрла руки, стараясь не смотреть на меня. Её щёки чуть покраснели и я, в приливе оптизма, схватил все её пакетики и сумочки:
- Куда нести?
- Ой! Дай мне половину!
- Веди, давай, я ж не из желе. И они совсем не тяжёлые для меня.
- Точно?
- Да!
Да уж. Радость пёрла через уши. Она медленно пошла вперёд и только спустя пять минут я вдруг вспомнил, что был рабом лавочки, как бы абсурдно это не звучало, но именно – БЫЛ.
Мы повернули налево, и лавочка пропала из виду. Видимо, я стал свободным! СВОБОДНЫМ!
Стало вдруг так тепло-тепло…. Неужели я, наконец, обрёл свободу? Поверить было трудно. Девушка, заметив мою радость, улыбнулась и поинтересовалась, что послужило причиной моего веселья.
- Даже не знаю, как объяснить. Может, погода на меня так влияет?
- Ты любишь солнце?- спросила Катя, поправив выбившуюся из гульки прядь волос.
- Сейчас – да.
- Почему именно сейчас?
- Ты не поймёшь. Так что, лучше я и не буду начинать,- попытался я уклониться от ответа.
- Случилось что-то хорошее видимо?
- Да. Мне всё ещё не верится.
Она вдруг замолчала. Мы дошли до остановки. Мне не терпелось пойти погулять, я просто дрожал от возможности такой перспективы.
- Всё. Спасибо. Дальше я, наверное, сама справлюсь.
- Да ничего. Я был рад помочь.
Это тебе спасибо!
- я, пожалуй, пойду, хорошо?
- Да. До свидания, Лёша.
- Пока.
Я только повернулся к ней спиной, как вдруг ощутил давящее чувство на своих запястьях. Меня это взволновало, но я не остановился и прошёл ещё два шага и тут же наткнулся на знакомый, не пропускающий щит, который раньше был у скамейки. Катя с удивлением наблюдала за мной, я завис буквально в пяти шагах от неё и не мог идти дальше. Хорошо ещё, что кроме неё никого не было, а то, наверное, это была та ещё картина. Я оглянулся, беспомощно взглянув на девушку. Выражение её лица отразило волнение, и она приблизилась ко мне:
- Что случилось? Ты чего такой испуганный?
- Я,- тут я понял, что сейчас начну нести бред, но ничего не поделаешь,- не могу уйти.
- Почему?- Катя нахмурилась.
Отличный вопрос! Просто отличный! И вот что я могу ей ответить? Видно же, что она человек адекватный, а я – нечто.
- По той же причине, что не мог отойти от скамейки.
- какой ещё скамейки?
- Той самой, на которой мы познакомились сегодня.
Её брови чуть приподнялись, в удивлении. Она оценивающе оглядела меня, видимо решая, смахиваю ли я на бомжа или нет, а потом повернулась ко мне спиной и пошла к своим, стоящим у стенки, пакетам. Я почувствовал, что меня кто-то толкнул и двинулся за ней.
- Не ходи за мной.
- Я был бы рад.
- Так вот и не ходи.
- Не могу.
- Почему?
- Не знаю.
- Великолепно! Вот чего ты теперь от меня хочешь? Учти, мой парень тебя в порошок сотрёт, если не отвяжешься! Да и я в случае чего могу за себя постоять!- с этими словами она достала какой-то учебник из сумки, угрожающе на меня взглянув.
- Так! Стоп! Я на тебя не нападаю! Может, я просто постараюсь всё объяснить?
- А надо ли? Просто отвали.
- Пожалуйста.
Катя отвернулась от меня на секунду и в этот момент старичок, медленно проплетавшийся мимо нас, пробормотал:
- Наркоманы! Пьяницы! Куряги! Ходят тут, с воздухом разговаривают!- возмущённо пропищав это, он взглянул на Катю из-под нахмуренных бровей. Она испуганно шарахнулась и воззрилась в смущении на меня. Я лишь пожал плечами и безразличным голосом произнёс:
- Да уж. Меня никто не видит. Ты первая, кто меня заметил.
- Как это так?
- Если бы я только знал, то объяснил бы тебе.
- Ладно. Говори, что хотел. Думаю, мне стоит выслушать….
Я, чувствуя невероятное облегчение, вздохнул и торопливо начал рассказывать о своей жизни. Тут подъехал автобус, и она жестом приказала мне сесть рядом с ней, на заднее сидение, запретив трогать пакеты, а то мало ли, как это смотрелось со стороны. Там я тихонько нашёптывал ей историю своего существования, а она ничего не отвечала, лишь изредка кивая.
- Один билет,- расплачиваясь, проронила она, глядя на водителя автобуса.
Она, ни капельки не стесняясь, завела меня в свой дом и, воскликнув «я дома!», терпеливо дождалась ответа эхо, вторившего ей, из чего она поняла, что никого нет.
- Вот и всё….,- шёпотом закончил я, ожидая её реакции.
- Разувайся.
- А, хорошо.
Я снял свои лёгкие ботинки и поставил их под вешалку, но они тут же исчезли. Я особо не успел над этим задуматься, так как Катя пошла на кухню, а невидимый щит потащил меня вслед за ней.
- Чай с шоколадкой будешь?- пробормотала она, обернувшись.
- Да, спасибо. Нет, погоди! Ты вообще меня слушала?
- конечно.
- О…. и, ты мне веришь? Это очень важно.
- Вообще или только в данной ситуации?
- Пока меня устроит и данная ситуация.
- Да. Но верю я не твоим словам.
- А чему?- я нахмурился против воли.
- Пока мы шли к моему дому, то я заметила, что у тебя нет тени. И ты не оставляешь следов.
Ого. Даже я сам этого не заметил, а она умудрилась, и слушать меня, и наблюдать краем глаза.
- вот оно что….
- Да. Но это не объясняет того, как я тебя вижу.
- Мне это тоже интересно.
- И ещё, хотелось бы понять, почему ты теперь не можешь отойти от меня….
- Главное, думаю, понять не это.
- А что?
- Как мне отойти от тебя дальше, чем на несколько шагов.
Она поставила передо мной чашку и внезапно побледнела.
- Постой-ка…. Так, теперь если я в душ пойду или буду переодеваться…. Ты всё это видеть будешь?
- я могу отвернуться,- скрывая улыбку, ответил я. Как-то я об этом даже не подумал раньше. Фигура у этой девчонки была очень даже ничего, хотя, под этим лёгким платьицем-балахончиком, понять было трудно.
- Это не смешно! Тебе с сахаром?
- Ой. Да. Спасибо. Одну ложку, если можно. Я и не смеюсь.
Она налила мне в чашку, с синим цветочком, немного заварки и кипятка.
- Не похоже.
- Ну, извини….
- А если нам снова пойти к той скамейке…. Как думаешь, ты сможешь там остаться?
Я чуть не поперхнулся. Она села напротив, глядя на меня с мстительной улыбочкой, явно получая удовольствие. Катя отпила немного чаю и отломала себе квадратик от шоколадки.
- Пей. Чего ты?- как ни в чём небывало произнесла она, наблюдая за мной, своими хитрыми глазами. Я опустил взгляд, рассматривая содержимое, и вдруг увидел своё отражение и уставился.
Она заметила моё состояние и промолчала, засунув беззащитный квадратик себе в рот целиком, запив его чаем.
Насколько я мог судить, то я, несомненно, был привлекательным брюнетом с яркими, голубыми глазами. Конечно, я заметил, что был высок ростом, гораздо выше Кати, так что ей приходилось высоко задирать голову, чтобы посмотреть на меня. А ведь она сама была далеко не коротышка – где-то под метр шестьдесят семь ростом.
- О….
- что такое?
- Так вот, как я выгляжу….,- озадаченно протянул я.
- Не слишком плохо,- усмехнулась Катя.
- правда?
- пойдёт. Пей уже чай. А, может, ты кушать хочешь?
- Нет. Об этом можешь не думать. Я никогда не хочу кушать.
- Ты будешь весьма выгодным мужем кому-нибудь,- захихикала она, но меня её замечание не очень воодушевило. Перспектива то была мрачноватая – кто обратит внимание на меня, если учесть, что я невидимка? Не знаю, подумала ли она о том же, но Катя нахмурилась и чуть отвернулась от меня. Видимо, немного расстроилась…. Или выражение моего лица меня выдало и заставило её чувствовать себя виноватой? Я отпил немного чая.
- Спасибо…. Ты так приняла меня…. Что мне сложно поверить в то, что происходящее – реальность. Может, я глупость делаю, расспрашивая об этом, но мне интересно, почему?
- Это интригует…. Безрассудно, абсурдно, но до ужаса интересно.
