Птица Счастья

С Е Р Г Е Й М О Г И Л Е В Ц Е В



П Т И Ц А С Ч А С Т Ь Я

сказка для театра


Бедный студент снял комнату в доме богатой вдовы, которая оказалась
ведьмой, живущей на земле уже 1000 лет. Всех своих мужей ведьма
превращала в больших говорящих птиц, которых она называла Птицами
Счастья. Та же участь ждала и несчастного студента, но в итоге, после
всевозможных приключений, все кончилось хорошо.




П т и ц а С ч а с т ь я, она же бывший профессор математики Л ю д в и г
Ф о с в и н к е л ь.
В о л ь д е м а р, бедный студент.
А л о и з и я Ф о с в и н к е л ь, богатая вдова, она же ведьма, которой 1000 лет.
Г у г н и в и я, ведьма.
З а н о з и я, ведьма.

Действие происходит в одной из европейских столиц в начале 19 – го века.



С Ц Е Н А П Е Р В А Я


Гостиная в доме богатой вдовы А л о и з и и Ф о с в и н к е л ь, обставленная
старой добротной мебелью, оставшейся ей в наследство от умершего недавно мужа,
профессора математики Л ю д в и г а Ф о с в и н к е л я. Часть вещей в доме
принадлежит покойному профессору, это глобус, математические таблицы
и геометрические фигуры на шкафах; другая часть вещей принадлежит самой
ведьме А л о и з и и, которые она собрала за тысячу лет своей жизни в разных
странах, в том числе на Востоке и в Индии. Здесь много разных диковинок,
старинных ваз, бронзовых статуэток, коробочек с тайными порошками,
приворотными зельями, и даже ядами; есть здесь книги с чернокнижными
записями, страусовые перья, несколько изогнутых индийских кинжалов,
и прочее, все то, что могола собрать за тысячу лет своей жизни и путешествий
злая и безжалостная ведьма. Сбоку на полу большая клетка в человеческий рост,
в которой, нахохлившись, сидит П т и ц а С ч а с т ь я. Под лестницей на
второй этаж небольшая каморка с занавесками по бокам.
Утро, в гостях у А л о и з и и ее подруги – ведьмы, которым лишь немногим
больше ста лет каждой, и которые, разумеется, в подметки не годятся этой
старой и расчетливой колдунье. Впрочем, с кем ей общаться, если не с ними? – не
с обычными же людьми, которых ведьма искренне презирает, как впрочем, и ее
подруги, но вынуждена делать вид, что она такая же, как все: безутешная вдова,
недавно похоронившая своего горячо любимого мужа.
Ведьмы сидят за столом и пьют чай из фарфоровых чашек, отставляя в стороны
мизинцы, и сплетничают как о себе, так и вообще обо всем, что творится в городе
и в мире; тон задает, разумеется, А л о и з и я, которую Г у г н и в и я и
З а н о з и я боятся, и во всем слушаются, глядя ей в рот, и завидуя ее опыту.
А л о и з и я, самая старая, которой не менее 1000 лет, выглядит гораздо моложе
остальных двух ведьм – это действие специальных колдовских порошков,
притираний, заговоров, гипноза и страшных заклятий. По сравнению с ней две
другие в е д ь м ы просто досужие и разбитные кумушки, и не более того.
В е д ь м а м весело, ведь на столе не только чайник и печенье в вазе, но и
графин с крепкой настойкой или наливкой, который уже наполовину пуст.

Г у г н и в и я (очень развязно, продолжая начатый ранее разговор). А теперь, милая
Алоизия, поделись с нами своим главным секретом!
А л о и з и я (крайне фальшиво). Каким еще главным секретом, не понимаю тебя,
Гугнивия!
Г у г н и в и я. Ну как же, Алоизия, - поделись с нами секретом твоих удачных
замужеств! Насколько я знаю, за свою тысячу лет ты успела побывать замужем не
меньше сорока раз!
А л о и з и я. Ошибаешься, Гугнивия, я была замужем всего лишь тридцать девять раз,
и собираюсь выйти еще и в сороковой, вот только кандидата на роль мужа никак не
могу подыскать!
З а н о з и я. А что тебе мешает?
А л о и з и я. Опыт, любезная Занозия, опыт. Ведь в отличие от вас я живу на земле
уже целую тысячу лет, и накопила за этот срок такой большой опыт, что не могу
просто так, с бухты – барахты, бросаться на первого попавшегося человека!
З а н о з и я. На первого мужчину?
А л о и з и я. Ну разумеется, на первого мужчину! Хотя нам, ведьмам, все равно, за
кого выходить замуж, хоть за человека, хоть за черта, хоть за оленя в лесу! Мы
выходим замуж только лишь для того, чтобы замучить своего избранника и
сделать его несчастным!
Г у г н и в и я. И только?
А л о и з и я. Ну, разумеется, не только для этого! необходимо еще похитить у нашего
избранника его молодость и красоту, чтобы присвоить их себе, и прослыть среди
всех первейшей красавицей, а также продлить как можно дольше свою
собственную жизнь!
З а н о з и я. И как долго, любезная Алоизия, можно таким способом оставаться
молодой и продлевать свою собственную жизнь?
А л о и з и я. Практически до бесконечности! Я знаю ведьм, которые родились еще
при Александре Македонском, и с тех пор прекрасно живут, успев сто раз выйти
замуж и отправить на тот свет не менее сотни своих мужей. Между прочим, это
все сплошь были молодые и прекрасные лицом и телом юноши!
Г у г н и в и я. Ты и сейчас надеешься найти себе подобного жениха?
А л о и з и я. Разумеется, надеюсь. После смерти моего бывшего мужа, профессора
математики Людвига Фосвинкеля, прошло целых три месяца, и меня уже томит
любовное ожидание, а вместе с ним и любовная лихорадка, от которой я не ем,
не пью, и сохну, как влюбленная девушка!
З а н о з и я (смеется). Ха-ха-ха, влюбленная девушка, и это в тысячу лет!
Постыдилась бы, Аллоизия, говорить такое при людях!
А л о и з и я. А что в этом такого? Разве я не хороша, разве я бела лицом, разве у
меня не осиная талия?

Встает, прохаживается по комнате, любуется на себя в зеркало, вытягивает
вперед свои руки и ноги, и так же любуется ими.

Ну скажите, подружки, разве же я не хороша, разве же не стройна, разве же мои
белые руки и роскошные длинные волосы не сведут с ума кого угодно?
Г у г н и в и я (поддакивая ей). Сведут, Алоизия, конечно, сведут!
З а н о з и я (также поддакивая). Еще как сведут, Алоизия, кого угодно сведут! Всякий
нормальный мужчина, который только лишь раз посмотрит на тебя, тут же
влюбится по уши, и уже не сможет без тебя жить!

А л о и з и я неожиданно прекращает кружиться по комнате, и притворно качает
головой.

А л о и з и я. Одно плохо, дорогие подружки, одно мешает мне еще раз выйти замуж,
и осчастливить до смерти своего избранника.
Г у г н и в и я. Что такое?
З а н о з и я. Что такое?
А л о и з и я (так же притворно). А то такое, что, привыкнув к своему профессору
математики Людвигу Фосвинкелю, и пообщавшись с его друзьями – учеными,
доцентами и преподавателями местного университета, я так привыкла к ученой
среде, и особенно к математикам (а муж мой, как видите, был математиком),

Показывает на висящие на стенах математические таблицы и на стоящие на
шкафах геометрические фигуры.

что не смогу уже выйти замуж ни за столяра, ни за пекаря, ни даже за принца. Мне
теперь подавай такого же математика, только помоложе, и не очень занудливого;
лучше всего студента университета, которого бы я могла помучить как можно
дольше!

Ведьмы Г у г н и в и я и З а н о з и я вскакивают со своих мест, и начинают
прыгать по комнате, крича и хлопая в ладоши.

Г у г н и в и я. Ура, ура, замучить, замучить!
З а н о з и я. Прожить с молоденьким как можно дольше, и непременно замучить!

Х о з я й к а смотрит на них с удовольствием, но вскоре начинает хмуриться.

А л о и з и я (недовольно). Ну все, хватит, хватит, расшалились, как дети, того
и гляди, разобьете все мои антикварные вещи, собранные за тысячу лет в разных
странах!

Подходит к шкафу, берет в руки коробочку с волшебным порошком, нюхает его,
потом закрывает, и ставит на место. Раскрывает колдовскую книгу, небрежно
листает ее, потом захлопывает. Перебирает другие мелкие безделушки.

Г у г н и в и я (продолжая прыгать по комнате). И как только муж твой, Алоизия,
позволил держать в доме все эти колдовские предметы? Как не выкинул их
подальше?
З а н о з и я (также прыгая по комнате). Не иначе, как ты сочинила для него
какую-нибудь душещипательную историю!
А л о и з и я (загадочно улыбаясь). Да, я сказала моему профессору, что это вещи
покойной бабушки, и что они дороги мне, как память. Он был такой доверчивый,
что поверил мне на слово, и приворотное зелье в старинных шкатулках принимал
за нюхательный табак, а книги по черной магии считал обычными любовными
романами! (Притворно вздыхает.) Ах, мне так не хватает моего старичка
Людвига! Ведь на день свадьбы ему, представьте себе, исполнилось уже сорок
два года!
Г у г н и в и я (перестав прыгать по комнате). Побойся Бога, Алоизия, ведь ты была
старше его на тысячу лет! Если жених старичок, то кто же тогда невеста?
З а н о з и я. Да, Алоизия, если он был стариком, то кем же тогда была ты?
А л о и з и я. Кто бы говорил, да только не вы! Ведь каждой из вас, насколько мне
известно, уже более ста лет!
Г у г н и в и я. Занозии целых сто двадцать!
З а н о з и я (захлебываясь от возмущения). А тебе, а тебе… а ты такая страшная, что
белый свет не видывал еще такой страхолюдины! пользуешься волшебными
притираниями и примочками, а если тебя отмыть и отскрести получше, такой
страх откроется, что хоть стой, хоть падай!
Г у г н и в и я. А ты, а ты… а ты пользуешься гипнозом, чтобы внушить окружающим,
будто тебе нет и пятнадцати, а на самом деле страшнее мумии, и тебя вполне
можно отдать в музей, чтобы поместить под стеклом, и брать за это приличные
деньги!
З а н о з и я (она крайне возмущена). Это меня, страшная ведьма, надо отдать в музей
и поместить под стеклом? да ты сама хуже мумии, тебя не то, что в музей, а в
университетскую кунсткамеру поместить никто не захочет! даже засушенные
лягушки и заспиртованные уродцы в кунсткамере красивее, чем ты!
Г у г н и в и я. Это я страшнее, чем засушенные уродцы в кунсткамере?! ах ты, наглая
ведьма! Ну сейчас ты у меня получишь за это!

