ЗЗ. Яркие личности. Эпизод первый. Звероловы

Волею судеб живу я уже несколько лет в поселке с поэтическим названием Зеленая затока. Только какая, спрашивается, затока в горах, на 2 км выше трассы на Севастополь? Это в советские времена два поселка «совместили», наш раньше по-другому назывался, а ЗЗ находился – и находится – под нами, на берегу моря. Но не ищите ЭТО название на карте Крыма! Я его слегка видоизменила, чтобы не выдавать места своего проживания и вдохновения. Хотя, знающие люди сразу догадаются: славится наш «горный аул» плантациями самого вкусного на ЮБК сладкого лука, коим бойко торгуют местные жители; стоящим на окраине, практически в тихом лесочке психоневрологическим диспансером; и Яркими Личностями.
Скажете, последних и у вас полно?
Не-а! У нас ЯРЧАЙШИЕ!!! И ведь это не только люди!

Артур Бессеребрянников по прозвищу Бес и Дима Петраковский с не менее зловещим прозвищем Демон страдали под магазином: майские праздники подходили к концу и успели высосать из карманов даже мелкие монеты; в родном магазине считали, что кредит портит отношения; а большинство односельчан были некредитоспособны, т.к. страдали от того же. А «трубы – как говорится – горят»!!! Вот и слонялись хлопцы под магазином соседнего поселка в надежде «просуетить» на оздоровление гудящих буйных голов.

«Слышь, Бес! – Дима подался вперед и суть не свалился с невысокой бетонной стенки, на которой сидел. – Что это за сосиска рыжая?»

«А, это бундеса такса, — Артур, лениво перекинул спичку, которую жевал, в другой угол рта. – Слышал? Аленка Чащина по И-нету познакомилась. Так он сюда приехал, женился на ней, дом на Холме отгрохали, детёнка нянькают…»

«О! – Дима неожиданно резво соскочил со стенки. – Так, ловим бобика, приносим немцу, а он за это нам наливает! Понял?»

«Мегомозг!» – восхищенно прошептал Артур.

И высокие плечистые парни преградили дорогу таксе, бодро трусившей по асфальту и тащившей за собой городской поводок. Собака притормозила и удивленно повернула голову на бок. Парни сделали шаг к ней. Такса попятилась. Издав боевой клич, собаколовы кинулись на свою жертву. Та взвизгнула, подскочила и рванула в заросли шиповника!

А надо сказать, что многие «горные поселения» ЮБК стоят, как бы, в лесу: порубили грабы-дубы-сосенки – построили хатку, колхозы в советское время с размахом строили – аж двух- трехэтажные дома на целых два подъезда!!!  А вокруг – буйство ясеней, шиповника, жимолости, сосен, дубов и дерезы! Грабы чуть выше появляются. А уж пролески да фиалки по весне прямо у самого асфальта прорастают, и семейство опят можно обнаружить прямо под окошком.

Не буду долго рассказывать о том, как парни гоняли таксу по подлеску у села. Операция проходила около полутора часов, очень шумно, и привлекла невольных зрителей. Ковыляющие за хлебом старушки с удивлением созерцали двух детин с азартными воплями скачущих меж деревьев и бесстрашно щарящих голыми руками в зарослях колючей иглицы руками.

В конце концов, собака, запыхавшаяся и уже не визжащая, была изловлена. Помог случай: поводок зацепился за корявый пень и два крупных тела накрыли тихо хрюкнувшую таксу. Потные, изодранные, но счастливые, парни конвоировали поимку к дому немца. На требовательный стук в ворота выглянул невысокий коренастый и носатый мужчина средних лет. Ему была предъявлена такса, болтающаяся в руках Артура рыжей тряпочкой.

«Вот собачка ваша, — начал переговоры Дима. – Мы вам собаку, а вы нам это… Дринк!»

И для наглядности Петраковский пощелкал пальцем по кадыку.