Я почувствовал, как у меня открылся рот сам собой, и я просто уставился на эту странную девушку. Хотелось хохотать, но я понял, что если не удержусь, то буду походить на истеричку. Поэтому, подавив дикий ржачь, я просто хмыкнул и кашлянул:
- Чем же это тебя так привлекает?
- Просто…. Это похоже на фантастику. А мне всё такое очень нравится.
- О как. Ну, прикольно.
- Звучит глупо, да?- засмеялась она, глядя на меня.
- Не особо. Просто необычно,- на моём лице всё же появилась улыбка, и я подсмотрел, как она выглядит в моей чашке с чаем. Неплохо.
- Да уж…,- она слегка потёрла руки, спрятав их под столом и опустив взгляд,- я немного сумасшедшая.
- Что тогда обо мне говорить?
- Наверное, ничего.
- Вот именно.
- Лёша…. Можешь снять с моей шеи цепочку?
- Ох,- её просьба застала меня врасплох. Я подошёл к ней ближе, хотя куда уж ближе? Её волосы были собраны в пучок, сильно закрученные, но мне пришлось обратить внимание на чёрно-серебристую цепочку, висевшую на её шее.
- Не люблю я её,- пожаловалась девушка в полголоса. Меня это позабавило:
- А зачем одела тогда?
- Я каждый раз надеюсь, что она начнёт мне нравиться,- она повернулась ко мне ровно настолько, чтобы видеть лишь одним глазом и улыбнулась.
- Интересное желание,- наконец я справился с замком непокорной цепочки-ёжика и обратил внимание на то, как Катя слегка зажмурилась.
- Что такое?
- Резинка на волосы сильно давит. Надо снять,- с этими словами она медленно потянулась рукой к своим волосам и массивной резинке. Но почему-то мне захотелось ей помочь и, не говоря ни слова, я аккуратно снял это давящее «чудо» с её волос. В нос сразу ударил лёгкий аромат свежих фруктов, смешанный с чем-то сладким. Ей на плечи упала тяжёлая волна волос, немного вьющихся у концов, спадающих до самой талии. Я отметил, что нежный аромат исходил от её локонов, видимо, это был шампунь или же духи, но что-то очень приятное. Захотелось сесть с ней рядом, уткнуться носом в её плечо и продолжать вдыхать в себя этот запах.
Катя посмотрела на меня с удивлением, покраснев:
- Спасибо,- промолвила она и безжалостно выхватила у меня из рук свою резинку. Но, видимо её всё это слишком смутило, потому, как она вскочила и стала торопливо убирать чашки со стола.
- Не за что. Должна же от меня быть хоть какая-то польза.
- наверное.
Её щёки всё ещё пылали. Сколько она ещё может смущаться? Меня, например подобного рода близость не волнует. Разве что немного непривычно. Даже привлекательно. Но я знал, что мне это тоже надоест. Со временем.
- Поможешь мне приготовить ужин?
- Да. Постараюсь…. Но вот только сейчас два часа дня. Не рано ли?
- Мои родители возвращаются в шесть…. А мне ещё надо будет прибраться после всего. Позже я ещё хочу немного отдохнуть.
- Всё равно. Времени у нас вагон и маленькая тележка.
- Это всегда так кажется.
Потом мы мало говорили между собой. Видимо, у неё была привычка всё время молчать. Мне она тоже была свойственна, но лишь в качестве серых будней, минувших. Теперь, постоянное молчание мне было в тягость. Я покосился на маленький телевизор, висевший под потолком. Катя не стала его включать, а мне было неудобно её об этом просить. Мне не хотелось выводить её из равновесия. Кто я такой, чтобы своим эгоизмом нарушать течение её досуга?
Катя была права, что начала готовить так рано – двигалась она чудовищно медленно, скрупулезно, придираясь к каждой мелочи. Мне она не разрешала себе помочь, хоть и просила об этом в самом начале. И всё-таки, её неторопливая манера была кстати. Приготовить всё к жаркому она сумела довольно быстро, двигаясь при этом очень размеренно.
Мне приходилось плясать вокруг неё, чтобы не чувствовать знакомое давление на своих плечах и запястьях. Я по-прежнему не мог отойти дальше, чем на два с половиной метра, и это было странно. Не так, как раньше, но всё-таки. Было ужасно необычно для меня находиться рядом с кем-то живым и тёплым.
Я заметил, как напряглось её тело, когда вернулись родители – маленькая брюнетка, её мама, и папа, высокий, мощного вида мужчина. Катя улыбалась, но время от времени поглядывала на меня, обеспокоенно. Её щеки тут же становились пунцовыми, и она невольно выдавала своё волнение. Хоть меня никто видеть и не мог, кроме неё, я всё ещё оставался здесь, приводя её в замешательство. Она постаралась как можно быстрее выбраться из-за семейного стола, сбежав в свою комнату, предоставляя родителям, поговорить друг с другом.
Мной овладело странное чувство, когда я оказался в её комнате. Она была большая и светлая, с нежно-персиковыми обоями. Батареи, тянувшиеся вдоль стен, были обшиты бамбуком. Я ощущал этот странный аромат дерева, немного приторный, но к нему можно было привыкнуть. Напротив огромного окна, у другой стены, стояла кровать, накрытая мягким пледом. В углу стояла маленькая тумбочка, на которой разместился телевизор и DVD. Возле кровати стояло кресло, будто для меня созданное. Я отметил, что пока она спит, то буду проводить ночи именно в нём.
- Отвернись,- вполголоса приказала Катя мне,- мне надо переодеться
- Хорошо,- я послушался, хоть мне этого и не хотелось. И, судьба вознаградила меня за послушание. Я заметил длинное зеркало, тянувшееся параллельно двери. Оно отражало всю комнату в мельчайших деталях, в том числе и центр моей новой вселенной. Видимо, она забыла о зеркале и, веря в мою порядочность, медленно стянула с себя это бесформенное чудище, в виде платья, тут же завернувшись в халат. Но я, опытным взглядом, успел рассмотреть её фигуру. Девушка была очень тонкой и её длинные, стройные ноги, только подчёркивали это. У неё была небольшая грудь, скрывавшаяся под нежным, кружевным лифчиком. Трусики у неё были также, кружевные. Интригует. Я, наконец, заметил её хрупкие плечики и тонкие запястья. Девушка казалась мне какой-то…прозрачной. Всё её тело выглядело таким слабым и хрупким, но только не воинственное выражение лица.
Моё тело, по сравнению с её телом, казалось горой. Конечно, я не выглядел законченным качком, но и жаловаться мне был бы грех. Всё в меру. Где-то даже перебор. Теперь я понимал, почему ей было так тяжело нести свои пакеты, а мне – нет.
- Всё, можешь повернуться.
- Ага, спасибо,- пытаясь скрыть улыбку, пробормотал, понимая, почему она говорит шёпотом.
- Скажи, ты что-нибудь в алгебре понимаешь?
Неожиданный вопрос.
- Пока не знаю. Может быть. А что?
- Помощь нужна,- скривилась она.
- Сделаю, что смогу,- пообещал я. Она показала мне свои задания. На удивление, я знал всё. И быстро объяснил. Оказалось, что она и сама понимала, но ей нужна была компания. Видимо, я выглядел слишком скучающим. Однако, я получил истинное удовольствие, помогая ей с уроками. Она была немного резковата, но всё ещё очень приятна в обращении.
А сколько незабываемых минут я пережил, когда стоял у двери в ванную. Просто чудовищно. Я достаточно выразительно мог представить, как она стоит под горячими струями воды, а её, цвета молочного шоколада, волосы, спадают ей до талии, намокая от жаркой волны брызг душа. И вышла она, такая душистая и безумно приятно пахнущая свежими фруктами, что крышу могло снести. Но я решил, что смогу насладиться этим ароматом, когда она уснёт. Не хочу чувствовать себя собакой, обнюхивая её, но это было слишком притягательно. Мои гормоны дают о себе знать.
Так, закончился мой день. А бессонная ночь и её молчание сделали своё. Она начинала мне нравиться. И это было неплохо, тем более, если мне суждено быть неким Меркурием вокруг этого Солнца, двигаясь в радиусе двух с половиной метров. Что ж, у меня появился новый центр Вселенной.
- Доброй ночи, Катя.
- Сладких снов.