Бросается на З а н о з и ю, и начинает таскать ее за волосы.
З а н о з и я отвечает ей тем же.
А л о и з и я некоторое время с удовольствием смотрит на перебранку и драку
подруг, но когда те опрокидывают на пол стулья и другие предметы, начинает их
разнимать.

А л о и з и я (разнимая дерущихся в е д ь м). Ну все, хватит, хватит, порезвились, и
будет! Подумаешь: сто двадцать лет каждой, а вы взбесились, словно два кобеля
в подворотне! да знали бы вы, как при моем возрасте приходится наряжаться
и изощряться, чтобы выглядеть молоденькой девушкой?! тут уж одной
косметикой и гипнозом не обойтись, тут требуется кое-что посерьезней!

Подходит к шкафу, открывает его, и достает оттуда старинную шкатулку.
открывает у шкатулки крышку, и двумя пальцами достает из нее щепотку
какого-то порошка.

Вот, видите, это волшебный порошок из Индии, приготовленный тысячу лет назад
учеными браминами из одного тайного, и затерянного в джунглях индуистского
храма. Он действует, как самый лучший эликсир молодости; стоит только любой
старухе понюхать этот порошок, как она сразу же превращается в молоденькую
девушку, и остается такой в течении трех месяцев. Но если сказать при этом
заветное слово, как она немедленно или рассыпается на части, или проливается на
землю, словно вода из разбившегося кувшина!
Г у г н и в и я. А что это за слово, любезная Алоизия, не скажешь ли его нам?

Протягивает руки к шкатулке с волшебным порошком.

З а н о з и я. Да, милая Алоизия, назови нам это волшебное слово!

Также тянет руки к заветной шкатулке.

А л о и з и я (захлопывая шкатулку, пряча ее обратно в шкаф). Как же, так и сказала
вам это волшебное слово! Его не знал никто, кроме моего покойного мужа, который
уже собирался было произнести его вслух, так сильно он от меня натерпелся, но я
опередила несчастного, и превратила…

Спохватывается, и испуганно смотрит на своих г о с т е й.

Г у г н и в и я. Ты сказала, Алоизия, что кого-то превратила во что-то? кого ты
имеешь в виду?
З а н о з и я. Да, Алоизия, в кого ты превратила этого человека, и о ком ты говоришь?
А л о и з и я (оправдываясь, фальшиво). Не знаю ничего, любезные гости, это вам
показалось, ничего такого я не говорила, и никого ни во что не превращала. Сами
видите, муж мой умер, и я до сих пор ношу в память о нем вот эту черную
траурную ленту! (Показывает траурную ленту в своих волосах.) А в доме у меня
нет никого, даже кошки, не считая, конечно, вот этой большой птицы, которую я
от скуки и от одиночества купила у одного уличного торговца, и которая
называется Птицей Счастья.
Г у г н и в и я. Птица Счастья – какое странное название!
З а н о з и я. Да, объясни нам, хозяйка, что скрывается за этим странным названием?
А л о и з и я. Конечно, вы правы, обычных птиц так не называют; но дело в том, что
это не обычная птица, она может говорить человеческим голосом и предсказывать
судьбу любого обратившегося к ней человека. Необходимо лишь ласково
поговорить с ней, и положить перед клеткой на землю небольшую монетку.
Г у г н и в и я (радостно хлопая в ладоши). Ах, как интересно! а нельзя ли мне
спросить у Птицы Счастья о своей дальнейшей судьбе?
А л о и з и я. Отчего же нельзя, спрашивай, только монетку не забудь на пол положить!

Г у г н и в и я подходит к клетке, находит в кармане какую-то мелкую монету,
кладет ее на пол, обращается к П т и ц е С ч а с т ь я.

Г у г н и в и я (фальшивым голосом). Здравствуй, Птица Счастья!
П т и ц а С ч а с т ь я (человеческим голосом, поднимая голову). Здравствуй,
Г у г н и в и я!
Г у г н и в и я. Ты знаешь мое имя?
П т и ц а С ч а с т ь я. Мне известно все, что происходит под Луной и под Солнцем!
Г у г н и в и я. Неужели все? а при каких обстоятельствах я родилась, тебе тоже
известно?
П т и ц а С ч а с т ь я. Конечно, известно: тебя родила летучая мышь, выйдя замуж за
слепого крота, а потом тебя нашли в поле крестьяне, приняв за потерянного или
подброшенного ребенка, но лучше бы они не делали этого!
Г у г н и в и я. Почему?
П т и ц а С ч а с т ь я. Потому что ты сожрала их, и приняла облик нормального
человека, хотя на самом деле никогда таким не была!
Г у г н и в и я (поражаясь ответу). Надо же, все правильно: и про летучую мышь, и про
нашедших меня крестьян! Ну хорошо, раз ты такая умная, то ответь, сколько лет
осталось мне жить на земле?
П т и ц а С ч а с т ь я. Один ответ – одна монета. Позолоти ручку несчастной птице,
которая вечно должна сидеть в этой клетке!
Г у г н и в и я (возмущенно). Вот вымогательница! Зачем тебе монеты, ты и так живешь
на всем готовом!

Начинает искать в карманах еще одну монету, но ничего не находит. Обращается к
З а н о з и и.

Не найдется ли у тебя, Занозия, какой-нибудь мелкой монетки?
З а н о з и я. Конечно, найдется, только я тебе ее не дам, мне самой страх как
хочется задать такие же вопросы чудесной птице!
Г у г н и в и я. А у тебя, милая Алоизия, не найдется ли у тебя мелкой монетки?
А л о и з и я (вынимая из кармана монету, зловеще глядя на Г у г н и в и ю).
Конечно, Гугнивия, вот тебе монетка, задавай вопрос Птице Счастья!

Г у г н и в и я берет монетку, кладет ее на пол около клетки. Обращается к
Птице Счастья.

Г у г н и в и я. Вот тебе, чудесная птица, монетка! а теперь скажи, сколько лет
осталось мне жить на земле, и по какой причине я могу умереть?
П т и ц а С ч а с т ь я (печальным голосом). Тебе, Гугнивия, осталось жить совсем
мало, не больше ста лет, и умрешь ты от того, от чего же и родилась: тебя съедят
мыши, а косточки унесут в дальние норы слепые кроты! Дело в том, Гугнивия,
что ты упадешь в глубокую яму, и уже не сможешь из нее выбраться!
Г у г н и в и я (с опаской отскакивая от клетки). Тьфу, тьфу на тебя, глупая птица,
сама не знаешь, о чем говоришь! Ведьмы никогда не падают в глубокие ямы,
они всегда смотрят себе под ноги!
П т и ц а С ч а с т ь я (таким же печальным голосом). А ты не сама упадешь туда,
Гугнивия, тебя бросят в яму за твои преступления! но, впрочем, я не могу больше
ничего говорить! клади монету, и спрашивай снова!

Г у г н и в и я обиженно отходят от клетки.

Г у г н и в и я. Вот еще что, платить монеты за глупые разговоры!

Обиженно стоит в стороне.
К Птице Счастья подходит З а н о з и я.

З а н о з и я (кладя на пол монету). Здравствуй, мудрая птица!
П т и ц а С ч а с т ь я (печальным голосом). Здравствуй, Занозия!
З а н о з и я. Скажи и мне, Птица Счастья, при каких обстоятельствах я родилась?
П т и ц а С ч а с т я (тем же голосом). Ты родилась из яйца, которое отложила
кукушка в гнездо глухаря, и поначалу была обыкновенной птицей, но потом злые
силы решили сделать тебя человеком, чтобы с твоей помощью вредить людям, и
ссорить их между собой при первой удобной возможности!
З а н о з и я (хлопая в ладоши от восторга). Надо же, все верно, и про кукушку, и про
глухаря! Да и про злые силы ты тоже правильно угадала!
П т и ц а С ч а с т ь я. Я ничего не угадываю, Занозия, я все знаю заранее, в том
числе и второй твой вопрос, на который отвечу тебе без платы: ты будешь жить
двацать лет, и умрешь на сто сороковом году жизни оттого, что у тебя станет
каменным сердце!
З а н о з и я. Станет каменным сердце?
П т и ц а С ч а с т ь я. Да, Занозия, от твоей бессердечности и душевной глухоты у
тебя станет каменным сердце; оно выпадет, словно камушек, из твоей груди в
глубокую пропасть, и ты не сумеешь его там разыскать!
З а н о з и я (обиженно). Вот как, каменное сердце, что-то я не очень верю в это,
лукавая птица! Предсказывай лучше судьбу своей хозяйке, а меня оставь в покое!

Обиженно отходит в сторону.
А л о и з и я, которой предсказания П т и ц ы С ч а с т ь я доставили
огромное удовольствие, и которая с нескрываемой радостью выслушала все, что та
говорила собирает на полу монеты, складывает их в кошелек, засовывает его
поглубже в карман.

А л о и з и я. Ну вот, хоть небольшая добыча, а все же приятно; не зря, значит,
пригласила я вас на сегодняшние посиделки! Монетка к монетке, пфениг к
пфенигу, а там, глядишь, и полный кошелек наберется! (Доверительно.) Не могу
после смерти профессора оставаться дома одна! надо быстрее выходить замуж!
Г у г н и в и я. В сороковой раз?
А л о и з и я. В сороковой раз!
З а н о з и я. За молоденького женишка?
А л о и з и я. За молоденького женишка!
Г у г н о в и я. Который сам к тебе придет в этот дом, и предложит руку и сердце?
А л о и з и я. Который сам ко мне придет в этот дом, и предложит руку и сердце!

