Игра в детектив (отрывок)

— Так, что же теперь делать? – думала Лариса Вадимовна скорее по инерции, чем в надежде найти реальный выход из ситуации. В том, что Игорь ей не поможет, да и вообще предпочтет принять все, как есть, она больше не сомневалась. В таком случае, может, и ей смириться. Смириться и принять происходящее молча. Как все. Хотя…
А что если потихоньку разузнать телефон убитого и связаться с его родней. Сотовый у нее не изымали. Вполне может позвонить. Позвонить и все сообщить. Пусть предпримут соответствующие шаги и сообщат властям. Интересно, и как же это будет выглядеть? Под удар попадет Сергей Петрович. А если он не причем? Опять же, Сергей, возможно, и не убивал, но труп он прячет. То есть закон нарушает. Правда, этот самый закон у нас не нарушает только ленивый, и ее Игорь наверняка нарушал ни раз и ни два, но одно дело финансовые ухищрения, это ее мало волнует, и совсем другое – убийство. Господи, ну за что ее так? Сидела в огромной комфортной квартире. Никому не мешала. Была со всеми любезна. Всем всегда угождала и на тебе! Влипнуть в такую историю! Это надо еще умудриться. Так что все-таки делать? Или лучше не делать ничего?
Изнывая от безысходности, Лариса Вадимовна вплыла в пустую диванную и рухнула на диван, мгновенно утонув в кожаных недрах. Боль неопределенности немного утихла, диван оказался очень удобным. Татьяна вошла в диванную в поисках одиночества и небольшой передышки. Лариса Вадимовна несколько нарушила ее планы.
— Танечка, не ожидала вас здесь встретить. Почему вы не со всеми?
— У меня к вам аналогичный вопрос? – любезно откликнулась Татьяна.
— Размышляю.
— И здесь мы с вами совпали.
— У вас созрел какой-то план?
— Пока нет, а у вас?
— Ах, Танечка, может нам просто принять все, как данность. Ей богу, по-моему, это лучший выход из ситуации.
— Не буду спорить.
— Ну конечно, — возбужденно воскликнул Андрей, входя в начавшую пользоваться популярностью диванную. — Как я раньше не додумался. Это происки конкурентов Сергей Петровича.
— Что, происки? – вздрогнула от неожиданности Лариса Вадимовна. – Андрей, зачем вы пугаете дам? Так и до инсульта довести можно. Что у вас за идеи? Разве конкуренты подбрасывают в дом убитых?
— А почему бы и нет? – беспечно обронил молодой человек.
— И кто, по-вашему, может быть настолько жестоким? – спросила Татьяна.
— Кто угодно, сударыня. У удачливых дельцов завистников всегда хватает.
— Например?
— Например, тот же Игорь Николаевич.
— Что? – мгновенно побагровела от возмущения Лариса Вадимовна. – При чем здесь Игорь Николаевич. Это честнейший человек. Великий трудяга.
— Ой, только вот я вас попрошу. Игорь Николаевич честнейший человек! Что за наивность. Нет, я, конечно, все понимаю. Он ваш муж и вы обязаны его защищать, но если бы только знали, что за человек ваш благоверный, вы предпочли бы промолчать.
— А я не собираюсь молчать. Извольте объясниться. Вы только что в моем присутствии оскорбили мужа.
Только сейчас дамы заметили, что Андрей находится в изрядном подпитии. А что у трезвого на уме, то у пьяного, как все знают, на языке.
— Вы меня нижайше извините, Лариса Вадимовна, но раз вы просите объяснить, я объясню. Но пеняйте на себя. Я вас за язык не тянул.
— Я жду ваших объяснений.
— Начнем с того, что ваш муж еще на заре своей предпринимательской деятельности кинул своего партнера, уведя у него бизнес.
— Что! Кто это вам сказал?
— Сергей Петрович.
— Сергей Петрович? – несказанно удивилась Лариса Вадимовна. – Сергей Петрович сказать такого не мог. Просто не мог и все.