3. Печать Третья.


Глядя на себя, в зеркало времён,
Отражение глаз твоих ловя.
Безразличный вид – это лишь вуаль,
Серых масок странная игра.
Тёмный огонь – укрывается вглубь,
Словно печать, на линии губ.
Выдох, вдох. И пламя страстей,
Меж нами только сильней.
Это странное понятие – любовь
И тот, кто в сети её попал.
И в моих руках ключи твоих оков.
Смирись, послушной куклой ты стал.

Такие слова были в песни, что я слушал всю ночь на её телефоне, в наушниках. Интересно. Так было похоже на наши отношения с Катей. Только вот, началось всё не с любви. Прежде, она заполучала «ключи моих оков», сделав послушной куклой. Но я не знаю, закончится ли всё это сильными чувствами или же нет. Сложно судить.
Я всю ночь слышал, как девушка ворочалась на своём ложе. Но я мало о ней думал. Меня больше занимала песня. Я слышал, как ворочались в другой комнате родители Кати. Они поднялись раньше неё и уехали на работу. Катя же встала лишь через полчаса, после этого, тут же потащив меня умываться. Вернее, умывалась она, а я молча наблюдал.
- Слушай, ты хоть телефон мне зарядил?
- Ну да. Ему хватило всего лишь часа.
- Да. Он хороший. Заряжается быстро.
- Да. Это удобно. Какие у нас на сегодня планы?
- Самые обычные. Школа в начале. Потом дом. Готовка, уборка, уроки.
- а у тебя что, совсем нет ни каких увлечений?
- есть парочка…. Но не самых интересных.
- Не интересных? Для кого?
- Думаю, что для тебя.
- откуда ты можешь это знать?
- Обычно, другим людям такое не интересно.
- Да брось. Чем ты любишь заниматься?
Катя покусывала губы, не решаясь сказать, попутно она заваривала чай.
- Ладно. Я люблю петь и писать стихи.
- О…. так ты творческая личность?
- Ну, почти.
- споёшь мне?
- ни за что….
- К чему такая категоричность?
- Я пою, только если никого нет рядом.
- считай, что меня нет.
- Это трудно сделать! Ты же стоишь рядом со мной!
- А ты закрой глаза.
- Всё равно.
Вот упрямая.
- Идём. Мне нужно привести себя в порядок.
- О…. краситься сейчас будешь?- поддразнил я её.
- Угу, но не только. Мне ещё линзы одеть нужно.
- Вот как. Плохое зрение?
- Угу.
Я с интересом наблюдал, как она запихивает себе в глаз маленькую плёночку, затем моргает и проделывает тоже самое со вторым глазом.
- Ужас, какой,- не выдержал я, в конце концов,- ты что, каждый день это делаешь?
- да,- она довольно улыбнулась, вытирая слёзы,- страшно?
- Не то слово,- я закатил глаза, в притворном ужасе, но всё же улыбнулся ей в ответ,- Слушай…. А можно мне тебя причесать?
- Зачем?
- Ну, у тебя такие волосы густые…. Мне нравится.
- А…. ну, хорошо,- она протянула мне расчёску, покраснев.
Я получил истинное удовольствие, аккуратно прочёсывая её волосы. Они были такими пушистыми и ароматными, что можно сойти с ума. Поначалу она нервничала, но потом даже начала балдеть потихоньку и стала подкрашивать глаза. Я наблюдал за этим процессом, и удовлетворённо отметил, что она лишь немного подводит глаза зелёным карандашом и красит тушью кончики ресниц. Я всегда думал, что подобного рода «штукатурка» наносится часами, а Катя чудесным образом потратила на неё две минуты. Хотя, она, наверное, просто исключение.
Она быстро оделась, конечно, заставив меня отвернуться. В этот раз я проявил больше благородства, и подглядывать не стал. Потом я оценил результат. Всё же, она очень симпатичная. Мягкая, белая кофта, с соблазнительным вырезом, подчёркивала её фигуру. Лёгкие джинсы обтягивали её ножки и попу, достаточно выгодно демонстрируя и в тоже время скрывая. Она обула туфельки, я был в шоке, у неё только 36 размер ноги. Да это ведь не нога, а ножка. Такая маленькая. Туфельки были с небольшим каблучком и явно очень удобные, раз она не испытывала дискомфорта. Волосы Катя собирать не стала, и теперь, натруженные моими усилиями, они спадали ей до талии, искрясь от света.
Правда вот, когда она взяла свою сумку, мне стало ясно – всё хорошее закончилось. Её учебники были просто неподъёмными, мне стало так стыдно, что я такой бесполезный, что я решил нести её сумку сам и будь, что будет. И дойти до её школы вниз по горе было тем ещё испытанием. Просто ужас! Нет, вниз-то легко…. А если вверх?
Самое странное, что её все так разглядывали, что даже я нервничать начал. Как её это не раздражало? В школе, у самого входа её ждала подруга. Или приятельница. Что быстрее. Катя подошла к ней.
- Привет, Танюшка.
- Да. Доброе утро, Катюшка,- тут, по странному стечению обстоятельств, она взглянула в мою сторону и спросила,- а ты кто? Новенький?
- Что?
Вид у меня, наверное, был шокированный, так что Татьяна обратилась к Кате:
- Это твой знакомый?
- Да,- нехотя выдавила она. Мне до ужаса захотелось задать этой Тане вопрос, видит ли она меня. И тут до меня дошло, что многие, стоящие во дворе школы, смотрели на меня. Не мимо, как обычно! Вот только, в чём дело? Что-то изменилось? Почему? Тут мой взгляд упал на сумку, что я держал в руке, и меня осенила безумная догадка.
- Катя, иди сюда,- я потянул её за руку подальше от Тани.
- Они тебя видят?
- Похоже на то….. но думаю, что это не просто так, а потому, что у меня в руках твои вещи.
- Думаешь, если ты отдашь мне сумку, то снова станешь невидимкой?
- Надеюсь, что нет…. Не хочу ставить эксперименты.
- Тогда…. Давай так….
Она достала из кармана резинку и протянула мне. Я понял, что она имела в виду, и тут же одел резинку себе на руку, отдавая Кате сумку. Осмотревшись, я понял, что на меня всё ещё с интересом поглядывают, и вздохнул с облегчением. Я с удовольствием ловил на себе эти взгляды, хоть и чувствовал себя смущённым. Было непривычно, честно скажу, но приятно. Я словно начал жизнь заново, с самого интересного момента, с юности.
Не расстроился даже тогда, когда она, молча, повела меня в класс. Я увидел, что место рядом с ней пустовало, и занял его. Учителя тоже меня видели и все остальные ученики. Меня это удивляло. Они относились ко мне, как к новенькому, в это верили даже учителя и когда я, на перемене, снял резинку Кати со своей руки, то обо мне сразу же все забыли, словно меня и не было, подтвердив тем самым теорию, что вещи «центра моей вселенной» делали меня видимым и ощутимым. Почти живым. Я говорю почти потому, что всё это было относительно. Даже моё сердце не билось, я его не слышал, а воздух был пустой формальностью, так что дышал я тоже через раз и то лишь для того, чтобы ощутить лёгкий аромат, исходивший от волос сидящей рядом девушки.
Мне немного претило общество, в котором я находился – сплошные армяне. Никогда их не любил, даже когда был привязан к лавочке в аллее. Меня они попросту раздражали. Теперь особенно. Наглая манера, с которой они обращались к русским девушкам, была непростительна, и я едва мог держать себя в руках, когда наблюдал за тем, как один из ярких представителей армянского сообщества подкатывал к Кате. К моей радости, она тоже не была в особом восторге:
- Вова, что тебе надо?
- Не разговаривай так вообще.
- Отстань. Иди куда шёл.
- Эй, Вась.
- Петь. Иди нафиг.
- Катя, вот чего ты такая грубая?
- Ой, да иди уже, пока я страдать не начала.
Видимо, всё было именно так. У неё тоже не вызывали восторженные вопли подобные «кадры». Меня это веселило. Я начинал понимать её лучше, чем в самом начале. Катя не любила говорить много, тем более с армянами, а если уж её вынуждали «молвить», то речь была не слишком изящной. И всё же, девушка так смущалась и краснела при этом, что я догадался, как она стесняется говорить подобное, даже чтобы просто отшить. Мне хотелось с ней поговорить об этом, но я не решался. Чувствовал, что это было вторжением в её личное пространство.
- Лёша…. Ты слушаешь?
- Извини, всё прослушал.
- Ох, ну и ладно. Я говорила, про домашнее задание по алгебре,- Таня широко улыбнулась. Я увидел своё отражение в её светло-синих глазах и почувствовал себя неловко. Слишком задумался.
- Извини ещё раз, так что там, насчёт домашнего задания?
- Не поможешь? Я плохо понимаю…. Уравнения….,- проговорила она, я уловил долю кокетства в её тоне.
- Без проблем. Ты ведь способная ученица?
- Да. Учусь быстро.
- Вот и отлично.
Катя не смотрела на меня, а что-то рисовала в своей тетрадке. Маленькое сердечко, часть которого была закрашена. Может, она и не слушала, но всё же всё слышала. Довольно забавно.
- Давай я сейчас тебе объясню суть?- предложил я Тане. Та неохотно кивнула и я начал показывать ей различные примеры. В сущности, они были примитивными и лёгкими для понимания.
- А потом находишь корни и можно писать ответ.
- Ах. Спасибо. Я поняла.
- Да не за что. Рад был помочь.
Катя слегка покосилась на меня, и глаза её вспыхнули недобрым огоньком. Похоже, она была чем-то рассержена. Самое время сделать невинное лицо и делать вид, что я ничего не замечаю. Но, увы, она не дала мне такой возможности и едва слышно прошептала:
- Ну и как тебе эта школа?
- Сказал бы, что самая обычная, но я понятия не имею об обычном.
- Не скромничай. Ты уже нашёл себе поклонницу.
- Разве?
- А ты не заметил?
- почему-то нет. А ты видимо не оплошала.
- Я лучше вижу,- буркнула Катя, продолжая рисовать.
- Неплохое замечание.
- Ты разве не заметил, как она с тобой флиртовала?- в её голосе появилась странная заинтересованность, которая мне не понравилась.
- Она просто попросила помочь. И ничего за этим не кроется.
- Вряд ли,- коротко бросила Катя.
- что ты хочешь этим сказать?
- Ничего.
- Нет подожди. Я ещё секунду назад мог бы подумать, что ты ревнуешь. А сейчас вообще не понимаю ничего.
- Так и было задумано,- она тихонько захихикала, поглядывая на меня. Всё ясно. Она меня разводила и смотрела на реакцию. Будто я ей какой-нибудь аттракцион. Меня это почти взбесило, но, поразмыслив, я понял, что это можно назвать почти смешным. Супротив меня она – ребёнок. Маленький, наивный и неопытный. Появился соблазн научить её манерам. Немного жестоко с моей стороны, но заманчиво и эгоистично. От этих мыслей я улыбался против воли. Катя более не обращала на меня внимания, предаваясь неведомым мне размышлениям. Иной раз, было бы интересно послушать её мысли, но я тут же отметал эту нелепую идею. Мало ли, что творилось в её голове? Меня позабавило то, как она относилась, например, к целующимся парочкам. Катя тут же отворачивалась, и лицо у неё зеленело, словно её тошнило. Хотя, её можно понять. Наблюдать совсем не то, что участвовать. Видимо, сама она ещё ни разу не целовалась, уточнять я не стал, хоть и вертелся подобный вопрос на языке. Свой первый поцелуй я также припомнить не мог. Впрочем, как и второй. Да и все остальные тоже. Но я точно помнил теорию.
Мне нравилось, как Катя относилась к погоде. В принципе лояльно, но всё неизменно возвращалось к её настроению. Если она была не в духе, то начинала ворчать из-за слишком яркого солнца или же духоты. А если что-то её воодушевляло, то она могла преспокойно радоваться грозе и дождику. Могла рыдать над фильмом «Хатико», из-за собачки и быть абсолютно бесстрастной, слушая «Вести» на первом канале. Она хохотала над шутками своего отца и приходила в ярость от жестоких выходок, показанных в ситкомах. Резко задумывалась о чём-то и начинала грустить.
Мало помалу я привязывался к ней, изучая её привычки. Одни мне нравились, а другие вызывали лёгкое раздражение. Я удивлялся, что они вызывали смесь чувств, похожих на неприязнь, но я сам находил всем её действиям оправдание. Чтобы она не сделала. Это казалось мне немного странным, но я привык. Ведь, так и должно быть, если человек, с которым ты живёшь уже целый месяц, тебе симпатичен? Мне не с кем было посоветоваться на этот счёт, да я и не ощущал себя ущемлённым. Думаю, что и два с половиной метра было слишком много для меня. Я уже отходил на такое расстояние лишь в случае необходимости. Центр моей вселенной был слишком хрупок, чтобы я удалялся от него дальше, чем нужно. Может, теперь та песня действительно была о нас? Пока ещё трудно сказать. Но чем ближе холод ночи, тем ощутимее для меня становится аромат её волос. Не стоит мне целовать её, пока она спит, но это выше меня.
- Доброй ночи,- пробормотал я еле слышно, но мне ответило лишь её мерное дыхание, свидетельствовавшее о том, что Катя спит. И я, наконец, мог наклониться к ней и мягко коснуться губами её щеки. Она ещё ребёнок. Пусть спит. В её руках и так ключи от моих оков. Мне остаётся только мечтать.