В е д ь м ы ухмыляются, но тут раздается звук колокольчика у порога.

А л о и з и я (кричит). Открыто, входите!

Дверь открывается, и появляется В о л ь д е м а р. Испуганно оглядывает
п р и с у т с т в у ю щ и х.

В о л ь д е м а р (испуганно). Простите, у вас не сдается комната?

В е д ь м ы, увидав В о л ь д е м а р а, в спешке отступают к выходу.

Г у г н и в и я. Ну, мы пошли!
З а н о з и я. Ну, мы пошли!

Исчезают.

З а н а в е с.





С Ц Е Н А В Т О Р А Я



В о л ь д е м а р (все так же испуганно). Простите, у вас не сдается комната?

А л о и з и я приятно возбуждена и рада тому, что ее желание сбылось,
и очередная жертва, молодой наивный человек, которого она, разумеется,
надеется женить на себе, сама идет к ней в руки. Она пытается сделать все,
чтобы оставить В о л ь д е м а р а у себя.

А л о и з и я (приглашая В о л ь д е м а р а пройти в гостиную). Проходите, молодой
человек, проходите, не стойте у порога, в этом доме принято сажать гостей за
стол, и угощать их чаем с печеньем! скажите, вы любите чай с печеньем?

В о л ь д е м а р опешил от такого радушного приема, он не ожидал увидеть перед
собой ни такой юной и блистательной красавицы, ни такой богатой обстановки;
он мнется с ноги на ногу, смущаясь и даже краснея, и не знает, что ответить
А л о и з и и.

В о л ь д е м а р (переминаясь с ноги на ногу). Чай с печеньем?.. я, право, не знаю…
мы с друзьями в университете…
А л о и з и я (крайне весело, приветливо, играя с ним). О, вы учитесь в университете,
как это приятно! скажите, а какие науки вы там изучаете?
В о л ь д е м а р (он сбит с толку). Какие науки? я, собственно, изучаю математику;
но если это вам не подходит…
А л о и з и я. Ну что вы, как раз подходит! Мой бывший муж, ныне, к сожалению,
покойный, был как раз профессором математики в городском университете, и вы
вполне могли у него учиться. Так что у меня давняя привязанность к математикам,
и ваше появление здесь, поверьте, доставило мне много радости!
В о л ь д е м а р (растерянно). Ваш покойный муж был профессором математики в
университете? простите, а как его звали?
А л о и з и я (делая скорбное лицо). Моего покойного мужа звали Людвигом
Фосвинкелем, он был выдающимся математиком, постоянно что-то вычислял и
подсчитывал, что, между прочим, очень действовало мне на нервы; и, собственно
говоря, ускорило ту развязку, которая недавно и произошла; ведь я, молодой
человек, обычно живу со своим мужем не меньше двух, а то и трех лет, и уже после
этого срока решаю расстаться с ним!

Спохватывается, что сболтнула лишнее, и тут же поправляется.

Впрочем, что за вздор я несу! Разумеется, в таком юном возрасте, - а мне, чтоб
вам было известно, всего лишь двадцать один год, и я еще весьма юная женщина, -
в таком юном возрасте вдовы часто болтают разную чепуху; после того, как мы с
вами познакомимся поближе, я вам такой чепухи наговорю, что вы забудете обо
всем, в том числе и о своей математике!
В о л ь д е м а р (не понимая вообще ничего). Вашего покойного мужа звали
Людвигом Фосвинкелем? Какое совпадение, ведь это был мой учитель, я посещал
все его лекции, и даже не раз гулял после занятий с профессором в парке,
беседуя о теоремах Лейбница и Ньютона, и сравнивая достоинства научных методов
того и другого!
А л о и з и я (всплескивая руками). Вы гуляли с моим мужем в университетском парке,
и беседовали с ним на высокие научные темы? ах, как же это занимательно и
высоко! да после этого, молодой человек, вы мне почти как родной, я вас ни за
что не отпущу от себя, и сдам вот эту небольшую комнатку (показывает на каморку
под лестницей) совершенно бесплатно; возьму лишь пару – другую пфенигов за
чай и печенье, да еще, разве что, за булочки, ибо одним печеньем сыт не будешь.
Потому что, молодой человек, все в жизни имеет свою цену, и, хоть и чисто
символически, но за все надо платить!
В о л ь д е м а р (оглядывая каморку под лестницей). Да, я знаю, мне мама об этом уже
говорила!
А л о и з и я (в состоянии полнейшего веселья). Вам мама об этом уже говорила? ах,
молодой человек, как же это прекрасно, что вы так молоды, и у вас есть мама!
и как же грустно и одиноко в жизни тем, кто прожил на земле уже тысячу лет, и у
него нет никого, ни мамы, ни папы, ни даже прабабушки, а есть одни лишь
воспоминания, от которых, увы, отделаться невозможно!

Спохватывается, видя, что совсем сбила с толку г о с т я.

Но, впрочем, что это я все говорю и говорю, а вы все стоите, и стоите! входите,
пожалуйста, ставьте свою сумку сюда (показывает на кресло в углу), вешайте
куртку (показывает на вешалку), и проходите к столу, сейчас мы с вами будем пить
чай!

Освобождает В о л ь д е м а р а от сумки и куртки, усаживает его за стол.

Впрочем, молодой человек, я еще до сих пор не знаю вашего имени, и это,
разумеется, очень плохо!

Обворожительно улыбается.

В о л ь д е м а р (встает, и смущенно кланяется). Вольдемар, и, как уже говорил,
студент городского университета, в котором уже второй год изучаю математику и
другие точные науки. А что касается чая с булочками, то я безумно люблю то и
другое, хотя, разумеется, это слишком накладно, и я постараюсь не объедать
вас так сильно!

Так же церемонно садится за стол. В смущении то опускает голову вниз, то с
восхищением смотрит на А л о и з и ю. А л о и з и я искренне хохочет над
ответом В о л ь д е м а р а.

А л о и з и я. Ха – ха, как вы смешно выражаетесь, дорогой Вольдемар! Вы позволите
называть вас дорогим Вольдемаром? я так долго не называла никого дорогим, что
даже если вы и не позволите мне это сделать, я все равно буду так говорить! а
что касается чая и булочек, то можете смело к ним прикасаться, ибо мой покойный
муж оставил мне достаточно средств, и пенсия, которую я получаю после его
смерти, позволяет мне жить, не обращая внимания на расходы. Можете смело пить
и чай, и даже объедаться булочками и печеньем, которые я специально буду
оставлять на столе вот в этой хрустальной вазе! (Показывает на вазу.) Опекать
бывших учеников мужа – это моя святая обязанность, и я теперь буду предаваться
этой обязанности со всей страстью несчастной и безутешной вдовы!

Наливает В о л ь д е м а р у чай в чашку, пододвигает ему вазу с печеньем и
булочками, а сама притворно вытирает с глаз слезы.
В о л ь д е м а р пьет чай, есть печенье, и восторженно смотрит на играющую с
ним А л о и з и ю, которая, разумеется, уже успела влюбить в себя
н е с ч а с т н о г о с т у д е н т а.

В о л ь д е м а р (прожевав печенье). Вы плачете? Простите, не знаю вашего имени…
А л о и з и я (сквозь притворные слезы). А разве я вам еще не сказала? Алоизия
Фосвинкель, неутешная вдова, двадцати одного году от роду, и, как уже говорила,
большая поклонница всего научного, математического и возвышенного!

С интересом смотрит, как влюбленный В о л ь д е м а р поглощает чай, печенье
и булочки. Подождав, пока он все съест и выпьет, постоянно подливая и
подкладывая ему, продолжает разговор.

Итак, мой милый Вольдемар, - а я, как бы вы не противились, буду называть вас
именно так, - итак, мой милый Вольдемар, вот вам ваша уютная комнатка (подводит
его к каморке под лестницей), в которой вы отныне будете жить. Смело
располагайтесь на этой кровати (показывает на жалкий тюфяк в углу), которую я
только лишь сегодня по чистой случайности застелила белоснежным бельем!
(Кивает на кучу тряпья.) Заниматься можете здесь, в гостиной, за этим столом, на
котором всегда будет в достаточном количестве оставлено для вас необходимое
угощение. Я очень часто отсутствую, - разные дела, накопившиеся за последние
тысячу лет в разных странах, которые постоянно приходится решать; то
необходимые мази и присыпки надо достать в Индии у тамошних браминов, то
прослушать курс лекций по новейшей магии в Бристольском университете, то
слетать на шабаш и на сходку коллег из некоторых сопредельных стран, то решить
кое-какие другие вопросы, о которых молодому человеку, вроде вас, знать
совершенно необязательно!
В о л ь д е м а р (решительно ничего не понимая). Простите, я не понимаю, о чем вы
говорите! Мое математическое образование…
А л о и з и я (подходя к нему, и нежно гладя по голове). Ну и прекрасно, дорогой
Вольдемар, что вы ничего не понимаете из того, что я вам только что наговорила!
Это все пустые фантазии, можно даже сказать бредни молодой и безутешной вдовы,
и на них не стоит обращать большого внимания; это, Вольдемар, я просто так
заговариваюсь от очень большого горя; ведь, сами понимаете, стать безутешной
вдовой всего лишь в двадцать один год не очень приятно; не всякая это сможет
выдержать, дорогой Вольдемар, и не каждой это под силу; поэтому не обращайте
внимания на мои бредни, смело ночуйте в своей комнате, занимайтесь и
столовайтесь за этим гостеприимным столом, гуляйте по дому, пользуйтесь
математическими таблицами и фигурами мужа (показывыает на таблицы и
геометрические фигуры), но, умоляю вас, никогда не разговаривайте с моей
Птицей Счастья!