«Обычай такой у нас. За находку – дринк!»

Фразу он повторил раза четыре удивленному немцу, жестами поясняя, что должен сделать благодарный владелец изловленной собаки.
Немец молча созерцал это действо минут пять, а потом с легким акцентом выдавил:

«Я понял. Я по-русски говорю, понимаю. Проходите, пожалуйста!»

И распахнул металлическую калитку перед визитерами. Парни смущенно потоптались у порога, но вошли. В маленьком дворике в песочнице возился мальчик лет трех, сушилось на веревках белье, а под старым кленом стоял пластиковый столик, окруженный пластиковыми же тульями. Немец исчез на минуту, усадив гостей за стол, а вернулся с запотевшей матовой тонкой бутылкой граппы и рюмочками. Выпили по одной, закусили принесенными хозяйкой ломтиками сыра… После второй бутылочки разговор оживился. Дима заметил в углу двора новенький «Фольксваген», явно немецкой сборки («Глаз-алмаз! В таких вопросах не ошибаюсь!!!»).

«Слышь, Зигмунд, дай прокатиться! – Демон просительно посмотрел на хозяина. – Ваши тачки немецкие – зверь!!! Да ты не сомневайся, я сам водитель, только прав с собой нет».

Зигмунд разгоряченный виноградной водкой и сам, видимо, возжелал подвигов.  Счастливо улыбаясь, жестом показал парням открывать ворота, а сам метнулся за ключами в дом. Выбежавшая во двор супруга увидала только клуб пыли, оседающий на повороте, а машина уже скрылась за лохматыми зарослями молодых дубов.

Гоняли по довольно гладкому асфальту Старосевастопольской дороги. Признали, что «машина – зверь»! Заехали в магазин. Виноградной водки не нашлось, но нашлась пшеничная. Немец окончательно заговорил по-русски практически без акцента («вот что крест животворящий делает!»). После третей рюмки немец начал крыть матом ну совсем по-славянски, и компания однозначно постановила, что варяги, пришедшие править в Руси, были просто дальними родичами, а пригласили их т.к. более близких родственников поблизости не оказалось.
А после распития второй бутылки «вОдички» Беса пытались высадить возле его дома, но он упирался руками и ногами и не желал выходить из салона. Тогда стали продвигаться к дому Петраковского. Остановились перекурить у строящегося пансионата. Вдоль гофрированных листов металлического ограждения шествовал огромный черный кот – местная достопримечательность, годящийся на роль бессмертного Булгаковского Бегемота. Немец при виде диковинного животного даже сигарету выронил.

«Зве-е-е-ерь!!! – прошептал он. – Сейчас я его как коршун!..»

И не договорив, раскинув руки крыльями, Зигмунд полетел с вершины холма прямо на кота. Зверь удивленно округлил глаза и замер, глада на несущееся на него сверху тело. Но сообразив, что до нежданного супостата осталась пара метров, толстый и неповоротливый с виду кот ртутной струйкой просочился сквозь тонюсенькую щель в заборе. Раздался грохот. И металл на века запечатлел крестообразную позу немца, в которой он впаялся на всем скаку в ограждение, и даже его гордый профиль! Хватило же мужику в последний момент  ума повернуть голову, иначе бы нос сломал.

А так ничего, все нормально. Только когда парни привезли гостеприимного Зигмунда домой, жена его кинулась звонить в милицию. Еще бы, супруг, когда его выгружали из машины, выглядел так, словно его долго и со вкусом «обрабатывали». Парни из отдела оказались на удивление человечными, утром налили любителям острых ощущений по стакану пива и отпустили с миром. Выйдя на широкие ступени крыльца Зигмунд обхватил руками за шею новых приятелей.

«Спасибо. Спасибо фам, — еле ворочая языком проговорил он. – Я тафно не ипитыфал таких острих очучений!!! Со фремени стутенчестфа!!!»