4. Печать Четвёртая

Странно, но моя жизнь слишком изменилась за последний месяц, а я до сих пор не знал, радоваться мне или нет. Конечно, неопределённость на меня не давила, просто оставалась некоторая недоговорённость. Я становился более внимательным, чтобы заполнит пробелы в своей жизни. Но весь мой мир по-прежнему крутился вокруг Кати. Она такая маленькая…ей всего пятнадцать, учится в десятом классе. И я с ней, вынужден притворяться. Меня немного забавляли мелкие интрижки, что я имел удовольствие наблюдать. «Центр Моей Вселенной» обходила их все с честью. Иной раз, она казалась старше, чем есть на самом деле, но в другие моменты показывала себя ещё большим ребёнком, чем есть. Когда её кто-то обижал, она тут же поджимала губы и старалась не смотреть на обидчиков. Такая ранимая! Одно лишь неосторожное, колкое слово, больно жалило её. Катя могла держаться какое-то время, но как только оставалась совсем одна, т.е. даже без меня, она прижималась к закрытой двери и начинала тихо всхлипывать. Меня она не подпускала к себе в такие моменты, и мне оставалось лишь слушать, как она плачет. А плакала она очень много и с такой самоотдачей, словно играла роль.
Мне было очень больно оттого, что она всё ещё прятала свою натуру от меня, в таких милых проявлениях. Можно сказать, что однажды, мне даже повезло.
Мы гуляли с ней по улице и, хотя я уже знал, что она очень неуклюжая, всё равно отвлёкся. И Катя упала прямо в лужу. Злобные дети в парке, мелкие совсем, стали смеяться над ней.
- Катюш, ты не расстроилась?- спросил я её, когда мы уже сидели на скамейке.
- Нет…,- она качнула головой и нервно поправила юбку. По колготкам у неё пошла стрелка, а у туфли счесался носок. Да уж, упала, так упала.
- Ну и хорошо.
Катя изо всех сил старалась не смотреть меня, но всем своим видом выдавала свою обиду. У неё начинали слегка трястись плечи, и я вдруг понял, что не хочу видеть, как она плачет.
- Не надо… не плачь,- произнёс я, понимая, что говорю еле слышным шёпотом. Она вновь покачала головой. Её ручки сжались в кулачки, она старалась совладать с собой, но это давалось ей плохо. Тут, неожиданно, мне в голову пришла мысль, и я протянул к ней руку. Она всегда боялась прикосновений, быть может, тогда она и придет в себя? Но мои ожидания не оправдались, а побрели в другую сторону. Едва я дотронулся до неё, как она, издав жалобный вопль, прижалась к моей груди, спрятав лицо за ладонями. Я чувствовал её маленький, холодный носик, прижавшийся к моей груди, даже через футболку. Я понял, что должен сделать:
- Не плачь…не надо,- мои руки, сами собой обняли её. Сам я посадил её к себе на колени, осторожно поглаживая по волосам, пытаясь успокоить. На секунду она замерла, но потом продела свои руки под моими руками, скрестив их на моей спине. Я чувствовал её горячие ладони, они словно выраставшие крылья, обжигали мне кожу, но было безумно приятно. Очень. Она такая тёплая, такая настоящая. Трогательная и нежная. Как мне хотелось стать таким же настоящим, как и она. Но, может, ей хватит и призрака? Я хотел задать этот вопрос, но, поймав ласковый взгляд карих глаз, я забыл об этом и обнял её ещё крепче.
- Может, ещё погуляем?- тихо спросила она.
- Уверенна, что хочешь?
- Мне нравится гулять с тобой.
- Но каждый раз какой-нибудь форс-мажор.
- Не без этого,- она хихикнула, приводя меня в замешательство.
- У тебя так быстро меняется настроение, ты меня удивляешь.
- Понимаю. Скажи, а ты что-нибудь помнишь о своём прошлом?
Хороший вопрос.
- Если ты говоришь о долгом десятилетии. То да.
- Нет. Я о чём-то более сознательном.
- Нет. Остальные этапы моего развития – загадка,- хмыкнул я.
- Может это и хорошо.
Я вопросительно на неё взглянул.
- Ну, я хотела сказать, что, наверное, плохо. Но если посмотреть на это с другой стороны, то это должно быть что-то плохое, раз ты забыл?
- Почему ты так решила?
- подумай сам. Люди всю жизнь стараются забыть нечто ужасное… пытаются стереть страшные события из своей памяти. Вдруг, тебе это удалось?
- А если нет? Вдруг я забыл самое чудесное, что было в моей жизни?
- Может и так. Но разве сейчас это имеет значение? Ты вряд ли когда-нибудь узнаешь правду.
- Это и угнетает.
Я вздохнул, взглянув на Катю. Та сморщилась.
- Было бы из-за чего расстраиваться! Смотри веселей!
- Утешая меня, утешься и сама.
- Постараюсь. А сам не поддавайся унынию.
Что ни говори, на душе у меня было легко-легко. Я и сам не замечал, что носил в своей груди огромный камень, давивший на сердце. А сейчас, от одного только её взгляда, от камня остались лишь смутные воспоминания.
- Не буду. А у тебя есть то, чтобы ты хотела забыть?
- Да. Я вообще иной раз мечтаю об амнезии,- она невесело рассмеялась, и я заметил фальшь.
- Я рядом с тобой около месяца. Не заметил того, что твоя жизнь смахивает на ад. Почему ты вдруг думать об этом начала?
- Так мне было бы гораздо проще.
- тянешься к простоте?
- Звучит не очень,- пробурчала Катя, услышав мои слова,- но да. Я ищу пути лёгкие.
- Зачем они тебе?
- Не хочу прорываться сквозь куст с шипами.
- Интересное сравнение. Я всегда ассоциирую шипы с розами. Тебе нравятся эти цветы?
- Не очень. Они будто не живые, не настоящие.
- Тебе всё прекрасное кажется нереальным?
- В основном. Особенно, если того понятия, как красота не существует.
- Странно слышать такое от тебя.
- Почему?
- Ты очень красивая. И ты настоящая, в отличие от меня.
- Не правда. Сейчас, ты совсем не прав. Ни насчёт меня, ни насчёт себя.
- Вот насчёт себя даже не спорь!
- Ладно. Допустим. Но ты ведь настоящий. Я хочу сказать, что ты ведь думаешь и чувствуешь. Так же, как и другие люди. В чём же разница?
- Ты, правда, не понимаешь?
Катя промолчала, а я, разгорячённый, продолжил:
- меня ведь нет. Неужели ты не видишь? Я чувствую себя привидением. Меня нет ни для кого, кроме тебя! Стоит мне только снять эту чёртову резинку со своей руки, как я исчезаю. Пыль! Просто пыль! Может и то, что я смог быть рядом с тобой временно. Я был бы рад, если бы так и было!- я чувствовал, как меня заносит. Катя молча смотрела, и мне на секунду показалось, что у неё в глазах, как в окне, выключили свет. И она, бездушно, смотрела на меня. Будто не слышала, она явно не со мной.
- почему?- неожиданно спросила она, отодвинувшись от меня.
- Что?- резко переспросил я.
- Почему ты был бы рад? Я такая надоедливая?
Тупик. Она перевернула мои гневные слова, приняв их на свой счёт. Катя думала по-своему. И в это раз явно не мне на руку.
- Нет, ты хорошая.
-Иди вон. Привяжи себя к той скамейке!- она отвернулась от меня, резко вставая,- уходи! Исчезни! Стань пылью! Мне будет всё равно!
Я удивлённо слушал её, голос девушки звенел от злости и обиды. Я никак не находил себя, словно потерялся. Мог только слушать её.
- Чего молчишь, стесняешься?! Исчезни! И никто плакать не будет! Я просто о тебе забуду! Как и все остальные!
Она повернулась ко мне и, гневно развернувшись на каблуках, посмотрела мне в глаза:
- Скажи хоть слово! Иначе я убью тебя!
А я всё молчал. Переваривал сказанное. Чем же я так её задел? Дурак. Что же я сказал? Катя подождала ровно секунду, а потом врезала мне и сжала свою дрожащую руку.
- Что ж! вот теперь молчи, сколько будет угодно!
Нет. Мне было не больно. Но её неожиданная реакция ошеломила меня и немного позабавила. Я почувствовал удовлетворение и улыбнулся. Но моя улыбка взбесила её ещё больше. Она громко и раздражённо фыркнула, быстрым шагом убегая от меня. В этот раз я владел собой лучше и нагнал её в один шаг. До того, как невидимый щит стал подталкивать меня.
- Стой,- поймал я её руку. Не в моих силах было скрыть нежность в голосе. Я обнял её руку и прижал к своей груди. Катя всё ещё стояла ко мне спиной, мрачно глядя в пространство. Она не стала отнимать у меня свою руку, поэтому я воспринял это как поощрение. Подойдя ближе, я продел свои руки у неё под подбородком, обнимая. Я вновь ощутил знакомый аромат от её волос. Такой мягкий и прекрасный. Волосы, похожие на нити шоколада, привлекали внимание. Я прижался к ним, грея свою щёку. Катя слегка потёрлась щекой о мою руку. Я почувствовал нежный бархат её кожи и почувствовал себя счастливым. Теперь уже можно было улыбаться. Искренне. Мне хотелось знать, улыбнётся ли она мне, и я опустил взгляд, но это ни к чему не привело. Оставило лишь сухость во рту и жажду ожидания.
- Идём домой?- предложил я.
- Ты уже устал гулять?
- Уют домашнего очага действует на меня успокаивающе,- улыбнулся я, стараясь придать своему голосу небрежность. На самом деле, я хотел услышать, как она поёт. Но вместо этого сказал,- мне интересно почитать твои стихотворения.
- Тебе, правда, интересно?
- Это удивительно?
- Для меня – да.
- Почему? Ты стесняешься? Или они немного нескладные?
- Нет,- она отрицательно покачала головой,- не совсем уж нескладные. Просто, обычно никто не любит читать чужие стихотворения просто для удовольствия.
- А для чего читают, по-твоему?
- Чтобы найти недостатки. Понизить самооценку автора, поглумиться.
- Интересной же меркой ты всех меряешь. Иной раз поражает.
- Да уж. Совсем не лестно, я согласна.
- Можешь прочитать мне хоть одно, по памяти?
- Могу…. Ты хочешь?- Катя с надеждой взглянула на меня, я всё ещё продолжал её обнимать, когда кивнул.
- Хорошо,- она набрала в лёгкие побольше воздуха и медленно, немного монотонно начала:

И с каждым разом всё трудней дышать становится,
И с каждым разом всё сильней судьба глумится.
Быть может, сердце рядом с розою склонится?
Что потеряла все свои шипы?

«Но кто, же виноват»,- так грустно спросишь ты?
Кто сердце нам кинжалом протыкает?
За что любовь нам душу иссушает?
Выходит, что царица царства света,

Ужасней не придумаешь, но это
Сердито воет, плачет от тоски,
И лёд весь разбивает на куски
Сжирая плоть и начиная всё сначала,
Как будто одного нам раза было мало….


Говорила она на выдохе, волнуясь и краснея. Её голос пару раз срывался, но я почувствовал в нём силу и стойкость, невероятную уверенность. Она говорила выразительно, но, не совсем хорошо выговаривая букву «р». Я понял, что получаю удовольствие, и даже позволил себе улыбнуться, когда она вопрошающе подняла на меня взгляд.
- Мне понравилось. Очень красивое.
- Правда?
- Да. Правда. Оно немного мрачновато, ты пишешь о несчастной любви?
- Если говорить конкретно об этом стихотворении, то да. Но ещё я пишу о потусторонних силах. Например, про ангелов, демонов, вампиров.
- Ты поклонница мистицизма?
- Немного. Но я не вникаю во всё досконально. Подчёркиваю только самое интересное.
- Ясно. В общем, я тебя понимаю. Ты и в музыке такая же меломанка?
- Ага. Слушаю то, что нравится. Но никогда не знаю ни авторов песен, ни исполнителей.
Мы медленно, но верно шли в сторону остановки.
- Тебе, значит, это не так интересно,- улыбнулся я, а Катя смутилась.
- Ты прав.
- Как думаешь, мне сейчас начинать исчезать?- тихо прошептал я ей на ухо.
- Нет. Вот когда я расплачиваться буду, тогда и исчезнешь,- усмехнулась она в ответ.
- Расчётливо!
- Не без этого!
Мы всю дорогу до её дома перешёптывались и хихикали, заняв всё заднее сидение в автобусе. С каждой минутой я чувствовал себя ещё более живым. Её весёлый смех, каждый раз, возвращал меня к мыслям об эгоистичном желании её поцеловать. Время от времени, я поглядывал на её губы, против воли, чисто на рефлексе. Но поцелуй, несомненно, был бы лишним. Хотя, кто знает? Я ведь не знал, что она думает по этому поводу. Может рискнуть? Без вопросов? Просто так? Едва эти мысли мелькнули в моём разуме, как она вдруг сняла с моей руки резинку и тихо прошептала:
- Нам пора выходить. Идём?
Чёрт! Вот чёрт! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Просто невозможно! У неё совсем нет интуиции! Или же всё-таки есть?
- Да, конечно. Идём,- подавив свой мысленный писк и сжав руки в кулаки, безмятежно ответил я. А может, мне только хотелось, чтобы мой голос звучал так. Видимо, моё нетерпение и резкое крушение модели построенных желаний, сделали своё. Голос был таким хриплым, будто бы я уже поцеловал её. Катя удивлённо взглянула на меня, явно уловив перемену в моём голосе, но в следующую минуту она качнула головой и пошла к выходу.

- Так ты споёшь мне?- деловито поинтересовался я, наблюдая, как она моет посуду.
- Может быть….
- Прошу. Спой…. Не будь врединой!
- Ладно-ладно!
Она глубоко вздохнула, готовясь, повернулась ко мне спиной, подойдя к окну, и осторожно запела высоким голосом:

На окраине города, маленький причал….
Там дева печально стояла…..
Ей легенду старинную ветер нашептал,
Как вновь обрести, что пропало….
Желанье своё на листочке напиши…
Всем сердцем его прочти….
В стеклянный сосуд свою душу, ты вложи
И в море на закате отпусти…..

У неё был чудесный голос. Нежный и сильный. Выразительный. Её дыхание практически не сбивалось, когда она пела. Я слушал её с восхищением до самого конца. Песня тянулась медленно и печально. Мне хотелось видеть её лицо, но она нарочно отвернулась. Беря высокие ноты с лёгкостью, но немного напряжённо, смущаясь, она почти забыла, что я слушал её, или же мне это только показалось? Это было не слишком важно. Теперь я понимал. Отчётливо. Что центр моей вселенной, моё Солнце, светило ярче, чем остальные звёзд. Пусть я был лишь жалким Меркурием рядом с ней, но мне хотелось, чтобы она освещала и мой путь.
Глупо и по-детски выражая свои желания, я лишь запутывался ещё больше. Но, в её руках были ключи от моих оков, что поделать, раз я уже попал в сети, то мне не вырваться. Я и пытаться не желаю. Оковы очень тёплые, как и её губы, её руки, её тело, её душа.
Хорошо, что пока я рядом, она может и не найти другого такого родства душ, как наше. Я всем сердцем этого желал…. Но, людей в мире много. И я мало, чем могу противостоять кому-то реальному. Интересно, а больно ли мне будет наблюдать за тем, как её обнимет кто-то другой? Или если поцелует? Не хочу думать об этом сейчас…. Пусть всё остаётся, как есть.
Могу написать постскриптум про «царицу царства света». Она ведь понимала, что такое одиночество.
- ну, как тебе? Не слишком ужасно?
- Ты поёшь прекрасно. Очень красивый голос.
- Спасибо, Лёша….
5. Печать Пятая.