Показывает на клетку.

В о л ь д е м а р. Не разговаривать с вашей Птицей Счастья?
А л о и з и я. Да, мой милый Вольдемар; можете делать в этом доме все, что вам
угодно, хоть на голове стойте, хоть голышом по квартире ходите, хоть вообще
забросьте ваши занятия математикой, и займитесь коммерцией, или ловлей в лесу
певчих птиц, ибо многие школяры поступают именно так; можете, одним словом,
делать все, что угодно, но только не разговаривайте с моей Птицей Счастья!
В о л ь д е м а р. А неужели она говорящая?
А л о и з и я. К сожалению, да. Говорящая, и очень болтливая! Она вам, Вольдемар,
такого наговорит, что вы или ничего не поймете, или будете вынуждены бежать
из этого дома куда глаза глядят, а мне бы, понятное дело, этого не хотелось! Так
что держитесь подальше от этой клетки, не кормите и не поите ее ничем, ибо все
это делаю я сама, и, самое главное, не давайте ей мелких монеток, потому что она
большая до них охотница!
В о л ь д е м а р (не понимая ничего). Не давать ей мелких монеток, но почему?
А л о и з и я. Потому что за каждую данную ей монетку она отвечает на один вопрос,
и вы такое от нее о себе можете услышать, что уж точно забросите свою
математику, и займетесь ловлей бабочек, или певчих птиц, а то и вообще станете
ботаником, и начнете собирать по болотам жаб и пиявок!
В о л ь д е м а р. Вот чудная птица! а кто научил ее говорить, и почему она такая
большая?
А л о и з и я. Научил говорить ее один бродячий торговец, который отдал мне эту
птицу бесплатно, поскольку не мог ее прокормить. А большая она потому, что
выписана из Индии, где, говорят, все животные и птицы необыкновенных
размеров!
В о л ь д е м а р. Да, это логично, это, пожалуй, многое объясняет! Хорошо, милая
Алоизия, - я тоже, вслед за вами, буду называть вас именно так, - хорошо, милая
Алоизия, я не буду разговаривать с этой птицей, и не стану давать ей мелких
монеток, которых, если честно, у меня всего две!

Роется в карманах, и достает оттуда две мелких монетки. Протягивает их
А л о и з и и.

Вот, возьмите, это плата за ночлег и за все остальное!
А л о и з и я (изящно беря у него монетки). Ах, как это мило с вашей стороны,
Вольдемар, отдать мне последние свои сбережения! но не беспокойтесь, они
не будут потрачены понапрасну, и вас отныне всегда ожидает чистая постель
(кивок на тюфяк с грязным тряпьем) и обед за этим столом! Кстати, если уж мы с
вами так быстро поладили, не желаете ли выпить рюмку наливки? Мы сегодня с
утра собирались у меня с двумя подругами, - очаровательными девушками, одной
из которых только что исполнилось шестнадцать, а другой нет и пятнадцати, - и
немножко выпили, беседуя о прекрасных принцах и высокой любви. Девушки,
душка Вольдемар, вообще ни о чем не беседуют между собой, как о прекрасных
принцах и вечной любви!
В о л ь д е м а р. Вообще-то мы с друзьями – студентами пьем в харчевнях пиво и
шнапс, - разумеется, когда есть деньги. Но за знакомство готов выпить с вами
наливки!
А л о и з и я. Вот и чудненько, за знакомство!

Наливает в две рюмки наливку из стоящего на столе графина, подает одну
В о л ь д е м а р у, пьет, наблюдает, как г о с т ь делает то де самое.

В о л ь д е м а р (пьет из рюмки , сразу же пьянеет). За знакомство!
А л о и з и я (очень весело). За знакомство, за математиков, за вечную любовь!

В о л ь д е м а р опускает голову на стол, и засыпает. А л о и з и я
поднимает его, и отводит к тюфяку в тесной каморке. В о л ь д е м а р ложится
тюфяк, и пытается что-то сказать.

В о л ь д е м а р (засыпая). Но почему, любимая Алоизия, ваша птица называется
Птицей Счастья? Вы с ней очень счастливы?
А л о и з и я. Я с ней счастлива чрезвычайно! Все ее счастье отныне стало моим, и нет
в мире птицы более милой для меня, чем она; и ты, милый мальчик, скоро станешь
такой же птичкой!

Задергивает занавески над входом в каморку В о л ь д е м а р а.

З а н а в е с.





С Ц Е Н А Т Р Е Т Ь Я



Утро следующего дня. А л о и з и я уже проснулась, и считает, что В о л ь д е
м а р мирно спит у себя в каморке после вчерашнего знакомства. Поэтому она не
скрывает своего подлинного лица – лица тысячелетней ведьмы, которое страшно,
как смертный грех. Вначале она видна со спины, и зритель уверен, что это все та
же молодая женщина, которую он видел в первых двух картинах; она ходит
бесцельно по комнате, передвигает предметы и стулья, поправляет на столе вазу с
печеньем и булочками, чайник, переставляет чашки, направляется к занавескам,
скрывающим каморку под лестницей, заглядывает в нее, и убеждается, что
В о л ь д е м а р еще спит. Подходит к зеркалу, смотрит в него, видит себя,
и с досадой замахивается, ища, чем бы его разбить, но ничего под рукой не
находит. Поворачивается к зрителям. Лицо ее покрыто толстым слоем косметики,
которая частично обвалилась, и напоминает собой страшную маску.
Стоит неподвижно.

А л о и з и я. Уж какая есть, не обессудьте, ведь мне уже тысячу лет, и душа моя еще
более страшна, чем мое лицо. Лицо я сейчас опять покрою косметикой, а душу
ничем покрыть нельзя, ее не замажешь белилами и не нарумянишь, она такая
черная, что черней ее вообще нет ничего на свете. Ну да Бог с ней, с душой,
главное – это привести в порядок лицо, а для этого, помимо косметики, надо еще
раз выйти замуж.

Подходит к зеркалу, проводит пальцем по лицу, и с него сыпятся вниз куски
косметики. С досады плюет, и отходит от зеркала. Идет к клетке с Птицей
Счастья.
В этот момент из-за занавесок высовывается голова В о л ь д е м а р а. Он
спросонья смотрит на стоящую спиной к нему у клетки А л о и з и ю.
А л о и з и я наливает П т и ц е С ч а с т ь я воды в блюдце, бросает горсть
пшена, презрительно говорит с ней.

Ну что нахохлилась, как старая курица, не умеешь петь, так хоть порадуй свою
хозяйку предсказанием счастливого будущего!
П т и ц а С ч а с т ь я (простуженным голосом). Для этого одного пшена
недостаточно, дай мне монетку, и я скажу все, что ты пожелаешь!
А л о и з и я (возмущенно). Ах ты, неблагодарная птица! могла бы мне, своей
хозяйке, рассказать все и без платы! я ли тебя не кормлю, я ли о тебе не
забочусь! Без меня давно бы уже издохла, как старая канарейка, и лежала бы в
клетке кверху лапками, смешная, и ненужная никому! даже кошка не позарилась бы
на тебя!
П т и ц а С ч а с т ь я (таким же простуженным голосом). Я и так скоро умру, и буду
лежать в клетке кверху лапками, словно мертвая канарейка; ведь ты, Алоизия,
знаешь об этом!
А л о и з и я (со смехом). Да, я знаю об этом, глупая птица!
П т и ц а С ч а с т ь я. Я не глупая, я умнее тебя! У тебя, Алоизия, передо мной
одно преимущество – ты старше меня на тысячу лет!
А л о и з и я (кричит). Замолчи, старая курица, а не то я перестану кормить и поить
тебя, и ты издохнешь от голода и от жажды!
П т и ц а С ч а с т ь я (равнодушно). Мне все равно, Алоизия, я давно уже смирилась
со смертью. Можешь лишить меня воды и пищи, но в этом случае ты не узнаешь
своего будущего!
А л о и з и я (вкрадчиво). А каково оно, мое будущее?
П т и ц а С ч а с т ь я. Дай монетку, тогда скажу!
А л о и з и я (взбешенно). Вот глупая птица! да все равно же эта монетка будет моя,
как и все те монетки, которые кидают тебе посторонние люди!

Роется в карманах, вытаскивает оттуда монету, кидает ее в клетку.

На вот, подавись, чтоб тебе больше никогда не быть на свободе! А теперь говори
немедленно о моем будущем!
П т и ц а С ч а с т ь я. У тебя нет будущего, Алоизия; тысяча лет – это предельный
срок, отпущенный ведьмам, вроде тебя!
А л о и з и я (со злостью). Что ты мелешь, глупая птица, какая тысяча лет? я скоро
опять выйду замуж, и все годы моего нового мужа, которые я заберу у него,
станут моими, вместе, разумеется, с его молодостью и красотой. Я уже была
замужем тридцать девять раз, и ничего не может мне помешать сделать это в
сороковой!
П т и ц а С ч а с т ь я. Кое – что тебе помешает!
А л о и з и я. Что?
П т и ц а С ч а с т ь я. Давай монетку, тогда скажу!

А л о и з и я опять роется в карманах, находит еще одну монетку, и со злостью
бросает ее в клетку.

А л о и з и я. На, подавись, несносная птица! А теперь говори, что мне помешает
выйти замуж в сороковой раз?
П т и ц а С ч а с т ь я. Я, Алоизия, я помешаю тебе в сороковой раз выйти замуж!
А л о и з и я. Ты? а почему?
П т и ц а С ч а с т ь я. Давай монетку, скажу!

А л о и з и я опять роется в карманах, но ничего не находит. Со злостью
отвечает.

А л о и з и я (продолжая искать монету). Ничего нет, видимо, засунула куда-то
монеты, которые вчера кидали тебе мои гости! ну да черт с тобой, сиди здесь
без воды и без пищи, как надоест, расскажешь мне обо всем, словно миленькая!
П т и ц а С ч а с т ь я. Мне все равно, я со своей судьбой уже смирилась!
А л о и з и я. Вот и хорошо, посмотрим, кто кого!

