Прогулка по крышам

    Я вижу людей, я читаю их суть. Я знаю причины их поступков. Я словно бы гуляю по крышам человеческой жизни. Я одна, но отсюда я вижу всё и вся.
   Вот идет офисная дамочка в дорогом костюме и с лицом потомственной страдалицы. Я вижу и обручальное кольцо, и оттоптанную туфлю, и пакеты с продуктами. На её лице легко прочитать все мыслимые и немыслимые обиды. «Начальник небось тысячу зажал, а то и не одну, коллеги по работе что-то явно замышляют, на дороге одни хамы, в магазине очереди… Отвратительный день!». Вот как-то так. Ну, или о чем может думать женщина с такой кислой миной?
И не замечает она ни пронзительно-синего неба с причудливыми стайками облаков, ни слепящего солнца, внезапно решившего всех согреть в середине марта.
   А я замечаю. И даже не потому, что я ближе к небесам и светилу, а просто потому, что я умею смотреть.
   А вон маленький мальчик, взгляните. Он весь извалялся в грязном снегу и весело скачет по улице. Вот он подбежал к женщине на инвалидной коляске и что-то прокричал, подпрыгивая от возбуждения и нетерпения и показывая куда-то рукой. Женщина слабо улыбается, кивает. И мальчик везёт её туда, куда он указывал. Приглядываюсь к лицам этих двоих и вижу схожие черты. Мать и сын, наверное. И глядя на улыбку этой женщины, я сразу вспоминаю лицо офисной леди. Почему же одна радостна, а другая нет? Это одно из секретных знаний, недоступных даже мне.
   Ох, что-то холодает. Встаю и иду к люку, ведущему на чердак. Сейчас я уйду с крыши – это верно. Но я уйду телом. А моя душа останется здесь. Я же говорила, что гуляю по крышам человеческий жизни, верно? 
Даже если я спущусь с крыши, я останусь на ней, вот так вот. Я всё равно вижу причины и следствия.
Возможно поэтому у меня нет настоящих друзей. Людям не очень уютно, когда их маленькие уловки и кокетство так легко распознать и понять.
Но знаете, я не расстраиваюсь из-за своего одиночества. Почему? Я заметила, что одна из самых больших ошибок человечества – потеря надежды. А мне не хочется пасть очередной её жертвой.
Наверное сложно сохранить веру, если даже прохожие отворачиваются от твоего слишком уж пристального и пронзительного взгляда. Однако я считаю по-другому.
   Просто я будто бы сижу на крыше с запертым люком и потому не могу уйти. И ко мне никто не может подняться. Есть вариант спрыгнуть с этой крыши, но чересчур высоко. Спущусь вниз таким образом – и моё Я умрет. Так же, как и тело, упавшее с реальной крыши.
   Однако ни одна крыша не бывает не открыта. Хоть руками хулиганящих подростков, хоть такими же любителями посидеть повыше, хоть заблудшими романтиками. Потому я и верю, что кто-нибудь обязательно придет ко мне, несмотря на все препятствия.
   И преодолеет он их, эти препятствия, легко, даже сам того не замечая. Иначе наверное и быть не может. Он просто однажды появится рядом со мной и, как ни в чем не бывало, заведет неспешный разговор. 
   И останется рядом со мной. Мне бы не хотелось, чтобы он увел меня с крыши вниз, к людям, теми путями, которыми он на неё попал. Мне бы не хотелось делить такого человека с кем-либо.
   Однако пока глупо об этом думать. Этого человека ещё здесь и нет.
    Хотя знаете, если я прислушаюсь к себе, я услышу, будто бы кто-то топает по чердаку под моей крышей. Или как звякает под чьими-то ногами пожарная лестница. А то и словно бы звук воздуха, рассекаемого большими крыльями. Я не знаю, как он попадет ко мне, но я верю в него, в этого человека. Просто верю.