Если быть более внимательным, то заметно, что уже середина ноября. Потихоньку холодает. Но только не для меня. Я по-прежнему чувствую лишь лёгкое покалывание на своей коже, от ледяного Норд-оста. С одной стороны приятно, а с другой не очень. Лишний раз я убеждаюсь, что я – пыль. Но и у пыли есть чувства. Особенно, если случается что-то не слишком хорошее. Особенно, если это связано с центром её вселенной.
Не скажу, что это слишком плохо для Кати. Совсем не так. Происходящее давит в первую очередь на меня.
Однажды вечером, я заметил, что ей кто-то звонит, и обратил внимание на имя звонившего – Женя.
И вот думай, парень это или девушка!
Катя лишь бросила на меня смущённый взгляд и выхватила из моих рук телефон:
- Да-да? …. Привет, Женя…. Дела? Отлично. А твои?... А, вот как… да, конечно, я понимаю….Завтра? А во сколько?... О, тогда с удовольствием. Хорошо. До завтра.
Разговор был коротким, но, глядя на то, как она краснеет я невольно начал волноваться, но всё же решил, что не стоит раньше времени сходит с ума:
- Кто звонил?- невинным голосом поинтересовался я.
- Женя,- коротко бросила она.
Блин! Да парень или девушка?! Так мне хотелось ей крикнуть, но вслух я произнёс совсем другое.
- Так у нас завтра намечается свидание?- так же невинно продолжил я.
- Верно,- смерив меня настороженным взглядом, проговорила она, улыбнувшись при этом. И как назло, не поймёшь ведь, когда она дразнится, а когда серьёзна.
- Интересно….,- смог только я проронить. Катя так же загадочно продолжала улыбаться, поглядывая на меня, из чего я, со спокойной совестью мог заключить, что это будет совсем не свидание.
- Так, мне можно быть видимым?
- Нет,- неожиданно резко ответила она,- даже не думай.
- Почему? Это кто-то важный для тебя?
- Можно сказать и так. Сам подумай. Если я договариваюсь с человеком о встрече, то зачем мне приходить с кем-то ещё?
- Логично.
Совсем не логично! Всё зависит от того, с кем ты собираешься встретиться!
- Именно,- Катя улыбнулась. Она мне так ничего и не сказала. Так что мне оставалось только дождаться завтрашнего дня и увидеть всё своими глазами. Я наблюдал за ней целый день, преследуя, словно прирос. Чувствовал себя тенью, не правда ли что-то новенькое? И даже не смотря на то, что я был готов ко всему, события нового дня стали для меня и сюрпризом, и испытанием.

Она собиралась, прихорашивалась и выбирала одежду целое утро. Мне это изрядно пощекотало нервы. Ведь все её действия говорили сами за себя. Но, хоть имел возможность полюбоваться на неё. Кажется, я запечатлел её образ в своей памяти до мельчайших подробностей. Красиво облегающая тёмная кофта, с короткими рукавами из чёрного, немного резковатого кружева и такой же воротник. Синие джинсы, выгодно подчёркивающие её фигуру. Сверху она надела золотистое пальто из легкой, но плотной ткани, на пояске. Её волосы мягкими шоколадными волнами спадали до талии, оттеняя её светлую кожу. Глаза девушки светились мягким блеском, чуть подведённые зелёным карандашом.
Мне сразу стало ясно – не просто так она идёт…. Да уж. Но когда я увидело «этого», во мне всё забурлило от бессильного гнева. Не сказать, что этот объект меня особо впечатлил, Евгений не был гением чистой красоты, но довольно обаятельный и я, даже отбросив всякую объективность, не мог ни признать этого. Они очень долго гуляли. То по набережной, то по парку, ну а мне, волей-неволей, приходилось следовать за ними и скрывать рвущееся наружу раздражение. Вот, он аккуратно обнял её за талию. Гад, какой! Убил бы! Но, к сожалению, я не заметил, чтобы Катя особо возражала. Только немножко смущалась. Слава Богу, что он не лез к ней целоваться. Пока что….
Они много разговаривали, но мне было не слишком интересно слушать их разговоры. Я сверлил взглядом спину дружка центра моей вселенной. Ха. Я уже так привык называть её подобным образом, что даже думаю об этом непроизвольно. По-видимому, они и, правда, друзья. Женя потянул её на скамейку, и она села с ним рядом. Мне оставалось лишь встать напротив них. Тут, он как-то странно к ней придвинулся, я не совсем понял его движение, но оно мне не понравилось. Катя тоже посмотрела на него, но на секундочку взглянула на меня, немного виновато. Это не понравилось мне ещё больше.
- Катюш…., можно мне… тебя поцеловать?
Что?? Нет…. Да я его сейчас убью!
- Не смей,- прошипел я, глядя на Катю. У меня даже руки затряслись, так мне этому её Жене врезать захотелось.
- Сейчас?- проигнорировав меня, уточнила она.
- Когда захочешь,- улыбнулся он.
Катя опустила взгляд, мельком улыбнувшись. Это можно было принять за поощрение с её стороны. Я мгновенно сел с ней рядом, положив ладонь ей на руку.
- Не надо…. Катя,- это было так похоже на унижение и мольбу, но со своим голосом, я ничего сделать не мог, произнося эти слова.
Она, вероятно, почувствовала это, и вздрогнула, отстранившись и от Жени, и от меня.
- Тогда в другой раз… как-нибудь,- ответила она ему, улыбнувшись,- сейчас, мне пора домой.
- Ох, так я тебя провожу?
- нет. Не надо. Я сама. Пока.
- Пока….
Я сделал над собой усилие, стараясь не сиять как начищенный самовар, но мне было сложно скрывать свои эмоции. Ликование. Меня прямо распирало, от всего этого.
- Прекрати так улыбаться,- буркнула Катя, чуть улыбнувшись.
- Почему это?- я одел себе на руку её резинку, вновь став видимым для всех.
- Ты людей пугаешь,- хихикнула она.
- выгляжу чересчур довольным?- хохотнул я, чувствуя себя, как маньяк.
- не то слово! Хотя, я, наверное, такая же.
- не верю!
- почему?
- ты можешь остановиться в любую секунду. А мне остаётся лишь уповать на судьбу,- весело произнёс я, глядя на неё.
- В этом то и есть суть! Мне было интересно, что ты будешь делать.
- О… ах ты!....
- Да-да, я знаю,- рассмеялась она, увернувшись от моих шутливых, медвежьих объятий,- но ты меня не разочаровал.
- Правда?
- Да. Но у меня по-прежнему есть вопросы….
- так задай их.
- Это слишком легко…. Мне так не интересно….
- Ты и, правда, такой ребёнок…. Слишком любишь играть!
- Да ну?- она резко остановилась, глядя мне в глаза, чуть нахмурившись. Я ощутил на себе нечто странное и незнакомое. Как удар током. Безумное притяжение. Словно меня засасывало в черную дыру. Словно столкнулись две планеты. Не объяснить…. И уже в следующее мгновение мы целовались, как безумцы, стоя под легким, едва ощутимым дождём. Он слегка холодил кожу, но мне было слишком жарко, чтобы я мог это заметить. Я обнимал её. Она была в моих объятьях и отвечала на мой поцелуй. В тот момент я мог думать лишь об этом. Мысли витали вокруг неё и этого поцелуя. Никто из нас не был смущён, и нам было безразлично, что подумают другие люди, торопливо проплывавшие мимо нас с зонтиками.
Она чуть сжалась, потихоньку начиная чувствовать холод, но не отстранялась. Я мельком вдыхал в себя аромат её волос, он смешивался с запахом мокрой листвы и коры деревьев, добавляя некоторую пикантность, разогревая ещё сильнее.
- Лёша… я….,- тихо пробормотала она, вздрогнув,- замёрзла.
- Я знаю…. Извини.
Катя ничего мне не ответила. Краска, наконец, проступила на её лице, выдавая смущение. Я нашёл такое проявление чувств очень милым и не сумел подавить улыбку.
- Идём домой…. Ты заболеешь.
- Хорошо.
Оказавшись дома, она изредка бросала на меня красноречивые взгляды, но молчала.
- катя?
- Что?
- Хочешь, я ещё раз тебя поцелую?
Она колебалась, не в силах отказаться, но и противоречие раздирало ей душу. Я видел борьбу на её лице. Она не могла мне сказать, хочет или нет….. но сам я хотел. Да, я великий эгоист! Поцеловать её ещё раз, заключить в объятия, было слишком сладким плодом, и не слишком запретным, чтобы я сопротивлялся. Я вновь чувствовал этот аромат от её волос.
- Что это?- тихо спросила она,- что это за звук?
Я с секунду пытался понять, о чём она спрашивает, как вдруг услышал громкий стук, окружавший нас. Мне потребовалась целая минута, чтобы понять – это моё сердце. Оно стучало, так незнакомо…. Я сотни, раз слышал, как бьётся маленькое сердечко Центра Моей Вселенной, так что было необычайно странно слышать новый звук биения. Возможно, я и был сильным. Возможно, я и был усталым и страстным. Но только её поцелуй разбудил меня, я знал, что не сплю,… что на самом деле существую.
- наверное, моё сердце.
- Видимо,- усмехнулась Катя, взглянув мне в глаза.
- Что будем делать?- шутливо пробурчал я.
- сойдём с ума, но выживем!
- Хо-хо. Неплохая идея.
- У меня есть ещё одна….
- Интригует…. Это то о чём я думаю?
- А о чём ты думаешь?- кокетливо поинтересовалась она.
- Ну…. Такое вслух не говорят,- расхохотался я, поддразнивая её.
- Тогда точно НЕТ!
- Какая досада! Так чего ты хочешь?
- Я хочу порисовать. Ты со мной?
- О мой Бог,…. Какой же ты ребёнок! В твоём возрасте о другом было бы неплохо думать!
- Это ещё о чём?- хихикнула она.
- Ну, хотя бы о том же, что и я думаю…..
- Мечтай! А я пока порисую
- Ладно-ладно. Я с тобой.
- Без вариантов. Ты в любом случае со мной. Только вот, желания свои не рисуй. Ага?
- Агу! Как это я сам не подумал…. Теперь ничего обещать не могу….
- Во только попробуй! Куда я потом это дену??
- Положишь под подушку.
- НЕТ!
- А сколько криков то!- я легонько её пощекотал. Она нервно дёрнулась, и я сузил глаза, предвкушая веселье,- Эге…. Так у нас тут кто-то щекотки боится?
- Ты боишься щекотки?- невинно улыбнувшись, пробормотала она, держа руки на изготовке.
- А ты попробуй. Тогда и поглядим!
- СПАСИТЕ!!!!
- Хо-хо-хо!....