Отворачивается от П т и ц ы С ч а с т ь я, теперь видно ее лицо с наполовину
отвалившейся косметикой. Видит его и В о л ь д е м а р, все время до этого
выглядывавший из-за занавесок, и с интересом прислушивающийся к разговору
х о з я й к и и П т и ц ы. Подлинный вид А л о и з и и так пугает его, что
он тут же падает в обморок.
А л о и з и я, видя упавшего в обморок В о л ь д е м а р а, который лежит в
гостиной недалеко от нее, спокойно подходит к зеркалу, снимает перед ним с
лица старую косметику, накладывает новые белила и румяна. Теперь она вновь
выглядит, как молодая красивая женщина. Отходит от зеркала, подходит к
В о л ь д е м а р у, пару раз бьет его по щекам. В о л ь д е м а р приходит в
себя.

А л о и з и я (заботливым голосом). Что это с вами, молодой человек, вы падаете в
обморок, словно нервная барышня! не думала я, что в университете обучаются
такие нервные юноши! мой покойный муж, помнится, рассказывал мне о
студенческих попойках и дуэлях на рапирах и шпагах, но про обмороки, как
сейчас помню, ни разу не говорил!
В о л ь д е м а р (поднимаясь на ноги, испуганно глядя на А л о и з и ю). Простите,
мне показалось…
А л о и з и я (насмешливо). Что вам показалось?
В о л ь д е м а р. Мне показалось… что вы… нет, простите, это, наверное, просто
дурной сон; я последнее время много занимался, выучил несколько математических
теорем, и по этой причине стал очень рассеянным; мне постоянно мерещится
какая-то чертовщина!
А л о и з и я. Да, математически теоремы кого угодно сведут с ума! моего бывшего
мужа они вообще довели до могилы!

Начинает кокетничать с В о л ь д е м а р о м.

Скажите, милый мой Вольдемар, а это правда, что студенты в университете
устраивают лихие попойки?
В о л ь д е м а р (сразу же обо всем забыв). Конечно, правда! мы иногда так упиваемся
в городских харчевнях и кабаках, что три дня домой после этого не можем прийти!
А л о и з и я (притворно). Неужели? но как же вы после этого учитесь, ведь шнапс и
пиво мешают учебе!?
В о л ь д е м а р (похваляясь). Лично мне ничего не мешает, я очень крепок, и могу за
один присест выпить бочку пива и осушить ведро шнапсу!
А л о и з и я (испуганно и восхищенно). Не может быть, неужели бочку пива и ведро
шнапса?
В о л ь д е м а р. Да, именно так, ведро и бочку, а бывает, что и две бочки!
все зависит от того, сколько запасов приготовлено в той, или другой харчевне
города; бывает так, что после наших попоек с друзьями в харчевне не остается
ни капли шнапса и ни глотка пива, так что хозяин вынужден срочно завозить
новые припасы, готовясь к завтрашнему дню!
А л о и з и я (играя с ним). Какой же вы ненасытный, Вольдемар! Вы, наверное, и
едите очень много?
В о л ь д е м а р (похваляясь). Да, во время попоек с друзьями мы съедаем не меньше
дюжины быков, а кости от них выбрасываем в окно, так что под ним собирается
огромная куча, и прохожие в темноте спотыкаются об нее, разбивая себе лбы и
носы!
А л о и з и я. Вот это жажда, вот это аппетит! Хорошо, что моя Птица Счастья пьет в
день по одному глоточку, и клюет по одному зернышку!

Показывает на П т и ц у С ч а с т ь я.

Надо побыстрее напоить вас чаем и накормить булочками и печеньем, а не то вы
опять грохнетесь в обморок! Садитесь за стол, а я буду заботиться о вас так, как
хозяин вашей харчевни!

Усаживает В о л ь д е м а р а за стол, приносит чай и булочки, наполняет
вазу печеньем. Разливает чай в чашки.

В о л ь д е м а р. Нет, вы заботитесь гораздо лучше, чем хозяин харчевни!

Пьет чай, набивает рот булочками и печеньем.

А л о и з и я (притворно). Почему?
В о л ь д е м а р. Потому что вы похожи на богиню!

А л о и з и я встает, подходит к зеркалу, внимательно вглядывается в свое
отражение.

А л о и з и я (продолжая смотреть на себя в зеркало). Да, мне об этом уже говорили.
Мой покойный муж. К сожалению, после этого он умер.

Возвращается к столу, ухаживает за В о л ь д е м а р о м, подливает ему чай,
подсовывает печенье и булочки.

В о л ь д е м а р (продолжая похваляться). А еще мы с товарищами устраиваем дуэли!
А л о и з и я (притворно пугается). Неужели дуэли?
В о л ь д е м а р. Да, на шпагах и на рапирах. Между прочим, некоторые из них
заканчиваются смертью!
А л о и з и я (философски). Все в мире заканчивается смертью. Но из-за чего вы
деретесь на своих дуэлях?
В о л ь д е м а р. Не из-за чего, а из-за кого!
А л о и з и я. Правда? Из-за кого?
В о л ь д е м а р. Из-за прекрасных дам!
А л о и з и я (она поражена). Из-за прекрасных дам? Неужели в наше время еще
существуют прекрасные дамы?
В о л ь д е м а р (влюблено глядя на А л о и з и ю). Да, существуют, и одна из них –
это вы!

Падает на колени, протягивает к А л о и з и и руки.

Умоляю, будьте моей прекрасной дамой, иначе я не знаю, что с собой сделаю!
А л о и з и я. Ох уж эти математики, не успеешь познакомиться с ними, как сразу же
падают на колени!

Подходит к В о л ь д е м а р у, наклоняется над ним, гладит по голове.

Но я надеюсь, что у вас, юноша, серьезные намерения?

В о л ь д е м а р (оставаясь на коленях, хватаясь руками за А л о и з и ю). Да, я
хочужениться на вас! выходите, прекрасная Алоизия, за меня, и я сразу же брошу
математику, и стану играть на бирже, или ловить в лесу певчих птиц!
А л о и з и я. Ох, уж эти математики, не успеешь спросить у них про намерения, как
сразу же предлагают руку и сердце!
В о л ь д е м а р. Моя рука и мое сердце ваши навеки!

Прижимается головой к А л о и з и и, которая по-прежнему гладит его.

А л о и з и я. Это понятно, но вы так много пьете! Бочка пива и ведро шнапса – думаю,
что мне не по силам будет оплатить вашу жажду!
В о л ь д е м а р (вскакивая с колен). Ну что вы, я все это выдумал, мне будет
достаточно стаканчика чая!
А л о и з и я. И так много едите! Целая дюжина быков за один раз – думаю, что
никаких сбережений бывшего мужа не хватит на это!
В о л ь д е м а р (еще более радостно). И это я тоже выдумал! Вы, прекрасная Алоизия,
просто свели меня с ума, а так я довольствуюсь всего лишь луковкой, да кусочком
черствого хлеба!
А л о и з и я. И ваши сражения на шпагах! Да ведь вы с друзьями разгромите весь мой
дом!

Обводит рукой вокруг.
В о л ь д е м а р опять падает перед ней на колени, тянет вперед руки.

В о л ь д е м а р (отчаянно). И это я тоже выдумал! Прекрасная Алоизия, выходите за
меня, иначе я не встану с колен, и буду стоять здесь до скончания века!
А л о и з и я (рассудительно). До скончания века не надо, к этому времени стоять
будут другие! хорошо, я согласна; приди же ко мне, мой избранник, и соединимся
вместе в предвкушении будущей любви и блаженства!

В о л ь д е м а р бросается к ней, восторженно обнимает колени; А л о и з и я
машинально гладит его голову.

Ну вот, еще одна птичка залетела в окно!

Загадочно улыбается, продолжает гладить волосы В о л ь д е м а р а.

З а н а в е с.





С Ц Е Н А Ч Е Т В Е Р Т А Я



Та же гостиная в доме молодой и богатой вдовы А л о и з и и Ф.,
которая совсем околдовала живущего у нее В о л ь д е м а р а, и заставила его
сделать ей в первый же день предложение руки и сердца. Перед свадьбой, которая
должна состояться через несколько дней, А л о и з и я устроила со своими
подружками, такими же, как она, ведьмами Г у г н и в и е й и З а н о з и е й
небольшую вечеринку. Они вовсю веселятся за столом, пьют чай и наливку из
пузатого графина, который уже почти пуст, заедая все это печеньем и булочками,
а также разными сладостями, кричат, рассказывают смешные истории, и совсем
не обращают внимания на В о л ь д е м а р а, который сидит в своей каморке под
лестницей на старом тюфяке, и пытается заниматься науками.
В углу в большой клетке грустно нахохлилась П т и ц а С ч а с т ь я,
вынужденная невольно смотреть на шабаш в е д ь м.

Г у г н и в и я (продолжая). А еще у меня была одна история, когда в молодости,
совсем молодой девушкой, я случайно вышла замуж за одного юного птицелова.
З а н о з и я. Дорогая Гугнивия, замуж не выходят случайно, особенно такие ведьмы,
как ты. Не рассказывай нам сказки про невинную девушку, это относится к кому
угодно, но только не к тебе! мне кажется, что ты уже при рождении держала в
одной руке помело, а в другой – черный список своих будущих злых дел!
Г у г н и в и я. Можешь говорить что угодно, Занозия, но я в молодости была чиста
и невинна, и действительно вышла замуж за птицелова, который на первом же
свидании предложил мне свои руку и сердце!
З а н о з и я. И что же после стало с этим безумцем?
Г у г н и в и я (притворно потупив глаза). К сожалению, его укусила змея после
того, как он поймал на дереве неосторожную птицу, и, спускаясь вниз, забыл
посмотреть под ноги. Он был слишком влюблен, и потерял всю свою
бдительность!
З а н о з и я. Ничего иного и не могло случиться с несчастным, ведь всякий, кто
связывается с тобой, Гугнивия, кончает подобным образом! зато у меня в
молодости действительно была одна замечательная история!
Г у г н и в и я. Ты тоже по неопытности вышла замуж?
З а н о з и я. Нет, это меня взяли в жены, один молодой граф, живший в замке по
соседству с нашей деревней.
Г у г н и в и я. Так стало быть ты графиня, Занозия?
З а н о з и я (вздыхая, с сожалением). К сожалению, нет! после того, как мой
супруг – граф по неосторожности отравился мышьяком, и отправился в мир иной,
меня обвинили в его смерти, и повесили на площади ближайшего городка. Но
через двадцать пять лет я ожила, выбралась из прогнившего гроба, напугав до
смерти кладбищенского сторожа, и отправилась восвояси, подальше от этих
негостеприимных мест; а жаль, ведь мне всегда хотелось умереть графиней!