— Как же, не мог, если Игорь Николаевич увел этот бизнес по подсказке самого Сергея Петровича. А вы думаете, как становятся партнерами таких крупных игроков? Как? Думаете, само в руки идет? Нет, моя милая, само ничего в руки не идет. Удача — дама капризная. Просто так ничего не бывает. У всего есть цена. В данном случае ваш муж оплачивал свой успех предательством.
— Заткнитесь! – злобно крикнула Лариса Вадимовна. – Вы сами-то как стали юрисконсультом Сергея Петровича? А? Как? Ну, что же вы молчите? Почему не раскрываете секретов мастерства? Так, может, это вы грохнули бедолагу? Патрон приказал, а вы сделали?
— Что? Почему это я? С какой стати? Я этого мужика в первый раз вижу.
— Ну, это еще бабушка надвое сказала. Может, в первый, а может в сотый. Мы вам свечку не держали.
— А при чем здесь свечка? Вы на что намекаете? На секс, что ли? Да вы знаете, что ваш Игорь Николаевич изменяет вам почти ежедневно? У него баб, как грязи. Впрочем, откуда вам знать. Он о вашей постели уже и не помнит. Так, служите ему ширмой от нежелательных браков. Подождите, попадет он однажды в любовные сети и даст вам пинок под зад, чтобы не мешались.
— Вы забываетесь, сударь! – спокойно парировала речь негодяя Татьяна. Она заметила, что после последних фраз мальчишки Лариса Петровна стала хвататься за сердце. Только им сейчас второго трупа для кучи не хватает. – Прекратите и выйдите вон. Вы пьяны и перешли все границы. Завтра протрезвеете, и будете очень жалеть о сказанном, но ничего уже не измените. Идите, пока не наговорили еще больше.
— Нет, — с трудом переводя дыхание, вмешалась Лариса Вадимовна. – Нет, теперь я его так не отпущу. Видит бог, не хотела говорить ему об этом, но раз он так со мной, то и я отплачу тем же.
— Может, не надо? — С сомнением протянула Татьяна.
— А мне плевать. Сколько можно унижаться перед этими скотами. Все время молчишь, молчишь, как рыба, а они в отместку только наглеют. Да, я много терплю от Игоря. Терплю, потому что не умею жить без него. Терплю, потому что у нас дети. А что есть у вас с Мариной?
— Детей, слава богу, нет, — глупо хихикнул Андрей.
— Это точно, что, слава богу! – взвилась с новыми силами Лариса Вадимовна. – Это точно, что, слава богу, потому что по моим наблюдением ваша Марина предпочитает вам Сергея Петровича. И давно, между прочим. Мне Игорек подробно обо все рассказал. Оно и понятно. Кто ты? Шестерка при боссе. И кто Марина? Жена шестерки. А кто Сергей Петрович? Он ваш босс. Так может, лучше попытаться стать женой босса?
— Ты чего плетешь, старая кошелка? Ты чего плетешь? Совсем чокнулась на старости лет? Маринка мне изменяет! Придумай чего получше. Да она и на пять минут меня от себя отпустить боится. Всюду за мной, как тень крадется. А ты… Дура ты, вот кто.
— Что?! Я дура?! Да над тобой, идиот, весь ваш офис потешается. Тебя Сергей Петрович только из-за Маринки к себе и приблизил. Был бы ты его юрисконсультом, если бы твоя жена не была его любовницей. Тоже мне юрист. За тебя твои девчонки работают. Следят, чтобы ты ошибок не наделал. Вот они – юристы. А ты так, одно название. Скажи Марине спасибо, что времени зря не тратит. В постели босса трудится. Без дела не сидит.
— Да я сейчас тебе так двину! – пьяно изрыгнул из глубин оскорбленного сознания Андрей.
Татьяна, не на шутку испугавшись дальнейшего, со всей доступной ей силой, не церемонясь, потащила разъяренную женщину из диванной прочь.