6. Печать Шестая.

Излишне будет повторение, что я получаю бессмертное удовольствие от того, как провожу свой досуг. Бесконечная бесиловка с центром моей вселенной заполняла каждый уголок моего сознания. Даже ночью я не чувствовал себя одиноким. Всё потому, что она всегда рядом. До неё рукой подать и, наверное, я начал бы страдать и скучать, если бы вдруг обрёл полноценную жизнь. На что она мне теперь? Когда я счастлив? Хотя, такое положение вещей тоже назвать нормальным нельзя.
Быть рядом и понимать, что не можешь ничего с этим поделать одновременно и мучительно, и приятно. Можно сказать, что я стал мазохистом. По крайней мере, я получал неизменяемое удовольствие от наших поцелуев, но моя память напоминала, что когда-то было и по-другому. Я был с кем-то другим. Быть может, любил кого-то. Кто поймёт сейчас, с чего начала меняться моя жизнь в эту странную сторону? Словно я сошел, с какой-то нужной тропинки и побрёл по обочине. Вроде и существую, а в тоже время меня нет. Правда, теперь подобные размышления мало трогают, мысли бредут в другом направлении. Иной раз думаю о том, что я просто воображаемый друг Кати, и как только она перерастёт своё одиночество, то мне придёт время исчезнуть.
Смогу ли я и тогда за ней наблюдать и быть рядом, или просто стану пылью, без чувств и эмоций? Не узнаю, пока не попробую. А пробовать, пока что нужды нет.
На самом деле, я чрезвычайно доволен своим положением. Есть время поразмышлять. Я в очередной раз понимаю, что Катя мне очень нравится. Гораздо больше, чем в самом начале. Теперь уже сложно представить, что я жил по-другому. И десять лет – пролетевшие у скамейки, кажутся далёким сном. Далёким и наполовину забытым.
Самое интересное, что Катя решила написать книгу обо мне. Я всегда наблюдаю за тем, что она пишет. Интересно, между прочим. Я сам начинаю подумывать о том, чтобы что-то написать. С ней рядом у меня просыпается вдохновение. Но моя история была бы короткой, основанная на скучных описаниях внутреннего мира тех людей, что меня окружают. Она же умеет писать. Применяя различные обороты. Иной раз мне кажется, что она молчит только потому, что обдумывает какую-то новую сцену из книги. Так и оказалось. Я даже помню, как её отец однажды сказал, что если она будет о чём-то рассказывать, то это будет с бесконечными подробностями, даже если сама по себе сценка будет занимать по времени пару минут. Видимо, я такой её не застал. Она была молчалива. Относительно…. Когда как. Вот когда мне удавалась разговорить её – был праздник.
Так незаметно подкрался Новый год. Конец декабря. Я всё ещё ходил в лёгкой одежде, так что люди, видевшие меня, удивлённо разглядывали, думая, что я не в себе. Катя брала для меня свой тёплый, пушистый шарф. Он был очень мягким и благоухал её духами. Боже…. А слово то, какое – «благоухал». Но по-другому не скажешь. Её аромат теперь обволакивал со всех сторон. Так что я был доволен и редко расставался с этим шарфиком. Только тогда, когда это было необходимо. Холод был не страшен мне. Я чувствовал лишь лёгкое покалывание на своей коже. Естественно, оно было менее приятным, чем прикосновения к нежной коже моей девушки, (мы с ней сошлись на том, что встречаемся по-настоящему), но и терпимым. Теперь меня не покидал, став уже привычным, стук сердца, поначалу причинявший небольшой дискомфорт. Кате этот звук нравился, хоть и смущал немного. Прижимаясь ко мне, она говорила, что считает, через сколько ударов мы поцелуемся или же я обниму её. Так по-детски трогательно. Наверняка, я тоже не казался слишком взрослым, всё это казалось теории относительности, но чувства у меня были глубже. В этом я уверен. Она воспринимает всё это более поверхностно, не так как я.
- Лёша?
- Ой. Извини. Я задумался.
- да нет, ничего. Я спрашивала, хочешь ли ты чего-нибудь? Ну, пока мы ещё в магазине.
- Ах, это. Да нет. Возьми себе что-нибудь. А я потом у тебя это схомячу,- шутливо отозвался я, невидящим взглядом наблюдая, как Катя со вздохом покупает два пончика.
- не хочу делиться!- заявила она, смеясь,- так что придется тебе жить сегодня без сладкого!
- как я, да ещё и без сладкого? У меня ведь есть ты.
- я что, так похожа на конфетку?
- Скорее на зефирушку!
- О мой Бог!
- Зачем же так официально? Можно просто – Лёша,- я расхохотался, разглядывая её недовольное лицо. Она чуть сморщилась, явно собираясь оставить воспоминания о пончике на моей физиономии.
- Хотя…. Я люблю зефир.
- Неожиданное заявление. Я ведь знаю, что ты обожаешь всё сладкое.
- не всё! Я терпеть не могу сладкий чай,- возразила Катя, вручая мне пакет с огурцами.
- Шикарно,- проворчал я, перехватывая пакет,- меня это должно было бы утешить, видимо?
- Не знаю, что тебя там может утешить! Но на носу Новый год! Сладкого будет – просто море!
- Да-да. Надеюсь, что сладкое не будет солёным?
- Я тоже.
- Хотя. Мне очень даже улыбается смотреть на тебя, перепачканную шоколадом!- я принялся хохотать, вспомнив, как она на днях ела сгущёнку. Выглядело уморительно. Катя видимо тоже это вспомнила и покраснела:
- Вот ты козявка! Я так мечтала об этом забыть! Теперь надо всё время думать о том, как бы ни рассмеяться за семейным ужином! А ты никак мне не помогаешь! Только рожи корчишь!
- Зато мне очень нравиться, как у тебя компот через нос идёт!
- Это был сок! Мой любимый, между прочим!
- Ах да. Благословенный томат. Я помню.
- Лёша….,- предостерегающе начала она, я со смехом решил сдаться, поднимая обе руки вверх. Но в этот момент пакет порвался, и огурцы рассыпались, как семечки.
- Вот чёрт,- разозлился я, начиная собирать по полу это «богатство». А Катя, неожиданно для меня, начала хохотать, меня это даже немного возмутило:
- Чего это ты?
- Нет! Ну, если бы у тебя ничего не порвалось или не вывалилось, это был бы не ты,- выдавила она из себя сквозь смех.
- Ты это о чём?- почти игриво проговорил я,- мы всё ещё об огурцах и пакете говорим?
- В каком то смысле,- Катя села на коленки рядом со мной, вытирая набежавшие слёзы, но думала она о чём-то не слишком приличном. Это приятно пощекотало мои нервы, и я против воли улыбнулся, собрав, оставшиеся зелёные и продолговатые предметы с пола. Но, отчего-то, мне было нечего сказать, и я попросту продолжил смотреть на неё, смеющуюся.
- что ты делаешь?- заметив, как я затаил дыхание, поинтересовалась она.
- Любуюсь,- усмехнулся я.
- Вот значит как?
- Верно-верно.
Тут она замолчала, пристально смотря на меня.
- Что?
Она покачала головой, ошеломлённо. Протянув ко мне руку, она коснулась моей щеки, продолжая смотреть с тем же странным выражением. Я насторожился и накрыл её руку, прикасавшуюся ко мне, своей ладонью.
- В чём дело?
- Ты…. Ты…. Исчезаешь?- странным, надломившимся голосом проговорила она.
- Что? Нет, я совсем не…,- тут я взглянул на свою руку и понял, о чём она говорит. Моя рука, как у призрака, становилась всё более прозрачной и менее ощутимой. Через несколько секунд я перестал чувствовать её прикосновение и мог лишь продолжать смотреть в её большие испуганные глаза. Когда же я увидел, что у неё покатилась несдержанная слеза, то я автоматически захотел стереть её, и протянул к Кате руку, но в тоже мгновение перед моим глазами появилась сплошная темнота. Я сумел охватить её взглядом всего лишь за секунду, потому я понял, что исчез. Меня больше не существовало, но я всё ещё мог думать. Мог представить лицо Кати. Хоть совсем не чувствовал ни своё тело, ни боли, ни страха.
Просто темнота, так что не стоит даже открывать глаза. И тут я увидел свет. Незнакомый или же жуткий, совсем нет. Этот свет бил мне прямо в глаза, так что мне пришлось их закрыть, как я и собирался ранее.
Спустя ещё мгновение я осознал, что лежу. Действительно лежу на чём-то, и у меня жутко раскалывается голова. Издав жалобный стон от внезапной боли, я прижал ладонь к своей голове, понимая, что чувствую её. Тут мне прорезал барабанные перепонки высокий мужской голос:
- Похоже, что он очнулся. Слава Богу.
Я неуверенно приоткрыл глаза и взглянул на мужчину, склонившегося надо мной. Он был весь в белом, и из-за его спины струился яркий свет. Поразмыслив своим гудящим от непонятного раздражения, мозгом, я понял, что свет идет от лампы, а этот мужчина врач. Вот у него и бейджик прицеплен к карману. Я разобрал его фамилию, но предпочёл её забыть.
Ощущая сухость во рту и какой-то кисловатый вкус, я попробовал заговорить с доктором, но вместо этого издал лишь какое-то шипение. Язык отказывался подчиняться, хотя на данный момент он казался мне самым важным органом.
- Ты в больнице, понимаешь?- обратился ко мне мужчина. Я кивнул и, обнаружив, что так мне ещё больнее, поморщился.
- Да,- с трудом прошептал я, радуясь возможности поговорить. Меня охватило странное смятение, и я начал искать взглядом Катю, но отчего то не находил. В палате сидела лишь темноволосая женщина, смотревшая на меня безумно взволнованно, с заплаканными глазами. Это меня смутило, и я поспешно перевёл взгляд на мужчину.
- Как ты себя чувствуешь?- серьёзным голосом обратился он ко мне.
- Нормально,- почти не солгал я,- что произошло?
- Ты поскользнулся и ударился головой.
- Что головой, я и так чувствую,- попытался я отшутиться.
- Андрюшенька,- тихо пробормотала женщина, глядя на меня. До меня не сразу дошло, что она обращается ко мне.
- Андрюшенька?- тупо повторил я, наблюдая, как она приближается к моей постели.
- Я вас оставлю, пожалуй,- хмыкнув, проговорил доктор.
- Спасибо, Борис Дмитриевич,- всё ещё разглядывая меня, пробормотала женщина,- как же ты, сыночек?
Я недоумённо уставился на неё. Она моя мама? Кто она? И кто я? Эти вопросы были готовы сорваться у меня с непослушного языка.
- Андрюшенька?
- Да?- была необычайно непривычно и странно отзываться на это имя. Оно было не моим. Я ведь Лёша. Такое имя она мне дала…. Да, точно.
- Мама?- с надеждой выговорил я, встретив её благодарный взгляд.
- Что такое милый?
- А где Катя?
- Кто?- женщина нахмурилась.
- Катя…,- уже неуверенно пробормотал я, в полудрёме.
- Я не знаю кто это, милый. Я думала, что твоя девушка – это Лидочка.
- Кто?- в свою очередь переспросил я. Но мама лишь покачала головой и погладила мою ногу, успокаивая. Тут я отчётливо понял, что у меня на самом деле была жизнь. И возможно она не была никогда связана с той девушкой, что я любил. С той, что я провёл почти полгода. С той, что привязала меня к себе, заставив быть спутником, не удаляющимся дальше, чем на два с половиной метра.
Возможно, всё то, что я видел, не существовало никогда. Это был лишь мой бред. Мой сон. Возможно, такая даже не существует.