А л о и з и я с удовольствием слушает болтовню своих п о д р у ж е к,
прихлебывая из рюмки наливку, и решает сама принять участие в разговоре.

А л о и з и я. А у меня, милые подружки, лет эдак восемьсот назад, когда я жила в
Индии, была одна очень поучительная история. Ученый брамин, на котором я тогда
была жената, - а вы уже знаете, что я вообще питаю страсть к ученым, особенно к
математикам, - после долгих вычислений вывел число, объясняющее смысл
пустоты, в которую все уходит, и из которой затем все возвращается обратно. К
сожалению, после этого он сошел с ума!
Г у г н и в и я. И не мудрено после таких вычислений! но, впрочем, что же это за
число, Алоизия?
А л о и з и я. Это число ноль, подружка Гугнивия!
Г у г н и в и я. Всего лишь? Подумаешь, какая невидаль, было бы из-за чего сходить с
ума!
А л о и з и я. Тем не менее, это так, он вычислил смысл пустоты, и отправился
прямиком в эту самую пустоту, а мне пришлось искать себе нового мужа!
З а н о з и я. Тоже брамина?
А л о и з и я. Да, и тоже имеющего страсть к вычислениям. Он, правда, искал теперь
не смысл пустоты, поскольку этот смысл до него уже был открыт, а смысл всего
зла, которое существует в природе, и ведет вечную борьбу с добром; разумеется,
всегда одерживая над ним верх!
Г у г н и в и я. Ну и как, изобрел он число, выражающее смысл и значение зла?
А л о и з и я. Да, изобрел, по после этого, к сожалению, тоже сошел с ума!
Г у г н и в и я. И что же это за число, из-за которого произошло такое несчастье?
А л о и з и я. Это число шестьсот шестьдесят шесть!

В е д ь м ы, услышав число, которое изобрел один из мужей А л о и з и и,
пугаются, одна из них залезает под стол, другая мечется по комнате, и хочет
спрятаться то в клетке с П т и ц е й С ч а с т ь я, то в каморке у
продолжающего заниматься своими науками В о л ь д е м а р а.
А л о и з и я, видя перепуганных п о д р у ж е к, от души хохочет, и вытирает
платочком слезы.

А л о и з и я. Ну что вы так перепугались, не знали, что ли, никогда про это число!?
посмотрите лучше на меня: ведь это мой бывший муж, индийский брамин,
изобрел его лет эдак примерно семьсот или восемьсот назад, а я жива – здорова,
и даже через несколько дней опять выхожу замуж!
Г у г н и в и я (из-под стола). А мне говорили, Алоизия, что это число изобрели не
семьсот, а три тысячи лет назад! выходит, ты гораздо старше, чем
прикидываешься, и древней тебя вообще никого нет на земле!?
А л о и з и я. Пустое, Гугнивия, пустое, одни и те же открытия делаются по многу раз
разными людьми в разных странах, и нет ничего странного, что мой бедный
брамин его совершил. Я думаю, что и Вольдемар, хорошенько изучив математику,
совершит в итоге какое-нибудь выдающееся открытие! Возвращайтесь опять к
столу, не портите вечер своими глупыми выходками!

В е д ь м ы неохотно возвращаются за стол.

Г у г н и в и я (оправившись от страха). А что же, Алоизия, мы не видим рядом с нами
твоего жениха? Неужели он так и будет заниматься под лестницей своей
математикой?
З а н о з и я (поддакивая ей). Да, милая хозяйка, пригласи сюда Вольдемара, мы хотим
поближе познакомиться с этим молодым человеком!
А л о и з и я. Хорошо, как скажете, только без глупостей! Я не хочу, чтобы он
случайно отравился у нас за столом мышьяком, как твой, Занозия, граф, или
неожиданно наступил на змею, как твой, Гугнивия, птицелов! Позвольте мне самой
решать его судьбу, которая, поверьте мне, давно уже решена!
Г у г н и в и я. Разумеется, Алолизия, мы не тронем его и пальцем!
З а н о з и я. Конечно же, Алоизия, мы не дотронемся до него и мизинцем!
А л о и з и я. Ну смотрите у меня, если так, я сейчас его позову.

Окликает В о л ь д е м а р а.

Вольдемар, дорогой, ты не мог бы присоединиться к нашей компании? Мои
подруги хотели бы с тобой познакомиться!

В о л ь д е м а р неохотно оставляет свои конспекты и учебники, и
присоединяется к к о м п а н и и за столом.

Г у г н и в и я (разглядывая в упор В о л ь д е м а р а, дотрагиваясь до него
пальцем). Ах, какой молоденький!
З а н о з и я (делая то же самое). Ах, какой хорошенький!
Г у г н и в и я. И где только, Алоизия, разыскиваешь ты таких молоденьких женихов?
З а н о з и я. Да, Алолизия, расскажи нам, в каком месте обитают такие милые
женихи?
А л о и з и я. В местном университете, подружки, в местном университете! ищите их
в университете среди математиков, и вы ни за что не ошибетесь!
Г у г н и в и я. Ах, как бы нам хотелось не ошибиться! (Обращаясь к
В о л ь д е м а р у.) Ведь вас, молодой человек, зовут Вольдемар?
В о л ь д е м а р (церемонно поднимаясь со стула). Да, Вольдемар, это имя дано мне
моей матушкой, она всегда мечтала назвать своего сына именно так! А как ваше
имя, прекрасная гостья?
Г у г н и в и я (в сторону). Вот дела, он назвал меня прекрасной гостьей! Слышал бы
это мой умерший сто лет назад птицелов! (Обращаясь к В о л ь д е м а р у.)
Оливия, меня зовут Оливия, я подруга вашей невесты, и искренне завидую ее
выбору; из вас выйдет отличная пара!
В о л ь д е м а р (садясь за стол). Да, мы созданы друг для друга; мы с моей Алоизией
уже обо всем переговорили, и через три дня, когда будет наша свадьба, я бросаю
свою математику, и начну заниматься коммерцией, чтобы у моей жены всегда
было вдоволь денег на модные наряды и драгоценности.
Г у г н и в и я. Надо же, какой вы заботливый!
В о л ь д е м а р (принимая из рук А л о и з и и рюмку с наливкой, выпивая ее).
Да, я очень заботливый, меня воспитала таким моя матушка!
Г у г н и в и я. Но, может быть, за оставшиеся три дня вы совершите какое-нибудь
выдающееся математическое открытие, вроде числа, описывающего сущность
пустоты, или количество всех ворон на ветвях всех дремучих лесов на земле?
В о л ь д е м а р (жуя печенье). Нет, за три дня это успеть невозможно; за три дня
можно лишь вычислить число ворон в одном дремучем лесу, а на всей земле за три
дня посчитать не удастся; думаю, что на это уйдет не меньше трех лет!
Г у г н и в и я. Советую вам вычислять ваше число как можно дольше, от этого
зависит ваше дальнейшее счастье!
В о л ь д е м а р. Нет, мое дальнейшее счастье зависит только лишь от Аллоизии!

Принимает из руку А л о и з и и и вторую рюмку наливки, и сразу же сильно
пьянеет. Обращается к З а н о з и и.

А как вас зовут, любезная гостья?

З а н о з и я (кокетливо). Корделия, меня зовут Корделия, милый юноша; я подруга
вашей невесты, и буду свидетелем на вашей с ней свадьбе; как, впрочем, и наша
общая подруга Оливия! (Кивает на Г у г н и в и ю.)
В о л ь д е м а р (он совсем опьянел). Ждать целых три дня, изучать постылую
математику, и мечтать о поцелуе, которым обещала наградить меня любимая
Алоизия! как это тяжело, как это невыносимо!
З а н о з и я. А что, Алоизия не хочет вас целовать до свадьбы?
В о л ь д е м а р. Представьте себе, нет! ума не приложу, почему она так поступает?!
у нас все студенты в университете, особенно те, что учатся уже давно,
перецеловались со всеми девушками этого города, и особенно с девками в кабаках
и харчевнях!
А л о и з и я (слегка поморщившись, обьясняя п о д р у г а м). Мой Вольдемар, учась
в университете, успел посетить с товарищами все кабаки и харчевни в городе,
выпить там все пиво и весь шнапс, съесть всех быков, и перецеловаться со всеми
девушками, гуляющими там с утра и до вечера!
Г у г н и в и я (смеется). Так он еще тот фрукт, твой Вольдемар!
З а н о з и я (хохочет). Ты будь осторожна, Алоизия, такой неопытной девушке, всего
лишь второй раз выходящей замуж, надо быть осторожной с этим молодым
человеком!
А л о и з и я (подавая В о л ь д е м а р у третью рюмку). Да, я вся дрожу, потому
что боюсь всего воинственного и кровавого; а мой Вольдемар, представьте себе,
любитель сражений на шпагах и на рапирах, и уже отослал к праотцам не одного
заносчивого грубияна!
В о л ь д е м а р (совсем опьянев, заплетающимся языком). Да, я такой, я не потерплю,
когда мне дерзят! И все же, Алоизия, почему ты не хочешь меня целовать?
А л о и з и я. Сказано же тебе, дорогой Вольдемар, что это большой секрет, и ты
узнаешь его после свадьбы! подожди всего лишь три дня, можешь даже погулять в
харчевне со своими друзьями – студентами, и пригласить двоих из них
свидетелями на свадьбу; у тебя есть кто-нибудь на примете?
В о л ь д е м а р. Да, у меня есть двое друзей; одно зовут Быстросчет, он вечный
студент, учится уже двадцать лет, и успел к этому времени выучить всю таблицу
умножения! А второго зовут Полиглот, он глотает все, что ему поднесут, в том
числе ложки, вилки, и целые кружки с налитым в них пивом или шнапсом; может
даже проглотить все, что находится на этом столе, в том числе чайник и чашки с
блюдцами, поэтому его и зовут Полиглотом!
А л о и з и я (в сторону). Ну и друзья у моего женишка! Ничего, один раз потерплю,
а потом выгоню в шею, заставив выплюнуть все вилки и ложки вместе с
блюдцами и профессорским чайником! (Обращаясь к В о л ь д е м а р у.) Какие
прекрасные друзья у тебя, Вольдемар, непременно пригласи их в свидетели!
только пусть оденутся поприличней, и не глотают в церкви подсвечники и
кадило!
В о л ь д е м а р (совсем пьяный). Нет, они ничего глотать в церкви не будут; они
дождутся свадьбы, и тогда уже проглотят все до последней ложечки!
Г у г н и в и я (В о л ь д е м а р у). Ах, как мило разговариваете вы со своей
невестой!
З а н о з и я. Прямо как два воркующих голубка, так бы и слушала вас с утра и до
вечера!
В о л ь д е м а р (Упрямо). И все же я не понимаю, почему нам нельзя поцеловаться
сейчас, и что за тайна в этом скрывается? Если не хочешь раскрыть мне эту тайну,
Алоизия, я спрошу у твоей Птицы Счастья! как раз и монетка в штанах
завалялась!