 
 
 
— Марина! – несся по длинному коридору в сторону гостиной Андрей. – Марина, ну где ты там? Нам нужно срочно поговорить.
Марина застала колготящегося в исступлении мужа на полпути к гостиной и увела в одну из отдаленных комнат.
— Что ты носишься, как укушенный. Здесь же Сергей Петрович. Что он о нас подумает?
— Это что он о тебе подумает! А думает о тебе он часто, судя по тому, что мне только что рассказала Лариса Вадимовна.
— Что? Какая Лариса Вадимовна?
— Та тетка, жена Игоря. Забыла уже, корова недоенная!
— Ты что себе позволяешь?!
— А то и позволяю, что не только себе!
— Не понимаю.
— Отдаваться позволяю тебе, моя милая, всем кому не лень. Тому же Сергею Петровичу!
— Чего орешь, дурак! Вдруг он услышит!
— И что? И что, если услышит? Оглохнет от правды, что ли? Или это для кого-то тайна, кроме меня? Все же знают. Пардон, я не знал. Не знал и считал себя удачливым мужиком. Такая работа! Такая жена! Боже, как же я был глуп!
— Можно подумать, что сейчас поумнел!
— Убью! – неуверенно пообещал Андрей.
— Руки коротки! – дала сдачи супруга.
— Нужно разводиться, — чуть не заплакал от невозможности что-нибудь сделать мужчина.
Босса он боялся, как огня. Жену любил, как околдованный.
— Брось! – миролюбиво обронила Марина. – Какой из тебя боец. Наделаешь в штаны, едва Сергей на тебя повнимательней взглянет. Кто ты без него? Так, мокрое место. А при нем ты человек. Особняк за городом. Не такой, конечно, как это, но все таки. Машина представительского класса. Квартира в городе пятикомнатная. Или что ты думаешь, я все это тебе оставлю? Шепну горячей ночкой на ушко Сергею, и останешься ты босяком, как и был. Вот так-то, мой дорогой. Делай вид, что все в порядке. Если хочешь, конечно, чтобы все и на самом деле было в порядке. А мне не мешай. Вот с нищим я действительно разведусь. А пока ты при боссе, я при тебе. И при нем, естественно!
Марина гордо развернулась и покинула комнату. Красивая фигура, правильные черты лица и огромные темные глаза. Марина красива, очень, но это единственное ее достоинство. Жалость и сострадание — черты не ее характера. Поэтому Марина ушла, а Андрей остался стоять на месте. Горячая пьяная слеза бороздила его побледневшую щеку. Он плакал. Беззвучно и горько. Жизнь кинула его сразу, без малейшего предупреждения. Никогда раньше он не испытывал такой отчаянной, болезненной и безысходной тоски. И показалось ему на какое-то время, что все, ради чего он предавал, чему он полностью подчинялся, ради чего суетился и унижался с утра до позднего вечера — все это такой пустяк, что не стоит и малой слезинки, не то, что настоящих слез. И это откровение было таким острым, что он пошел, уже было, в гостиную, чтобы высказать боссу все, что о нем думает. Все, что о нем думает уже долгое время, на протяжении которого проходил через унижения и подлость. Свою подлость и чужую. Он почти пошел. Даже повернулся к двери, но, пройдя два шага, словно споткнулся и остановился, как вкопанный. Что же он делает? Ну, войдет в гостиную. Ну, скажет Сергею Петровичу кучу гадостей. А дальше что? Дальше то ему куда? Налево, или направо. Или, может, сразу на свалку? А где он будет еще нужен? Жена уйдет, друзья отвернуться. Это такие друзья, что утопят быстрее, чем спасут. Сам по себе он ничего не значит. А пропадать не хочется.
И он остался. Остался в этой комнате зализывать свои раны и поскуливать в невольной немоте, как выброшенный из дома пес. Пес, которому некуда больше деваться.