7. Печать Седьмая.

Почему всегда говорят, что нужно быть осторожным с желаниями? Теперь я могу ответить на этот нелепый вопрос.
Во-первых, желания имеют свойство рано или поздно исполняться. Во-вторых, чаще всего это бывает как раз таки рано, или же поздно, но не в коем случае не вовремя.
Так случилось и со мной. Моя память начала возвращаться ко мне, как и моя жизнь. Моё прошлое. К сожалению, сам я ничего не вспомнил, мне оставалось лишь полагаться на рассказы тех людей, что приходили ко мне и назывались друзьями. Так я узнал, что действительно живу в городе Новороссийске. Что сейчас лишь июль, и я успел поступить в МГА (Морскую Академию имени адмирала Ушакова), учусь на втором курсе. Самое интересное, что у меня есть девушка, а её даже не помню. Впрочем, очень симпатичная девочка, блондиночка.
Не помню я и свою семью. И друзей. Полный мрак…. Но было, к счастью и над чем посмеяться. У меня была подруга – бисексуалка. Она пришла навестить меня самой последней.
- Тук-тук, болезненный ты наш, можно к тебе?- весело проговорила она, высыпая мне на колени апельсины из пакета.
- Отчего же нельзя. Милости просим,- улыбаясь ответил я. Мне сразу показалось, что она мой друг и захлестнула волна тепла, как будто я встретил того, с кем давно искал встречи.
- Я слышала, что у тебя память об асфальт отшибла,- хохотнула она, садясь рядом.
- Есть такое дело,- согласился я,- так что лучше сразу скажи мне кто ты.
Девушка рассмеялась. Следует описать её. Небольшого роста. Худенькая, в пупке серёжка. У неё были тёмно-рыжие волосы, слегка вьющиеся, до плеч, и серые глаза. В ушах аккуратные серёжки-гвоздики.
- Ох, ну ладно, горе луковое. Будем знакомы – Ксюша,- протянув мне ладонь, хихикнула она.
- Ага, с именем разобрались, а дальше?- пожимая ей руку, согласился я.
- А что дальше? Мы с тобой с детсада дружим-с. Учились вместе в школе. Вместе веселились, но вот пару лет поссорились.
- О как. И ты всё равно меня навестила?- я был искренне удивлён.
- Ну да. Я всё ещё считаю тебя своим взглядом.
- М…. а кто хоть в ссоре виноват?- поинтересовался я. Она хихикнула и призналась, немного виновато:
- Я. А сейчас вот, уникальный шанс помириться. И извиняться не надо. Всё равно ты не помнишь.
Я рассмеялся на это.
- так могла бы и совсем не говорить, что сама виновата. Я бы не вспомнил.
- Нет. Ну, так не честно,- подмигнула она мне,- пожалуй, я даже скажу, в чём было дело.
- Ну-ка, ну-ка….
- Я увела у тебя девушку.
- О….,- я растерялся.
- В тот раз ты тоже так отреагировал. Но в этот раз я могу извиниться.
- Да нет. Не надо. Что прошло, то прошло,- улыбнулся я.
- Тогда не буду,- улыбнулась Ксюша мне в ответ. Я и не мог подозревать, что она так поднимет мне настроение. Словно я глотнул свежего воздуха или мне резко раскрыли глаза. Но я не щурился от яркого света, а мог спокойно продолжать смотреть на солнце.
Моя жизнь понемногу стала возвращаться ко мне. Я стал отзываться на своё настоящее имя, хоть оно мне и не совсем нравилось. Я расстался со своей девушкой, потому как она была мне совершенно чужим человеком. Я её совсем не знал, и, признаться, не горел желанием особо узнавать о ней. Было у меня и некое, тлеющее в сердце, как уголёк, желание – найти Катю. И если не для того, чтобы быть рядом с ней, то хотя бы для того, что быть уверенным – она существует. Она не плод моего воображения. Но меня смущало то, что когда я расстался с ней, то была зима, а сейчас лето, хотя и год тот же.
И ещё, что говорить о времени? Моих десяти лет, запечатлённых в памяти, как годы одиночества, прошедшие у скамейки, не существовало. Это был лишь мой сон, видение. Может, мне это пригрезилось потому, что я как раз об ту скамейку головой и ударился? Возможно. На ней до сих пор была кровь. Но почему то, хоть эту часть истории я и мог так воспринять, мне не хотелось верить, что всё, что я помнил, было вымыслом. Разочаровывает это.
Я ведь помню, как чудно пахли волосы моей девушки. Как выглядел Центр Моей Вселенной. Я всё ещё ощущал то неземное притяжение. Всё ещё помнил вкус её губ и жар её кожи. Её слёзы и смех. Это не может быть вымыслом.
Хотя, сколько я не искал её, в том доме, что прожил почти полгода, я её не нашёл. Даже бесцельно бродя по городу, я искал её. Высматривал в толпе, но не находил.
Однажды, это было в конце августа, когда ещё очень жарко и люди выходят лишь по делам, я решил прогуляться. Шёл, как говорится, куда глаза глядят. И добрёл до аллеи Пушкина. Куда не приходило уже давно. Тут моё внимание привлекла девушка. Она легла на тонкую скамейку, глядя в небо, закрытое зелёной листвой и тенью деревьев. Моё сердце сделало кувырок, а в душу прокралась надежда. Я внезапно начал верить в чудо и горячо молился о нём. Подойдя быстрым шагом к той скамейке, к той самой, где я когда-то встретил Катю, я наклонился, рассматривая лицо девушки. Она внезапно открыла глаза и едва заметно мне улыбнулась, из чего я понял, что она узнала меня. Я почувствовал, как на лице у меня самого появляется улыбка, растягивающая мне всё лицо, и тихо обратился к девушке:
- Может, ты всё-таки подвинешься?
- Конечно,- коротко ответила она, садясь ровно и отбрасывая назад свои волосы, цвета молочного шоколада.