Вынимает из кармана в штанах монетку, с трудом поднимается, и направляется
нетвердой походкой к стоящей в углу клетке.
А л о и з и я пытается его удержать, но В о л ь д е м а р отталкивает ее,
подходит к клетке, кидает в нее монетку.
П т и ц а С ч а с т ь я, до этого сидевшая неподвижно, сразу же оживает,
перестает дремать, поворачивает голову к В о л ь д е м а р у, ожидает вопроса.

В о л ь д е м а р (заплетающимся языком). Скажи мне, чудесная птица, почему я не
могу поцеловать свою будущую жену?
П т и ц а С ч а с т ь я (очень доброжелательно). Потому что, несчастный юноша,
после этого поцелуя ты уже не будешь тем, кем был последнее время!
В о л ь д е м а р (еле произнося слова). А кем я стану, чудесная птица?

Падает на пол, и засыпает. А л о и з и я накидывает сверху на клетку большой
шелковый платок, из-под которого слышится ответ П т и ц ы С ч а с т ь я.

П т и ц а С ч а с т ь я (из накрытой платком клетки). К сожалению, милый юноша,
за этот вопрос ты должен заплатить новой монеткой!
А л о и з и я. Слава Богу, никто ничего не услышал: ни мой дорогой жених, ни вы,
любезные подружки! помогите донести моего суженого до постели, а сами идите
домой, мы и так засиделись до самой полуночи; того и гляди, скоро закричит
первый петух!

Обе г о с т ь и помогают А л о и з и и донести В о л ь д е м а р а до его
тюфяка под лестницей, и поспешно уходят.

З а н а в е с.






С Ц Е Н А П Я Т А Я



Гостиная в доме покойного профессора математики Л ю д в и г а
Ф о с в и н к е л я. До свадьбы В о л ь д е м а р а и вдовы профессора
А л о и з и и Ф о с в и н к е л ь остался один день.
Утро. В о л ь д е м а р один, он недавно проснулся, и бесцельно бродит по
гостиной, берет в руки разные безделушки и книги, рассматривает их, опять
кладет на место.
В углу, в клетке, как всегда, дремлет большая, в человеческий рост, П т и ц а
С ч а с т ь я.

В о л ь д е м а р (бродя по квартире, разговаривая сам с собой). Как странно, недавно
я еще был обыкновенным студентом, прилежно посещал занятия в университете,
устраивал по вечерам вместе с друзьями веселые пирушки, один раз даже чуть не
подрался на дуэли, мечтал о встрече с прекрасной женщиной, которая перевернет
всю мою жизнь, и вот неожиданно такая встреча состоялась. Вчерашний школяр,
я неожиданно стал женихом, и завтра одену на палец своей избраннице заветное
золотое кольцо! Ах, уж эти наши избранницы, откуда только они берутся, не
иначе, как рождаются по утрам из сотрясения воздуха, или из капель утренней
росы, упавшей на влажную и сонную землю! ах, как же вы прекрасны,
избранницы вчерашних школяров, которые ходили с выпачканными чернилами
пальцами, устраивали преподавателям мелкие пакости, пускали им под кафедру
бритых крыс, насыпали в пиво толченый табак, привязывали колокольчики к
мопсам их жен, а теперь сами женятся на прекраснейших дамах на свете! ах,
прекраснейшие дамы, прекраснейшие дамы, дарите счастье всем без исключения
школярам на свете, и Господь Бог, создатель всего сущего на земле и на небе, вас
не забудет!

Устает от такого длительного монолога, подходит к столу, садится на стул,
наливает себе в чашку чай, берет из вазы булочку, откусывает от нее, продолжает
говорить сам с собой.

Ах, как заботлива моя милая Алоизия, как она ухаживает за мной, как оберегает
меня, как следит за тем, чтобы я всегда был сыт, а если понадобится, то и пьян
(тянется к графину с наливкой, но потом решает допить свой чай), и вообще
берет на себя все заботы обо мне. Вот что значит любящая женщина, которая
завтра превратится в любящую жену! Ну а мне теперь тоже нельзя от нее
отставать, и после свадьбы, насладившись несколько дней мгновениями торжества,
придется бросить университет, и подыскать себе какую-нибудь работу. Я, правда,
еще не решил, какую, то ли подамся в ловцы певчих птиц, то ли буду играть на
бирже.

Дожевывает до конца свою булочку, допивает свой чай.

У обоих профессий большие преимущества: ловец птиц целыми днями
наслаждается природой и покоем лесов и полей, а игрок на бирже зарабатывает
подчас такие деньги, что может позволить себе даже купить загородный замок со
всеми этими старинными рыцарскими шлемами и кольчугами, с дорогой мебелью,
портретами бывших владельцев, и, конечно же, большой двуспальной кроватью
под балдахином.

Задумывается; мечтательно.

Ах, кровать под балдахином, кровать под балдахином, услада всех влюбленных,
мечта вчерашних школяров и студентов, как же ты манишь к себе неопытных в
любовных делах юношей!

Смотрит на свой старый тюфяк под лестницей и на кучу жалкого тряпья,
покрывающего его.

Все решено, буду играть на бирже, чтобы впоследствии, если повезет, иметь
возможность купить небольшой замок! Надо только обязательно обговорить с
бывшим владельцем наличие в нем большой двуспальной кровати под
балдахином; а без этого, без большой двуспальной кровати, мне этот замок и
даром не нужен!

Опять ходит по комнате.

Вот удивится матушка, когда узнает, что ее сын женился, да еще и стал владельцем
старинного замка! ни за что не поверит, пока сама не увидит! Надо будет
обязательно после свадьбы познакомить ее с моей очаровательной Алоизией, ну
и, конечно, сводить в мой замок, и похвастаться всем, что в нем есть!

Вдруг нахмуривается, досадливо качает головой.

Но почему Алоизия не позволяет себя целовать, почему откладывает это на потом,
почему говорит, что сделает это после свадьбы? Вот вопрос из вопросов, который
я обязан решить!

Опять садится за стол, подпирает рукой голову, о чем-то задумывается.

Хотя, конечно, есть и другие вопросы, которые я должен был решить еще до
свадьбы, и которые, очевидно, уже никогда не решу! кто я есть, червь, или
человек? – вот первый нерешенный вопрос! Что появилось вначале: яйцо, или
курица? – вот второй проклятый вопрос; что главнее: дух, или материя? – вот
вопрос из вопросов, который я уж тем более теперь не решу, поскольку буду
женат! а как бы хотелось решить эти вопросы, ведь мы не раз обсуждали их с
моими друзьями, Быстросчетом и Полиглотом, которые, как и я, мечтали стать
великими философами и великими математиками. Быстросчет хотел изобрести
такое число, чтобы посредством его можно было открывать любую дверь, а
Полиглот был уверен, что со временем вычислит три заветные цифры, которые,
сложившись друг с другом, позволят ему создать из обыкновенной глины
Идеальную Женщину, образец всего прекрасного на земле; теперь уж им придется
вычислять все это самостоятельно, а мне теперь недосуг заниматься науками,
изобретать заветные числа и лепить из глины Идеальную Женщину; у меня
Идеальная Женщина под рукой, и вскоре станет моей законной женой!

Останавливается посередине комнаты, задумывается, пытаясь решить
философский вопрос.

Но что главнее, наука, или Идеальная Женщина? – вот, очевидно, вопрос всех
вопросов, на который никогда не сможет ответить просвещенное человечество!
Что важнее: моя Алоизия, или корпение над учебниками в университетской
библиотеке? – вот неразрешимый вопрос, который, очевидно, я унесу с собой
в могилу!

Опять задумывается.

А может быть бросить все, и бежать – куда угодно, без оглядки, к своим
учебникам, к своим друзьям, к своим поискам страшных философских тайн,
оставив прекрасную Алоизию, и очутившись опять в объятиях нечесаных и
вечно пьяных Быстросчета и Полиглота? Нет, нельзя, ведь я дал слово жениться,
и теперь не могу нарушить его! эх, прощай моя молодость, прощай холостая
жизнь, прощайте друзья и неведомые подружки, становлюсь женатым и
положительным человеком!

Встает с просветленным и решительным лицом, но тут же опять
задумывается.

Но, однако, почему же Алоизия не разрешает себя целовать? спрошу – ка я об этом
у Птицы Счастья! вот только монетку в кармане найду, и сразу спрошу!

