Повелительница драконов. Часть 18

Глой'рис кивнул и осторожно попробовал начать свой рассказ:
-Она стройная, волосы у нее длинные, чуть вьющиеся пепельного цвета, на солнце жемчужного. Глаза у нее разного цвета: один зеленый, другой синий. Доброе, милое личико, широкая участливая улыбка...- Глой'рис замолчал, не зная, что еще добавить, а потом задал интересующий его вопрос,- А зачем она вам?
Свейлит ответил не сразу, словно раздумывая: сказать, не сказать...
-Ну, думаю, ты и сам знаешь ответ… она мне понравилась. Шокирован? Нет, не думай, я не влюбился, просто я очарован её красотой только и всего. До настоящей светлой любви мне еще далеко, но я могу превратить отношения с этой девушкой в игру, где буду играть по своим правилам. Я хочу её сломить, чтобы она влюбилась в меня — это будет интересно.
-Думаю, у вас с ней ничего не получится, в её душе слишком много добра.
-Но и у меня не мало. Или ты хочешь сказать, что я жестокий и злой? Постой-ка в том, что я изучаю магию Хаоса нет ничего плохого, тем более, что я её не изучаю уже лет сто! Скажи-ка мне: Я когда-нибудь нападал на города? Брал пленных? Пытал их? Продавал на невольничьих рынках? Брал дань с городов? Насылал мор на все живое? Создавал жутких монстров? Насылал их на людей и других существ? Воевал с кем-нибудь? Нет. Я убивал только тех. кто хотел убить меня. Когда живешь среди волков, волей-неволей научишься кусаться, ты это знаешь не хуже меня.
Вот, например, ты. Сколько ты принес мне плохих вестей, сколько блестящих операций загубил, но я же тебя пальцем не тронул, если, конечно, не считать той дорогой вазы эльфийской работы, которую я разбил об твою непутевую башку. Пользы это, конечно, не принесло, ты все еще такой же ужасный начальник внешней стражи.
Глой'рис пристыжено молчал. Он прекрасно понимал, что Свейлит прав.
-Но тогда почему же вас все так бояться?
-Все довольно просто. Вот смотри, ты жил когда-нибудь в деревни? Неважно в какой. Жил. Если какая-то девушка или старуха(чаще всего женщины) живет обособленно, не с кем не общается и незнамо чем занимается в своем доме, то остальные жители этой деревни сразу же начинают её бояться, шептаться у нее за спиной, сочиняют всякую ложь, в конце концов, обвиняют её в колдовстве и сжигают её на костре, а может девушка всего лишь была слишком стеснительная.
-Понял,- кивнул Глой'рис,- а причем тут Снежана и медальон? Это как-то связанно между собой?
-Хороший вопрос,- иронично хмыкнул Свейлит,-  вот об этом я и хотел рассказать...
 
Проснулась в неприлично хорошем настроении. Правда потом вспомнил свой вчерашний разговор с Рейонором и настроение резко ухудшилось. Ища платье в огромном шкафу, я пришла к плохим выводам: не любит он меня. Ну и ладно.
Потом, окинув комнату критическим взглядом, снова расстроилась: живу в ней всего сутки, а уже везде все разбросано и раскидано. К счастью, это можно было исправить, чем и занялась. Решила начать с кровати, взбила подушку, положила её на место и тут же обо что-то укололась. Недоумевая, что же могло меня поранить, я убрала её в сторону и чуть не упала в обморок от изумления: там лежал тот самый золотой медальон, выполненный в виде дракона. Мама дорогая, мне же это приснилось! Или в этом мире все сны становятся реальностью? А если мне присниться, что я убегаю по кладбищу от трех мертвецов? Утром я тоже найду их у себя под кроватью?
Я задумчиво крутила медальон в руках, искренне недоумевая, что мне с ним делать. Потом все-таки решила повесить себе на шею. Ведь ничего не случится, если я поношу его чуть-чуть?
« Ох, зная, как я легко попадаю в неприятности,- подумала я, застегивая хитрый замочек,- надеяться на это было бы сущей наивностью»
В дверь постучали. Интересно кто там? Служанки, Рейонор или Роу'лен?
Да, даже близко не угадала.
На пороге комнаты стояла Марниэрия и смотрела на меня с виноватой улыбкой. В отличие от меня она была полностью одета и причесана. На ней было платье изумрудно-зеленого цвета с пышным ворохом бархатных юбок. Я мельком взглянула на себя в зеркало и мысленно застонала. Могла бы причесаться для приличия. Да вот, что значит, ударило током в силу двести двадцать вольт, по моей прическе не двести двадцать, а все четыреста сорок.
-Привет,- поздоровалась она.
-Привет,- ответила я.