Роется в карманах, пытаясь найти там какую-нибудь мелкую монету, и ничего не
находит. С досадой.

Вот незадача! не иначе, как Алоизия специально вытащила у меня из карманов
все мелкие монеты, не считая крупных, которых там отродясь не было, чтобы я
не смог задать Птице Счастья свой сакраментальный вопрос! что за вздорные
женщины, как же они начинают мучить нас еще до свадьбы! может быть все же
сбежать, а то неизвестно, что будет дальше, и вдруг вслед за монеткой она
вытянет из меня и мою бессмертную душу?

Подходит к клетке с П т и ц е й С ч а с т ь я.

Нет, нельзя, раз дал слово, то держи его; если уж напросился на эту женитьбу, то
теперь иди до конца! да и матушке в деревне будет приятно за своего сына; хоть
этим ее, старушку, обрадую!

Смотрит на П т и ц у С ч а с т ь я, которая, в свою очередь, поднимает
голову, и смотрит на него.

Прости меня, милая Птица Счастья, но не могла бы ты мне ответить без всякой
платы, почему Алоизия не разрешает себя целовать? поверь мне, я заплачу тебе
вдвое завтра же к вечеру!
П т и ц а С ч а с т ь я (грустным голосом). Я же тебе уже говорила на днях,
Вольдемар, почему она не делает этого! потому, что после такого поцелуя жизнь
твоя круто изменится!
В о л ь д е м а р. А почему она круто изменится?
П т и ц а С ч а с т ь я. Мне не положено отвечать тебе без монеты, брошенной на пол
или в клетку, таково заклятие, наложенное на меня, и если я нарушу его, то к
вечеру непременно умру! однако я отвечу тебе, Вольдемар, ибо события
развиваются стремительно, все зашло слишком далеко, и я умру в любом случае,
независимо от того, бросишь ты монетку, или нет!
В о л ь д е м а р. Я не понимаю тебя, милая птица! Объясни, что означают твои слова?
П т и ц а С ч а с т ь я (все тем же грустным голосом). Они означают, Вольдемар,
раскрытие страшной тайны, и сейчас ты эту тайну услышишь! знай же, о
благородный и трижды обманутый юноша, что я вовсе не Птица Счастья, а тот
самый бывший профессор математики Людвиг Фосвинкель, женившийся по
легкомыслию на страшной и безжалостной ведьме!
В о л ь д е м а р (он поражен услышанным). На страшной и безжалостной ведьме?
П т и ц а С ч а с т ь я. Да, она ведьма, ибо женщина, или, вернее, юная девушка,
на которой я женился, носящая имя Алоизия, - на ней теперь собираешься
жениться ты! – на самом деле страшная ведьма, которой уже тысячу лет!
В о л ь д е м а р. Тысячу лет! не может быть!
П т и ц а С ч а с т ь я. Да, это правда! ей тысячу лет, она уже тридцать девять раз
за этот срок успела выйти замуж, всегда превращая своего мужа в большую
говорящую птицу, которых она называла своими Птицами Счастья!
В о л ь д е м а р. Но почему она их так называла?
П т и ц а С ч а с т ь я. Потому, что все счастье, и вся жизнь очередного,
превращенного в говорящую птицу мужа, переходили к ней, и она могла
спокойно жить дальше, на протяжении тысячи лет оставаясь молодой и красивой,
и обращая на себя внимание наивных, пораженных ее красотой и молодостью
мужчин. На самом деле она страшна, как смертный грех, и не всякий способен
увидеть ее подлинное лицо, чтобы не сойти с ума, или не умереть от страха! ты
однажды уже видел утром ее подлинное лицо, но она околдовала тебя и завлекла
в свои сети, и ты уже не сумеешь из них выбраться; после же того, как она тебя
поцелует, твоя зависимость от ведьмы станет еще больше; ей хочется еще немного
поиграть с тобой, наивным и неопытным существом, ей не нужен во всем
покорный манекен, и поэтому она откладывает этот поцелуй до самой последней
минуты; но когда эта минута все же настанет, - я думаю, что это будет сегодня, -
можешь навсегда забыть и о своих друзьях, и о своих вечных вопросах; ты станешь
тупым и покорным рабом, и уже ничто не сможет тебя спасти!
В о л ь д е м а р. Но что же мне делать? бежать?
П т и ц а С ч а с т ь я. Это тоже тебя не спасет; ведьма найдет тебя где угодно, и
снова обольстит, взяв с тебя слово непременно жениться на ней!
В о л ь д е м а р. Значит, возможности спастись у меня нет?
П т и ц а С ч а с т ь я. У тебя, Вольдемар, есть всего лишь один – единственный шанс
спасти себя; ведь ты, очевидно, догадываешься, что после моей смерти, которая
произойдет этим вечером, новой Птицей Счастья станешь именно ты. Возможно,
она превратит тебя в Птицу Счастья сразу же после свадебного обряда, и ты так и
не успеешь обнять свою молодую жену; хотя, если честно, обниматься с
тысячелетней ведьмой – все равно, что обниматься с мумией!
В о л ь д е м а р. После всего, что ты, несчастная птица, или, точнее, что вы,
несчастный профессор, мне здесь рассказали, я уже никогда не женюсь! Если,
конечно, мне удастся спастись!
П р о ф е с с о р. У тебя, мой мальчик, есть всего лишь единственный шанс из
миллиона спасти и себя, а заодно и меня. Через несколько минут ведьма вернется
домой, ибо она уже почувствовала опасность, нависшую над ней, и сразу же
объявит, что хочет тебя поцеловать. Но ты всеми силами противься этому, а когда
ведьма все же будет настаивать, трижды произнеси волшебное слово; после этого
она или рассыпется в прах, или прольется на пол ушатом воды, и уже не будет
опасна ни тебе, ни другим; я же после ее смерти сброшу с себя эти перья,
перестану быть говорящей птицей, и вновь стану профессором Людвигом Фосвинкелем.

Звон дверного колокольчика.

В о л ь д е м а р. Боже мой, это ведьма, она вернулась! говорите быстрее, профессор,
волшебное слово!
П р о ф е с с о р. Это слово, мой мальчик, «Брахмапутра Ли»! Дерзай, и да помогут
тебе милостивые небеса!

Умолкает, закрывает глаза, становится похожим на большую нахохлившуюся
птицу.
В комнату заходит А л о и з и я.

А л о и з и я (подозрительно оглядываясь по сторонам). С кем это ты, Вольдемар,
здесь разговаривал?
В о л ь д е м а р (поспешно отходя от клетки с П т и ц е й С ч а с т ь я). Это я
так, Алоизия, от счастья разговариваю сам с собой; не могу дождаться
завтрашнего дня, и наконец-то прижать тебя к себе!
А л о и з и я (все еще подозрительно оглядываясь вокруг). Правда? ты можешь,
любимый Вольдемар, сделать это уже сегодня! я решила не мучить тебя, и
наконец-то поцеловать, не заставляя ждать до свадьбы!
В о л ь д е м а р (поспешно отскакивая от нее). Нет, нет, любимая, не надо торопить
события, поцелуемся завтра, после того, как вернемся из церкви, а лучше всего
вообще не будем никогда целоваться, и проведем всю жизнь, как влюбленные
голубки, издали наблюдая друг за другом!
А л о и з и я (недоуменно). Но голубки тоже целуются, мой дорогой, неужели ты об
этом не знаешь? иди скорее ко мне, и я награжу тебя поцелуем на все времена!

Направляется к В о л ь д е м а р у, хочет обнять его и поцеловать.

В о л ь д е м а р (отчаянно). Нет, нет, Алоизия, я еще не готов к этому, я еще не
вычислил все, что должен был вычислить!
А л о и з и я (наступая). Пустое, мой милый, вычислишь после!
В о л ь д е м а р (так же отчаянно). Я еще не решил все свои философские вопросы!
А л о и з и я (наступая, прижимая его к столу). После решишь! Если сможешь,
конечно!
В о л ь д е м а р (так же). И не написал письмо матушке с описанием всех твоих
прелестей!
А л о и з и я (обнимая руками его голову). Я сама ей все опишу; в посмертном письме!
В о л ь д е м а р (задыхаясь от страха). Профессор, я забыл волшебное слово!
П р о ф е с с о р (из клетки). Брахмапутра Ли!
В о л ь д е м а р (отчаянно). Брахмапутра Ли!
В е д ь м а (нахмурясь). Что еще за волшебное слово?

Раскрывает рот для поцелуя.

В о л ь д е м а р (хрипит). Профессор, не помогает!
П р о ф е с с о р (из клетки). Продолжай, или мы погибли!
В о л ь д е м а р (обреченно). Брахмапутра Ли!
В е д ь м а (почти касаясь своими губами губ В о л ь д е м а р а). Что еще за
профессор!?
В о л ь д е м а р (почти что касаясь губами губ в е д ь м ы). Брахмапутра Ли!

В е д ь м а отшатывается в сторону, хватается за глаза, за голову, за сердце, и
замертво падает па пол, превратившись в горстку жалкого праха.
П т и ц а С ч а с т ь я в клетке тут же начинает сбрасывать с себя перья, и
превращается в бывшего профессора Л ю д в и г а Ф о с в и н к е л я.
Открывает изнутри дверцу клетки, подходит к полумертвому от страха
В о л ь д е м а р у, обнимает его.

П р о ф е с с о р. Наконец-то все кончилось, мы свободны, а ведьма мертва! Дорогой
Вольдемар, будь мне сыном, живи в этом доме, а со временем, закончив
университет, смени меня на кафедре математики, став полноправным
профессором! устроим же пир в честь нашей победы, и пусть на нем будут все
твои друзья, включая уважаемых Быстросчета и Полиглота, а также все те
гулящие, и еще не гулявшие девушки из местных кабачков и харчевен, с которыми
ты еще не успел познакомиться! Пить, так пить, гулять, так гулять, веселиться,
так веселиться! а вычислять и предаваться унынию будем потом! я все сказал,
Vale!

К о н е ц

2010